Время шло, но подруга больше в чат не заходила. Никсон вернулся в комнату с куриным супом и бокалом свежей воды на подносе. Он включает комедию с моими любимыми актерами и ложится рядом, повернув экран ноутбука в мою сторону.
Боже, почему этот человек такой потрясающий? Невозможно… Он настолько потрясающий, что заслуживает услышать эту похвалу из моих уст.
– Я знаю, – самодовольно отвечает шатен, широко улыбаясь.
У него самая красивая улыбка в мире, и я в нее влюбилась, как и в самого Никсона Райта. Однако ему знать это необязательно. Рановато для этого, к тому же мне хочется первой услышать «я тебя люблю». Потому как это не просто фраза – это клятва, которую нарушают лишь те, кто в силу данной клятвы и не верил. Хочется надеяться, что наша с Ником история имеет иной финал.
Покончив с блюдом и выпив две таблетки, я сладко засыпаю на широкой груди, вдыхая родной запах любимого человека, ставший мне кислородом. Это опасно, но я не боюсь. Потому что… люблю. Да, именно так.
К субботе мое самочувствие заметно улучшилось и, кроме иногда прорывающегося влажного кашля, о простуде ничего не напоминало.
Следуя планам, мы прибыли в коттедж Фила Бенсона, который встретил нас весьма помпезно, чего нельзя сказать о его внешнем виде.
Я привыкла видеть Фила в деловых костюмах, наверное, поэтому сильно удивилась, застав того в домашних свободных брюках, синей клетчатой рубашке и с легкой щетиной на подбородке. Он поприветствовал всех своих сегодняшних гостей, включая подавленную недавними печальными событиями Роуз. Я подумала, ей нужно развеяться и отойти от разрыва с Айзеком, поскольку опасаюсь, как бы блондинка не впала в депрессию. Представления не имею, насколько успела привязаться к парню Фишер, однако последствия его поступка четко заметны на ее лице, точнее под ее глазами… Забавно, не так ли? Любишь человека, вручаешь в его руки свое сердце, но не успеваешь моргнуть, как получаешь его обратно в разбитом виде. Такие люди и опасны своим непостоянством… Я стараюсь не задумываться о завтрашнем дне, о наших с Ником отношениях, довольствуюсь всякими мелочами и секундами в его уютных объятиях.
За эти годы мне довелось убедиться в одном: не думайте о будущем, оно изменчиво. Живите здесь и сейчас. Не упускайте мгновения, которые можно сделать счастливыми.
Итак, дом мистера Бенсона впечатляет своей конструкцией: он очень большой, с высокими потолками и толстыми стенами; мебели в помещениях по минимуму. Например, в гостиной находится один белый мягкий диван, плазма, висящая на стене, и белый коврер на черном паркете. Кухня ослепительно чистая и новая; судя по не до конца распакованной микроволновой печи, Фил еще не закончил обустройство кухни. Либо он просто не ест дома. Что-то одно.
Закончив с экскурсией, Бенсон вежливо приглашает нас на задний дворик, где находятся закрытый гараж и беседка под двумя яблонями.
Пока мужчины занимались мангалом и маринованием мяса, мы, девушки, протирали стол из лозы, сервируя и подготавливая беседку к сытному ужину в веселой компании.
Наступали сумерки, резко похолодало, а над нашими головами загорелись лампочки, из-за чего дворик вмиг преобразился, будто в сказке.
И вот мы уже валимся с ног прямо на плетеные стулья и устало вдыхаем вечерний воздух, ловя кончиком носа запах жаренного на углях стейка. Ах, пальчики оближешь! Если только от одного аромата желудок сводит в нестерпимых судорогах, то что будет, когда стейки поднесут к столу? Я же с цепи сорвусь подобно недрессированному псу. Хотя это замечание спорное.
– Мозоли натерла, – цыкает под нос Роуз, рассматривая свою разутую ногу.
Я ее не слышу, смотрю прямо перед собой и широко улыбаюсь, наблюдая за оживленным разговором Фила и Ника. Они следят за мясом и одновременно успевают обсуждать спорт – Олимпийские игры в Пекине, если быть точной. Фил по-отцовски хлопает парня по спине и шутя хмыкает, не перебивая, выслушивает мнение юноши насчет соревнований.
Видя подобную сцену, я чувствую умиротворение и восторг. Все так по-домашнему, словно мама и Бенсон давно уже женаты, а Никсон наш постоянный гость, потенциальный член семьи. Возможно, когда-нибудь мои наивные мечты станут явью? Однако боюсь забегать вперед и все испортить, поскольку когда-то о таком я мечтала с Эриком, в итоге случилось то, что случилось. Мы грезили сутки напролет, клялись в любви, но судьба-злодейка, или же, наоборот, умница, разделила нас, в конце концов взяв меня за руку и направив к Райту. Странно… Я сейчас задумалась и поймала следующую мысль: что, если все испытания моей жизни были лишь для того, чтобы в итоге встретить улыбающегося в данную секунду мне шатена? Должна же я все-таки обрести свою истинную любовь.
– Они нашли общий язык, – ставит в центр стола графин с соком мама, кивая подбородком на парней.
Ради сегодняшнего вечера она навела марафет и даже изменила прическу, укоротив темные волосы до плеч, что, между прочим, не прошло мимо зорких глаз Фила. Он сделал ей комплимент.
– Их сблизил спорт. Все парни одинаковые, – обреченно вздохнула я, выпрямив спину.
Мама на мою реплику прыскает смешком и пропадает на кухне, гремя посудой. Судя по ее осведомленности и расслабленному состоянию, она здесь не впервые.
– Хочу текилу, – обращает мое внимание на себя Роуз, заплетая волосы в короткую косу. – Как думаешь, у него есть текила?
– Фил – фанат французской кухни. Он пьет только вино и шампанское.
– Текила тоже изысканна. Особенно, когда у человека вид сухой лепешки, – фыркает от огорчения белокурая, прополоскав горло холодным апельсиновым соком. – Знаешь, хватит с меня парней. Я устала. Любовь явно создана не для меня.
Переварив заявление подруги, подхожу к ней и утешительно улыбаюсь, желая оказать моральную поддержку. Ро тяжело, я это чувствую и вижу по натянутой улыбке и потухшим разочарованным глазам. От природы у девушки они черные, однако теперь глаза на сто оттенков темнее. Да уж, мы обе изменились.
– Не говори ерунды. На Айзеке свет клином не сошелся. С кем не бывает? Ну, не сошлись характерами… Это ведь к лучшему, – хочу было перечислить плюсы их расставания, тем не менее Фишер меня перебивает, легонько приподняв подбородок.
– Кажется… – замирает, разглядывая свои худые руки. – Я все еще люблю Скотта.
В уголках глаз собираются слезы, и подруга внезапно прикрывает лицо ладонями, собравшись в клубочек. Ошеломленно взмахнув ресницами, складываю губы в трубочку и не знаю, что делать, однако руки сами принимают решение: они обнимают Роуз, гладят по дрожащей спине и не позволяют той справляться с тяжестью на сердце в одиночку.
Ро не перестает плакать, судорожно дышит и вытирает горячие от соленых капель щеки, старается взять себя в руки. Я жалостливо нахмурилась, смотря на агонию, отражающуюся в глазах подруги.
– Что мне делать? Черт, я реально до сих пор его люблю… Даже с Айзеком пыталась встречаться, но, как видишь, не получилось забыть Скотта. Что же делать? – громко зарыдала Роуз, глядя на меня, будто отыскивая желанный ответ.
Увы, у меня его нет.
Фил и Никсон удивленно пялятся на нас, как и мама, взволнованно выглядывающая из дома, однако я подаю тем знак, прося не заострять на происходящем внимания, и те слушаются, неловко поджав губы.
– Почему бы тебе с ним не помириться? – предлагаю я ласковым тоном, но моя реплика только все испортила: подруга всхлипнула и издала стон отчаяния, сморщившись подобно завявшему цветку.
– Я не могу… Ты не понимаешь, я не могу!
– Почему ты так категорична? – искренне недоумеваю я.
– Потому… что. Потому что не могу и все!
– Роуз…
– Нет, – расправляет плечи та и шмыгает красным носом, – я его забуду. Скотт покинет мое сердце. У тебя же получилось забыть Эрика, и у меня получится… Я в этом уверена, – внушает себе Роуз, вставая на ноги, – скоро мне станет легче.
Тяжело вздохнув, качаю головой и следую за блондинкой. Она засыпает в гостевой комнате на втором этаже спустя двадцать минут. Я укрыла ее одеялом и включила ночник, напоследок погладив ту по мокрой от рыданий щеке, и вернулась на задний двор.
Стол уже был накрыт, и все ждали меня, не прикасаясь к аппетитным блюдам. Ах, какая красота, слюнки текут.
– Как она? – удрученно спрашивает мама, не сводя с меня проницательных глаз.
Устраиваюсь рядом с Ником, ерзая на холодном стуле, и поднимаю взор на заинтересованные лица.
– Заснула.
– Я отложила ей мясо с овощами. Надеюсь, она отоспится и придет в себя.
– Хорошо, – киваю я, и все принимаются за поздний ужин, вслушиваясь в стрекотание кузнечиков.
Отойдя от мыслей и переживаний за девушку на втором этаже, обстановка потихоньку разряжается, после чего улицу наполняет живой смех и звон бокалов.
Никсон рассказывает о своей семье и профессии, обсуждает с Филом политику и даже умудряется впечатлить редактора своей начитанностью, приятно удивляя собравшихся. Замечаю лицо мамы, которая, сложив ладони, внимательно слушала монолог Райта и постоянно поддакивала тому.
Ха, и эту гору покорили… Это ведь Никсон: он влюбляет в себя своей красотой, речами и обаянием – сногсшибательная смесь. Интересно, понравится ли он папе и Изабелле? Полагаю, да, ибо с Джорджем у юноши даже больше общих интересов, чем с мистером Бенсоном.
– А как вы познакомились-то? Нам любопытно, – возвращает меня в реальный мир вопрос матери, обращенный в большей степени к Нику, нежели ко мне.
Мы с ним многозначительно переглянулись, широко улыбнувшись от всплывших в голове воспоминаний.
– Комично, – откашливается кареглазый, не удовлетворив интерес взрослых.
Тогда в игру вступаю я.
– Помнишь мой поход в «Таргет» за елочными игрушками? – смотрю маме в глаза – она кивает, припоминая. – Вот. Там мы и познакомились.
– Точнее столкнулись, – подхватывает меня Райт, не сдерживая усмешки.
– Нет. Это ты на меня налетел и разбил мою покупку. Я пять баксов отвалила за эти игрушки, между прочим, – поправляю я, шуточно обидевшись, рассмешив этим самым присутствующих.