И к мечте вы заветной придете.
Первый шаг под Луной каждый сделает сам:
Выбрось страхи и мысли лихие,
Свой душевный порыв не сверяй по часам,
И забудь, что дела есть плохие.
Второй шаг только вместе пройти суждено,
Связав дружбой земные народы.
Будет каждому место под Солнцем дано
И исчезнут беда и невзгоды.
Третий шаг пусть подскажут вам ваши сердца.
Ежедневно шагать вам придется.
Человеком чтоб стать - это путь без конца,
В бесконечность дорога упрется.
- У меня дедушка был поэтом, - после некоторого общего молчания сообщила Дунь Ша. - Но я никогда не проявляла способностей к поэзии. Левушка, а что написано в третьей колонке?
- Вариант третий, иносказательный. Жители Земли станут человечеством, если каждый преодолеет самое себя, народы станут одной семьей, и все ежедневно и ежечасно будут отдавать всем частички своей души.
Некоторое время мы молчали, разглядывая лежавший на столе лист.
- И это все? - первым нарушил молчание Скотт. -Там больше ничего не написано?
- Сам же видишь - ничего, - я пожал плечами. - А ты ожидал длиннющее послание? С пошаговой инструкцией? Краткость - сестра таланта!
- Коротко, конкретно и четко, - сказала Дунь Ша, мгновенье помедлила и весело хихикнула:
- Но совершенно непонятно!
Я и сам ничего не понимал. Если прочитать первый вариант Завета, романтический... Как понимать эти слова - “первая навка”? Навок в мире сотни миллионов. Кто из них первая? А что такое “единорог”? И где находятся четыре самых больших под светом Солнца кольца? Непонятно!
С поэзией, со вторым вариантом, дело обстоит еще хуже. Сплошные гиперболы, аллюзии и прочие коллизии. Жаль, что я хотя бы заочно не окончил литературный институт. Или хотя бы какие-нибудь курсы молодых поэтов.
Третий вариант уж очень иносказательный. До полного непонимания иносказательный. Ребус какой-то. Что значит “преодолеть самое себя”? Как собрать народы в одну семью? И как можно ежедневно и ежечасно отдавать всем частички своей души?
- Ладно, - Скотт Паразитински взмахнул рукой. -Ученые на Земле разберутся, что здесь к чему. Давайте готовиться к старту!
10
К исходу вторых суток полета к Земле мы, наконец, установили связь с родной планетой. Причем на связь с нами центры управления в Лукоморье, Соединенном Пятидесятье и Народной Китаянии вышли почти одновременно. Из разноязычной какофонии
восторженных голосов мы поняли, что “орбитальный инцидент” угас сам собой еще несколько дней назад, и теперь все мировые правительства совместными усилиями готовят экспедицию к Луне для нашего спасения.
Мы порадовались совершившемуся единению жителей Земли, продемонстрировали им сиявшего всеми цветами радуги И-До и по многочисленным просьбам зачитали землянам послание старца Нинелия.
В эфире тотчас же установилось полное молчание.
- Хорошо, - изрек, наконец, центр управления в американском Хьюстоне, - привозите послание. Будем разбираться с ним в научных лабораториях.
- Под строгим международным контролем, -
добавил центр из нашего Лукоморья.
- Но с учетом национальной специфики, - тонко подметил центр управления из Народной Китаянии.
И на этой всемирной ноте общего согласия Земля отключилась от связи.
Мы занялись каждый своими делами. Я настраивал оптическую систему “Вия”, Дунь Ша что-то вышивала крестиком на розовом платочке, Скотт отчаянно резался в электронные шахматы с компьютерным “Котом Баюном”. И-До плавал под потолком, наигрывая разные мелодии и посверкивая радужными бликами.
Собрались мы вместе только за ужином. И-До просто сунул два кончика своего паруса в розетку бортовой электросети, а мы занялись подготовкой к трапезе более основательно. Я поочередно совал упаковки с продуктами в микроволновку для разморозки и подогрева, Дунь Ша накрывала на стол, а Скотт вертел настройку радиоприемника, пытаясь найти какой-нибудь музыкальный канал. Но тщетно - пространство было наполнено только разноязычными голосами. Казалось, что не осталось на Земле ни одной радиостанции, которая не транслировала бы в эфир жаркие дискуссии, суть которых сводилась к одному глобальному вопросу -стоит ли нам все-таки становится человечеством?
Неожиданно приемник кашлянул и торжественным голосом произнес:
- Внимание, говорит Лукоморье. В эфире - Лысая Гора, столица Лукоморского Союза!
- Стой, - я жестом остановил Паразитинского, который уже собирался перебраться на другую радиоволну. - Это что-то важное!
Мы замерли, прислушиваясь к голосу из динамика.
- Работают все радиостанции, центральное телевидение и системы связи Советского Лукоморья, -продолжал вещать голос из радиоприемника. - Передаем сообщение Телеграфного Агентства Лукоморского Союза!
Долгая пауза. А потом торжественный голос снова пронзил радиоэфир:
- Лукоморская наука одержала важную победу в исследовании и освоении космического пространства! Сегодня с космодрома Нур-Байкан осуществлен запуск космического корабля с первой навкой - космонавтом на борту - Василицей Премудровой!
- Она все-таки решилась лететь! - я хлопнул ладонью по столу. Василицу Премудрову я знал уже лет десять. Эту белокурую красавицу готовили к полету всем Звездным городком. Создание небесной красоты с дивными голубыми глазами под длинными черными ресницами уверенно сдавало все предполетные экзамены и проходило комплексные тренировки. Но категорически отказывалось сесть в пилотское кресло космического корабля на Нур-Байкане. И вот свершилось!
- Да, первая навка в космосе - это большое достижение. Поздравляю, Левиафан, - Скотт пожал мне руку.
- За это стоит выпить, - я достал из контейнера с продуктами тюбики с черносмородиновым соком.
- Первая навка, первая навка, - задумчиво повторила Дунь Ша. - Вот и старец Нинелий писал о первой навке...
- Ты думаешь?.. - Скотт замер с открытым ртом.
- Первая навка, - на лбу Дунь Ша пролегла едва заметная морщинка. - Преодолеть свои страхи и совершить что-то хорошее, важное для всех. Может, это и есть первый шаг на пути к человечности?
- Э. Допустим, - согласился Скотт. - Тогда что такое “единорог”?
- А если старец имел в виду носорога? -предположила Дунь Ша.
- Если Нинелий имел в виду носорога, он бы так и написал - носорог, - горячо возразил Паразитински. - И потом - носороги не летают, а в Завете ясно написано: “навка на единороге пролетит”. Нет, здесь что-то другое.
- Едино-рог, - я произнес слово, разделив его на две части. - “Едино” - значит единый, общий. А что такое “рог”?
- Вот женишься, а жена тебе наставит рога - и ты сразу все поймешь! - хохотнул Скотт.
- Рог. На космодроме в предстартовом заклинании космические корабли называют РОГами - реактивными орбитальными гравицапами, - сказал я. - Тогда получается, что “единорог” - это единый реактивный орбитальный гравицап.
- В каком смысле “единый”? - поинтересовалась Дунь Ша.
- В смысле общий, всех жителей Земли, -предположил я. - Вот наш космолет сейчас состоит из лукоморского “Тугарина”, топлива из Соединенного Пятидесятья и разгонника, сделанного в Народной Китаянии. Чем не “единорог”?
- Допустим, - Дунь Ша кивнула головой, соглашаясь с моими доводами. - Значит, второй шаг на пути к человечности - объединить усилия всей Земли. В том числе и для создания общего космического корабля. Будем рассуждать дальше. Итак, первая навка -космонавт должна на едином РОГе пролететь по орбите через что?
- Через четыре самых больших под светом Солнца кольца, - заключил я. - И где же эти кольца?
- У нашего известного писателя Толкиена есть история о кольцах, - Паразитински задумчиво поскреб кончик длинного уха. - Но там идет речь, кажется, всего о двух кольцах... Космический корабль - даже самый маленький - ни за что не протиснется сквозь них. Хотя.
Скотт округлил глаза.
- Ну? - я слегка подтолкнул его. - Что ты хочешь сказать?
- Я, кажется, знаю, где находятся самые большие под светом Солнца кольца, - широкоскулое лицо Паразитински расплылось в радостной улыбке. - Самое большое кольцо в Солнечной системе есть у планеты Сатурн. Кольца поменьше есть у Нептуна и Урана. И совсем тоненькое кольцо есть у Юпитера! Значит, первая навка - космонавт на едином космическом корабле должна пролететь по орбите, проходящей через все четыре планетных кольца!
- Вполне может быть, - поразмыслив, согласился я. - Мы станем человечеством, если объединим наши силы и совместно займемся чем-нибудь действительно масштабным. Хотя бы теми же межпланетными экспедициями.
- Нет, мальчики, - покачала черноволосой головкой Дунь Ша. - Мне кажется, что не все так просто. И космические полеты вовсе не самое главное, что нужно для очеловечивания.
- Вопрос о человечности перестал быть риторическим и философским, - глубокомысленно изрек Скотт, когда мы заняли свои места за столом. - Не прогадаем ли мы, если станем человечеством?
- Мы столько мечтали об этом, - я улыбнулся. - А теперь засомневались.
- Мечты - это только воздушные замки, - фыркнул Паразитински, - а жить всегда хочется в реальном, теплом и просторном доме. Если верить нашим преданиям и сказкам, переход к человечности неминуемо повлечет за собой полный отказ от базисных принципов нашей цивилизации - магии и колдовства. Леви, ты готов отказаться от всех достижений магической науки -космонавтики и компьютерной техники, медицины и биологии? Как мы сможем вести без колдовства сельское хозяйство, строить дома, создавать новые машины? Стоит ли жертвовать всем этим, чтобы стать человеком?
Я задумался. Человечность и в самом деле посягала на самые основы нашего колдовского мироздания.
- Став человечеством, мы забудем свой нынешний мир, - продолжал вдохновлено витийствовать Скотт. -Нам придется заново строить цивилизацию! Теперь уже человеческими способами. Но как можно создавать металлы, керамику, пластмассы без колдовства? Да и возможно ли это в принципе?