не означает ли пропажа алмаза, что его заложат в уплату счетов? Вот какой вывод мой опыт извлекает из простых фактов. А что против этого говорит опыт вашей светлости?
– Я уже сказала что. Обстоятельства ввели вас в заблуждение.
В свою очередь я промолчал. Бог знает почему в мой взбаламученный старческий разум опять проник «Робинзон Крузо». Если бы сержант Кафф вдруг оказался сейчас на необитаемом острове без компании Пятницы или без готового прийти на выручку корабля, лучшего места для него трудно было бы сыскать! (Примечание: я обыкновенный добрый христианин, пока моей христианской добродетелью не слишком злоупотребляют. И все остальные люди, к моему великому утешению, в этом отношении ничуть не лучше.)
Сержант Кафф продолжал:
– Чтобы убедиться, правильный я сделал вывод или нет, миледи, мою догадку следовало проверить. Я предложил вашей светлости осмотреть гардероб каждого человека в этом доме. Это позволяло найти одежду, на которой осталась краска, что и послужило бы проверкой. Чем все закончилось? Ваша светлость согласилась. Мистер Блэк согласился. Мистер Эблуайт согласился. Мисс Вериндер сорвала план, единственная из всех наотрез отказавшись от осмотра. Этот результат убедил меня, что я попал в точку. Если ваша светлость и мистер Беттередж не согласны со мной, то вы должны в упор не замечать того, что происходило перед вашими глазами. Вы сами слышали, как я сказал юной леди, что ее отъезд помешает найти алмаз. Вы сами видели, что она уехала вопреки этому предостережению. И сами наблюдали, как она вместо того, чтобы простить мистера Блэка за то, что он помог следствию больше других, публично оскорбила его на пороге материнского дома. Что значат все эти события? Если мисс Вериндер не причастна к пропаже алмаза, что они значат?
На этот раз сыщик посмотрел в мою сторону. Жутко было слушать, как он одно за другим громоздил обвинения против мисс Рэчел, и понимать, – как бы ни хотелось ее защитить, – что крыть нечем. Слава богу, я по своему складу мню себя выше доводов рассудка, что побудило меня твердо держаться позиции миледи, которая была и моей позицией. Это укрепило мой дух и позволило не тушеваться перед сержантом Каффом. Воспользуйтесь и вы, друзья мои, моим примером. Он оградит вас от многих раздражающих неприятностей. Воспитывайте в себе чувство превосходства над доводами разума, и вы избегнете когтей рассудительных граждан, жаждущих растерзать вас ради вашего же блага!
– Так обстоит дело с одной мисс Вериндер, – сказал сыщик. – Теперь я должен изложить, как оно выглядит в отношении вашей дочери и покойной Розанны Спирман. На минуту вернемся, с вашего позволения, к отказу мисс Вериндер от осмотра гардероба. Сделав для себя вывод из этого обстоятельства, я должен был ответить на два вопроса. Во-первых, как лучше вести следствие. Во-вторых, была ли у мисс Вериндер сообщница из числа домашней прислуги. Поразмыслив, я решил вести следствие в, как мы это называем у нас на службе, неформальной манере. Причина? Я столкнулся с семейным скандалом, который обязан не выносить из семьи. Чем меньше шуму, чем меньше посторонних людей у меня на подхвате, тем лучше. Что касается таких вещей, как задержание подозреваемых, посещений мирового судьи и прочего, то о них нечего было и думать, ведь (как я был уверен) все пути вели к дочери вашей светлости. В данном случае я рассудил, что характер мистера Беттереджа, хорошо знающего слуг и дорожащего честью семьи, и его положение в доме делают его более надежным помощником, чем любого из тех, на кого я мог бы положиться. Мистера Блэка я тоже мог бы привлечь, если бы не одно «но». Он быстро догадался, в каком направлении повернуло следствие, и его неравнодушное отношение к мисс Вериндер не позволило бы нам прийти к общему мнению. Я досаждаю вашей светлости этими подробностями для того, чтобы показать: я не выпустил тайну за пределы семейного круга. Я единственный посторонний человек, кто знает о ней, и моя карьера зависит от умения держать язык за зубами.
Тут я почувствовал, что моей карьере молчание только навредит. Чтобы меня на старости лет выдавали перед миледи за приспешника полицейского? Этого моя христианская добродетель не могла стерпеть.
– Позвольте довести до сведения вашей светлости, – заявил я, – что, насколько мне известно, я от начала и до конца никаким образом не участвовал в этом гнусном сыскном деле. Если сержант Кафф посмеет, пусть возразит мне!
Дав волю своему возмущению, я ощутил большое облегчение. Миледи успокоила меня, дружески похлопав по плечу. Я зыркнул на сержанта с праведным гневом, словно бросая ему вызов, мол, что вы на это скажете? Сержант ответил смиренным взглядом агнца и, похоже, зауважал меня еще больше.
Миледи попросила продолжить объяснения.
– Я понимаю, – сказала она, – что вы искренне старались действовать в моих же интересах, как вы их понимали. Я готова выслушать, что вы далее скажете.
– Далее, – продолжал сержант, – я расскажу о Розанне Спирман. Я впервые встретился с ней, если помните, когда она принесла журнал стирки. До этого момента я сомневался в том, что мисс Вериндер доверила свой секрет кому-то еще. Но, увидев Розанну, я изменил свое мнение. Я немедленно заподозрил ее в причастности к пропаже алмаза. Бедняжка окончила свою жизнь страшным способом, и я не хотел бы, чтобы ваша светлость после ее смерти считала, будто я был несправедливо жесток по отношению к ней. Будь это обычная кража, я бы не торопился с подозрениями в ее адрес и не стал бы выделять ее среди других слуг. Наш опыт с женщинами, освободившимися из исправдома, показывает: когда им оказывают доверие, приняв на службу, и относятся к ним по-доброму и без предвзятости, то в большинстве случаев они искренне раскаиваются в прошлом и действительно заслуживают потраченных на них усилий. Увы, это была не просто кража. На мой взгляд, это была хорошо продуманная афера, за которой стояла хозяйка алмаза. При таком подходе, естественно, первое, что мне пришло в голову в отношении Розанны, было: довольно ли будет для мисс Вериндер (прошу прощения, ваша светлость), если все будут считать, что Лунный камень просто потерялся? Или же она на этом не остановится и представит дело так, будто он был украден? Для последнего случая нашлась приманка – Розанна Спирман, бывшая воровка, чтобы направить вашу светлость и меня по ложному следу. Возможно ли (спросил я себя) представить дело мисс Рэчел и Розанны в еще более мерзком свете? Как вы сейчас увидите, возможно, да еще как.
У меня была еще одна причина подозревать покойную, – продолжал полицейский. – Эта причина показалась мне даже более весомой. Кто еще мог помочь мисс Вериндер незаметно получить деньги за алмаз? Розанна Спирман. Ни одна юная госпожа в положении мисс Вериндер не справится с таким рискованным делом в одиночку. Ей нужен посредник, и кто лучше всех подходит на эту роль, как не Розанна Спирман? Ваша покойная горничная в прошлом была одной из самых ловких воровок. Я совершенно точно знаю, что у нее имелись связи с людьми в Лондоне (среди ростовщиков), готовыми выдать крупную сумму денег за такую известную ценность, как Лунный камень, не задавая неудобных вопросов и не выдвигая неудобных условий. Помните об этом, миледи. А теперь позвольте мне продемонстрировать, как действия самой Розанны подтвердили мои подозрения и какие из этого следуют выводы.
Сыщик перечислил все поступки Розанны. Вы, как и я, хорошо их знаете и поймете, насколько безоговорочно эта часть отчета привязывала бедную погибшую девушку к пропаже Лунного камня. Даже миледи была ошеломлена услышанным. Когда сыщик закончил, она ничего не сказала в ответ. Сержанту, похоже, было все равно, ответит она или нет. Он продолжал (чтоб он провалился!) как ни в чем не бывало.
– Изложив дело так, как я его понимаю, остается лишь сказать вашей светлости, каким образом я предлагаю поступить в дальнейшем. Я нахожу, что следствие можно успешно завершить двумя способами. Один из них я считаю абсолютно надежным. Второй, признаться, смелый эксперимент – не более того. Выбор за вашей светлостью. Рассказать сначала о надежном?
Миледи знаком показала, чтобы он говорил по своему усмотрению.
– Спасибо, – поблагодарил сержант. – Раз ваша светлость доверила выбор мне, начнем с надежного способа. Останется ли мисс Вериндер во Фризингхолле или вернется сюда, предлагаю в любом случае внимательно проследить за ее действиями – за людьми, с которыми она встречается, прогулками – конными и пешими, на которые она будет отправляться, письмами, которые будет получать и отправлять сама.
– И что дальше? – спросила миледи.
– Для этого я попрошу вашу светлость принять в роли служанки на место Розанны Спирман женщину, имеющую опыт частных расследований такого рода, за чье умение хранить тайны я могу поручиться.
– И что дальше? – повторила моя хозяйка.
– Дальше предлагаю отправить одного из моих офицеров-коллег договориться с ростовщиком в Лондоне, о ком я говорил как о знакомом Розанны Спирман и чьи имя и адрес – можете не сомневаться – Розанна передала мисс Вериндер. Не стану отрицать, что предложенный образ действий дорог и отнимает много времени. Зато результат гарантирован. Мы очертим вокруг Лунного камня круг и будем постепенно сужать его, пока не обнаружим алмаз у мисс Вериндер, если она решит его у себя оставить. Если этого потребуют долги и она отправит камень ростовщику, у нас будет наготове человек, чтобы перехватить алмаз в Лондоне.
Уязвленная тем, что подобный план предлагался в отношении ее дочери, миледи впервые возмутилась:
– Считайте ваше предложение – и по частям, и в целом – отвергнутым. Заканчивайте ваше расследование иным способом.
– Другой способ, – невозмутимо продолжал сержант, – подразумевает, как я уже говорил, смелый эксперимент. Мне кажется, я составил хорошее представление о темпераменте мисс Вериндер. Она вполне способна (как я считаю) на дерзкую аферу. Но у нее слишком горячий и порывистый нрав и слишком мало привычки к обману, чтобы притворяться в мелочах и сдерживаться, когда ее провоцируют. Ее эмоции постоянно выходили из-под контроля, причем именно в те моменты, когда в ее же интересах было попридержать их. Этой особенностью ее характера я и предлагаю воспользоваться. Я устрою для нее какое-нибудь потрясение в обстоятельствах, на которые ей придется быстро отреагировать. Другими словами, я безо всякого предупреждения сообщу ей о смерти Розанны, надеясь, что добрые чувства возобладают и побудят ее освободить свою душу от тяжкого груза. Вашу светлость устроит такой вариант?