Родригес начал клонится на сторону, и Фелиция подперла его локтем.
— Мы посадили этого парня здесь на всякий случай, если первым прибудет на место преступления какой-нибудь офицер Олух и не сможет сам разобраться.
Мы все застыли, расслышав стрельбу.
— Наверху, — определил Хукер.
Потом раздались громкий треск и голос Розы.
— Все в порядке, — прокричала она. — Я нашла Проглота, с ним все хорошо.
Я подошла к подножию лестницы и поинтересовалась:
— А что там за выстрелы?
— Пришлось отстрелить замок на туалете, — сообщила Роза. — Всегда об этом мечтала. — Роза держала Проглота за шкирку, как котенка, и тащила за собой. — Он чуток шатается, но никаких лишних дырок, которые ему иметь не полагается. По крайней мере, я их не вижу.
— Я вышел вынести мусор, — выпучив глаза и чуть ли не лепеча, рассказал Проглот. — Выбрасывал кости индейки. Настоящая индейка была. Жирная, сочная. Все так говорили. Я провел такой счастливый день Благодарения. Все ушли, я делал уборку и не успел оглянуться, как очутился в багажнике. А потом мне что-то вкололи, все завертелось в голове, и я ничего не помню. А дальше опять очнулся в багажнике. И там, в багажнике я узрел Иисуса. И Деву Марию. И Оззи Осборна.
— Должно быть, тесновато было в том багажнике, — заметила Роза.
Мы с Розой сопроводили Проглота по лестнице, провели в кухню и прошли с ним на середину комнаты. Тут он узрел Родригеса, который сидел на столе и совсем завалился на бок.
— Ты! — завопил Проглот на Родригеса. — Из-за тебя мне не достались остатки праздничного ужина. А остатки — самый смак. Все это знают. Никто не имеет права, твою мать, похищать людей в День Благодарения. Я, твою мать, весь гребаный год ждал эти остатки. Ненавижу тебя. Ненавижу!
И схватил пистолет у Розы и отстрелил Родригесу колено.
Ничего не случилось. Тот не подпрыгнул, не истек кровью, даже не моргнул.
— Ты ведь в курсе, что он мертв? — уточнил Хукер у Проглота.
— Да, конечно в курсе.
— Лучше стало?
— Ага, — подтвердил Проглот. — Но мне бы не помешал сейчас сандвич с индейкой.
В этот момент я узрела рядом со столом обувную коробку. «Гуччи».
— Кто-то покупает дорогущие туфли, — заметила я.
Роза подняла коробку и заглянула внутрь: — Ой-ой-ой.
Фелиция, Хукер, Сюзанна и я заглянули через плечо Розы. Внутри были два цилиндра, соединенные с маленьким электронным устройством, отсчитывающим секунды. На часах оставалось две минуты.
— Бомба! — завопили мы разом.
Хукер схватил коробку, выбежал наружу и, размахнувшись, кинул в воду. Коробка ударилась о пристань, заскользила по скату и взорвалась. Нас всех сшибло с ног, половина окон повылетала.
Не долго раздумывая, мы покинули дом. Снова перепрыгивать через стену было слишком хлопотно. Мы просто побежали к воде, вошли в нее по пояс, обогнули выступавшую оштукатуренную стену, и вылезли на берег с другой стороны все промокшие, как мыши.
По улице промчались, светя белыми фарами и голубыми мигалками, «скорая помощь» и полицейская машина и остановились у ворот особняка, пока мы на цыпочках пробирались задними дворами. Мы влезли в «камри»: шестерка еле втиснувшихся промокших людей и одна большая мокрая собака, и Роза выехала на улицу, потом через дамбу и взяла направление на Саут-Бич.
Меня пробирала запоздалая дрожь, зубы выбивали дробь.
— Д-д-думаешь, с-с-сработает? — спросила я Хукера. — Д-д-думаешь, они свяжут Родригеса и Лукку с у-у-убийством?
Хукер крепко обнял меня.
— Неясностей будет куча, — сказал он, — но, надеюсь, мы оставили на столе орудие убийства. Не вижу, с чего бы полиции ставить под сомнение пистолеты, сплошь покрытые отпечатками пальцев.
— Теперь нам понятно, почему им было все равно, что ты остался в доме, — обратилась Роза к Хукеру. — Они собирались тебя просто взорвать.
— Заряд оставили на кухне, рядом с газовой колонкой, — уточнил Хукер. — Да там бы все взлетело на воздух и, наверно, сгорело дотла.
Я проснулась в доме Фелиции в той тесной постели. На полу, посапывая, все еще спал Бинз. Хукер лежал сверху меня, уже совершенно проснувшись, рука его опять покоилась на моей груди.
— Твоя рука снова на моей груди, — сказала я.
— И?
— Может, ты хочешь подвинуть ее ниже.
Он скользнул ладонью вниз на пару дюймов:
— Сюда?
— Ниже.
Рука очутилась как раз на бедре:
— Сюда?
— Ага. А сейчас чуточку вправо.
— Милочка!
Ладно, вот вам и сюрприз. Я подпала под его чары… снова. И наверно, пожалею об этом… опять. Но пока жалеть об этом не буду. «Пока» будет просто замечательно. И кто знает, может, на сей раз у нас получится. А если нет, то я не буду такой дурой, и на этот раз оставлю себе ключ от гольф-карта.
Час спустя мы все еще не вылезали из постели, и зазвонил телефон Хукера.
— Слышал по новостям, что полиция нашла оружие, из которого убили Уэво, в собственности двух мертвых подозреваемых, — сообщил Скиппи. — Я так понял, что тебя сняли с крючка. Ты собираешься показаться здесь на шоу в ближайшее время?
— А я должен?
— Сегодня утром был парад машин, и твой недомерок-двойник «засветился» на Сорок Второй улице, и вывел из строя машину Шлепка. Марти Смит добрался с микрофоном до дублера раньше меня. Так что со стороны звучало так, словно Марти брал интервью у Лони Андерсон. Если не хочешь, чтобы возникли слухи, сеющие сомнения в твоей ориентации, думаю, тебе стоит притащить задницу в Нью-Йорк.
— Что-нибудь еще слышно о тех мертвых подозреваемых? — спросил Хукер.
— Говорят, что одного парня объел болотный монстр. Нет, вы только подумайте.
Эпилог
Стояла середина января, было солнечно и градусов шестнадцать тепла. И настал первый день предсезонной проверочной гонки на треке Дейтоны. Хукер снял дом на пляже для себя и команды, включая меня. Мы покинули пляжный домик и подъехали к спидвею, где наша команда выгрузила из перевозчика обе Метро-тачки, откатила их по асфальту в стоящие бок о бок гаражные отсеки.
Обе машины имели блекло-серый цвет, лишь оживленный номерами. Для тест-драйва не было никакой необходимости разукрашивать болиды спонсорскими логотипами. На трибуны попадет лишь кучка фанатов, а трансляции по телевидению не будет и в помине. Предстояла всего лишь рабочая сессия, предназначенная проверить готовность машин к гонкам.
Команда Хукера возилась в машине, регулируя оборудование. Мы с Хукером стояли перед его перевозчиком, попивая кофе и наслаждаясь утренним солнышком. Захваченный утренней дремотой Бинз остался дома.
«Шестьдесят девятая» стояла за три тягача от нас, а Дикки уединился в перевозчике с Делорес. Лучше не знать, чем они там занимались.
Боковым зрением я уловила какую-то вспышку света. Похожую на ослепительного солнечного зайчика, пущенного чьим-то зеркальцем. Приложив ладонь козырьком ко лбу, я узрела Сюзанну Уэво, виляющую задницей в сторону гаража. От ее бриллиантов расходились солнечные лучики. На ней была надета футболка с логотипом «Уэво Индастриз», тесные джинсы от известного дизайнера и полусапожки на десятисантиметровых шпильках. С плеча свисала сумка для переноски собак, из которой торчала головка Итси Пу, чьи черные глаза-пуговки ничего не упускали вокруг.
— Ух ты, — прошептал Хукер.
Я бросила на него злой взгляд.
— Просто смотрю, — оправдывался он. — Может же парень просто смотреть.
Я помахала Сюзанне, и та, миновав два перевозчика Уэво, подошла поздороваться.
— Ходят слухи, что ты теперь заведуешь, но не знаю, правда ли это, — сказала я ей.
— Я второй по очереди душеприказчик. И пока Рэй не объявился, заправляю всем я, пока не вырастут сыновья.
— От Рэя ничего не слышно?
— Да возникал тут Миранда, пошумел насчет выкупа. Я ему заявила, что это он должен мне приплатить, чтобы я взяла Рэя обратно. Он также сказал, что единственное, что они нашли в пакете с дерьмом собачьим, это собачье же дерьмо. Я громко изумлялась. Потом он предложил продвигать на рынок мою продукцию, и я отказалась.
— Что будет, если вернется Рэй?
— Сдается мне, что вступит в драку со мной за наследство, но у меня есть шанс залезть в его файлы и собрать против него улики. Он долгие годы грабил компанию. По крайней мере, ему предъявят обвинение в растрате имущества. Я даром время не теряла и установила меры безопасности, чтобы защитить собственность Уэво. Насчет новой батарейки и беспроводной технологи ведутся переговоры о продаже с уважаемыми покупателями. Процесс зашел уже так далеко, что Миранда не может применить силу, чтобы принудить меня к партнерству с ним.
— Похоже, ты собираешься приложить ручки к гоночному бизнесу Уэво, — заметил Хукер.
— Я прикладываю руки ко всему, чем владеют мои детки, — сообщила Сюзанна. — Я тут подумала, что будет неплохо поболтаться сегодня здесь и дать почувствовать, кто здесь хозяин.
Механик Хукера залез под капот главной машины с тройным двухкамерным карбюратором. Завелся мотор, и нас оглушило.
— Пойду-ка я, — сказала Сюзанна, когда двигатель смолк. — Нужно поговорить с Дикки перед тем, как он сядет в тачку.
— Ага, — подошел ко мне и прошептал Хукер. — Поддержать его, чтоб он не слишком расстраивался, когда проиграет, ведь у него нет сейчас антипробуксировки.
— Кстати об этом, — сказала я. — Оказывается, та фиговина-то в Хомстеде не работала.
— Ты издеваешься?
— Шлепок самолично провел великолепную гонку.
— Ты меня вгоняешь в депрессуху, — заявил Хукер. — Когда вернемся домой, мне потребуется серьезно повеселиться.
— И сдается мне, что от меня ждут помощи в этом «веселье»?
Хукер разулыбался: — Я мог бы и сам взбодриться, но куда приятнее, когда мы веселимся вместе.
Я в ответ улыбнулась. Есть, к чему стремиться. Веселиться с Хукером — нынче одно из моих любимых занятий.
Сюзанна добралась до гаражной зоны, чтобы поговорить со своим бригадиром. Уперев в бок руку и закинув на плечо сумку с собачкой, она встала, расставив пошире ноги. Настоящий босс. А когда закончила разговор, повернулась на каблуках и отправилась в перевозчик повидаться с Дикки.