Руки начали трястись, когда машина затормозила у обновленного рекламного щита. Би настояла, чтобы заплатила на сей раз она, поклявшись, что ни цента у меня не возьмет, только обидится. Я сдалась, решив, пока есть возможность, успокоиться и разглядеть огромный билборд. На нем изображен во всей своей пафосной красоте «Золотой городок». Почему-то мне захотелось думать, что наименование город получил исходя из исторических событий. Ведь все-таки давным-давно, во времена золотой лихорадки, именно на этом месте переселенцы отыскали «чудесные» камни.
– Пойдем, – подзывает рукой улыбающаяся в тридцать два зуба Би.
Такси, разворачиваясь, уезжает прочь. Я глубоко вздыхаю, выпуская горячий пар, который немедля растаял на голубом фоне, и приближаюсь к радостной брюнетке.
Как непривычно… Совсем не узнаю это место: нет постаревших гаражей, груды ржавого металлолома и мусора. Теперь на месте «Сходки» нечто новое и современное: ровное шоссе, бордюр, ведущий к высокому железному забору, за которым заметны не очень высокие здания, деревья и какие-то башни, напоминавшие телевизионные. Единственное, что осталось без изменений, это тишина. Как было тихо, так и осталось. Но, исходя из рассказа Беатрис, в сезон отпусков здесь от людей отбоя нет.
Пытаюсь потушить пожар в груди, разгорающийся по вине воспоминаний, врезавшихся в голову подобно назойливым мухам, и следую за маленькой фигуркой.
Брюнетка знает путь. Она спокойно проходит через арку на территорию «Золотого городка», делая петлю вокруг своей оси, руками указывая в разные стороны, рассказывает о тех или иных заведениях. Ее экскурсия не такая уж долгая и утомительная. Вообще-то, Би скупа на слова: бросает два-три предложения и идет дальше. Мне же хотелось изучать все детально, потому как, в отличие от кареглазой, я здесь впервые. Если говорить кратко, то здания напоминают мне своим дизайном улицы Бруклина. Я никогда не была там, но смотрела фильмы и сериалы, по ним и сужу.
Улицы «Золотого городка» украшены гирляндами и флажками, различными декорациями и искусственными цветами. А еще здесь есть дорожные знаки. Миленько.
– А сейчас я покажу тебе самую лучшую кофейню во всей Северной Америке, – подбегает ко мне брюнетка, обняв за руку.
Она такая низенькая, что приходится наклонять голову, иначе Би пропадает из поля зрения. Забавно… Окажись здесь Ханна, она, несомненно, начала бы шутить над Беатрис, и закончилось бы это войной.
– Ого, аж на целом материке? Заинтриговала, – подыграла я, надув нижнюю губу.
Мы прошли к пустой площади, которая полностью была выложена красными кирпичами. В самом сердце находился фонтан со скульптурой обнаженной женщины. Она держала горсть винограда в одной руке, а в другой – кубок, предназначенный для вина. Я хмыкнула, увидев это. Пытаются подражать средневековым мастерам? Прискорбно.
Солнце вновь скрылось за облаками, повисла тень, из-за которой вмиг стало холоднее, вдобавок и ветер дул прямо в лицо, развевая наши волосы и нарочно спутывая их.
Вскоре мы добираемся до той самой хваленой кофейни. О да! Как хорошо… Тепло и пахнет кофейными зернами.
Помещение небольшое, но довольно уютное: вместо привычных стульев здесь стоят кресла-качалки, книжные полки, битком набитые рукописями, и много-много подушек из пестрой ткани. Увидев это, я позабыла обо всем, потому что эта кофейня – моя мечта… Я раньше подумывала над тем, чтобы открыть пусть и крохотное, но зато свое кафе-библиотеку. И видеть мечту, воплощенную кем-то другим, своими глазами – невероятно горько и прекрасно одновременно. Дурацкая улыбка запечаталась на лице, не смея сползать.
– Занимай любой столик, а я… Ох, Диего! Какая неожиданная встреча! Не знала, что ты сегодня работаешь, – переключилась на другого человека Би, невинно захлопав густыми ресницами, когда тот проходил мимо нас.
Услышав свое имя, кучерявый парень лет двадцати шести (или больше, так и не выяснила) удивленно вытаращил черные глаза, после чего, судя по всему, разглядев знакомые лица, приветливо улыбнулся. Только замечаю на его щеках глубокие ямочки.
– Привет, Трис. Как дела? – он спрятал поднос под мышку и выпрямился, из-за чего теперь кажется еще выше.
Божечки, на фоне этого громилы Би – Дюймовочка.
Я вижу фейерверк на дне карих глаз, вижу эту улыбочку Моны Лизы. Гм… не знала, говоришь… А, Беатрис? Кое-как удается не закатить глаза.
– Все отлично, спасибо. Ты видел мои сообщения в соцсети? – скрестив руки на груди, спросила итальянца Би.
Они еще и переписываются? Боже, давно ли?
– Э, нет. Прости, что не отвечал. Занят был, – пожал плечами Диего и дал знак «окей» уходящему на перерыв молодому человеку.
– Нестрашно, – отмахивается брюнетка, гордо приподняв подбородок, – я просто скажу это сейчас…
Навострив уши, я взволнованно принялась сверлить глазами профиль бесстрашной девушки, надеясь на ее здравомыслие. Это то, о чем я подумала? Признание в любви?
– Конечно, без проблем, – ответил парень, улыбнувшись, выпуская на волю свои милейшие ямочки.
– Камила говорила, что ты ищешь девушку для заезда на мотоциклах? Так вот, что насчет меня?
– Что?! – в унисон произнесли мы с итальянцем.
Мы не обратили на это внимания, так как были сконфужены заявлением Беатрис, ведь, господи, оно же безрассудное!
О чем Беатрис думает? Одно дело кокетничать с предметом воздыхания, который, кстати, старше тебя на десять лет, а абсолютно другое – рисковать из-за симпатии жизнью. С ума сойти, это ведь неслыханная глупость.
– Би, это опасно! – не выдержала я, решив в конце концов вмешаться.
Она и бровью не повела в мою сторону, продолжая испепелять уверенным взором смуглое лицо Диего. Тот в свою очередь задумчиво хмурит густые брови.
– Смелое заявление, Трис. Но это правда опасно. К тому же, – поспешил исправиться Диего, когда брюнетка перевела бегающие от обиды глазки прочь, – ты несовершеннолетняя.
– Только это тебя останавливает? – грубо обрывает Би, обескуражив тем самым меня.
Ничего себе… Она раньше никогда таким тоном не говорила с этим парнем. Во всяком случае, при мне точно.
Диего нежно улыбнулся и позволил себе погладить щеку девочки, вследствие чего на тех предательски выступил румянец.
– Это ради твоего же блага, малышка. Я приготовлю вам горячий шоколад. За счет заведения, – подмигнул напоследок темноволосый, направляясь к стойке.
Только он сделал три первых шага, я тут же встаю перед крошечной девушкой и строю недовольное выражение лица, стараясь максимально передать мимикой все эмоции, ибо бьют они через край. Как вообще можно было додуматься до такого?
– Ты спятила? – прошипела я.
Би цыкнула, заставив сесть в кресло. Мы обе снимаем с себя верхнюю одежду, повесив на вешалку, а потом садимся поудобнее, дожидаясь обещанный горячий шоколад.
– Он назвал меня малышкой, – лучезарно заулыбалась Беатрис, пища от счастья. – Ты слышала?
– Да, но обращался он к тебе как к младшей сестре, – фыркаю громко, игнорируя тот факт, что брюнетка реально поглаживает ладонью ту щеку, до которой дотронулся Диего.
Меня сейчас стошнит, серьезно.
– Ты правда хотела участвовать в гонках? И вообще, твой Диего – байкер под прикрытием или типа того? – продолжила я.
– Рэйчел, не реагируй так остро, ладно? Я специально пригласила тебя, потому что мне кажется, что только ты способна понять мои чувства, – в мгновение ока сменила интонацию девушка, сделавшись печальной.
Все-таки я была права: с ней приключилась беда. Обидел кто-то или поссорилась с кем – понятия не имею, но факт остается фактом. Беатрис ранили.
– Я могу понять тебя, но оправдывать не собираюсь. Это сумасбродство! Ты с ума сошла! Заезд ведь опасен.
– Диего круто управляется с мотоциклами, – больше внушает самой себе, чем мне. – Он тебе не нравится? Тоже считаешь, что он мне не пара?
– Би, почему тоже?.. Просто…
– Что просто? – печально сложив брови, поджала накрашенные губы Беатрис. – Любовь не выбирают. Возраст не имеет значения. Разве нет? Почему Никсон, родители и даже ты диктуете мне, кого любить? Мы живем в современном демократическом обществе, черт возьми! Я правда надеялась, что хотя бы ты меня поддержишь…
В конце голос Беатрис стал сухим и ломким, она спрятала свои глаза и принялась нервно играться с кольцом на пальце.
Перед глазами моя кухня. Я ругаюсь с бабушкой, отстаивая свои права на чувства. Хах, тогда я обвиняла Фрейю в ее неправильном образе мыслей, а сейчас сама вкладываю силы для того, чтобы остановить влюбленную девочку. Конечно, история с Эриком совершенно другая, однако в обоих случаях люди пытаются контролировать жизнь другого человека. Мне стало стыдно перед Трис. Очень стыдно…
– Прости, – вздохнула я, виновато взглянув на сидящую напротив девушку, – я не хотела тебя обидеть. Ты права, любовь не выбирают.
– Если бы люди могли выбирать того, кого любить, это была бы уже не любовь, согласись?
– Ага, наверное… – задумчиво ответила я, не моргая долгое время.
Давно мне не приходилось размышлять о «красном» чувстве. Два года одна только учеба и желание помочь маме. Боже, именно так я жила до встречи с Эриком и именно так я живу после расставания с ним.
По-моему, это мое личное проклятье. Эрик был переломным моментом. Думаю, судьба специально свела меня с ним, чтобы в конечном итоге я смогла измениться, найти свои слабости и уничтожить их. Теряя кого-то, мы находим себя…
В семнадцать я была очень впечатлительной. Не верила в любовь, а потом, как дурочка, отдала сердце первому мальчику, показавшемуся мне «тем самым». Любовь слепа. Я ошиблась. Эрик Нансен был «тем самым», кто разбил мое сердце. Прежде я сильно страдала из-за этого, однако сейчас благодарна зеленоглазому за это. Потому что разбитое сердце доказательство того, что любовь есть и она может ранить. Сильно ранить.
Диего бережно опускает на поверхность столиков кружки с горячим шоколадом и насмешливо смотрит на макушку Трис, девушка успешно строит из себя обиженную принцессу. Браво, отлично держится.