— Это было нечто особенное, да? Ну, я хочу сказать, что уверена, будучи маленьким мальчиком, вы были испуганы и растеряны, но услышать голос любимого человека, который умер? Это… — Она тяжко вздохнула, а когда заговорила, в ее голосе звучала тоска. — Это, должно быть, потрясающе.
Внезапно он захотел узнать кое-что… нет, ему нужно было знать.
— Как умер ваш муж?
Рози отшатнулась, и он отпустил ее. Она выпрямилась, уронив руки на колени.
— Мы не знаем друг друга достаточно для такого рода разговоров.
— Я только что сказал вам, что умер и слышал голос своей бабушки. Сколько еще мы должны знать друг о друге, чтобы вы рассказали мне это?
Она помолчала, потом рассмеялась.
— Хорошее возражение, хотя мне и не хочется этого признавать.
— Я всегда привожу веские основания.
Рози наморщила нос.
— Это мы еще посмотрим. — Она уставилась на свои пальцы, затем подняла взгляд на него. — У меня… — Она закусила губу и отвела взгляд.
— Что?
Она передернула плечами.
— Я хочу попросить об одолжении. Вы, вероятно, скажете «нет», но вы только что признались мне, что в вашем доме есть призраки, и…
— Я не пущу вас исследовать мой дом, — сухо ответил он. — И вы не ответили на мой вопрос.
— Я не прошу исследовать ваш дом. Не совсем. — Она прищурилась. — Ваш брат ремонтирует дом в районе Гарден. Я хочу попасть в этот дом вместе со своей командой.
Девлин запрокинул голову.
— Зачем?
— У нас есть клиент, который живет рядом, и у них довольно драматичный призрак. Мы думаем, что он пришел из того дома, который ремонтирует Люциан, — объяснила она. — Вы можете поговорить с Люцианом, чтобы он позволил нам проверить его дом?
— Давайте напрямик. Вы хотите, чтобы мой брат позволил вам проверить его дом на призраков?
Она кивнула.
Дев искренне не знал, что ответить на это, но затем увидел, как она закусывает нижнюю губу. Как бы дерьмово это ни звучало, он понял, что может торговаться, и у него есть кое-что, чего он хочет. На самом деле, он много чего хотел.
— Я проведу вас в этот дом.
— Что? — В ее голосе прозвучало удивление. — Вы серьезно?
Полуулыбка тронула его губы.
— При одном условии.
— Каком условии?
Он сел прямо и наклонился так близко, что почувствовал ее вздох. Его снова дразнил запах кокоса.
— Это довольно серьезное условие.
— Ладно. Какое?
Он не планировал то, что собирался сказать. Это не было сказано так, как ему хотелось и как он привык говорить. Это условие было просто тем… чего он жаждал.
— Поцелуй меня, — тихо сказал он. — Поцелуй меня. Это мое условие.
Глава 14
Рози была практически уверена, что неверно его расслышала.
— Я должна попросить вас повторить.
Его густые ресницы немного опустились.
— Условие — поцелуй.
О’кей.
Она услышала его верно.
— Вы хотите поцеловать меня? — повторила она, чувствуя себя дурой уже потому, что спрашивает об этом, и потому, что в животе ее вдруг зародился трепет.
Вновь появилась эта легкая улыбка.
— Хочу. — Он помолчал. — Очень сильно.
Трепет теперь поднялся к груди, и казалось, что там — гнездо бабочек, рвущихся наружу.
— Это из-за платья, да? — спросила она полушутя.
— Да. — Он поднял руку и коснулся кончиком пальца черной ленты, перекинутой через плечо. Легкое качание заставило напрячься мускулы в ее животе и много, много ниже. — И далеко не только платье.
— Да? Это как?
Он медленно, чертовски медленно провел пальцем вдоль выреза платья.
— Мне действительно нужно объяснять, почему я хочу поцеловать тебя?
— Учитывая то, что всего несколько дней назад вы сказали, что сама мысль…
— Я знаю, что я сказал, — оборвал ее он, и его палец добрался до выпуклости груди. Все ее тело дернулось, когда сладкий, пьянящий жар разлился по нему.
— Это была ложь.
Она поняла, что ей становится трудно дышать, и винила в этом только корсет.
— Так что ты думаешь? — Он провел пальцем по середине ее лифа, там, где встречались ее груди. Жажда наполнила ее, мощная и быстрая, когда он зацепил пальцем середину платья и легонько потянул. Его ресницы поднялись, и эти потрясающие глаза пронзили ее. — О моем условии?
Ни при каких условиях Рози не ожидала, что окажется в подобной ситуации. Даже в своих самых разнузданных, невероятных фантазиях она не могла представить себе подобного мгновения с Девлином де Винсентом.
А у нее были довольно далеко идущие фантазии. Даже те, в которых фигурировал костюм Санты, но сейчас она не собиралась концентрироваться на этом.
С того мгновения, как он вошел в комнату, все казалось сюрреалистичным. Тот факт, что они не пытались разорвать друг другу горло, и то, что он поделился с ней чем-то настолько личным, свидетельствовало о том, насколько необычен сегодняшний вечер. Так почему же ее так потрясло то, что он хочет поцеловать ее?
Сегодняшний вечер был… он просто был иным.
Ее взгляд блуждал по его лицу. Возможно, дело в масках. Как бы глупо это ни звучало, ей казалось, будто это не совсем он. Она не была уверена, почему, но она знала, что, несмотря на все, что они наговорили друг другу, она хотела поцеловать его.
А Рози давно поняла, что нужно делать то, что хочешь, пока у тебя есть шанс, иначе потом его может не быть.
— О’кей, — прошептала она. — Я согласна с твоим условием.
Девлин сидел очень тихо, его дыхание плясало на ее губах.
— Тогда сделай это.
Ее живот скрутило, как будто она мчалась на американских горках и вот-вот должна была рухнуть с крутого подъема. Положив руку на кровать, она потянулась вперед и склонила голову. Спустя неровный удар сердца ее губы коснулись его. Это было всего лишь легкое прикосновение губ к губам, но раздавшийся звук послал дикую, горячую дрожь по ее телу. Он зародился в глубине ее горла, глубокий стон, от которого хотелось поджать пальцы на ногах. Губы Девлина были мягкими и уверенными, и, когда она коснулась кончиком языка того места, где они смыкались, он открылся для нее.
Рози вздрогнула, когда ее язык коснулся его языка. Она почувствовала вкус бурбона, и, хотя она не была поклонницей виски, решила, что вкус восхитителен. Греховен. Порочен. Медленно она подняла руку и опустила ладонь на его твердую грудь. Она могла поклясться, что услышала под ладонью биение его сердца. В то мгновение, как она прикоснулась к нему, все в поцелуе переменилось.
Возможно, этот поцелуй и начала Рози, но теперь Девлин взял его под полный контроль.
Он углубил его, пробуя ее так же, как она пробовала его. Одна ладонь скользнула под гриву ее волос, обхватив затылок, и эти глубокие, медленные, выжигающие нервы поцелуи изменились. В том, как его губы двигались по ее губам, чувствовался едва сдерживаемый голод, как будто он с трудом контролировал себя.
Еще одна дрожь прокатилась по ее телу, когда в животе разгорелся жар. Чувствуя головокружение и задыхаясь, она застонала ему в рот, сжав пальцы на его рубашке. Он целовал ее так, словно не хотел, чтобы хоть одна ее частичка осталась неисследованной.
То, как он целовал, разрушало ее.
Затем рука, которая лежала меж ее грудей, двинулась, следуя изгибам груди. Ее тело ответило, она вжалась в его ладонь, внезапно, отчаянно захотев большего.
Он снова издал этот звук и прервал поцелуй.
— Рози, — выдохнул он ей в губы. — Что ты такое?
Она не поняла этого вопроса, но это не имело значения, потому что он уже целовал ее и целовал до тех пор, пока пульсация в глубине ее тела не охватила ее всю. Его пальцы коснулись кожи ее груди, и она выгнула спину. Она сделала то, что хотела сделать с тех пор, как увидела его в своей квартире. Она подняла руку и провела пальцами по его волосам. Пряди были мягкими, вовсе не жесткими, и они были длиннее, чем она ожидала. Как ему удавалось зачесывать их назад без всяких фиксативов, оставалось за границами ее понимания, но она была благодарна за это, когда зарывалась в них пальцами и потягивала за кончики на затылке. Она тонула в его поцелуях, проваливаясь так глубоко, что он едва поспевал за ней. Поцелуи становились неистовыми, более глубокими и грубыми. Она снова потянула его за волосы.
Девлин застонал и, откинувшись, обнажил зубы. Его маска все еще была на месте, и бледные глаза горели.
— Кажется, мое условие не ограничится этим.
Слегка покачиваясь, она держалась за него, пока его палец блуждал взад-вперед по ее груди.
— Да?
— Да. — Одно слово прозвучало хрипло, гортанно. Оно вызвало дрожь вдоль позвоночника. — Я хочу сделать поправку к своему условию.
Из-под полуопущенных век она смотрела на него в ответ и произнесла хрипло:
— Какого рода поправку?
— Мне нужно больше, чем поцелуй.
Сердце ее понеслось вскачь, когда она вынула пальцы из его волос, слегка порадовавшись тому, как беспорядочно они лежали теперь.
— У тебя есть соображения, что еще тебе может понадобиться?
Он убрал руку с ее груди.
— У меня столько соображений.
Все стремительно выходило из-под контроля. Рози знала это, как знала и те многочисленные причины, по которым ей стоило бы нажать на тормоза, или, по крайней мере, подготовиться к тому, чтобы дать задний ход, но, если уж продолжать ассоциации, она собиралась выжать полный газ и сбросить с обрыва их обоих.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Тогда почему бы тебе не показать их мне?
Голодный, хищный блеск наполнил его взгляд. Не говоря ни слова, он взял ее за руку и поднялся, увлекая за собой. Она ожидала, что он притянет ее в свои объятия, но он не сделал этого. Он развернул ее спиной к себе и положил руки ей на плечи.
— Ты нас видишь? — спросил он.
Сначала она не поняла, о чем он, но, когда ее взгляд метнулся на другую сторону комнаты, она увидела их в напольном зеркале.
Она прерывисто вздохнула.
— Да.
— Я хотел убедиться. — Одна его рука скользнула вниз по ее руке, по талии, к бедру. Другая скользнула вниз, и его длинные, изящные пальцы обернулись вокруг ее груди. Наслаждаясь этим — наслаждаясь слишком сильно, — она закусила губу. — О чем ты думаешь, когда видишь нас в зеркале?