– Здрасьте.
С парнем чуть удар не случился оттого, что я обратил на него внимание, и на время он потерял дар речи, пока я не поторопился что-то сказать.
– У вас в руках замечательный роман…
– Ах, да, привет, надеюсь, не помешал.
– Нисколько. Пожалуйста, входите.
Он отвел глаза и густо покраснел, потом бочком вошел в кабинет и осторожно присел на стул возле моего письменного стола.
– В общем, мистер Эллис, я ваш большой поклонник.
– А разве формальности здесь еще не запрещены законом? – произнес я с деланой неприязнью на лице в надежде расслабить парня, поскольку сидел тот в крайнем напряжении. – Зовите меня Брет. – Пауза. – А раньше мы не встречались?
– М-м, меня зовут Клейтон, я первокурсник, так что – вряд ли, – ответил парень. – Я просто хотел спросить, не подпишите ли вы для меня эту книжку? – Руки его слегка тряслись, когда он приподнял томик.
– Ну конечно. С большим удовольствием.
Я внимательно изучал его, пока он протягивал мне девственную, будто ни разу не читанную книжку. Открыв ее на титульном листе, я увидел, что это было первое издание, отчего томик в моих руках становился вещью чрезвычайно редкой и ценной.
– Через пару минут у меня занятия, так что… – Он указал на себя.
– Ну конечно, я вас не задержу. – Я положил книгу и осмотрел стол в поисках ручки. – Итак, Клейтон, полагаю, друзья зовут вас Клей.
Он уставился на меня, после чего, поняв, к чему я клоню, ухмыльнулся и произнес:
– Ну да. – Он махнул в сторону книги. – Как героя этого романа.
– Я так и подумал, – сказал я, открывая ящик стола. – Может, здесь найдется? – Я нашел ручку и поднял глаза. Парень вопросительно смотрел на меня. – Так, все верно. Вы правы, – заверил я, но все-таки не удержался: – Мне очень знакомо ваше лицо.
Он просто пожал плечами.
– И какой же у вам основной предмет?
– Я хочу стать писателем. – Это признание, казалось, дается ему с трудом.
– А вы подавали заявку на мой семинар?
– Я первокурсник, а туда берут только третьекурсников и выпускников.
– Допустим, я бы мог потянуть за нужные струны, – тонко намекнул я.
– На каком основании? – спросил он с вызовом в голосе.
Тут я сообразил, что беззастенчиво флиртую, и, устыдившись себя, резко перевел взгляд на книжку и ручку в моей руке.
– Да и пишу я так себе, – произнес он, выправляя осанку и ощущая едва уловимый сдвиг в атмосфере кабинета.
– Все мои студенты пишут не блестяще, так что вы вполне подойдете, – сухо засмеялся я.
Он даже не улыбнулся.
– Мои родители… – Он снова колебался. – На самом деле мой папа… он хотел, чтоб я пошел в бизнес-школу, так что…
– Ну да, дилемма старая как мир.
Клейтон нарочито посмотрел на часы – еще один жест, показывающий, что ему уже пора.
– Вы просто напишите мое имя, то есть – свое имя. – Он встал.
– Вы сейчас над чем-то работаете? – мягко спросил я, выписывая на титульном листе свою фамилию с нехарактерными росчерками.
– Ну, я уже написал часть романа.
Я вернул ему книгу.
– Что ж, если захотите показать мне что-нибудь… – И мое предложение повисло в ожиданий, что он его примет.
В этот момент я понял, где видел Клейтона.
Вчера он был на нашем Хэллоуине.
Это он был в костюме Патрика Бэйтмена.
Это на него я смотрел из окна Сариной комнаты, когда он исчез во тьме Эльсинор-лейн.
Я сделал вдох, что-то дернулось во мне, я поежился.
Он уже упаковывал книжку в рюкзак, когда я спросил:
– А вас вчера не было на празднике, который мы с женой устроили у нас дома?
Он напрягся и сказал:
– Нет. Нет, не был.
Это прозвучало настолько естественно, что я так и не распознал, врет он или нет. Кроме того, если уж он явился на вечеринку без приглашения, то с какой стати признаваться в этом теперь?
– Правда? А мне казалось, я вас там видел, – продолжал давить я.
– Хм, да нет, это был не я. – Он стоял надо мной и ждал.
Я понял – нужно что-то сказать, что даст ему возможность ретироваться.
– Что ж, было приятно познакомиться, Клейтон.
– Да, мне тоже.
Я протянул руку. Он резко схватился за нее, отпустил и, отвернувшись, забубнил благодарности. Тут я услышал шаги, приближавшиеся по коридору.
Клейтон их тоже услышал и, не сказав больше не слова, повернулся к выходу.
Однако в дверях он столкнулся с Эйми Лайт, и, прежде чем Клейтон поспешил восвояси, они обменялись короткими взглядами.
Эйми вошла, покачивая бедрами.
– Это кто? – мимоходом спросила она.
Я подошел к двери, все еще слегка ошеломленный этой встречей, и посмотрел, как Клейтон исчез в пустоте коридора. Я стоял и гадал, отчего это он наврал мне, что не был на вчерашней вечеринке. Ну, допустим, он стеснительный. Допустим, его не пригласили. Допустим, ему все равно хотелось прийти. Да бог с ним.
– Так это был твой студент? – снова заговорила Эйми.
– Да, да, – сказал я, закрывая дверь. – Очень интересный молодой человек, но отведенные ему семь минут только что истекли.
Эйми облокотилась на стол и смотрела на меня. На ней было соблазнительное летнее платье, и она наверняка знала, какой бывает реакция на соблазнительное летнее платье в конце октября – плотские мечты. Я тут же подошел к ней, она уперлась в стол руками, села на него и раздвинула ноги, и я подошел еще ближе, и она обвила ноги вокруг моих бедер и стала меня слегка раскачивать, а я смотрел на нее сверху. Все это вселяло самые смелые надежды.
– Психопат? – спросила она с притворной застенчивостью.
– Нет – тогда бы ему полагалось десять минут.
Мы поцеловались.
– Это так демократично, – вздохнула она.
– Я просто следую клятве препода.
И вкус блеска для губ перенес меня на годы назад, в последний класс школы, к девочкам, с которыми я встречался, когда ароматизированный блеск для губ пользовался бешеной популярностью, и я валялся в шезлонге возле бассейна с черным дном, и на шее у меня было ожерелье из ракушек, «Форинер» пели «Как в первый раз»,[27] ее звали Блэр, и восхитительный, с фруктовыми нотками, аромат баблгама заполнил кабинет, и я совсем забылся, пока не понял, что Эйми уже отстранилась и смотрит на меня в упор. Рука моя осталась в ложбинке ее шеи, чуть ниже затылка.
– Я только что видела Элвина, – сказала она.
Я вздохнул. Элвин Мендольсон был ее научным руководителем. Я был с ним незнаком.
– И что сказал Элвин?
Она тоже вздохнула.
– Он сказал: «Зачем ты тратишь на это свое время?»
– Почему твой научный руководитель так меня ненавидит?
– У меня на этот счет свои соображения.
– Не потрудилась бы ты поделиться ими со мной?
Я нежно перебирал пальцами по ее предплечью. Я легонько ущипнул ее запястье.
– Он считает тебя причиной своих проблем.
– Боже, какая тварь.
Я снова поцеловал ее, и природная ориентация направила мои руки по направлению к ее груди. Она защитилась локтями.
– Как ваш дом – надеюсь, не слишком пострадал? – спросила она, когда я прижал свой эрегированный к ее бедру, отчего она напряглась. Я становился все более настойчив и готов уже был скинуть ноутбук и разложить ее прямо на столе, когда она спросила: – А Джейн о нас знает?
Я слегка отстранился, но она ухмыльнулась и движением ног вернула меня на место.
– Почему ты спрашиваешь? Почему сейчас?
– Вчера она как-то странно на меня смотрела.
Я снова приблизился и поцеловал ее шею, а потом предплечье – она вся покрылась гусиной кожей.
– Такое было освещение. Не бери в голову.
Эйми снова немного отстранилась.
– У меня осталось четкое впечатление, что она меня изучала.
Я вздохнул и выпрямился.
– Мы когда-нибудь это сделаем, или что?
– О боже…
– Потому что я, например, уже не слишком молод.
Она громко рассмеялась, закинув голову.
– При чем тут это.
– А ты очень скоро приобретешь титул самой злостной недавалки в моей жизни, и это уже не смешно, Эйми. – Я схватил ее за руку и притянул к своей ширинке. – Хочешь узнать, насколько это не смешно?
– Мне не стоило связываться с тобой по целому ряду причин, – сказала она и выпрямилась.
Я, однако, остался в прежней позиции. Она все вздыхала.
– Хотя бы потому, что ты женат…
– Так всего ж три месяца! – возопил я.
– Брет…
Я снова приблизился и уткнулся лицом ей в шею.
– Женатые дольше живут.
– Никто еще не доказал экспериментально, что быть женатым – это круто само по себе.
Я стал опускаться на колени, пока мои глаза не оказались на уровне ее раздвинутых бедер. Я засунул руку под платье, почувствовав пирсинг посредине ее мягкого загорелого животика. Рука скользнула по низу живота и – к тазу. В основании позвоночника, прямо над задницей – небольшой уклон, я нежно потрепал это углубление, мягко помассировал его круговыми движениями, после чего руки двинулись к тому месту, где ее булочки смыкались с бедрами, к трусикам и заповедной территории под ними. Она попыталась сдвинуть бедра, но я крепко держал их, не давая закрыться. Я напрягся и выдавил:
– Я тут читал статью в одном журнале. – Она сдвинула еще сильнее. Я стиснул зубы. – Ученые выявили зависимость между длительностью жизни и частотой совокуплений. – И тут, тяжело дыша, я отпустил ее.
– Бред сивой кобылы, – засмеялась она.
– Послушай, я пытаюсь вызвать в тебе ответное чувство, почему же ты еще не бьешься в конвульсиях блаженства?
Она расслабилась, я поднялся, и мы снова поцеловались. Я снова ушел в нее с головой.
– Боже, что за запах? – пробормотал я. – Он возвращает меня туда.
– Куда?
Я облизывал ее губы.
– Да так – туда. В прошлое. Я снова чувствую себя как подросток.
– От блеска для губ?
– Да, – вздохнул я. – Как мандаринчики у Пруста.
– То бишь кексики.
– Да, как те мандаринчики.
– Почему… тебя взяли преподавать?