— Да.
Она почувствовала озноб, пока прохладный воздух комнаты дразнил ее соски.
— Сильно?
— Да.
— Это… это хорошо. — Она закусила губу. — Но ты по-прежнему не нравишься мне, Девлин. Ничто из этого не значит, что ты мне нравишься.
Он криво ухмыльнулся.
— Мне плевать.
— Боже.
— Потому что я знаю правду.
Затем он склонился, опуская свои горячие, влажные губы к ее груди. Рози вскрикнула, когда он лизнул и прикусил ее, втягивая сосок глубоко в рот, а затем позволив ему скользнуть наружу. Он переместился к другой ее груди, и каждое движение, каждый крошечный укус его зубов посылали импульс прямо в центр ее тела.
— Какую… какую правду? — спросила она, запрокидывая голову, когда одна его рука скользнула вниз по ее животу.
— Я, возможно, тебе и не нравлюсь, — он протянул дорожку из поцелуев по ее груди, — но тебе нравится это.
Она застонала, когда его рука скользнула в трусики. Ее бедра дергались и извивались, когда он прижимал ладонь к ее жару.
— Тебе это очень нравится, — сказал он, проводя пальцем по ее влажному, пульсирующему центру. — Да?
Рози держала рот на замке, но ее бедра подавались в ответ на его прикосновения.
— Мне это нравится. Мне понравилось это в пятницу вечером. — Его губы прошлись вверх по ее шее к уху. — Мне это так понравилось, что я трахнул собственную руку чаще, чем мог подсчитать. А всего-то надо было подумать о том, какая ты была мягкая, какая мокрая. Затем я вспоминал вкус твоих губ и представлял, как ты берешь мой член в рот. Никогда в жизни я не кончал быстрее.
О, боже, кто бы мог подумать, что Девлин может так выражаться? Все ее тело плавилось.
— Я…
— Что? — Его палец продолжал двигаться, вперед и назад, лениво. Не проникая внутрь. — Что, Рози?
— Мне тоже это понравилось. — Она склонила голову, позволив ей упасть ему на грудь. — Я тоже делала это.
Его палец замер.
— Делала что?
— Думала о тебе. — Она сжала его рубашку. — Думала о тебе, когда трогала себя.
Девлин замер, а затем прорычал:
— Твою мать.
— Я кончила… думая о том, что ты делал, — прошептала она. — Несмотря на то, что ты мне не нравишься.
— Я тоже. — Он вынул руку из ее трусиков, а потом стянул их вниз, дернув вниз по бедрам. Они сами соскользнули ниже, упав у ног. Собственным бедром он раздвинул ее ноги. — Собираюсь предоставить нам еще материала для размышлений.
И он сделал это.
Девлин де Винсент упал на колени перед ней. Его большие ладони обхватили ее бедра, а затем его губы опустились на нее.
Все тело Рози содрогнулось, а глаза распахнулись. Она делала прерывистые вздохи, пока его язык пробежал по всей ее длине, а потом скользнул внутрь.
— Твою мать, — задохнулась она, ее рука метнулась к его голове, зарывшись в волосы. — Девлин.
Он зарычал в ее плоть и скользнул языком к чувствительному комку нервов. Губы его сомкнулись, и она едва не упала.
— О, боже. — Ее бедра дернулись, когда его рука скользнула по внутренней стороне бедра вверх, а после он вонзил палец глубоко в нее.
А затем он… он наслаждался ею.
Дрожь сотрясала все тело. Резкие вздохи и тихие стоны. Ее ноги начали дрожать по мере того, как все сильней и сильней напрягались мышцы глубоко внутри, а бедра двигались, бесстыдно оседлав его рот и пальцы.
Густые ресницы поднялись и он пристально посмотрел на нее, работая пальцем внутри нее.
Вот оно.
Она кончила тут же, приливной волной, ударившей в каждую клетку ее тела. Она кончила, и ноги ее едва не подкосились. Понятия не имея, как ей удалось удержаться на ногах после сотрясшей все тело дрожи, она стояла, задыхаясь, когда он поднял голову.
Рози содрогнулась вся, глядя на него сверху вниз и наблюдая, как он проводит языком по губам. Одно это зрелище вызвало новую волну наслаждения во всем ее теле.
— Да, — сказал он. — Тут определенно будет, что вспомнить.
И правда, подумала она, когда он встал перед ней, с напряженным, гудящим от неутоленного желания телом. Он обвил ладонью ее затылок и приблизил губы к ее губам.
Поцелуй…
Его вкус и ее собственный вкус, смешавшийся на их языках, что-то сделали с ней. Это было похоже на хмель. Она словно упала под воду и находилась там, пока легкие не начали гореть, а в глазах не поплыли пятна. Она была поглощена ослепляющим желанием, и не осталось ни смысла, ни воли, ни конца всему этому.
— Я все еще не нравлюсь тебе? — спросил он ей в губы.
— Нет. — Ее руки скользнули вниз по его груди к его ремню.
Его губы изогнулись в улыбку, когда ладонь крепче сжала затылок.
— Так докажи.
Глава 25
Он не за этим пришел сюда сегодня. Он пришел за… в чем он подозревал ее? Все это не имело значения. Все в голове Дева отключилось, как только его губы коснулись ее, и с этого момента он потерялся в ней.
Как будто Рози обладала некой суперсилой, заглушающей постоянный хор его мыслей.
И сейчас имело значение лишь то, что Рози знала, чего он хочет, и тоже хотела этого.
Он медленно закрыл глаза, когда она выдернула рубашку из штанов, а потом атаковала его ремень. Она расстегнула его, а потом быстро справилась с пуговицей и молнией. Он все еще чувствовал во рту ее вкус, когда она стянула вниз брюки и трусы, освобождая его.
— Это не значит, что ты мне нравишься. — Ее голос звучал хрипло и заставил его слегка улыбнуться. — Я все еще считаю тебя засранцем.
— Я знаю.
Рози взяла его в руку, и улыбка пропала с его губ, когда он застонал. Глаза его открылись, голова опустилась. Она смотрела на него снизу вверх, проводя ладонью по всей длине, от основания до головки. Она все так же смотрела на него, когда пригладила головку подушечкой большого пальца.
— Черт, — простонал он.
Она склонилась вперед, поцеловав сквозь рубашку центр его груди, и черт его подери, если это странное прикосновение не поставило его в тупик.
Оно было неожиданным. Сильным.
И чертовски сбивающим с толку.
Но затем она опустилась ниже, на колени, прямо как он перед этим. Он почувствовал, как напряглись его мышцы, когда ее теплое дыхание заплясало по его члену.
Не в силах отвести взгляд, он наблюдал за ней, скользнув рукой в ее густые локоны. Она воплощала собой грех. Кардиган упал на локти, а топик все еще был задран. Эти соблазнительные груди со спелыми сосками выглядывали из-под него. Меж ними висело золотое кольцо на цепочке, которое она всегда носила, кольцо лежало меж ее грудей, и она была обнажена до самых пят: и живот, и эти прекрасные бедра.
Дев знал, что может кончить, просто глядя на нее, на ее обнаженные груди и всю ту красоту, что влажно блестела меж ее бедер.
Она склонилась вперед, и этот язвительный, острый язычок пришел на смену ее пальцам.
Циклон ощущений обрушился на него, сотрясая до глубины души. Смотреть, как она пробует и облизывает каждый его дюйм, чувствовать этот горячий, влажный язык на коже — это было чертовски похоже на религиозный экстаз.
— Я тебе сильно не нравлюсь, да?
Легкая улыбка появилась на ее полных, припухших губах.
— Совсем не нравишься.
— Я вижу. — Он потянул ее голову назад, совсем чуть-чуть. — Рози?
Ее глаза остались полуоткрыты.
— Да?
— Покажи мне, как ты меня ненавидишь.
Эта улыбка стала шире, когда она сжала его рукой.
— Если ты заткнешься на пять секунд, я так и сделаю.
Резкий смех вырвался из него и закончился стоном, когда она взяла в рот головку его члена и глубоко засосала его.
Рози знала, что делает. И снова, жар ее рта вытеснил из головы все мысли, так что он не был уверен, что это — одно лишь ее мастерство.
Твою мать.
Это была просто она сама.
Но она работала над ним ртом, языком и руками. Обеими. Одной она обхватила его яйца, вновь заставив его забыть обо всем.
Не потребовалось много времени, чтобы он начал двигаться сам, стараясь входить неглубоко, повторяя себе, что нужно держать все под контролем, сдерживать себя.
Рози застонала, не выпуская его члена изо рта, давая ему понять, что наслаждается им так же, как он — ею, и всякое подобие гребаного контроля закончилось.
Он толкнулся в ее рот, придерживая затылок, полностью, совершенно отключившись, когда разрядка прошла вниз по его позвоночнику и вверх по ногам.
И в этот момент приключилась чертовски странная штука. Верхний свет, установленный в потолочном вентиляторе, быстро мигнул. Он погас и тут же включился очень ярко, прежде чем притухнуть до нормы. Должно быть это был скачок напряжения, а потом он почувствовал, как первый импульс прокатился по члену, и он сделал то, чего никогда раньше не делал с женщиной.
— Рози! — он выкрикнул ее имя, и этот звук обжег его кожу, эхом отдался в голове и ударил прямо в грудь. Он никогда не звал любовниц по имени. Никогда.
Она не попыталась отстраниться и приняла его всего, все, что в нем было, пока он изливался, содрогаясь всем телом, унесенный разрядкой, пока от него ничего не осталось. Ничего.
Только тогда он отстранил ее голову, и она посмотрела на него затуманенными глазами. Она была… Боже, он пытался найти верные слова, чтобы описать ее в тот момент. Она была так красива, словно ангел, окутанный грехом, и он хотел…
Рози начала вставать.
— Нет.
Ее взгляд прояснился.
— Нет?
— Нет, — повторил он. — Я с тобой не закончил.
Они лежали бок о бок на полу, оба дыша тяжело и глубоко. Рози не была уверена, что сможет пошевелиться. Черт, она не была уверена, как они оба очутились тут, лежа на пушистом ковре. То, что случилось после того, как Девлин сказал ей, что еще не закончил с ней, казалось пеленой глубоких, сокрушительных поцелуев и жадных, цепких рук, которые привели их ко второму оргазму, такому же мощному, как и первый, но вызванному на этот раз лишь с помощью рук. У них даже не было собственно секса