им уходит… имя. История. Их история, заключенная в этот маленький золотой круг, истончившийся с годами.
Иджеа останавливает машину перед виллой «Четыре пика». Иньяцио, кажется, этого не замечает. Он уставился в пустоту и погрузился в свои мысли.
– Папа… мы приехали к дяде Винченцо, – обращается к нему Иджеа. – Я забегу поздороваться с ним и тетей Люси, но на обед у них не останусь.
Иджеа обходит машину, открывает дверь с его стороны. Иньяцио выходит, показывает рукой на пляж.
– Подожди, – произносит он. – Отведи меня к морю. – Улыбается дочери, как бы извиняясь за свою просьбу.
Они с трудом идут вперед: ноги проваливаются в песок и в обувь попадают маленькие камешки, прибитые к берегу. Неожиданно Иньяцио кивает в сторону башни слева от него:
– Знаешь, твоей маме здесь не нравилось…
Иджеа показывает в другую сторону, направо, на большое зеленое пятно у моря. Сквозь листву проглядывает небольшой храм.
– Она больше любила «Виллу Иджеа», я знаю, и жила там, пока было можно, – добавляет с оттенком грусти.
Иньяцио глядит на горизонт, всматривается в конструкции судостроительной верфи и в далекие очертания Палермо.
– Я хочу побыть один минут десять, – обращается он к дочери, показывая на плоскую скалу со стороны бокового входа виллы.
Иджеа удивляется.
– Холодно, папа, – отвечает. Волны нарастают и пенные брызги разлетаются в воздухе, наполняя его солью. – Может, ты лучше посидишь в тепле?
– Нет, нет, оставь меня здесь. – Он сжимает ей руку. – Сходи к дяде с тетей.
Иджеа кивает, смотрит на него с болью и пониманием, и уходит.
Оставшись один, Иньяцио долго не сводит глаз с волн – безразличных к нему, яростно бьющихся о скалы.
Вилла «Четыре пика» построена его дедом. «Виллу Иджеа» создали они с Франкой. Между двумя этими домами прошла вся его жизнь и жизнь его семьи.
Палермо. Море.
Они были полноправными хозяевами Палермо. И отец много лет назад на Фавиньяне сказал ему, что в их венах течет море.
Головокружение возвращается. Сильное, мощное.
О них все забудут, думает он, и от этой мысли на глаза наворачиваются слезы.
Он закрывает глаза и тут же их открывает.
Похоже, кто-то зовет его.
– Дон Иньяцио! – К нему подходит старик со спутанными волосами, держа за руку девочку с длинными черными косами. – Ассаббинирика, Бог в помощь, дон Иньяцио. Я Лучано Гандольфо, не помните меня?
Иньяцио пристально смотрит на него, морщит лоб.
– Вы работали у нас в доме?
– Да, да. С самого детства, еще когда жив был ваш отец, добрейшей души человек. Мне было пятнадцать, когда его не стало. Мы всей семьей, сколько себя помню, служили у Флорио. – Старик подается вперед. – Слышал про вашу жену. Она была такая красивая женщина, мир праху ее. Вы приехали к дону Винченцо?
Иньяцио кивает. Гость у собственного брата, он, имевший дома повсюду, король Оливуццы…
Девочка, собирающая рядом с ними ракушки, вдруг резко поднимается, вглядывается в Иньяцио темными пытливыми глазами.
– Так вы синьор Иньяцио Флорио? – спрашивает она.
Иньяцио смотрит на нее. Лет десять, чуть больше. Кивает.
– Тогда вы брат дона Винченцо, у которого машины?! Папа пошел к нему спросить, когда привезут американские двигатели для катеров.
– Это моя внучка, дочка моего сына Иньяцио, – объясняет старик. Берет ее за руку. – Мой сын – механик.
Иньяцио тяжело стоять на ногах.
– Ваш сын…
Старик кивает.
– Я его назвал в честь вашего отца, потому что он был щедрым и внимательным человеком. И ее тоже, – добавляет он, указывая на внучку. – Ее зовут Джованна, как вашу мать, которая была очень добра ко всем нам.
Маленькая девочка улыбается. Очевидно, ей понравилось, что дед произнес ее имя.
– Я все про вас знаю, дон Иньяцио. Дедушка много всего рассказывал нам с братьями и сестрами… И дедушки и бабушки моих одноклассников нам рассказывали про тоннару и про дом Флорио… – Она замолкает, смотрит на ракушки в своей ладони, выбирает одну и протягивает ее Иньяцио. – Здесь все знают, кто вы такие.
Иньяцио берет ракушку.
– Знают… все? – спрашивает он едва слышно.
Девочка кивает, а старик подхватывает:
– А как же! Все знают вашу историю, дон Иньяцио. Вашу, вашего брата, вашей семьи… В Палермо было много богатых и важных людей, но таких, как вы, – никогда. Вы же Флорио.
К горлу Иньяцио подкатывает ком, он поднимает глаза, смотрит вдаль. Там, на горизонте, на волнах качается небольшая лодка с белым косым парусом, как будто шлюпка.
– Это правда. – Он поворачивается, улыбается девочке и старику. – Другие люди – это другие. А мы – Флорио.
От автора
«Львы Сицилии. Закат империи» – это роман. Может показаться странным напоминать об этом, но только не когда речь идет о семье Флорио, оставившей глубокий след в истории Палермо, Сицилии и Италии в целом и чей драматический социальный и экономический путь долгое время привлекал внимание историков, которым досталась трудная задача изучить его во всей полноте.
Так же как и «Львы Сицилии», этот роман основывается на документально подтвержденных фактах и вымышленных эпизодах, в которых ситуации и персонажи подчинены логике повествования. Логике, которая зачастую и меня подводила к непростому выбору, каким обстоятельствам в богатой на события жизни Флорио отдать предпочтение, а какими пожертвовать. Но такова судьба авторов исторических романов, действие в которых тесно связано с настоящим временем. В этом их счастье и несчастье одновременно.
Теперь, когда спустя почти шесть лет мое путешествие с семьей Флорио подошло к концу, будет справедливо перечислить очерки, послужившие мне компасом для написания обоих романов. Прежде всего хотела бы назвать монументальную работу Орацио Канчилы «Флорио, история династии предпринимателей», в которой автор подробно размышляет о перипетиях в судьбе четырех поколений семьи. «Эпоха Флорио» под редакцией и при участии Ромуальдо Джуффриды и Розарио Лентини и «Семья Флорио» Симоне Канделы содержат много фактической информации и дают ключ к понимания той эпохи. Наконец, «Экономическое положение Флорио, семьи предпринимателей XIX века» – сборник разных авторов, содержащий, кроме всего прочего, каталог выставки, проведенной в 1991 году в Палермо Культурным фондом Лауро Кьяццезе делла Сичилькасса, под кураторством Розарио Лентини, интеллектуала, образованнейшего человека, много написавшего о семье Флорио, в частности, об их предпринимательской деятельности и их роли в итальянской политике и культуре.
При работе мне также помогли следующие монографии, подробно раскрывшие исследуемые темы: «Корабли Флорио» Пьетро Пиччоне; «Вилла Иджеа» под редакцией Франческо Амендоладжине, «Джузеппе Дамиани Алмейда. Три архитектурных сооружения в хрониках и в истории» Анна-Марии Фундаро; «Флорио и империя Оливуццы» Франчески Меркаданте; «Ловля тунца на Сицилии» под редакцией Винченцо Консоло; «Краткая история керамики Флорио» Аугусто Маринелли; «Больдини. Портрет донны Франки Флорио» Маттео Змолиццы; «Драгоценные украшения в Италии» под редакцией Лиа Ленти; «Наряды синьоры Liberty» Кетти Джанниливиньи, «Гардероб донны Франки Флорио» под редакцией Кирстен Ашенгрин Пьяченти; «Королевы. Портреты сицилийских аристократок (1905–1914)» под редакцией Даниеле Ансельмо и Джованни Пурпуры, «Музыка в эпоху Флорио» Консуэло Джильо. И сайты: targapedia.com (где среди прочего можно посмотреть номера Rapiditas, «универсального автомобильного журнала», задуманного Винченцо Флорио), targaflorio.info и amicidellatargaflorio.com – залежи информации по истории гонки «Тарга Флорио». Мне очень пригодились подсказки и советы, которые дали мне тексты: La Sicilie illustreé («Иллюстрированная Сицилия», выпуски журнала 1904–1911 гг.), «Палермо конца XIX века» Пьетро Николози, «По следам семьи Флорио» Гаэтано Корселли д’Ондес и Паолы Д’Аморе Ло Буэ; а также ставшие классическими сочинения: «Принцы у подножия вулкана» Рэли Тревельяна, «Летнее счастье» Фулько Сантостефано делла Черда, герцога ди Вердура и «Рассказы» Джузеппе Томази ди Лампедуза, благодаря которым я смогла углубиться в «нравы» той жизни, уже исчезнувшие и тем не менее невероятно притягательные. Вместе с тем по вопросам истории и искусства Сицилии меня любезно консультировал Франческо Мелиа, который открыл для меня многообразный мир палермского общества рубежа XIX–XX веков и который работал с многочисленными текстами и сверялся с такими источниками, как, например, «Историко-геральдический словарь Сицилии» Винченцо Палиццоло Гравины, «Повседневная жизнь палермских аристократов в XVII–XIX веках» под редакцией Луизы Кифари и Чиро Д’Арпы и «Сицилийская живопись XIX века с точки зрения заказчиков, художественной критики и коллекционеров» под редакцией Марии Кончетты Ди Натале.
Еще одним ценным источником для меня стали электронные документы из онлайн-библиотеки Internet Archive и онлайн-архива газет «Коррьере делла сера» и «Стампа». В статьях времен эпохи Флорио я нашла подробные обзоры событий, о которых можно прочитать только в хронике тех лет. Я благодарна всем журналистам, часто не указывавшим свое имя, которые увлеченно пересказывали произошедшее и обрисовывали героев событий, а также тем, кто оцифровывает и выкладывает их статьи. Разумеется, мне сослужили добрую службу и «Джорнале ди Сичилия», и «Л’Ора», главные информационные источники тех лет.
Ко всему этому можно добавить очерки, документальные свидетельства и статьи о политической, экономической и культурной жизни в Италии с 1868 по 1935 год. Конечно, если в романе допущены ошибки или неточности, в них виновата исключительно я, а не люди, помогавшие мне в исследованиях.
Из текстов, которые описывают «интимную» историю семьи, два стали для меня основополагающими. Прежде всего «Франка Флорио» Анны Помар, единственная настоящая биография Франки Флорио, вышедшая в 1985 году и основанная на свидетельствах Джулии Флорио, младшей дочери Франки и Иньяцио. Эта книга рисует точную картину не только эпохи, но и личной жизни женщины с несчастной судьбой, о которой мы долго беседовали с Марко Помаром, сыном автора, который, в частности, помог сверить информацию о Франке Флорио, поскольку некоторые содержащиеся в книге сведения не сходились с полученными ранее из других источников. Я от всего сердца благодарна Марко за уделенное мне время и горда тем, что мне удалось пройти по пути, проложенному его матерью.