Я купил электрогитару, нанял учителя и насобачился более-менее сносно тренькать. Набрал ребят. Предложить я им мог только деньги, за деньгами они и пришли. Деньги я пихал повсюду, они и правда открывали все двери.
Мы выступали на фестивалях, давали сольные концерты, мелькали в телевизоре, записали альбом. Целый отдел в поте лица раскручивал наш канал на ютубе. Рекламы было столько, что, наверное, о нашем существовании знали даже папуасы в африканских джунглях, которых пока ещё не открыли антропологи.
Единственное, чего я не мог купить, это публику. И мы играли под свисты и крики, уворачиваясь от яиц и помидоров. На федеральных каналах, когда мы выходили в эфир, рейтинги падали в ноль.
Сказать по правде, горстка фанатов у нас была. Вполне достаточно для средненькой «гаражной» местечковой группы. Однако я хотел настолько большего, что на эти мелочи даже внимания не обращал.
Ребята получали достаточно, чтобы остаться со мной до конца. Но они постоянно лезли со своими советами. Ваня, оставь гитару, давай ты просто будешь петь. Ваня, ты, пожалуйста, не пой, давай ты просто будешь стоять с гитарой. Ваня, не пиши текстов, давай заплатим поэту. Ваня, пошло оно всё на**й, давай просто нажрёмся.
Последнее мы выполняли постоянно, поскольку испытывали дикий стресс из-за отсутствия признания. Пьянки, девчонки, порошок... Да, мы жили, как рок-звёзды, которыми не являлись.
Первый звоночек прозвенел, когда я попал в клинику с передозом. Откачали. Историю эту широко раздули в прессе с моей подачи, я решил, что это добавит мне популярности. Хрен там.
Денег всё ещё было хоть известным местом жуй — ну, мне так казалось. И я решил ребутнуться. Разогнал группу и набрал новых, перспективных членов. В их числе была одна девчонка... Собственно, из второго этапа существования группы я запомнил только, как мы с ней, в порошке с ног до головы, как двое упоротых пекарей, кувыркались где можно и неможно. Остальное утонуло в тумане. Тем не менее, мы записали альбом, который я слушал потом в больнице и поражался, как такое дерьмо вообще выпускают, почему никто меня не остановил?!
В больницу я попал при странных обстоятельствах. Я протаранил жилой дом в центре города. На бульдозере. Бульдозер по документам оказался моим. Когда и зачем я его купил? Чем мне не понравился конкретно этот дом? Почему я был голым ниже пояса, а на лбу у меня было написано губной помадой «born to be great»?.. Эти вопросы остались без ответов.
Так я услышал второй звоночек, сообщающий о том, что я свернул куда-то не туда. Но мне было трудно остановиться. Я не умел петь, не умел толком играть, писал дурацкие тексты и отказывался выступать под фонограмму. У меня была мечта, но я для неё совершенно не годился. Как в таком распишешься?
Как только переломы срослись, я собрал третий состав. Без баб.
Я написал одну ностальгическую песню, и мы поехали снимать клип в мой родной город. Там я встретил маму, которая в слезах умоляла меня остановиться и поступить в институт. Я вяло отнекивался, вполглаза приглядывая за съёмками, и поинтересовался, где мой брат.
Оказалось, Федя тоже серьёзно подошёл к осуществлению мечты. Он вложил деньги в разработку виртуальной реальности.
«Ага, чтоб вообще из игрушек не вылезать», — засмеялся я.
«Что ты! Он такой молодец! Стольким людям будет дана новая жизнь! Инвалиды, калеки... может, даже мёртвые. Он может изобрести бессмертие, понимаешь?».
Я только ржал над всей этой бредятиной. Я собой гордился. Ведь я — рок-звезда с мировым именем, а братишка всё в песочнице возится, там и помрёт.
Годы шли. Группа не зарабатывала ни черта (и я гордо называл нас «некоммерческим проектом»). Мы объездили с гастролями весь земной шар. Иногда в залы нагоняли статистов, снимали их фальшивый ажиотаж, записи показывали в прайм-тайм. Мне всю дорогу казалось, что надо лишь чуть-чуть подтолкнуть, и дальше уже попрёт. Не может не попереть, ведь у меня же куча денег!
Но не пёрло.
Последний звоночек прозвенел, когда я пьяный тащился по ночной улице Сан-Франциско, мечтая купить кокса для вдохновения. Звоночек донёсся из кармана штанов. Я выудил оттуда последнюю модель айфона и ответил. На проводе был какой-то жизнерадостный хрен — не то мой бухгалтер, не то судебный пристав, а может, ангел господень. Он не знал, где я, разница во времени у нас была двенадцать часов, так что за поздний звонок он не извинился.
Я застыл посреди зачуханной вонючей улицы. Мне было двадцать девять, я был в хлам, и голос из трубки сообщил, что денег у меня больше нет. Я умер. Фигурально выражаясь. Впрочем, уже через секунду я умер вполне реально.
Я почувствовал удар в поясницу, айфон вырвали у меня из руки. Топот бегущих ног я услышал, уже лёжа на асфальте. Помню раздавленный окурок у самого носа. Помню, кто-то визжал...
А потом я очнулся в ослепительно белой... нет, не комнате. Не было ничего — ни стен, ни пола. И всё же я как-то и на чём-то стоял. А напротив меня, как отражение, стоял брат.
«Федь, ты тоже тут?» — удивился я, думая, что мы оба умерли, и вот-вот подгрузится апостол Пётр, или кто там должен быть.
«Ну, тебе сильно повезло, что Кремниевая долина недалеко, — сказал он. — Я расчистил себе расписание, пришёл на ваш концерт. Хотел с тобой поговорить, но... опоздал».
«Кремниевая долина?» — пробормотал я.
«Я там работаю, Вань. Уже скоро пять лет».
Дальше рассказывать, или сами допрёте? Да, этот сукин сын осуществил свою мечту, а меня сделал одной из первых подопытных крыс. И вот я здесь, прошу любить и жаловать. Класс — Артист. Игровой ник — Мёрдок. В результате обнаруженного в игре бага — хозяин кабака. С неосуществлённой и неосуществимой мечтой о собственной звёздной рок-группе. Почему «неосуществимой»? Подождите, и я вам всё объясню. Со временем. Не сразу.
TRACK_03
Любовник: +1
Круто. А нахрена? Что мне тут с этим навыком делать? То же, что я только что делал с Сандрой? И опять, и снова, и ещё разочек? У неё хоть перспектива есть, замуж выйти за денежный мешок. Здесь, в игре, кстати, ни венерических заболеваний, ни других печальных последствий для ведущих распутную жизнь. Тут к брату ноль претензий.
— М-м-м, а ты хорош, — промурлыкала Сандра. — Признайся, ещё на ком-то тренируешься?
— Да ты столько косячишь, что у меня на других времени не остаётся, — проворчал я.
Сандра засмеялась.
Она устроилась на исключительно унылую работу, на мой взгляд — встречала новых игроков, давала им карту локации и объясняла вкратце, что к чему. Вообще, этим изначально занимался так называемый NPC, или «непись» (это я уже тут, от «игроков» нахватался, изначально их болванами звал), но ведь и кабак тоже раньше держал непись. А кто лучше всех отыщет баг, как не дилетант со стажем? В общем, я шепнул Сандре, что нужно сделать, она сделала и оказалась мне должна.
Договорились, что она, за скромную плату, будет настойчиво рекомендовать определённому классу игроков зайти в моё заведение и познакомиться со мной.
Да, конечно, оказавшись в этом гадюшнике, я не оставил мечты. Ну, умер. Ну, попал в ад (как по мне). А чего мне ещё хотеть-то? Создать виртуальную рок-группу и порвать в клочья весь виртуальный мир! Вот моя идея-фикс. Соответственно, Сандра направляла ко мне тех, кто выбирал класс Артист, и мне не приходилось за ними бегать, искать, расспрашивать. Но вот беда — артисты мне попадались сплошь неправильные...
После десятого недоумка я психанул и наорал на Сандру. Она, бровью не моргнув, предложила отработать за каждого неподходящего кандидата. Я охотно сменил гнев на милость, Сандра была дивной красоткой. Но сегодня меня даже это задолбало.
В прошлой жизни я такое чувство глушил коксом или ещё чем похуже. В этой был только алкоголь, но меня и с него уже воротило. Безвыходная ситуация, в общем.
— Ты куда? — спросила Сандра, когда я встал.
— Пройдусь, — буркнул я в ответ.
Оделся не выпендриваясь, как Сандра — просто вызвал комплект одежды из инвентаря. За плечами колыхнулся мой любимый выцветший плащ, который приглянулся ещё при выборе экипировки для персонажа. И вышел.
Внизу, в зале гудели. Тут каждый вечер собирались толпы. Изначально больше было неписей, которые создавали атмосферу, но потом игроки распробовали, да и больше их стало. Поскольку работать мне не хотелось, я все обязанности переложил на искусственных девок, работавших на меня. Пиво в бочках появлялось само, каждое утро. И все повреждения в кабаке чинились сами. Так что я выбрал себе идеальную непыльную работёнку, поимев выдуманный моим братцем антитунеядский закон.
— Мёрдок! Эй, Мёрдок! — услышал я крик.
Остановился, обернулся. Ко мне сквозь толпу протиснулся реснувшийся Рома с огромной кружкой пива.
— Где денег взял? — спросил я.
— Тама квест выполнил, — отмахнулся Рома.
«Квест». Просто у них всё. Вот только попал и уже всё знает, задротина. А я сколько тупил и обламывался... Ну да, мог мануал почитать, только ну его нахрен, нудятина.
— Смотри, Мёрдок! — Рома (вообще-то, игровой ник у него был Romul) залпом осушил кружку, и я увидел у него над головой синюю полоску, которая у меня на глазах стала длиннее.
— Поздравляю, «алкашку» разблокировал, — сказал я.
— Возьмёшь меня к себе? — спросил Рома, отдышавшись.
— Нет, — покачал я головой.
— Ты погоди! — Рома оттащил меня в сторонку и с заговорщическим видом сказал:
— Короче. У Нойза есть трек — «Всё как у людей». Тама, короче, из «Гражданской Обороны» кусок крутился. Ну, ничё так.
Я едва удержался, чтобы не извлечь из инвентаря арбалет — моё единственное и безотказное оружие, исключительно для самообороны.
— Рома. — Я положил руку ему на плечо. — Ты подошёл ко мне, рассказал, как какой-то неандерталец изнасиловал труп уважаемого мной человека, сказал, что тебе это понравилось, и теперь хочешь со мной работать?
— Ну, типа, — пробормотал Рома.