ьба. От нее не уйдешь.
Он что, надо мной издевается? Сказать это с уверенностью было нельзя. Когда он протянул мне карту, я взяла ее и ткнула пальцем в текст:
– Но здесь есть кое-что еще: «Но берегись опасных ловушек – они могут все погубить».
Он огласил последние строки:
– «Чтобы с честью преодолеть все трудности, понадобятся решимость и холодная голова. В великих начинаниях достойно даже проиграть, потому как через противостояние друг другу вы вместе придете к взаимопониманию». Видишь? Здесь так и написано – вместе. Элвис благословляет нас отправиться навстречу приключениям.
– Слушай, а Элвис разве не умер на унитазе?
– В самую точку, Берди! – весело воскликнул он.
Я боковым зрением уловила, что мальчишка у кассы за нашей спиной встал на цыпочки, дабы заплатить за свои поддельные собачьи какашки.
– Похоже, они закрываются, а раз так, то мне, пожалуй, пора, – сказала я Дэниэлу. – Мне надо…
Куда же мне надо? Думай, думай, черт бы тебя побрал. Но с языка сорвалось только одно слово:
– …домой.
– Погоди-ка, ты разве живешь не на острове Бейнбридж? Тебе не успеть сначала сесть на паром, а потом вернуться к собранию.
– Откуда ты знаешь, где я живу?
– Это все Мелинда. Тогда, после работы, я тебя искал, хотел спросить, не надо ли тебя подвезти домой и все такое прочее… – Он умолк и прищурил глаза. – То есть… нет, ты не подумай, я не собирался еще раз заманить тебя в мою машину… Я и в первый раз не собирался. Меня вряд ли можно назвать страшным автомобильным извращенцем. Если по правде, то тогда такое случилось со мной впервые. Это было…
Я посмотрела на покупателей магазина и прошептала:
– Прошу тебя, давай сейчас не будем об этом.
– Прости.
Я прочистила горло и сказала уже чуть громче:
– Так что спасибо за… э-э-э… предсказание, хотя оно и стоит не один цент. Увидимся на работе.
Он перегородил мне дорогу, а когда я все же направилась к двери, двинулся спиной вперед:
– Эй, подожди! На улице еще совсем светло! Ты что, в самом деле собралась на паром? У нас до собрания еще добрых два часа. Если хочешь, давай забуримся куда-нибудь поужинать. Какую кухню ты предпочитаешь? Мексиканскую? Китайскую? В паре кварталов отсюда есть обалденное французское бистро, где подают непревзойденные горячие сэндвичи с плавленым сыром и яйцом-пашот. А стоит все сущие гроши.
– Не могу, – возразила я, пытаясь на скорую руку придумать повод отказаться, – ты меня не понял. Просто меня ждут у входа на рынок, чтобы вместе поужинать. Перед собранием смены.
– Вот оно что… – протянул Дэниэл, судя по виду, явно задетый.
– Моя тетя Мона, – объяснила я, – на самом деле она мне не тетя, просто старый друг нашей семьи. А семья на сегодняшний день совсем небольшая, только я да дедушка.
– Ты живешь с дедушкой?
Дэниэл встал рядом, и мы зашагали к ведущему наверх пандусу.
– Он отставной детектив, раньше служил в Береговой охране. Мама умерла, когда мне было десять. А на минувшее Рождество не стало бабушки.
– Ох… прости, я не знал.
Я пожала плечами, стараясь казаться невозмутимой.
– У нас с бабушкой были непростые отношения.
– А кто твой отец?
– Понятия не имею. Какой-нибудь юный панк, которого мама встретила, когда в старших классах поехала на экскурсию в Тихоокеанский научный центр. Ей тогда было семнадцать. Думаю, он даже не знал, что обрюхатил ее.
– В чем, в чем, а в этом мы с тобой точно похожи, – сказал он, когда мы ступили на пандус, – мой папаша тоже не захотел иметь со мной ничего общего, в итоге отвалил маме на аборт приличный куш, умыл руки, сказал «адье» и был таков. А она на эти деньги купила «субару».
Я метнула на него взгляд.
– Да-да, ту самую «субару». Она перешла ко мне по наследству пару лет назад, когда мама купила себе новую машину. Ездить на ней – что-то вроде моей личной мести. Папаша может идти в зад. Да и хрен с ним. Ему же хуже.
Мы молча двигались в поредевшей толпе в главной галерее.
Затем Дэниэл похлопал по моей сумке:
– И что ты прикупила в том книжном? Очередной детектив?
– А что еще, по-твоему, можно купить в книжном, который специализируется на продаже детективов?
– Кто твой любимый сыщик? – спросил он и тут же быстро добавил: – Лично мне нравится Джессика Флетчер, я посмотрел онлайн все серии «Она написала убийство». Анджела Лэнсбери просто супер. Пацаном я был от нее без ума.
– От Анджелы Лэнсбери? – недоверчиво переспросила я.
Он сделал над собой явное усилие, пытаясь сдержать улыбку.
– В ней столько секса.
– Издеваешься?
– Нет, я серьезно, обожаю старые сериалы. А кого из сыщиков предпочитаешь ты?
Его интерес показался мне неподдельным, поэтому я ответила:
– Из литературных персонажей, пожалуй, мисс Марпл и Амелию Пибоди. А из киношных – Ника и Нору Чарльз из «Тонкого человека».
– Из «Тонкого человека»? Что-то знакомое.
– Еще бы. Это же один из лучших фильмов всех времен и народов.
– В самом деле?
Дэниэл засмеялся, но без какого бы то ни было намека на издевку, поэтому я продолжила:
– А любимым теледетективом я, бесспорно, считаю Коломбо.
– Такой коп в тренче? Кто его играет?
– Питер Фальк. Его недооценивают. Считают всего лишь бестолковым придурком, теряют бдительность, и вот тут-то он всех и обставляет по всем статьям. Вот каким детективом мне хотелось бы стать.
Криминальные романы привлекали меня с детства, но тягу к сыщикам я особенно испытала после маминой смерти. Они всегда были крутые, спокойные и талантливые. Чаще всего одиночки, помогавшие людям на расстоянии. Ведь преступление уже совершено, а раз так, то сыщику уже некуда торопиться – он вполне может позволить себе медлительность и осторожность. Причем каждый из них аутсайдер, о котором окружающие судят в корне неверно.
– Ты собираешься стать копом? – спросил Дэниэл.
– Да нет, мне хотелось бы быть не полицейским, а частным детективом. И уж точно не служить в следственных органах Береговой охраны, как дедушка. У них дела одно тоскливее другого, в основном о нарушении правил лова рыбы и мелкой контрабанде. Мне же в моих расследованиях хотелось бы больше скандала.
– Значит, ты у нас ищейка, так?
– Это одна из тех причин, по которым я так рвалась устроиться на работу в «Каскадию». Как тебе известно, в этом отеле останавливалась Агата Кристи, да и потом, осталось без ответов дело о смерти актрисы в 1930-х годах, этой Типпи Тэлбот. Как жаль, что они полностью перестроили ее номер. Я бы на месте владельцев украсила его всякими голливудскими реликвиями. Спорю на что угодно, что фанаты старого кино наперебой желали бы в нем остановиться. Или страстные любители детективов. Может, даже те, кто способен обнаружить новые улики и раскрыть тайну ее убийства.
– Ты имеешь в виду себя?
Я засмеялась, залившись легким румянцем:
– Такая мыслишка мне и в самом деле приходила в голову. Дедушке хочется, чтобы я здесь столкнулась с громким преступлением и раскрыла его, только вот мне пока еще не удалось наткнуться на чей-нибудь труп.
– Берди Линдберг, частный детектив, – с ухмылкой произнес он, – тебе бы в этом отеле в охране работать, а не на ресепшене.
Я смутилась, что наболтала ему лишнего и посмотрела по сторонам в поисках аварийного выхода. Взгляд мельком уловил колыхнувшийся вдали желтый улей.
– Как бы то ни было… тебе совсем не обязательно оставаться. Я только…
– Мне доподлинно известно, что в отеле действительно творится что-то непонятное.
Я в изумлении уставилась на него.
– Нет, правда. – Его глаза расширились и озарились светом, он засопел, потер нос, склонился ко мне ближе и сказал: – Ты когда-нибудь слышала о писателе Рэймонде Дарке?
Ну еще бы. Рэймонд Дарке был самым успешным автором триллеров во всем Сиэтле – его книги занимали первые строки в списках бестселлеров «Нью-Йорк Таймс» и продавались миллионными тиражами. Раньше дедушка зачитывался его романами.
– Честно говоря, мне неинтересны криминальные триллеры, – сказала я, – их персонажи нагоняют на меня скуку.
Губы Дэниэла сложились в улыбку.
– Но ты точно знаешь, кого я имею в виду.
– Дарке все знают. Точнее, его произведения. А вот самого его в действительности не знает никто. Тайна, под покровом которой скрыта его подлинная личность, гораздо интереснее любых сюжетных поворотов его книг.
Фотографии на суперобложках его романов живописали силуэты человека в мягкой фетровой шляпе, который никогда не смотрел в объектив. Никогда не появлялся на публике, а интервью давал исключительно по электронной почте. Никогда не подписывал книг. И вообще никак не светился. Все его книги издавались в Сиэтле, в биографии утверждалось, что он в этом городе жил, но как знать…
Я помолчала и окинула Дэниэла суровым взглядом:
– А при чем здесь отель?
– Что бы ты сказала, узнав от меня, что каждый вторник в семь вечера Рэймонд Дарке заявляется в «Каскадию»? Без всякого багажа. Просто поднимается на несколько минут наверх, затем спускается обратно и уходит. И ни одна живая душа в действительности не знает ни кто он, ни что там делает.
– Я бы сказала, что… это настоящая сенсация!
– В хорошем смысле этого слова?
– В том смысле, что о ней раструбили бы все таблоиды.
– А что, если это действительно так?
Лицо Дэниэла казалось честным и открытым. Он словно сам верил в то, что говорил. В его темных глазах искрилось возбуждение.
– Для национальных средств массовой информации подобное событие стало бы темой номер один. Будь это правдой, ни одна газета, ни один журнал страны не упустили бы возможности выяснить, кто же, собственно, скрывается за именем Дарке.
– Тогда знай – это он и есть.
– Откуда тебе известно, что это действительно Рэймонд Дарке?
Дэниэл сунул руки в карманы и нехотя пожал плечами:
– У меня свои методы. Но я могу тебе доказать. И уже пару недель пытаюсь докопаться, какого черта он таскается в отель. Но если тебе интересно, мы с тобой можем объединиться.