Конечно, это означало, что он тоже мог издали заметить приближение опасности, а его черный жеребец был способен уйти от любого другого коня на этой равнине. Если бы кто-нибудь имел глупость напасть на него после того, как понял бы, кто он такой.
Следовательно, такой нападающий должен был отличаться дерзостью, граничащей с безумием, а Капитан должен был глубоко погрузиться в ночные размышления, чтобы попасть в засаду так близко от дома.
Нападавшие выждали, пока его конь не оказался посередине речки, образующей западную границу ранчо Бельмонте. Он уже фактически находился на собственной земле.
В конце лета река обмелела и в самом глубоком месте не доставала черному коню даже до холки. Он шагал по дну, а не плыл. Но когда лучники поднялись из осоки у кромки воды, словно призраки мертвых, Родриго понял, что кто-то это учел. Каким бы быстрым ни был его конь, вода замедлит его движения в течение нескольких первых секунд. Стрелкам этого будет достаточно.
Первые же слова нападавших подтвердили его догадку.
– Мы выстрелим в коня, сэр Родриго. Не пытайтесь сбежать.
Он не хотел, чтобы они убили коня.
Родриго огляделся. Десяток мужчин, все с платками, скрывающими лица, и в низко надвинутых шляпах. Их лошадей он не видел. Вероятно, они были спрятаны ниже по течению.
– Слезайте с коня. В воду. – Тот же человек заговорил снова, голос его заглушал платок.
– Если вам известно мое имя, то вам также известно, что вы обречены, если продолжите это безумие, – тихо сказал Родриго. Он еще не слез с коня, но и не позволял ему двигаться.
– Ваш конь погибнет, если вы останетесь в седле. Слезайте.
Он повиновался, нарочно спрыгнув вперед, на более мелкое место. Вода доходила ему до талии.
– Бросьте свой меч на берег.
Он заколебался.
– Мы не станем стрелять в вас, сэр Родриго. Мы убьем вашего коня. Бросайте меч.
– За мной следуют около ста пятидесяти человек, – ровным голосом предупредил Родриго, но снял перевязь с мечом.
– Они отстали от вас на полночи.
Кажется, говоривший был очень хорошо осведомлен. Родриго бросил меч и пояс на траву, подальше от реки. Он заметил то место, куда упал меч, но кто-то уже поднял его, так что это не имело значения.
– Теперь идите к нам. Оставьте коня там, где он стоит. Кто-нибудь его заберет.
– Он неохотно подчиняется чужим рукам, – предупредил Родриго.
– Это наши трудности, – ответил говоривший с ним. – Мы привыкли иметь дело с лошадьми. Идите сюда.
Родриго выбрался на берег сквозь речные водоросли. Его повели дальше на восток, по его собственной земле, что было особенно оскорбительно. Однако здесь, на самой границе ранчо и среди ночи, никого не было. Его заставили пройти несколько сотен шагов, постоянно держа под прицелом, правда, не его, а коня. Кто-то здесь действовал мудро.
Они подошли к какой-то пастушьей хижине. Как все такие хижины, она была маленькой и пустой – всего лишь примитивное укрытие от дождя или снега, который иногда выпадал зимой.
Кто-то зажег факел. Его втолкнули внутрь. Шестеро вошли вслед за ним, пряча лица, не произнося ни слова. Говорил только предводитель. Они забрали оба его ножа: тот, что за поясом, и тот, что в сапоге. Связали ему руки спереди, а потом вбили колышек в утоптанный земляной пол хижины; заставили его лечь на землю, завели связанные руки за голову и привязали их к колышку. Стянули с него сапоги и таким же образом связали его щиколотки. Вбили еще один колышек и обмотали веревку, стягивающую ноги, вокруг него. Он не мог двигаться с высоко поднятыми над головой руками и связанными ногами, пригвожденный к земле.
– Как вы думаете, что произойдет, – спросил Родриго, нарушив молчание, – когда мой отряд завтра прибудет на ранчо и узнает, что я не появился?
Вожак, который стоял в дверях и смотрел на действия своих подчиненных, лишь покачал головой. Потом сделал знак остальным. Длинный факел воткнули в землю, и они ушли, оставив его в хижине связанным, словно жертвенное животное.
Он услышал удаляющиеся шаги, потом приближающийся топот коней, потом удаляющийся стук копыт. Беспомощно пришпиленный к собственной земле, Родриго Бельмонте несколько мгновений лежал молча, прислушиваясь к удаляющемуся топоту лошадей. А потом, столь же беспомощно, но уже по другой причине, он не смог удержаться и начал смеяться. Переводить дыхание с так высоко поднятыми руками было трудно; он кашлял и задыхался, из его глаз лились слезы.
– Да сожжет тебя бог, Родриго! – воскликнула его жена, врываясь в хижину. – Как ты узнал?
Он продолжал хохотать. Не мог остановиться. Как ни удивительно, Миранда держала в одной руке стрелу. Она была одета, как обычно на ранчо, в черную, похожую на мужскую одежду. Пока он заливался смехом, она в ярости смотрела на него. Потом подошла ближе и уколола его стрелой в бедро.
– Ай! – воскликнул Капитан Вальедо. Он опустил взгляд и увидел кровь, льющуюся сквозь дыру в штанах.
– Ненавижу, когда ты надо мной смеешься, – сказала она. – Так как ты узнал? Скажи мне, или я еще раз пущу тебе кровь.
– Не сомневаюсь, – ответил Родриго, пытаясь взять себя в руки. Он не виделся с ней почти полгода. Она выглядела до обидного прекрасно. И еще было очевидно, что она в большой ярости. Ради собственной безопасности он сосредоточился на ее вопросе.
– На самом деле мальчики неплохо справились. Всего несколько промахов. Коррадо услышал других лошадей, когда мы подъехали к реке. Я не услышал, они спешились достаточно далеко, но боевого коня можно научить предупреждать всадника.
– Что еще?
– Два человека позволили своим теням упасть на воду. При свете двух лун нужно быть осторожным.
– Что-нибудь еще? – Ее голос звучал все холоднее.
Он поразмыслил и решил, что двух замечаний достаточно. Он все еще был связан, а она все еще держала в руках стрелу. Остальное могло подождать.
– Больше ничего, Миранда. Я же сказал, они очень неплохо справились.
Она снова вонзила в него стрелу, глубоко, во вторую ногу.
– Свет Джада! – ахнул он. – Миранда, пожалуйста…
– Говори правду. Что еще?
Он вздохнул.
– Я узнал ржание коня Фернана, когда его привели сюда. Они слишком хорошо знали, где в моем сапоге находится нож. Они были слишком деликатны, когда связывали меня. И вся эта засада слишком точно устроена вдоль реки, чтобы быть импровизацией. Вероятно, Диего увидел меня и знал, какой дорогой я поеду. Может быть, хватит, Миранда? Можно мне теперь встать? Можно поцеловать тебя?
– Да, нет и возможно, потом, – ответила его жена. – Ты хоть отдаленно представляешь, как я сердита, Родриго?
Связанный, истекающий кровью на земле, Родриго Бельмонте смог ответить вполне честно:
– Да, отдаленно представляю.
Наверное, выражение его лица ее позабавило, потому что губы его жены впервые сложились в некое подобие улыбки. Но она быстро ее стерла.
– К нам нагрянули вооруженные люди, беспечный ты негодяй. Ты оставил меня с детьми и работниками, от которых уже тридцать лет назад не было никакой пользы.
– Это несправедливо, – возразил он. – Мне очень жаль, что ты испугалась. Ты это знаешь. Я даже от Гарсии де Рады не ожидал такой глупости, как нападение на ранчо, и я действительно считал тебя и мальчиков способными справиться с любой ситуацией. Я тебе об этом говорил.
– «Я тебе об этом говорил», – передразнила она его. – Какой ты заботливый.
– Если мальчики собираются пойти по моим стопам, – ровным голосом произнес он, – им придется научиться справляться с подобными делами, Миранда. Ты это знаешь. Они будут заклеймены как мои сыновья с той минуты, как поступят в отряд – мой или другой. На них будут давить, им будут ставить трудные задачи. Я ничего не могу с этим поделать, могу лишь помочь им научиться достойно такие задачи решать. Если только ты не хочешь, чтобы они оба дали обеты и пошли в священники.
– На нас напали двадцать четыре всадника, Родриго. Что если бы Диего их не заметил?
Капитан ничего не ответил. Правда заключалась в том, что ему снились кошмары с тех самых пор, как до него в Эстерен дошли слухи об этом налете. Он не хотел этого говорить, но, наверное, на его лице отразилось больше, чем он предполагал, потому что Миранда внезапно отбросила стрелу и опустилась на колени рядом с ним.
– Вижу, – тихо произнесла она. – Ты тоже испугался. Хорошо. Наполовину ошибка, наполовину испытание для мальчиков. С этим я могу жить.
– Не уверен, что я могу, – помедлив, сказал он. – Если бы что-нибудь случилось…
– Поэтому я его и убила. Я знаю, ты бы так не поступил. Знаю, что это было не слишком благородно, но человек, который мог сделать то, что сделал он… Он бы не остановился, Родриго. Он бы вернулся снова. Лучше, чтобы я убила его, чем чтобы тебе пришлось его убить, но уже после того как он что-нибудь сотворил бы с нами.
Капитан кивнул. Это нелегко было сделать, оставаясь связанным. Она не собиралась его освобождать.
– Мне жаль, что тебе пришлось убить человека.
Миранда пожала плечами.
– Учитывая, кем он был, это оказалось легче, чем я себе представляла. Мальчикам тоже пришлось убивать людей.
– В том мире, в котором им предстоит жить, когда они вырастут, это должно было случиться.
– Я бы предпочла, чтобы это произошло не так рано, Родриго.
Он ничего не ответил. Она немного отодвинулась, глядя на него, но все еще не делала никаких попыток развязать его путы.
– Король назвал тебя хрупкой женщиной.
Она улыбнулась в ответ.
– Ты не стал его разубеждать?
– Попытался. Я попросил их помолиться за меня, потому что мне придется заехать домой и рассказать тебе, что произошло.
– Мы слышали. Ты прислал гонца – наверное, для того, чтобы у меня было время остыть.
Он скривил губы.
– Кажется, это не сработало. Развяжи меня, Миранда. У меня все затекло, а из ног идет кровь.
Она не шевельнулась.
– Двухлетняя ссылка? Могло быть и хуже, полагаю. Куда ты отправишься?