— Прошу собрать вещи и покинуть мой дом. Не хочу иметь ничего общего с преступниками.
— Какими преступниками? Объясните, наконец, что случилось?!
— Одного негодяя уже арестовали. И за тобой вернутся, я так полагаю. Не стоит тревожить моих постояльцев.
Я мигом взлетела вверх по лестнице. Дверь в нашу комнату была открыта, там царил жуткий хаос, кресла были перевёрнуты, ваза разбита. В спешке я стала сгребать с полок вещи, бросая их прямо на пол. Ещё раз проверив все ящики и вытащив из-под кровати юбку, я связала всё это в тюк и потащила его вниз по лестнице.
— Пани Терезия, прошу вас, пусть это подождёт меня внизу. Произошла какая-то глупая ошибка. Я сейчас во всём разберусь и вернусь.
— Убирайся вон. Разбойникам здесь не место.
— Отлично. Спасибо за гостеприимство, — я взвалила тюк с одеждой на спину и поволокла его на улицу. Лианна бросилась провожать меня.
К счастью, Олехно еще не уехал, он стоял у своего экипажа, скрестив на груди руки и ожидая, чем закончится дело.
— Отвези меня в тюрьму, стражницкий участок, или куда там ещё забирают арестованных! — влезла я в его экипаж.
Не там не там всерьёз меня не восприняли:
«Ничего не знаем, за последний час никого не доставляли. Идите, пани, не мешайте работать. Найдётся ваш благоверный. Погуляет да вернётся».
— Ничего не понимаю, — я устраивалась на козлах рядом с Олехно. — Терезия ведь ясно сказала: арестовали. Куда же нам ехать?
— Лад, а это не вы часом старика Рысика ювелирную лавку грабанули? Этих пройдох уже несколько дней разыскивают. Старый мастер плачется, что взяли, как на заказ: несколько перстней с очень дорогими камешками, а на серьги и браслетки не позарились.
— Ты в своём уме? Думай, что говоришь. Серьги, перстни… Кстати… насчёт перстня, — я запустила руку в тюк с вещами в поисках подарка Винсента, — гони к лорду Гдышеку.
— Это ещё зачем? Нашла, где правосудия искать! Тебя туда даже и не впустят!
— Езжай быстрее, прошу!
Я надеялась, что Гдышек вспомнит меня. Какое-никакое влияние и связи он точно имеет. Кто мне поможет, если не он?
Олехно остановился у главного входа, и я смело пошла вперёд. Стоило мне протянуть на ладони перстень с сапфиром и гербом виконта, и караульные тот час пропустили меня за ворота. Один из них даже лично проводил меня в дом, оставляя ждать в огромном холле с пушистыми коврами и золотыми канделябрами.
Каменные стены были украшены множеством семейных портретов, старинных и не очень. Добрую часть этой коллекции занимали изображения самого виконта: на коне с обнажённой шпагой, на коне без шпаги, на охоте, на приёме, на стоящей у открытого окна кушетке с книгой в руках.
Услышав мягкие шаги, я обернулась. Спускаясь по лестнице, Винсент улыбался:
— Вот уж не думал встретить вас снова! Всё хорошеете и хорошеете! — он поклонился и, как обычно, коснулся губами моей руки. — Бокал вина?
— Простите, но я по делу.
Он провёл меня в кабинет с огромной библиотекой и усадил в широкое, приятно пахнущее кожей кресло. Сам же уселся напротив, закидывая ногу на ногу:
— Чем обязан?
— Я не знаю, к кому можно обратиться и у кого просить помощи… Дело в том, что я разыскиваю своего молодого человека, которого, как утверждают очевидцы, увезла в неизвестном направлении стража в синих мундирах.
Гдышек поднялся со своего кресла и обиженно надул губы:
— Так значит, вы следовали в Галтию к своему жениху, а не к приятельнице? Получается, вы меня обманули?
— Получается так.
— Зачем?
— Случайно вышло. Долго объяснять.
— И всё же. Вы просите у меня помощи, а сами неискренни со мной.
Я вздохнула:
— Дело в том, что мой жених тоже из Воларии, к тому же штурман… И я подумала, что вы можете легко заподозрить его в военном шпионаже. И меня заодно…
— Ну, если только в этом была причина вашего обмана, то вы прощены. Конечно, я не взял бы на борт воларского военного, но двух милейших девушек… А где, кстати, ваша подруга?
— Она… У неё всё хорошо.
— Тоже к жениху ехала?
— Угу, — кивнула я и опустила голову. Сейчас лгать было как никогда тяжело.
Дверь в кабинет открылась, и вышколенный дворецкий внёс серебряный поднос с крохотными фарфоровыми чашечками и сладостями. Поставив поднос на столик, он молча поклонился и покинул нас.
Гдышек взял с подноса обе чашечки, одну из которых протянул мне. Доносившийся из неё неприятный запах чего-то горелого совершенно мне не понравился.
— Это кофе, — пояснил виконт. — Сейчас только-только входит в моду при дворе. Бодрит, поднимает дух и дарует силы. Да. Так на чём мы остановились?
— Винсент, помогите узнать, куда и за что увезли моего Данияра.
— Из ваших слов я понял, что стажа была в синей форме, так?
— Сама я не видела. Так утверждает наблюдавшая за этим девушка.
— У этой самой девушки со зрением, наверное, совсем беда. Синий — это цвет вашей родной Воларии. Наша стража могла быть только в красных мундирах. Так что же натворил ваш благоверный, в каком ведомстве его разыскивать?
— В том-то и беда, что не знаю. Ничего мы не творили, честное слово, уже и домой, в Белобрег, собирались.
— Ладно. Всё, что я смогу сделать, это навести справки у начальника тюрьмы. Буду ждать вас завтра в это же время. Надеюсь, что-нибудь прояснится, — Гдышек поставил на поднос пустую чашку.
Я тоже поставила свою, полную. Пить эту горькую коричневую жижу я не смогла даже при всём уважении к хозяину.
— Что ж, Винсент, я благодарна вам за внимание и помощь. Не стану более вас задерживать.
— Ну что вы, всегда буду рад видеть вас в моём доме, — он снова чмокнул мне ручку.
Провожая меня вниз по лестнице, Гдышек добавил:
— О, еще кое-что. Синие мундиры могут быть и у стражников вашего посольства. Вчера меня с официальным визитом посетил воларский офицер с просьбой представить его ко двору Его Величества. Раньше мы вели переговоры с бароном Бежицким. А тут такое оскорбление — простой военный офицер. Даже не знаю, как представить его, чтобы не оскорбить короля. Хотя держится он неплохо, разговор на любую тему поддерживает грамотно. И от моего кофе был в полном восторге.
«Да уж, лорд Гдышек очень падок на лесть», — отметила я про себя, а вслух сказала:
— Винсент, а имя барона Бежицкого случайно не Часлав? — сразу же вспомнился мой мнимый кузен.
— Именно. Вы знакомы?
— Нет-нет, просто наслышана.
— Я имел честь несколько раз принимать его у себя. Ничего плохого сказать о нём не могу. Он показал себя отменным стрелком, чем вызвал всеобщее уважение, даже несмотря на моё подозрительное отношение к воларцам. Простите, не о вас будет сказано.
— А где находится это самое посольство?
— На Ватном бульваре. Но вы же не собираетесь заявиться туда без предварительного уведомления? Это грубое и непростительное нарушение этикета!
— Спасибо огромное, Винсент! Вы уже очень помогли мне. До завтра.
— До завтра, — он снова протянул руку, но я бегло пожала её и выпорхнула за дверь.
— Олехно, гони на Ратный бульвар! — запрыгнула я в коляску.
— Неужто Гдышек снизошёл до простых смертных и помог тебе?
— Более чем…
Уже в сумерках мы разыскали посольство.
— Пожалуйста, завези мои вещи в «Три Таракана», — спрыгнув с коляски и поправив измятое платье, я набросила накидку. — Скажи хозяевам, что постояльцы немного задержаться. Вот деньги.
— Убери свои деньги, думаешь, я вам не помогу? Завтра заеду в «Тараканы», послушаю о ваших приключениях, — Олехно взмахнул хлыстом, и лошадь зацокала копытами вниз по улице.
Я решительно вошла в серое здание с большими арочными окнами.
— Куда?! — окрикнул меня один из стоящих в коридоре стражников в синей форме. — Не положено!
— Кто у вас тут главный? — мне пришлось остановиться.
— К капитану? По какому вопросу? — стражник преградил мне путь.
— Хочу поговорить с ним.
— А я хочу в тёплую постельку и сладких плюшек с корицей, и что с того?
— Живо! Зовите капитана, пока я не разнесла ваше посольство к бесам!
— Ишь, краля, — ухмыльнулся второй страж. — Разбежались!
Одна из дверей приоткрылась:
— Что за гам вы здесь устроили? Отставить! — раздался раздражённый голос, и в холле появился высокий блондин в тёмно-синем мундире с эполетами и воротником-стойкой.
— Ставр?! — я просто опешила от столь неприятной неожиданности.
Воларский капитан тайной стражи ехидно прищурил голубые глаза:
— Сколько лет, сколько зим! История, судя по всему, снова повторяется! Везде её ищу, а она сама залетает на огонёк. Что ж, милости просим!
— Ты! Гнусный мерзавец! Где Данияр? Отвечай!
— Я тоже очень рад тебя видеть. Пройдём в кабинет, там всё и обсудим. Ты же воспитанная дама.
— А ты — свинья!
— Фу, как грубо. Прошу, — он указал в сторону открытой двери.
Войдя следом за мной в кабинет, Ставр тот час же запер дверь на ключ, что заставило меня насторожиться.
Капитан зажёг масляную лампу на столике, встал у приоткрытого окна, скрестив на груди руки, и хищно улыбнулся. Он явно чувствовал себя хозяином положения.
— Выпить не желаешь?
— Я не за этим сюда пришла! Я требую ответа и объяснений! Что я вам сделала? Зачем вы преследуете меня даже в Галтии, и вообще, как вам удалось разыскать нас?
— Ты себе льстишь. Даже не предполагал, что ты можешь быть в Вышеграде. Я здесь по другим делам, дипломатическим. Вчера мне пришлось нанести визит лорду Гдышеку. Этот тупоголовый напыщенный индюк прожужжал мне все уши о красоте воларских девушек, рассказывая, как он вёз на своём судне оных в Кечинь, и как моя землячка, Ладомира, просто сразила его своей красотой, грацией и утончённостью. Заметь, это его слова, я лишь повторил эти бредни.
— Спасибо, ты, как всегда, любезен.
— И всё бы ничего, — продолжал Ставр, не обращая внимания на мои реплики, — сам давно забыл бы об этом — мало ли девок с таким именем, если бы не одна маленькая деталь. Совершенно случайно явился свидетелем разговора подчинённых, которые зубоскалили по поводу задержания пьяного лекаря за хулиганство. Бедняга якобы совсем тронулся умом, рассказывая о прекрасной чаровнице с горящими, как звёзды, глазами. Это натолкнуло меня на мысль допросить его лично. Ну, а выяснить, где ты остановилась, было совсем просто. Старушенция подтвердила, что приезжая панна необычным способом вылечила её.