— Ну, вот тебе и ответ. Мы только что уничтожили толпу тех, кого ты считал бессмысленной серой массой. Которая душила тебя исключительно числом. И, надо полагать, впереди нас ждёт босс.
Стоило ему это сказать, как впереди открылась дверь кабинета с надписью «Директор», и в коридор вышла... директор.
TRACK_20
Я узнавал её и не узнавал одновременно. На язык так и просилось сказать: «Эк тебя, соловушка, распёрло!»
Очки, глаза, седые волосы до плеч — это всё было от неё, Анны Георгиевны.
А вот правая рука, превратившаяся в лапу тролля — уже что-то новенькое. Такие же троллинные ноги, половина лица — от умертвия.
— Боже... — испугался Арчи.
— Да не ссы, это русская постперестроечная училка из девяностых, всё нормально, — успокоил я его.
Но тут училка начала говорить, и Арчи сделалось ещё страшнее.
Полуживой-полумёртвый рот отворился. Раздалось шипение пополам с рычанием:
— Школа не обязана готовить детей к ЕГЭ! На ваших детей всем плевать! Забудьте, как было в СССР! Деньги! Деньги! Деньги! Деньги!
Тварь завывала всё громче и приближалась.
— Сука алчная! — заорала Сэнди с социалистическим огнём в глазах и е**нула копьём.
Анна Георгиевна отмахнулась, и копьё отлетело в стену.
— Ваня пришёл на урок пьяным! — пожаловалась она. — И что, что он получил за ответ пять?! Он был пьян!
— Я настойку от кашля пил, дура! — заорал я, не выдержав психологического давления.
— Ваня изнасиловал девочку из параллельного класса и запугал её до такой степени, что она отказывается признавать факт насилия и врёт, что любит его! — провизжала Анна Георгиевна.
Ага, помню такое. Кто там кого изнасиловал — вопрос открытый. У меня таки остались совершенно противоположные воспоминания о случившемся. Но то, что девчонка запала — факт. Потом загрустила и перевелась в другую школу. Дай бог ей здоровьюшка, симпатичная была. Только на всю бошку поехавшая, даже по моим меркам. К изнасилованию так хорошо приготовилась, что даже без трусов в школу пришла.
В руке Анны Георгиевны появился здоровенный молот.
— Ни один ВУЗ не примет его, — прошептала она.
Первым на неё бросился Дон. Он успел только замахнуться, и тут же кувырком полетел над нашими головами. Я заметил, что здоровья у него осталось буквально на донышке.
— Дохлякам не лезть! — заорал я, вспомнив наставления Доброжелателя.
Если какого-нибудь Ромыча или Иствуда так же приложит — это ж с концами. Даже капсулу разбить не успеют, факт.
Иствуд открыл пальбу. Пули кучно ложились в тело Анны Георгиевны, однако на её здоровье это фактически не отражалось.
— Ваш мальчик антисоциален! — взвыла она. — Он не уважает авторитетов! Матерится! Я ставлю вопрос об отчислении!
Колян, взревев, полетел на Георгиевну с топором. Эта схватка длилась подольше, чем с Доном. Ну, секунды на три. Потом Колян улетел так же, как Дон.
За него я хоть спокоен был. В том плане, что Колян по сути своего кода умереть не мог, Доброжелатель перестраховался. Хотя... Вот как с ним будет конкретно тут — всё же большой вопрос. Мои мозги — дело тёмное.
Арчи пару раз жахнул по шалаве разными молниями — толку было не больше, чем от выстрелов. Сандра и Экси уставились на меня, мол, тыжмужчина, сделай что-нибудь.
— Если я не вернусь — считайте меня коммунистом, — сказал я и достал из инвентаря убивающий наглухо меч.
Ну, сука, если тебя и это не возьмёт...
Я попёр в атаку.
Георгиевна махнула троллевой лапой, я поднырнул под неё и колющим ударил в живот. Тут же отскочил и довольно улыбнулся: здоровья у суки убыло процентов десять.
Георгиевна тоже смекнула, что что-то идёт не так, и в её человеческой руке появилась указка. Такая, знаете, из прозрачного оргстекла, витая посередине.
— Школа вам ничем не обязана, — напомнила она. — Что значит, «не пойду на субботник»?! Все обязаны прийти на субботник! Вы обязаны школе! Обязаны!
Взмахнула указкой. Я сразу смекнул, что указка светится.
— Ложись! — заорал я и сам первым бросился на пол, подавая боевой пример.
Луч раскалённой плазмы проревел у меня над головой. Херасе, размах фантазии! А ну как мы тут правда подохнем? Нет уж! Не бывать этому!
Предположив наудачу, что Георгиевне потребуется время на перезарядку, я вскочил и начал жестоко п**дить её убивающим мечом. От рубящих ударов толку было в два раза больше, чем от колющих, тут спасибо разрабам, конечно. Ребята простые, как табуретки: если в кино все на мечах рубятся, значит, так и надо. Хотя по факту рубиться на мечах будут только полные мудаки, в реале-то. Смысл лезвия задрачивать по-беспонту?
— Тебе должно быть стыдно, Воронцов! — завизжала Георгиевна и попыталась ткнуть меня указкой.
Я шарахнулся, врезался в стену, матюгнулся и упал. Вовремя — в стену надо мной ударил луч, посыпалась краска и бетон. Стыдно, как ни странно, не сделалось.
— Да чтоб ты обосралась! — взвизгнула Сандра и повторила атаку копьём.
На этот раз Георгиевна отбить не успела, и копьё удачно пронзило ей башню. После моих богатырских атак большего ей и не требовалось.
Старушка издала печальный рык и опустилась на пол. Полоска здоровья исчезла, весь опыт, видимо, хапнула Сандра. Зато над трупом осталась висеть характерным образом указка.
Я подполз поближе и немедленно экспроприировал школьное имущество.
Найден магический артефакт: Указка Директора
Стреляет плазмой. Скорострельность: один выстрел в минуту
Вот всё как всегда. Как Анна Георгиевна — так пусть лупит, что твой пулемёт. А как Мёрдоку игрушка досталась — так х*й тебе, Мёрдок, соси не обляпайся, один выстрел в минуту.
Да и по**й.
Иствуд подошёл ко мне и протянул руку. Я благосклонно позволил ему помочь мне подняться.
— Ну и воспоминания у тебя остались о школьной жизни, — сказал он.
— На самом деле я дико разочарован, — сказал я. — Всего-то толпа зомбарей и одна поехавшая наглухо директорша. Да когда я в школу ходил, тут даже в простой день было сложнее! Наверное, мозг у меня незлопамятный и отходчивый. Ладно, чё. Ник — подлечи народ, кто п**ды получил, мне не надо, я по-старинке. Перерыв две минуты — и пошли.
Однако через две минуты мы никуда не ушли. Двери, ведущие на улицу, оказались закрыты.
Дверь закрыта
Вам нужно найти ключ
— Легко, — сказал я и пошёл к посту дежурного.
Щиток с ключами был на месте. Ключей висело — видимо-невидимо. Однако гвоздик, подписанный как «Входная», пустовал.
— Ну что там? — спросил Дон.
— Не поверишь, — сказал я. — Всё украдено до нас. Предлагаю свалить через окно.
— Не получится, — покачал головой Дон. — Если здесь работают игровые правила, то окно не разобьётся.
— Пф! — возразил я.
Прошёл к окну. Вот эта улица, вот этот дом! И другой дом, и третий тоже. Короче, размахнулся я своим мега-мечом и жахнул по стеклу что есть дури. Меч отскочил, как будто я битой по батуту у**ал, и звезданул мне между глаз.
Когда я пришёл в себя, оказалось, что я лежу на полу, а надо мной две обеспокоенные рожи. Одна — Сандры, а другая — Ника. Ник колдовал. Я чекнул здоровье и мысленно поматерился, чтобы не смущать отряд ненормативной лексикой.
— Мёрдок, ты дебил, — поставила мне диагноз Сандра. — Повезло, что плашмя прилетело. А то вошёл бы в историю, как самый дебильный жмур за всю историю виртуала.
— Бать, ты в поряде? — спросил Коляныч.
— В полном. — Я достал бутылку. — Щас прибухну — и пойдём ключи искать.
Мнения разделились. Большинство — все — предлагали подняться на третий этаж и начать искать оттуда. Я же послал их на**й и пошёл в столовую, которую у нас называли «Актовый зал». Кстати, когда с той девчонкой история случилась, я потом пытался оправдываться тем, что актовый зал — по определению вроде как предназначен для актов, а для каких именно — не уточнялось. Увы, не прокатило. Это только в США всяких можно до**аться до слова и опустить корпорацию, а у нас, в родных пенатах, испокон веков только одна схема работает: «Я — начальник, ты — дурак».
В общем, все попёрлись, как идиоты, наверх, а я проревизировал столовку, не нашёл там ничего интересного и пошёл к туалетам. Запас выпитого позволял мне как минимум поссать, и я решил, что давно уже не ссал в школе, так чё бы и нет.
Всё тут осталось без изменений. Окно закрашено коричневой краской, причём, так «аккуратно», что как будто бы не краской, а просто какие-то угрёбки от нехер делать дристали в стекло на меткость. Никаких тебе кабинок — стесняшки для пидарасов. Просто — возвышение, престол, как во дворце разрабов. Но там на таком трон стоит, а тут — просто две дыры эмалированные. В одной — всегдашняя куча несмываемого говна с мухами. Аж на слезу пробило.
Чтобы не плакать, я решил повеселить себя. Развязал штаны и провозгласил:
— Сенсация! Тридцатилетний Мёрдок достал х*й в средней школе, и ему за это ничего не будет!
Насладившись звучанием своего голоса в туалетной акустике, я по-злодейски расхохотался и уже было собрался активировать самый полезный игровой навык, как сзади раздался другой голос:
— Ваня?
Я резко обернулся, сжимая в руках член, и увидел её.
Ту самую девчонку из школы. Только немного не в том возрасте. Ей было лет тридцать, как и мне. Ну а гнить она, судя по всему, начала лет десять назад.
TRACK_21
— Соня? — сразу вспомнил я имя. — А ты как тут?
— Это твоя память, — сказала она.
— Это мужской туалет, — возразил я. — Вы, бабы, б**дь, и без того лезете везде и всюду, так от вас теперь ещё и в своём родном сортире не скрыться?! Нет уж, на**й, иди в свой, через стенку! Там раздельные кабинки и стерильные унитазы, благоухающие розами. А тут — суровое мужское царство. Андерстуд?
Для пущей выразительности я потряс членом.
Кажется, зря. Соня явно возбудилась. Облизнула гнилые губы гнилым языком и сделала шаг ко мне.