В его голосе слышалась неуверенность, и Джейн поняла, что он попросту не думал ни о каком "потом", дальше Акрополя его планы не шли. Значит, именно там собирался встретиться со своим сообщником! Среди толпы туристов так легко передать алмаз и договориться о следующей встрече. Надо немедленно предупредить полицию. Но как? Джейн ломала голову, не зная, что предпринять.
— Взгляни! — указал Колин. — Вон там, на горе.
Джейн выглянула из окна. Впереди, над туманной панорамой далекого города к небу вздымались мраморные колонны, и в этом прозрачном, наполненном солнечным сиянием воздухе они, казалось, светились сами.
— Какая красота! Они словно излучают свет.
Колин кивнул.
— Вблизи они так же прекрасны. Скоро увидишь. Мы будем там через пятнадцать минут.
— А не рано мы едем?
Он расхохотался.
— Для Акрополя никогда не бывает рано. Там всегда хватает народу.
Неточность этого высказывания Джейн поняла чуть позже, когда они вышли из такси и стали карабкаться по лестнице к знаменитейшим в мире развалинам. Рядом поднимались, действительно, толпы, и порхала французская, немецкая, английская и еще Бог весть какая речь.
К собственному сожалению, Джейн не пришлось особенно разглядывать руины, поскольку надо было не упускать из виду своего спутника и, следовательно, неотрывно за ним смотреть. А Колин между тем рыскал по толпе нетерпеливым взглядом. У Джейн созрел план, и хотя она не была уверена, что он сработает, но решила попробовать и для начала неожиданно остановилась, пошатнулась.
Колин обеспокоенно взглянул на нее.
— Что с тобой? Ты устала?
— Нет, просто чуть закружилась голова. У меня иногда случается мигрень, и скоро, кажется, начнется приступ.
— Некстати. Лучше бы не надо. — Колин заглянул ей в глаза. — Давай поднимемся на самый верх, там присядешь и отдохнешь.
— А мы не могли бы поехать в отель? Или вернуться на судно?
— Слишком далеко. Пойдем, Джейн, наверху прохладнее, и ты, наверняка, почувствуешь себя лучше.
Уверенная, что его ждут именно на вершине, Джейн покорно плелась рядом без остановки, пока они не добрались до Эрехтейона — храма с изумительной красоты кариатидами.
— Вон там есть камни, на них можно посидеть.
И Колин подтолкнул ее. Джейн села, закрыв глаза.
— Не уходи. Мне так плохо.
— Ну, разумеется, не уйду. — Говоря, он оглянулся и как-то весь напрягся. Джейн, украдкой повернув голову, заметила идущего к ним смуглого человека в светло-желтом костюме. Тогда она вскочила и страдальчески взглянула на Колина, уцепившись за его плечо.
— Не могу, не могу здесь! Уведи меня отсюда!
— Ради Бога, Джейн, что с тобой происходит?
— Голова, голова просто разламывается на части… — И еще сильнее стиснула его плечо. — Колин, прошу, уйдем.
Джейн скорее почувствовала, чем увидела, как он обернулся к человеку, в недоумении и сомнении топтавшемуся неподалеку, и мягко произнес:
— Ну, хорошо, поедем в отель "Бристоль". Там ты отдохнешь. В отель "Бристоль", — повторил уже громче, проводя ее мимо смуглого незнакомца.
Всю обратную дорогу в такси она ощущала, как Колин беспокойно ерзает рядом, пытаясь скрыть злость.
— Давай остановимся у аптеки, — слабым голосом попросила Джейн. — У меня с собой ни одной таблетки.
— Послушай, голубушка, если ты неважно себя чувствовала, так не нужно было и ехать.
— Но утром все было прекрасно, — возразила она, сожалея, что не может плакать по собственному желанию. Но тут же вынула из сумочки платок и принялась со страдальческим видом тереть сухие глаза, пока Колин не попросил таксиста остановиться у ближайшей аптеки.
— Какие тебе таблетки?
— Попроси что-нибудь от мигрени. Но не очень сильное.
Буркнув что-то невнятное, он вышел из машины и торопливо скрылся в дверях.
Едва Колин исчез из виду, Джейн выхватила из сумочки карандаш и листок бумаги, торопливо нацарапала имя и номер телефона и обратилась к шоферу;
— Вы не могли бы позвонить по этому телефону?
Шофер опасливо усмехнулся и покачал головой.
— Вы говорите по-английски?
Он смотрел непонимающе, и Джейн взмахнула листком прямо у него перед глазами.
— Позвоните господину Аристофанесу по этому номеру и назовите, просто назовите отель "Бристоль"
Шофер разразился потоком греческих слов и, взяв листок, ткнул им в сторону аптеки.
— Нет, нет, ни в коем случае!
Джейн, заметив в дверях Колина, повернулась к шоферу и прижала палец к губам, испуганно округлив глаза. На лице человека мелькнули сочувствие и понимание, и, разразившись новой горячей тирадой, он сунул листок в нагрудный карман.
Джейн откинулась на спинку и прикрыла глаза. Судьба, конечно, милостива к ней, но надо же, этакая мелочь — попался таксист, ни слова не говорящий по-английски. Однако вроде бы понял, что она боится Колина и хочет передать какое-то сообщение. Во всяком случае, на английские слова на листке глядел не как на некие фантастические письмена. Остается надеяться, что он сможет передать это тому, кто поймет.
— Вот тебе таблетки, — сказал Колин, садясь в машину. — Прими и выпей чего-нибудь горячего. Минут через двадцать они подействуют.
— Спасибо тебе, — прошептала Джейн, едва не упав на него, когда такси, резко завернув, остановилось у лестницы, ведущей к "Бристолю".
Они вышли, и, пока Колин расплачивался, Джейн пристально смотрела на шофера, показывая на нагрудный карман. Тот уставился на нее блестящими, как маслины, немигающими глазами, но, когда Колин отвернулся, широко улыбнулся и показал на рассыльного, стоящего на мостовой. У Джейн мгновенно появилась новая надежда, и по дороге к отелю она остановилась и заговорила с рассыльным:
— Чудесная погода, не правда ли?
— О да, конечно, — ответил тот с сильным американским акцентом.
Джейн улыбнулась и заторопилась за Колином. Так, значит, рассыльный говорит по-английски, и она правильно истолковала жест таксиста.
Однако господин Аристофанес, даже если и быстро получит сообщение, появится здесь далеко не сразу. Необходимо каким-то образом выиграть время, например, раскапризничаться. И Джейн отказалась запивать таблетки кофе, потребовав чаю. Когда же чай принесли, он оказался слишком слабым, послали за другим.
— Может, все-таки приляжешь? — предложил Колин. — Я поговорю с администратором, чтобы подыскал номер для тебя.
— А ты поднимешься, посидишь со мной? Не хочу оставаться одна.
Колин качнул головой и посмотрел на вход.
— Нет, лучше подожду здесь. Администратору ведь может не понравиться, если мы будем наедине в номере.
— Тогда я не пойду!
Подошел официант с чайником свежезаваренного чая, и, понимая, что дольше капризничать уже нельзя, Джейн позволила Колину налить чаю и приняла две таблетки, проглотив их с некоторой опаской, надеясь не заболеть и в самом деле. Официант все еще стоял перед столиком, а когда ушел, она заметила в дверях светло-желтый костюм. Все-таки ее расчеты оказались верны! Смуглый человек приближался к их столику, словно намереваясь сесть за соседний, но, проходя мимо, замешкался и остановился.
— Простите, — произнес он на ломаном английском, — не вас ли я видел недавно в Акрополе?
— Да-да, нас, — ответил Колин, — однако что-то не припоминаю…
— Я как раз был у храма, когда вашей жене стало плохо.
Колин улыбнулся.
— Не жене — приятельнице. У нее ужасно разболелась голова.
— Действительно, какая неприятность. Могу ли я чем-нибудь помочь?
— Нет, спасибо, — торопливо отозвалась Джейн, — разве только выпьете с нами чаю.
— С удовольствием. — И человек не заставил просить себя дважды.
— Какое счастливое совпадение, что вы последовали за нами в отель, — заметила Джейн.
— Я вовсе не следовал за вами, — человек повернулся к ней, и Джейн заметила, что у него на носу крупные поры, а лоб усеян бисеринками пота, — но это действительно счастливое совпадение, как вы изволили выразиться, ибо позволит мне попрактиковаться в английском.
И он придвинулся поближе к Колину, а Джейн наблюдала, раздумывая, попытается ли Колин передать алмаз или же они намерены договориться о другой встрече. Однако такое их близкое соседство становилось все более опасным, и Джейн была почти уверена, что алмаз вот-вот сменит хозяина. А получив заветную драгоценность, человек, конечно, тут же исчезнет, и, если господин Аристофанес еще не получил сообщение… Нужно быстрее что-то предпринять, неважно, что, лишь бы задержать человека.
И, судорожно взмахнув руками, со стоном: "О, моя голова!" — она повалилась грудью на стол, опрокидывая на Колина чашку с чаем.
— Осторожнее! — Колин вскочил, но было уже поздно: по пиджаку расплывалось огромное пятно.
— Прости, ради Бога, — заохала Джейн, — но это была такая боль… я просто ослепла.
И она принялась тереть пятно носовым платком.
— Оставь, Джейн, ты только портишь. — Колин расстроенно смотрел на себя. — В каком я виде!
— Боюсь, тебе придется вернуться на теплоход и переодеться.
— Это невозможно. Вещи уже упакованы.
— Упакованы? Как, разве ты покидаешь судно?
— Да. — Он снова уселся и заставил сесть ее. — Я решил это в последний момент — буквально минувшей ночью.
— И даже словом не обмолвился! — Джейн изо всех сил старалась выглядеть расстроенной. — Раз тебя не будет, я тоже не хочу оставаться.
— Если из-за Стефена, то можешь не беспокоиться. Я слышал, он тоже покидает судно.
— Нет, все-таки непонятно, зачем было делать из этого тайну, — прошептала Джейн.
— Никакой тайны нет, — самообладание уже начинало изменять Колину. — Я намеревался сказать в Акрополе, но тебе ведь стало плохо.
— Понятно.
Она заметила, как смуглый человек с нетерпением смотрит на часы, явно спеша.
— А где же тогда твой багаж? Если хочешь — поезжай и переоденься, а я подожду здесь.
— Я еще не отправил его в отель. Он… он на вокзале.
Тут подошел официант убрать посуду, и Колин замолчал, с плохо скрытым нетерпением наблюдая, как тот вытирает стол.