— Я тоже рад, профессор Госнел.
Она вздохнула, но он заметил, как дернулся уголок ее рта, когда она отметила что-то в своем портскрине. На экранах, встроенных в парты, появилась тема урока: «Великие драматурги первого века третьей эры», а ниже — список имен и название одной из шести земных стран, где эти драматурги родились.
— Пусть каждый выберет одного драматурга, — говорила преподавательница, расхаживая взад и вперед, — а также одно из их произведений, на ваш выбор. Через полчаса мы разобьемся на пары, и вы будете по очереди читать отрывки из драм, которые выбрали, и обсуждать, как их содержание относится к современному миру.
Кто-то осторожно ткнул Карсвелла пальцем в затылок — универсальный знак «Я выбираю тебя». Карсвелл попытался вспомнить, кто за ним сидит и тот ли это, с кем он не прочь поработать в паре. Дестини? Афина? Блэкли? Только не Блэкли!..
Как только она раскрывала рот, становилось сложно вспомнить, на что похожи тишина и спокойствие.
Он скосил глаза, надеясь поймать отражение загадочного соседа в окне. И тут заметил девочку, которая сидела рядом.
Кейт Фэллоу.
Карсвелл задумчиво прищурился.
Они в одном классе начиная с подготовительной школы, но он сомневался, что перекинулся с ней хотя бы полусотней слов. Никакой особой причины, просто их пути почти не пересекались. Например, она всегда стремилась сесть впереди, а он прилагал все усилия, чтобы оказаться как можно дальше от учителя. Не будучи любительницей спортивных мероприятий и школьных праздников, Кейт всегда спешила из школы прямо домой. В классе она была лучшей ученицей и многим нравилась, но не была популярной, а большую часть ланча проводила, уткнувшись в портскрин.
Она читала.
Это был второй раз, когда Карсвелл Торн обратил внимание на Кейт Фэллоу. В первый раз это случилось, когда он удивился, тому, что ей так нравятся книги, и задумался, нет ли в этом чего-то общего с тем, как ему нравятся космические корабли. Ведь и те и другие могут унести тебя куда-нибудь далеко, далеко отсюда.
На этот раз он задумался о том, насколько высоки ее оценки по математике.
Раздался глухой стук: Карсвелл опустил ножки стула обратно на пол и перегнулся через проход.
— Ты наверняка знаешь, кто все эти писатели, а?
Кейт вздрогнула, посмотрела на него, изумленно уставилась на того, кто сидел позади, и снова посмотрела на Карсвелла.
Он усмехнулся.
Она моргнула.
— Что ты сказал?
Он склонился ближе, так что едва держался на краю стула, и провел кончиком стилуса по ее экрану.
— Все эти драматурги. Ты ведь столько читаешь. Готов спорить, ты уже все это прочитала.
— Хм… — она следила взглядом за стилусом. Вот оно: ее щеки внезапно вспыхнули. — Ну, не всех. Может… Может, половину.
— Да? — Упираясь локтем в колено, Карсвелл подпер рукой подбородок. — А кто из них тебе больше нравится? Мне бы пригодилась рекомендация.
— О. Ну, хм-м… Бурден написал несколько неплохих исторических произведений… — Кейт замолчала, потом с трудом перевела дух. Подняла на него взгляд и, кажется, была удивлена, что он все еще смотрит на нее.
Карсвелл тоже чувствовал некоторое удивление. Он уже давно не разглядывал Кейт Фэллоу, и теперь она казалась ему симпатичнее, чем он помнил, даже если ее легко могли затмить Шэн или Элиа. Кейт была более пухленькой, чем большинство девочек в классе, но и ее карие глаза были больше и теплее, чем все, какие он когда-либо видел.
А еще было что-то милое в девочке, которая, кажется, была так поражена минутным вниманием с его стороны. Но, может быть, это только голос его самолюбия?..
— Тебе нравятся какие-то определенные драмы? — прошептала Кейт. Карсвелл сжал губы, задумавшись.
— Я люблю приключенческие истории. Где есть описания всяких экзотических мест и смелых авантюр… И чтобы там обязательно были космические пираты. — Он подмигнул ей и, довольный собой, наблюдал, как Кейт удивленно открыла рот.
Профессор Госнел кашлянула.
— Мистер Торн и мисс Фэллоу! Вообще-то пока вы должны работать индивидуально. А через двадцать минут вы сможете составить пару.
— Да, профессор Госнел, — ответил Карсвелл без запинки, хотя Кейт покраснела до корней волос, а кто-то позади захихикал. Он вдруг подумал: получала ли когда-нибудь Кейт выговор от учителя?
Он вновь посмотрел на Кейт и стал ждать… пять секунд, шесть… Она робко посмотрела на него и тут же отвернулась, трепеща от волнения, хотя это ведь она застукала, как он пялится на нее.
Карсвелл вернулся к списку имен. Некоторые звучали знакомо, но недостаточно, чтобы он мог назвать соответствующие произведения. Он ломал голову, пытаясь вспомнить, что именно нужно сделать в этой части задания.
И тут Кейт Фэллоу склонилась и указала ему стилусом на одно имя в списке: Джоэл Кимбро, Соединенное Королевство, 27 год III эры. На экране развернулся список работ Кимбро: «Космические рейнджеры девятой луны», «Морской пехотинец и марсиане», и все в таком же духе.
Обрадовавшись, Карсвелл посмотрел на Кейт, но она уже переключила внимание на собственный экран, хотя ее щеки продолжали заливаться румянцем.
Следующие двадцать минут он провел, просматривая обширный список произведений Джоэла Кимбро и прокручивая в голове варианты, как заставить Кейт Фэллоу помочь ему с математикой… Лучше всего, если можно будет просто списать и не тратить время на это бесполезное предприятие.
Когда профессор Госнел наконец велела выбирать партнера, Карсвелл тут же подсел к Кейт.
— Хочешь, поработаем вместе?
Она снова вытаращилась на него, удивленная не меньше, чем в первый раз.
— Со мной?
— Конечно. Тебе нравятся истории, я люблю приключения. Мы созданы друг для друга!
— М-м…
— Карсвелл? — зашипели позади. Он оглянулся. За ним сидела Блэкли, склонившись так, что ее нос почти уткнулся ему в плечо. — Я думала, мы будем работать в паре!
— Э… секунду. — Он поднял палец, опять повернулся к Кейт и продолжил: — Слушай, давно хотел тебя спросить. — Кейт открыла рот, а Карсвелл изобразил внезапный приступ неуверенности и придвинулся чуть ближе. — Мы ведь с тобой в одном математическом классе?
Она дважды моргнула. Потом кивнула.
— Я тут подумал… Если ты не занята и если тебе интересно, мы могли бы как-нибудь на днях позаниматься вместе. Может быть, после школы? — И он улыбнулся одной из своих самых беспечных улыбок, которые он отрепетировал и довел до совершенства.
Если бы он предложил ей переехать в Колумбию и там выращивать кофе, Кейт не могла бы удивиться больше.
— Ты хочешь… заниматься? Со мной?
— Да. Математикой! — Он потер затылок. — У меня не очень хорошо с математикой, и твоя помощь была бы очень кстати. — Он добавил во взгляд немного мольбы и наблюдал, как глаза Кейт Фэллоу распахнулись, а их выражение смягчилось. Это были огромные, красивые, карие глаза.
Карсвелл вдруг почувствовал, что ему действительно хочется заниматься с Кейт Фэллоу. Это был неожиданный поворот.
И конечно же, она скажет «да».
Но Блэкли заговорила первой.
— Карсвелл! Давай уже делать задание! — В ее тоне звучало раздражение, которое Кейт несомненно заметила. Раздражение, намекавшее на ревность.
Бросив взгляд на Блэкли, Кейт разволновалась еще сильней. Но потом кивнула и неловко пожала плечами.
— Хорошо. Конечно.
Карсвелл просиял.
— Отлично. И еще… Не хочется просить об этом, но… Ты не будешь против, если я взгляну на сегодняшнее задание? Я пытался сделать его вчера вечером, но у меня ничего не получилось. Все эти уравнения…
— Господин Торн, — сказала профессор Госнел, вдруг возникнув перед ним, — это урок литературы. Может быть, вы будете обсуждать литературу?
Он поднял голову и встретился с ней взглядом.
— О, профессор, мы как раз и обсуждаем литературу. — Откашлявшись, он стукнул пальцем по экрану, открыв тридцать девятое опубликованное произведение Кимбро: «Брошенный в лабиринтах астероида». — Как видите, драматург Джоэл Кимбро уделял особое внимание теме одиночества и заброшенности, когда главный герой вынужден противостоять не только внешним обстоятельствам, вроде космических монстров или неисправных двигателей кораблей, но и внутренней опустошенности — неизбежному спутнику одиночества. Автор нередко использует бескрайнее пустое пространство как символ одиночества, битвы, которую каждый из нас ведет с внутренними демонами. В финале главные герои справляются со своим чувством незащищенности, но лишь после того, как принимают помощь случайного помощника — андроида, или инопланетянина, или… — он усмехнулся, — симпатичной девушки, которая, едва в ее руки попадает высокомощный лучемет, внезапно оказывается опытным стрелком.
Волна смешков, прокатившихся по классу, подтвердила уверенность Карсвелла в том, что его внимательно слушают.
— Так что, — сказал он, вновь указывая на экран, — я просто сообщил мисс Фэллоу, что темы работ Кимбро близки мне в моей личной борьбе с домашней работой по математике. Я так часто ощущаю себя потерянным, дезориентированным, утратившим надежду… но, объединив усилия с симпатичной девочкой, которая понимает встающие передо мной проблемы, я могу преодолеть обстоятельства и достичь цели. А именно, высоких оценок по математике. — Он пожал плечами и добавил: — И по литературе, естественно.
Профессор Госнел смотрела на него, и он мог поручиться, что она старается не рассмеяться, хотя все еще сердится. Она вздохнула.
— Мистер Торн, постарайтесь больше не отвлекаться.
— Хорошо, профессор Госнел. — Он бросил взгляд на Кейт. Она не смотрела на него, но кусала нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку.
Весь класс хихикал. Профессор Госнел повернулась к своему экрану и начала перечислять литературные термины, которые следует использовать при обсуждении — всякие умные слова, вроде «основная тема», «препятствия», «символизм». Карсвелл усмехнулся.
А затем из гула голосов вырвался один, достаточно громкий, чтобы Карсвелл услышал его, но в то же время достаточно тихий, чтобы казалось, будто это не было сказано специально для него.