— К какой, н**уй, ночной репетиции? — хором вылупились они на меня.
— К такой. Моцарт почему стал Моцартом? Он как родился, батя положил его на клавиши фортепиано, привязал и не отвязывал, пока тот не захерачил «Реквием». А если бы не привязал — получился бы вместо Моцарта какой-нибудь пидарас.
— По-моему, «Реквием» — оркестровое и хоровое произведение, — влез Иствуд.
— Вот и прикинь, как пацан изъ*бывался! — не растерялся я. — Он что, ныл?! Они нихрена не ныл! Героически выполнил поставленную задачу, отвязался и пошёл бухать с сознанием выполненного долга.
— Мне кажется, это действительно развилось во мне спонтанно, — задумчиво сказала Вивьен. — С тех пор, как мне дали условную свободу, во мне многое изменилось. И далеко не все перемены выразились в изменениях характеристик. Складывается ощущение, будто во мне завелась монада...
— Херасе! — обалдел Рома. — Чё, даже тут такое бывает? Мне, типа, куратор сказал, тут никаких зараз нет!
— Сам ты зараза, — устало сказал я. — «Монада» — это элементарная неделимая частица человеческой души, типа, неразложимое ядро, господи...
— А-а-а, — протянул Рома, глядя, как Вивьен кивает.
— Слушай, Мёрдок, — сказал Иствуд, сделав глоток из ходящего по кругу кувшина. — Вопрос. Откуда ты столько всего знаешь? Ты с какого возраста не просыхал?
— С восемнадцати, — сказал я. — Ну, хотя... В восемнадцать я ещё просыхал периодически. С девятнадцати уже серьёзно работал над собой, да. А какая тут связь?
— Когда ты получал знания?!
Я фыркнул. Потом, не выдержав, заржал:
— Вот поэтому, ковбой, нас никто победить и не может! Вы, чурбаньё, нажравшись, спать валитесь, а русский — книгу берёт. Или с умным человеком беседует, да не о херне всякой, а о высоких материях. Я бухал с одним мужиком, так он время останавливать умел.
— Как? — хлопал глазами Иствуд.
— Запросто. Помню, что он взял доску, долго рассказывал, как они с дружбанами сплавлялись по реке, потом положил доску — и что ты думаешь?
— Что?
— Пока он рассказывал, время останавливалось. Мы потом проверили, у нас на мобилах время одинаковое, а в доме на стене часы на пять минут отстают.
Трепался я больше по привычке. А сам — думал. Загадки во тьме... Одушевлённая Вивьен. Колян с непонятным классом. А я брата на**й послал. Зря, наверное. Зашёл бы завтра, обложил матом, да узнал бы чего-нибудь. Но — хрен ему. Вот когда сам позовёт — тогда пожалуйста. Обложу, узнаю. А пока есть более насущные дела.
— Ладно, пацаны, отбой тревоги, — сказал я. — На сегодня с репетициями закончили. Завтра к часу — сюда.
Они так радовались, детишки мои... Я не смог им сказать, что завтрашняя репетиция будет полнейшим дном и безысходностью. Так всегда бывает. С третьего раза что-то начнёт получаться. Эх, ни разу мне не доводилось с таким слабым коллективом работать... Но тут сколько минусов — столько и плюсов. Воспитаю с нуля, так сказать, команду мечты.
— Кто знает, где в этом говнограде мебеля берутся? — спросил я, вставая.
Бумажки, в которые были завёрнуты бутерброды, исчезли. Кувшин тоже испарился. Занятно... Это что-то новенькое, или из недосмотренного старенького?
— Не в курсах, братан, — сказал Рома. — Но, типа, помогу искать. Слышь, Мёрдок, а, это...
— Да ночуй, конечно, какие вопросы, — пожал я плечами. — Мы ж рок-н-ролл делаем, братуха, чё ты.
Рома засиял так, будто внутри него кто-то включил лампочку. Я открыл дверь, чтобы выпустить народ и самому выйти и увидел идущего по дорожке Дона.
— Дон! — обрадовался я и, оттолкнув Вивьен, выскочил первым. — Вот тебя-то мне и надо.
— Ну и где моё приглашение? — криво усмехнулся Дон. — На почте затерялось?
— Не кипишуй, — сказал я, пожав его здоровенную лапищу. — Мебель ещё нужна. Ну и всякое говно...
— Какое говно? — удивился Дон.
— Ну, типа... Бывает же в домах всякое говно? — Я неуверенно обернулся на дом. — Ну, там... Коврики-ху*врики, занавесочки... Посуда... Бля, это мне чё, самому этим всем заниматься?!
— Ну да, — пожал Дон плечами. — Я себе по-минимуму обставил. Потом с Присциллой сошлись — она там развернулась уже... Мой тебе совет — найди женщину.
Я повернулся к Вивьен и гнусно ей улыбнулся:
— Не желаешь свить гнездо?
***
— Мёрдок, я хотел с тобой очень серьёзно поговорить, — пробасил Дон, шагая рядом со мной по улице.
Он вызвался проводить туда, где можно купить мебель. Иствуд свалил в кабак искать приключений, а мы с Вивьен и Рома на подхвате погнали за покупками.
— Трахайся с кем хочешь, мы с тобой ничем не связаны, — отмахнулся я.
— За свои идиотские шуточки однажды получишь, — предупредил Дон. — Ты квест на корону короля вампиров взял?
— Ну, я.
Я про него и забыл уже, блин... А он и правда до сих пор висит у меня.
— Спрашивали сегодня.
— Ну, пусть дальше спрашивают.
— Мёрдок, дела так не делаются. — Дон положил руку мне на плечо. — Пройди квест, либо откажись.
— Откажусь — штраф впаяют! — сказал я. — Тем более, там моё барахло осталось. Не хочу, чтобы кто-нибудь прикарманил.
— Господи, да сколько там? Три сотни монет и самострел?
— Мои три сотни монет. Мойсамострел. И моя бутылка!
— Ты такой хозяйственный, Мёрдок, — поддержала меня Вивьен, услышав про бутылку.
— Мёрдок, это несерьёзно! — сказал Дон. — Не заставляй меня применять санкции.
— Это какие? — заинтересовался я.
— Если придётся насильно тебя лишать квеста — это тебе в пять сотен обойдётся. Ну вот такая тут механика, что я могу поделать! В других играх, ребята говорят, хоть миллион человек одновременно могут одно задание взять. Просто пока один там, другой зайти не сможет. Может, поменяют... А может, не поменяют.
— Тогда такая идея, — осенило меня. — Ты ж хотел меня завербовать для групповых извращений. Можем начать с этого квеста. Там же можно будет вдвоём-втроём зайти, если я один взял?
— Должно быть! — воодушевился Дон. — Усложнится, конечно. Под командную игру сразу. А там и без того — ой как непросто...
— Кто ссыт, тот гибнет, Донни, — похлопал я его по спине.
— Угу... Пришли.
— Куда пришли? Ты о**ел?!
Мы стояли перед входом на лесопилку. В проёме, уперев одну руку в бок, а другой закинув топор на плечо, покачивался бородатый хер Людвиг Лесоруб.
— Здесь нет мебельного магазина, — сказал Дон. — Сделаешь сам, это нетрудно и быстро. Купи древесины на тысячу монет сразу — хватит обставиться. И пошли, ткани возьмёшь. Простыни — такое всякое.
— Боже, — прошептал я, чуть не плача. — За что мне эти анальные муки? Неужели ты разгневался, что я постоянно шучу про пидарасов? Я... Я не шучу, боже...
— Мёрдок, — ласково сказала Вивьен, положив руку мне на плечо, — хочешь, я понесу дерево?
TRACK_47
Дерево и ткани «нести» не пришлось. Они даже в инвентаре места не занимали. Просто зачислились, как ресурс. Деньги, дерево, ткань.
— Металл же ещё, наверное, нужен? — вяло сказал я. — Гвозди ведь...
— В кузницу, — кивнул Дон.
— Нахерачусь сегодня вечером, клянусь...
Дон проводил нас до дома, заходить не стал. Сказал, что подождёт официального новоселья.
— А в квест завтра пойдём, — добавил он. — Утром за тобой зайду.
— Утром у меня репетиция, — воспротивился я.
— Во сколько?
— В час назначил.
— Успеешь. Я к девяти приду.
— Дон, побойся бога. В девять я тебя не просыпаясь убью.
— Ну, попробуй, заодно разомнёмся.
Он ушёл, озарённый лучами заходящего солнца.
— Вот урод, — сказал я, провожая его взглядом.
— Мож, я с вами? — спросил Рома. — Качну чего-нибудь...
— Не, Ром, — решительно отмёл я инициативу. — Там такие скелеты злые, что аж ссаться хочется. Меня один с двух ударов вынес.
— Иди ты! — вытаращил глаза Рома. — Так он, наверное, не по уровню тебе?
— Само собой.
— И ты опять туда пойдёшь?
— Так я ж герой, х*ли мне.
Сначала я сделал кровать для Коли. Односпальную, ибо нехер. Выглядел этот процесс так. Я поднялся на второй этаж, вошёл в первую попавшуюся комнату, уставился в угол и захотел кровать. Перед глазами замелькали модели. Я выбрал одну, которая, на глаз, была достаточно массивной, чтобы выдержать такого бугая, как Колян. В углу появилась груда досок, у меня в руке — молоток. Я е**нул молотком по доскам.
Разблокирован навык Плотник
Ну, охереть теперь. Я воодушевлённо заколотил по доскам молотком. Спустя минуту на глаза навернулась скупая мужская слеза. От моих усилий доски начали принимать форму кровати. Через две минуты она была готова.
Опыт: +80
Социальный статус: +1
— Идиотизм на марше, — сказал я, оглядывая готовую кровать.
— А чё? — встрял Рома. — Считай, типа, в Икее купил, гы!
Комплект постельного белья сочинился похожим образом. Пришлось вульгарно тыкать иголкой в груду тряпья. Через три минуты появились: матрас, простыня, подушка, наволочка, одеяло и пододеяльник. А у меня прорезался навык портного.
— Так, всё, — сказал я и передарил Роме все свои ресурсы. — Пошамань немного. Раз будешь здесь тусить — давай, принеси пользу. Сделай там, внизу, стол. Нормальный такой. И стульев побольше.
— В студии?
— Херачь в студии, — махнул я рукой. — Места — валом. Разберёмся.
— А что будешь делать ты, Мёрдок? — поинтересовалась Вивьен.
— За пацаном схожу. — Я посмотрел в окно, убедился, что уже темнеет. — А то Сандра меня с говном съест. Вот почему я в прошлой жизни и не связывал себя такой хренью, как дом, работа и семья! Блин, как среди всего этого можно лавировать и оставаться приличным музыкантом — в душе не бу-бу.
***
Сандра, вопреки ожиданиям, не радовалась, что я забираю у неё Колянчика. Насупилась и начала задавать вопросы:
— У него будет своя комната? А кровать ты сделал? А игрушки?
— Рома ему барабан даст, — терпеливо сказал я. Не уверенный, правда, в том, что дефолтная установка предусматривает разборку на барабаны.