— Единственный совет, который я могу дать, так это то, что эти братья, эти люди, даже при всем своем богатстве и власти, жили не самой легкой жизнью, — сказала она. — Они все сложные, и у меня есть чувство, что Девлин — самый сложный из них.
Рози опустила щеточку и сунула ее назад, думая о том, что даже Никки, выросшая в тени братьев де Винсент, не знает, насколько сложен Девлин.
Глава 31
С того момента, как Дев увидел Рози в этом потрясающем платье, подчеркивавшем зеленые искорки в ее глазах, каждую секунду, которую она листала меню десертов, он был абсолютно и бесповоротно заворожен.
Никогда раньше он не испытывал таких чувств ни к кому и ни к чему. В отличие от своих братьев и даже сестры, он не обладал никакими особыми скрытыми талантами. Он не был силен в живописи или в работе с деревом, и хотя Гейб утверждал, что Дев умеет петь, он нечасто это делал и даже не мог вспомнить, когда в последний раз пел. Но в этот момент он поймал себя на том, что жалеет, что не обладает даром Люциана. Пальцы зудели от желания запечатлеть поразительные черты ее лица и полные губы. Интересно, какие цвета нужно смешать, чтобы воспроизвести оттенок ее глаз и кожи?
Дев был очарован тем, как свет свечи мерцал на изгибе ее щеки, как она захватывала зубами нижнюю губу, когда о чем-то напряженно думала. Она много играла со своими волосами, расчесывая маленький распушившийся локон, что все время падал ей на лицо, что бы она ни делала. Он чувствовал в ней какую-то нервозность… Очаровательно, это было слово, отсутствовавшее в его словаре, но он никогда не видел раньше, чтобы Рози нервничала. Он видел ее раздраженной и злой. Он видел ее задиристой и расслабленной. Видел возбужденной и удовлетворенной, но нервничающей — никогда.
Рози была такой красивой, уверенной в себе и сильной женщиной, что ему казалось, она не может нервничать. Но она нервничала, и это не заставляло ее казаться слабой или нежной. Это делало ее… очаровательной.
Он не мог припомнить, чтобы раньше был настолько поглощен кем-то, и действительно наслаждался разговором с ней. За обедом из крабовых лепешек и жаренных на сковороде каджунских креветок он многое о ней узнал.
Как она познакомилась с Никки. Почему решила поступать в Университет Алабамы, что стало результатом ее страсти к путешествиям, и ему казалась вдохновляющей эта ее способность принять такое решение и уехать, особенно когда он и сам часто чувствовал себя тут… в ловушке, запертый своим именем и наследством. Он узнал, как она впервые увидела настоящего призрака, и был очарован тем, как она склонилась вперед, рассказывая об этом, и тем, как загорелись интересом и нетерпением ее глаза. Возбуждение в ее взгляде и голосе творило с ним самые неподобающие вещи.
Сидя в «Файерстоуне», он почувствовал стояк — такой стояк, что раздвинул ноги пошире. Эта физиологическая реакция сделала ужин довольно неудобным, но он ничего не мог с этим поделать.
И ни разу за все это время он не заскучал и не отвлекся на то, что творилось в его жизни и с его семьей. Та его часть, что должна была… делать все, чтобы обеспечить безопасность его семьи, не существовала, когда он был с ней, но, странное дело, он хотел, чтобы она увидела и эту его часть тоже.
Отложив меню десертов на стол, она вскинула взгляд, на полсекунды отвела его и снова посмотрела на него.
— Люди продолжают пялиться.
Девлин взял свой бокал с водой и оглядел ресторан.
Он действительно заметил несколько пристальных взглядов — в основном от тех, с кем был знаком.
— Думаю, им просто любопытно.
— В том, что ты приходишь сюда и ешь, есть что-то любопытное? — спросила она.
Дев улыбнулся.
— В том, что я пришел сюда с кем-то настолько красивым, как ты, есть кое-что любопытное.
— О, это тонкая лесть. — Рози тихо рассмеялась, потянувшись к бокалу с вином.
Он вскинул бровь.
— Но так и есть, не так ли?
— Да, но я знаю, как выглядит Сабрина. Она красавица.
— Полагаю, можно сказать так. — Он пожал плечами. — Но вся ее красота поверхностна. Она…
— Что? — спросила Рози.
Дев прерывисто вздохнул, поставив бокал назад. Они сидели в одном из укромных уголков, где их разговор невозможно подслушать.
Она снова закусила нижнюю губу.
— Прости, ты не обязан отвечать…
— Она была влюблена в Гейба, — ответил он. — Ну, одержима им. Еще с колледжа.
Глаза Рози распахнулись.
— Серьезно?
— Ты не знала? — полюбопытствовал он. — Удивлен, что Никки не рассказала тебе.
— Никки не говорит о такого рода вещах. — Рози отбросила локон с лица. — Я должна спросить. Если ты знал, что она влюблена в Гейба, то, черт подери, почему оставался с ней?
Это был вопрос на миллион долларов. Его взгляд упал на чайную свечу.
— Это долгая история.
— У нас есть время, ведь так?
Легкая улыбка коснулась его губ.
— Так. — Последовала недолгая пауза. — Как много Никки рассказывала тебе о прошлом Гейба?
— Ты о его сыне и о матери его ребенка? Кажется, она погибла в аварии несколько месяцев назад? Не могу вспомнить имя, но да, я знаю об этом.
— Ее звали Эмма. У них были эти довольно бурные, то прерывающиеся, то возобновляющиеся отношения. С ней в колледже случилось кое-что. На нее напали.
— Нет, — прошептала она, опуская руки на колени.
Дев кивнул.
— Гейб довольно резко отреагировал на это… на парня, который напал на Эмму. Это все плохо кончилось. — Он помедлил, подняв взгляд на Рози, и подождал ее реакции на эти слова. Рози была умной женщиной. Она поняла, на что намекает Дев, но не бросила салфетку и не выбежала из ресторана. — Эмма, должно быть, рассказала это Сабрине.
— Зачем бы она это сделала? Разве она не знала, что Сабрина чувствует к Гейбу?
— Эмма была доброй души человеком. Из тех, кто никогда не видит в других недоброжелателей, — ответил Дев, вспоминая ее. — Она верила в лучшее в людях. К сожалению, это иногда работало против нее. Ее вера в Сабрину дала Сабрине козыри. Она знала о Гейбе то, что могло стать проблемой, а Лоуренс уже тогда подталкивал к тому, чтобы Харрингтоны породнились с де Винсентами. Сабрина хотела Гейба и могла использовать то, что знала, чтобы склонить его к браку. Он мог попасться к ней в ловушку, и это было… неприемлемо для меня.
Она нахмурилась.
— Погоди минутку. Ты что?.. — Она опустила ладони на стол. — Ты согласился быть с ней, чтобы она прекратила преследовать Гейба?
Чувствуя себя неуютно, он поерзал в кресле.
— Я был с ней, потому что верил: слияние нашего бизнеса с бизнесом ее семьи — разумная политика.
— И потому, что это отвлекало ее внимание от Гейба? — настаивала она.
— Ну, я думал, так и будет, но ничего не вышло. Сабрина была все так же одержима Гейбом. Ты знаешь, что случилось между Никки и Паркером? — Он поднял свой бокал с водой. — Все еще хуже.
— Что может быть хуже того, что Паркер напал на Никки? — прошептала она.
— Паркер во время нападения сказал Никки кое-что, и это заставляет нас думать, что они имеют отношение к аварии Эммы.
Она прикрыла рукой рот.
— Боже мой…
— К счастью, Паркера больше нет, и я… не думаю, что Сабрина будет представлять проблему.
— Вы пошли с этим в полицию? — спросила она и тут же закатила глаза. — Точно. Де Винсенты не обращаются в полицию.
— Обычно нет. Кроме того, никто из нас не хотел, чтобы Никки была вовлечена в это больше, чем следует. Паркер мертв, а Сабрина…
— Где-то прячется? — Она подняла свой бокал с вином. — Она не должна прятаться где-то в ожидании того, чтобы стать чьим-то ночным кошмаром.
— Согласен, но я узнал, что Сабрина мертва. Новость еще не распространилась широко, но, уверен, скоро об этом узнают все.
— Что? — Она распахнула глаза.
Дев рассказал ей несколько отредактированную версию того, что сказали ему.
— Я не знаю, что с ней случилось, — сказал он, хотя это была правда лишь отчасти, и он почувствовал укол вины. Нечто, чего он никогда не чувствовал раньше.
— Не знаю, что и сказать. Я сочувствую их с Паркером семье, но я не могу… не могу найти в себе сочувствия к ней или к ее брату. Кажется, оба были ужасными людьми. — Она сделала глоток. — А Гейб знает это? Почему ты был с ней на самом деле?
— Как я и сказал. Я…
— То, что ты сказал, чушь собачья, Девлин. Может, компания ее семьи и была одной из причин, но ты пытался спасти брата от ужасного будущего… пожертвовав собственным. Это довольно… впечатляюще.
Чувствуя, как горит лицо, он отвел взгляд.
— Я не белый рыцарь, Рози. Или какой-нибудь бескорыстный человек.
— Я знаю. — Она изучала его мгновение. — Но все же в этом есть нечто, чего я не понимаю. Если Сабрина была одержима Гейбом, то почему она захотела быть с тобой? Я не хочу обидеть, но…
— Я не обиделся. — Деву пришлось хорошенько подумать над тем, как ответить на этот вопрос, он и сам был не вполне уверен в ответе. — Я думаю… Я думаю, Сабрина считала, что, выйдя за меня, она будет ближе к Гейбу. Что эта близость сработает в конечном счете в ее пользу. Звучит совершенно нелепо.
— Так и есть. — Рози кивнула.
— Но она, очевидно, не могла реально взглянуть на вещи. Сабрина была избалована родителями. Как и Паркер. Полагаю, она считала, что в конце концов все будет, как она хочет. — Он пожал плечами. — Другие причины? Честно, не знаю.
Рози долго и пристально смотрела на него, а потом прошептала:
— Вы все… все вы, богачи, просто странные. Совершенно странные.
Это случилось.
Просто легкий изгиб его губ, но он быстро стал усмешкой, превратившейся в улыбку. Дев рассмеялся. Запрокинул голову и рассмеялся громко, и ему было плевать, кто его видит и слышит.
Она улыбалась ему, когда он вновь посмотрел на нее.
— У тебя хороший смех, — сказала она. — Ты должен смеяться чаще.
— Да, должен, — ответил он, осознавая, что на них опять смотрят. — Так как, то, что я сказал, не беспокоит тебя?