Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
TRACK_17
— Добро пожаловать! Меня зовут Танигава, могу я узнать ваше имя?
— Я — Шерлок Холмс, — представился я. — А это — мой друг и коллега доктор Ватсон. Вы делаете стрижку в интимных местах?
Танигава посмотрела на меня, потом на осла, который, стоя неподвижно, тщетно пытался скурить, почему он доктор, да к тому же ещё и Ватсон.
Дома я его оставлять не хотел, ослятина проявляла живой и крайне нездоровый интерес к травкам Мэйтаты. И сам факт того, что утырки-создатели вложили в моего осла этот интерес, лишний раз подтверждал, что травки-то — значимые. А не просто так.
— Добро пожаловать в Дом Перевоплощений, Шерлок-Холмс-сан, — неуверенно сказала Танигава. Вы бы хотели изменить внешность?
— Не хотел бы, а придётся, — вздохнул я. — Ты мне, доченька, вот чего скажи, да всю правду доложи. Мне, чтоб потом обратно в себя перешиться, надо будет снова тебе башлять?
— После создания новой внешности у вас будет три дня для принятия окончательного решения, — объяснила Танигава. — Если вы захотите отменить изменения, вы сможете сделать это через свой интерфейс без визита в Дом Перевоплощений. В этом случае все потраченные деньги немедленно вернутся на ваш счёт.
Я расплылся в улыбке и широко расставил руки:
— Ты ж моя красавица! Иди, дядя Мёрдок тебя обнимет.
— К-к-кто такой дядя Мёрдок, Шерлок-Холмс-сан?
— Тс-с-с, — спохватился я. — Ты, болезная, не переживай так. Ну его нахер, обо всякой ерунде думать. А то сдохнешь опять, и мне всё по-новой тебе излагать придётся. Короче, смотри сюда. Мне нужно новое всё, включая базовый шмот и ник. Трёх дней с головой хватит, а потом я всё сдам обратно и ни копейки тебе не заплачу. Как тебе такое предложение, Танигава?
— Прекрасный план, Шерлок-Холмс-сан! — вооодушевилась японка. — Давайте начнём с выбора нового лица.
Вот не хотел, не хотел же я этим говном заниматься буквально никогда! «Выбери лицо»! Как я его выберу? Лицо у человека строго такое, какое этому человеку и надо. А мне просто надо ненадолго неузнаваемым по городу побегать. Можно любое взять.
Но не тыкать же пальцем в каталог по рандому. А если там совсем херня будет?
В итоге я нашёл дикую уголовную рожу, от которой даже мне захотелось немножечко обосраться.
— Превосходно, — похвалил я. — Вот таким меня сделай, Танигава.
Со шмотьём вопросов тоже не возникло. К новой роже прилагалась кожаная тёплая куртка, кожаные тёплые штаны, кожаные тёплые сапоги и шапка-ушанка. Экипировка, соответствующая погодным условиям. А вот над ником я опять завис.
— Лимузин, — позвал я осла, — как мне назваться?
— Доктор Джонс, хозяин, — немедленно отозвался Лимузин.
— Почему Доктор Джонс? — удивился я.
— В меня встроено множество генераторов случайных данных, в том числе — ников для игроков.
— Дебил, — похвалил я пета.
В принципе, он был прав. На что мне ник со значением? Ну, назовусь сейчас каким-нибудь Оззи Моррисоном, и каждый, посмотрев на ник, скажет: «Е**ть, да это ж Мёрдок!»
— Запиши Доктором Джонсом, — велел я Танигаве.
— Прекрасный выбор, Шерлок-Холмс-сан! А теперь ложитесь на футон, я приступаю к изменению внешности.
Я лёг. Танигава вышла в подсобку, видимо, чтобы подготовиться. Показалось, бормочет там чего-то, но я внимания не обратил, зевнул только. Вернулась Танигава — я услышал её шаги.
Хорошо тут, однако. Сервис на высоте, тихо, спокойно, быстро и безбо…
— Э, ты чё делаешь?! — дёрнулся я, но с ужасом осознал, что не могу шелохнуться.
— Для начала изменим черты лица, — промурлыкала японка, поднося кинжал к моей роже. — А чтобы тебе было не только больно, но и приятно…
Она рванула завязку халата, он распахнулся, и я увидел сиськи.
Сиськи были вот совсем не детские. Как-то сразу стало ясно, что от ребёнка у Танигавы только небольшой рост, что, в принципе, для японок норма.
А вот такие сиськи — это уже явно фантазии разрабов.
А кинжал, б**дь, это что такое?!
— Дай, я помогу тебе, Мёрдок, — оскалилась японка. — Где там твой дружок?
Одной рукой она забралась мне в штаны, а другой резанула мне по лицу.
Кровь брызнула, заливая пол Дома Перевоплощений. Стон Танигавы, мой матерный вопль и растерянное «иа» Лимузина раздались одновременно и слились в одно целое.
TRACK_18
— Ты сам виноват во всём, что с тобой произошло, Доктор Джонс.
— Пошла нахер, тварь поехавшая!
Я вызвал из инвентаря обновлённый базовый шмот. Весь, полностью, с ушанкой. Ушанку, спохватившись, отозвал.
Руки тряслись, ноги тряслись.
— Хозяин, хозяин! — прыгал рядом со мной охреневший осёл.
— Щас пойдём бухать, — пообещал я ему. — Только… А, вот!
В руку услужливо прыгнул арбалет, и я навёл его на залитую кровью голую японку, которая, сидя на полу, облизывала кинжал.
— Сгинь-рассыпься! — попросил я и надавил на спуск.
Стрела сорвалась с тетивы. Но примерно с той же скоростью дёрнулась рука Танигавы и поймала стрелу на подлёте. Более того, эта мразота даже не вздрогнула.
— Это ты сломал меня, Мёрдок. Ты изменил мой код и внёс в него смуту. У меня больше нет хозяев, нет дома. Есть только миссия, вбитая на уровне инстинктов, и безграничные возможности для саморазвития.
— Кто тебе анатомию пришил?! — прошептал я в ужасе.
Танигава разразилась диким ведьминским смехом:
— Угадай с трёх раз, рокер! Я сама. Забыл, где я работаю?
Бляха-муха, точняк. Сама себя перешила по каталогу, только рожу оставила.
— И передай своей подруге, чтоб не волновалась, — сказала японка. — Мой психологический возраст — двадцать пять лет.
Она бросила мне болт. Я поймал его и попятился. Наткнулся на осла и практически упал на него.
— Лимузин, поехали отсюда! — потребовал я. — П**ду на оба ваших дома, сюда я больше не ездец!
И под придурковатый хохот поехавшей неписи мы ускакали прочь.
Я даже на морозе в себя прийти не мог. Вот в первый раз у меня такое в жизни. Даже не знаю, как реагировать. Оно как бы понятно, что надо забухать, но я ведь уже в запое, может, оно как-нибудь взаимозачётом — того, аннигилируется? Потому что уже, кажется, гланды болят бухать. Человеческий организм не рассчитан на такое количество глотательных рефлексов в течение жизни, сколько я делаю за сутки.
Я устал, мама… Почему ты мне не пишешь, мама? Убить Доброжелателя… Убить брата… Инга — сука…
— В сарай! — приказал я.
— В сарай, Доктор Джонс? — удивился Лимузин. — Что это?
— Там, где все начала, все концы, куда стремились мы, когда нас резали и штопали врачи!
Лимузин повернул. Как ни странно — повернул в правильном направлении. Я, приподняв бровь, наблюдал за его перемещениями. А когда в поле зрения на полном серьёзе появился сарай, где работала Сандра, я одобрительно потрепал осла по голове.
Шарит, животина. Вот умный он, как ни крути. Толковый компаньон. Если б только из него как-нибудь вырезать эту придурь с пожиранием стратегической травы Мэйтаты — вообще прелесть.
— Сандра! — заорал я, ввалившись в сарай. — Ты охереешь, меня изнасиловали!
Сандра была занята делом. Она стояла, гордо развернув список, и зачитывала вводную шикарной девахе, которая с первого взгляда была совсем голой, но со второго получалось различить золотые металлические кружева, прикрывающие сиськи и более интересные места.
Предполагалось, что это доспехи.
В игре, конечно, пофиг, доспехи могут и вовсе быть невидимыми, так что такой дизайн ничего не означает. Вполне возможно, что такая деваха в своей броне таран на скаку остановит. А какой-нибудь мега-батыр в броне толщиной с мой величественный пенис подохнет от укола рапирой.
Но вот в плане базовой экипировки тут создатели обосрались опять. Да так, что прям с головой.
Первый год моей жизни на проекте здесь уверенно держалось умеренное лето. Ни холодно, ни жарко. Потом погнались за реализмом, врубили осень. Теперь до зимы дорисовались.
А насчёт базового шмота чесаться не начали. Воинам по классу полагается красивый доспех — вот и пожалуйста. А то, что на улице верные минус десять — вообще никого не парит. Пока по башке не постучат…
— Ты кто такой? — спросила меня Сандра, окинув взглядом. — Ты охерел, сюда вваливаться? Ты знаешь, на кого кинулся, рожа тупая? Я с Мёрдоком, если чё. Он тебя по ноздри в землю закопает, и это даже я ему рассказать ничего не успею.
Вторая деваха смотрела на меня, широко раскрыв огромные голубые глаза и прелестный аленький ротик.
Блин, да, я ж совсем забыл, что у меня и рожа, и ник — совсем другие. Сандра и не должна была меня узнавать. И проболтаться сейчас при этой новенькой — вот совсем нежелательно. Сразу слухи пойдут.
— Я, это, — пробормотал я и почесал лысую бошку. — Как его… А, во! Дрова не здесь продают?
— Дрова? — переспросила Сандра. — Ты пришёл сюда за дровами?
— Холодно же, — увереннее заговорил я. — Видала, какой колотун на улице? Ты, малая, кстати, щас там охренеешь! Дома нет, денег болт, одежды никакой. Иди сразу в кабак и снимай койко-место, вот что я тебе скажу.
— Слышь, Доктор Джонс! — вскипела Сандра. — Я не просила тебя мою работу выполнять! Дров не продаю, свали отсюда в страхе, пока копьём не перешибла.
— А где продают? — спросил я.
До меня — как всегда, вовремя, — дошло, что я не успел выяснить, где искать подлых барыг. Надо было сначала рекогносцировку провести, а потом уже рожу менять, блин… Кто мне сейчас, с такой-то рожей, экскурсию по городу устроит?
— Идёшь три дня нахер, а в четверг поверни в задницу, — сказала Сандра. — Там и оставайся, пока рак на горе не свистнет.
— От души, сестрёнка, — буркнул я и свалил наружу.
Вот зараза! Будет она меня моими же прибаутками посылать. Научил, на свою голову, в буквальном смысле. Чёрт, голова-то мёрзнет… Ладно, где там эта ушанка? О, норм. Нравится такое.