— Твои родные знают, где ты?
Он вздохнул… вздохнул так, будто она раздражала его, когда он ввалился в ее дом и копался в ее вещах! Это было чистое безумие.
Она прошла за ним к книжному шкафу, где он начал заглядывать за полку.
— Окей. Серьезно. Это просто немыслимо, и, если хочешь знать мое мнение, это просто ужасно.
Отступив от книжной полки, он повернулся к ней. Их взгляды сцепились, он шагнул к ней.
— Я хочу тебе верить. Как бы необъяснимо это ни звучало, я хочу верить, что ты не имеешь ничего общего с Россом… ничего общего с Лоуренсом. Я хочу верить, но я не верю в совпадения.
Она открыла рот.
— Я рассказала тебе, как познакомилась с Россом. И ты знаешь, что я никогда не встречалась с твоим отцом. Никогда.
— Кажется, ты встречалась с Лоуренсом во время сеанса? — уточнил он.
— Кажется, ты решил, что это — чушь собачья.
Девлин фыркнул.
— У тебя есть шкаф?
— Ну. Да. — Она нахмурилась. — Само собой.
Он повернулся к занавескам из бусин, и губы его изогнулись. Рози закатила глаза, но затем он шагнул вперед, к занавескам.
— Не смей! — Она метнулась вперед.
— И Лоуренс, и моя мать имели привычку прятать вещи в шкафах. Если тут что-то спрятано от меня, оно может быть там. — Он развел занавески, словно Моисей — волны Красного моря. Она готова была поклясться богом и святым духом, что он даже не дотронулся до чертовых занавесок. Он шагнул в ее темную спальню и остановился так резко, что она врезалась ему в спину.
— Что за черт?
— Что? — Она протиснулась мимо него, ожидая по крайней мере полногабаритного призрака.
Никаких призраков там не было.
Девлин пялился на ее потолок.
— Это… светящиеся в темноте звезды?
— Если ты сделаешь хоть одно ехидное замечание о них, я вышвырну тебя в окно с разворота. — Шагнув к выключателю, она включила свет. — Я клянусь.
Он медленно опустил голову и взглянул на нее.
— Ты умеешь швырять людей с разворота?
— Нет, но я быстро учусь.
Он пристально смотрел на нее какое-то мгновение, потом взгляд его переместился к постели. К счастью, она была убрана, но он пялился на нее так долго, что Рози почувствовала легкий дискомфорт. Не в плохом смысле, а в том, который подразумевал, что гормоны у нее вышли из-под контроля. Словно во время кризиса среднего возраста, или что-нибудь в этом роде.
Он посмотрел на нее, и она снова прочувствовала его напряженный взгляд, прежде чем он отвернулся.
— Это шкаф?
— Это ванная.
Будто не поверив ей, он открыл дверь.
— Какой сюрприз.
— Что? Что я не соврала? Внимание, спойлер. Я не врала тебе. Ни разу.
— Я хотел сказать, что не ожидал, что ванная будет такой большой. — Он пожал плечами, затем закрыл дверь. Через секунду он был у дверей шкафа. — Удивлен, что тут нет занавесок из бусин.
— Ой, да подавись ты…
— Это единственный шкаф? — Он открыл его раньше, чем она успела сказать хоть слово.
— Да, у некоторых из нас нет гардеробов размером с маленький дом. — Она поспешила к нему и смогла поднырнуть под его вытянутую руку, встав между ним и шкафом. — Ты не будешь рыться в моем шкафу. Я все утро субботы потратила на яростное упорядочивание вещей.
Он уставился на нее озадаченно.
— Яростное упорядочивание?
— Да, это то, что делают люди, когда они взбешены другими людьми или ситуациями, — объяснила она. — Но ты, очевидно, не знаешь об этом, поскольку, кажется, не испытываешь человеческих чувств.
Он нахмурился.
— Я испытываю человеческие чувства.
— Повторяй это себе, приятель. Может быть, однажды ты тоже станешь настоящим мальчиком.
Девлин поджал губы.
— Ах! Стой. Вот они чувства. Раздражение. Злость, — сказала она, глядя на него разъяренно. Она была зла на него. На себя. На то, как судьба продолжала швырять их друг к другу. — Так что ты должен понять, что такое яростное упорядочивание. Может, тебе стоит попробовать самому. Дай выходной своей прислуге.
Его глаза чуть распахнулись.
— Никто не говорит со мной так, как ты.
— Тут я рискну предположить, что большинство людей не говорят тебе то, что они чувствуют на самом деле. — Она уперла руки в бока.
Он опустил голову.
— А что ты чувствуешь на самом деле?
— Уверена, это очевидно, — огрызнулась она. — Ты мне не нравишься.
На его губах появилась медленная улыбка.
— Я думал, ты не врешь.
— Не вру, — прошипела она.
— Но ты врешь сейчас, Рози.
— Нет.
— Нет, врешь. Ты говоришь, будто я тебе не нравлюсь, но мы оба знаем, что это неправда.
Рози рассмеялась — прямо ему в лицо, приподнявшись на цыпочки.
— Ты бредишь, если считаешь, что это так, потому что мы поладили один раз из пяти. А, если ты помнишь, мне лучше знать, потому что у меня есть степень в психологии.
Он ухмыльнулся.
— Ну и что твоя степень в психологии говорит о том, что ты сказала, будто позволишь мне все, что угодно, когда терлась о мой член несколько дней назад?
Она резко втянула воздух, и ей показалось, что она не могла найти ответа целую вечность. Тут он ее поймал.
— Это говорит о том, что у меня было временное помешательство.
Он склонился еще ниже, прошептав:
— Ты снова лжешь, Рози, и я уже не верю тебе, так что тут ты мало что можешь сделать.
— Меня вообще не волнует, веришь ли ты мне. Я тут не для этого. — Злость и что-то более яркое и горячее пронзило ее. — То, что случилось между нами на Маскараде, не повторится.
— Да?
— Да. Можешь поцеловать меня прямо сейчас, и это будет все равно что целоваться с рыбой.
Его руки уперлись в дверь прямо над головой Рози.
— Это вызов?
Она усмехнулась.
— Нет, это просто факт. У тебя красивое лицо и тело, но возбуждают они меня не больше, чем…
Девлин метнулся так быстро, что она не успела отреагировать. Его ладонь обхватила ее затылок, а через секунду его губы уже были на ее губах.
В этом поцелуе не было ни мягкости, ни вопроса. Он был резким и грубым, воспламенял, словно спичка, поднесенная к разлитому бензину. Он не оставлял места размышлению или здравому смыслу. Все тело Рози взорвалось в ответной реакции, и она даже не было уверена, как случилось то, что случилось, но он целовал ее, как хотел, наслаждаясь каждым вздохом, а она отвечала ему, вцепившись в его рубашку и сминая ее чистую, отглаженную ткань.
Рука обхватила ее за талию, и он оттащил ее от дверцы шкафа, прижав к стене. Он вжался в нее, проведя другой ладонью от затылка к подбородку. Она почувствовала его животом, толстый и твердый, и горячая лава потекла по ее венам.
Это было неправильно, так неправильно, и она не могла остановиться, даже если бы захотела. Ее ноги двигались по собственной воли, поднимаясь по его ногам. Кажется, Девлин знал, чего она хочет, потому что поднял ее и вжался снова, но теперь — о, боже — теперь самая твердая часть его тела упиралась в самую мягкую ее часть.
И он не унимался.
Он целовал ее, и она чувствовала желание в его поцелуе, чувствовала, когда его язык двигался по ее зубам, а затем — по языку, чувствовала в том, как его бедра толкнулись в нее, тогда как его ладонь соскользнула с подбородка ниже. Ее кардиган сполз с плеча, когда она извивалась под ним, впиваясь руками в плечи, а его ладонь — задела грудь, а затем скользнула ниже, под топик.
Она тонула в нем, задыхалась, и ей было все равно. Сердце бешено колотилось, заставляя содрогаться все тело.
— О’кей, о’кей, — выдохнула она, втягивая воздух, когда он прервал поцелуй. — Ты подкрепил свою точку зрения.
— Да? — Рука под топиком сомкнулась на груди. Это прикосновение снова выбило воздух из легких. — Я в этом пока не уверен.
Рози застонала, ее спина выгнулась дугой, когда эти ловкие пальцы обхватили ее тугой сосок.
— Но этот звук, который ты только что издала? — Он поцеловал ее, крепче обхватив за талию, потом спустился губами на шею. — Думаю, я на верном пути к тому, чтобы подкрепить свою точку зрения.
— Засранец, — простонала она, чувствуя, как раскалена кожа и как изнывает все тело. Он хохотнул ей в шею.
— Это грубо.
Она скользнула рукой по его волосам и потянула, оторвав его губы от своей шеи. Открыла глаза.
— Может это и грубо, но это правда.
Эти бледные глаза цвета морской волны горели огнем.
— Хочешь, чтобы я прекратил?
Рози поджала губы, яростно глядя на него. Она должна была сказать «да», прежде чем окончательно потеряет контроль, а это все и так уже зашло чертовски далеко.
Он скользнул рукой из-под топика и обхватил ее бедро.
— Рози? Ты хочешь, чтобы я прекратил?
Хотела ли она?
— Нет, — прошептала она.
Глубокое рычание вырвалось из него.
— Слава богу.
Девлин оттащил ее от стены и поставил на ноги. Затем отпустил ее и шагнул назад.
Она смотрела на него, видя, как тяжело поднимается и опадает его грудь, и она видела, как он возбужден. Его эрекция натягивала серые брюки.
— Ты решил остановиться? — спросила она.
— Черт подери, нет, — сказал он хриплым голосом. — Я просто… наслаждаюсь моментом.
Рози почувствовала, что вспыхнула еще сильнее.
— Почему?
Он поднял взгляд на нее.
— Потому что ты красивая опасность.
Ее сердце сжалось.
— Я не опасность.
— Тогда что ты? — Он сделал широкий шаг и оказался прямо перед ней.
Она закрыла глаза и почувствовала его руки на своих бедрах.
— Я просто… Рози.
— Ты не просто. — Его теплое дыхание коснулось ее лба, когда он обхватил пальцами край ее топика. — Это самая большая ложь, которую ты когда-либо говорила.
Рози открыла было рот, но Девлин поднял ее топик, собрав ткань в ладонях и потянул вверх до подмышек, обнажив грудь.
Его губы приоткрылись.
— Боже.
Это казалось невозможным, но томление в ее груди стало еще более сильным, почти болезненным.
— Тебе нравится? — спросила она, не пытаясь прикрыться.