ски значимой. Во-вторых, если учесть размер капитала, люди, которые заработали свои деньги самостоятельно, были счастливее тех, кто получил их в наследство. То есть богатство добавляет счастья только на крайне высоких уровнях капитала, да и то, если деньги достались вам собственным трудом, а не случайно. Выигравшие в лотерею вообще, как правило, несчастнее, чем до выигрыша.
Но проблема в том, пишет Нортон, что кучу важных в жизни вещей изменить довольно тяжело. Если ты хочешь быть хорошим отцом, какой вопрос ты будешь себе задавать? Лучший ли я отец, чем в прошлом году? А если да, тогда-то что, ты хороший отец или нет? Или вот: лучший ли ты отец, чем твой сосед? Нормального человека такой вопрос поставит в ступор.
Поэтому люди начинают использовать те средства, которые можно измерить. Деньги – прекрасный выбор, пишет Нортон. Чтобы понять, кто из вас лучше, можно задать себе вопрос: больше ли я зарабатываю? Больше ли у меня член? То есть, дом? Или – сколько у меня домов на море?
Прикол в том, что этот инстинкт измерения и сравнения никуда не девается, даже когда у людей становится какое-то безумное количество денег. Вопрос «Живу ли я лучше, чем раньше?» подразумевает только одно направление развития – вверх. И когда капитал составляет, скажем, 50 миллионов долларов, но семья переезжает в супердорогой район, где у соседей ещё больше денег, они чувствуют себя куда хуже, чем в Барнауле! Потому что теперь они себя сравнивают не с прежними соседями, а с новыми. Звучит бредово, но уровень их удовлетворения жизнью не растёт, а падает.
Исследование, которое провёл Нортон, может вас расстроить. Он опросил более 2 тысяч человек с капиталом более чем в миллион долларов (включая тех, у кого было намного больше, чем 1 миллион), насколько они счастливы и сколько им нужно, чтобы стать ещё счастливее и окончательно закрыть вопрос с баблом. Нортон выяснил, что практически каждый считает, что ему нужно в 2–3 раза больше денег, чтобы стать счастливым. Неважно, миллион там у него в загашнике, или 20 миллионов. Всё равно человеку нужно – в три раза больше денег!
Где Нортон нашёл этих богачей? Ему дал контакты большой инвестбанк, плюс он общался с несколькими голландскими миллионерами, которые были не прочь ответить на его вопросы и стать ещё чуть-чуть богаче. Насколько богаче? Нортон с коллегами платил им по 46 евро за заполненную анкету. Интересно, что в похожих исследованиях средний класс вполне удовлетворяется всего 1 долларом за участие.
Джеффри Уинтерс, профессор политологии в университете Нортвестерн и автор книги «Олигархия» написал, что вдобавок к социальным сравнениям, реально богатые люди часто мотивированы жаждой инвестиций, покупки бизнесов и роста своего влияния. И вследствие этого они тоже, как правило, становятся богаче.
«Для тех из нас, кто работает на обычной работе и тратит столько, сколько может себе позволить – ну там, на ипотеку, на отпуск, на страховку, еду, обучение детей – связь заработка и расходов совершенно однозначна», – пишет Уинтерс. В то же время, множество сверхбогатых используют свои деньги, чтобы сделать ещё больше денег. Этот процесс возбуждает, потому что двигает их чуть выше по социальной лестнице.
Два принципиально разных способа использовать деньги: когда хватает на расходы и когда ты увеличиваешь свой капитал – находятся на противоположных концах кривой уменьшающейся полезности.
Например, вам хочется мега-яхту и шесть особняков по всему миру. Если у вас есть несколько сотен миллионов долларов, это вообще не вопрос. Но такой цели почти ни у кого нет. Есть цель продолжать накапливать богатство. А тут, сами понимаете, окончательной цифры нет. Как у диванного гитариста. Сколько ему нужно гитар? Ответ – ещё одна. Я профессиональный гитарист, который выступает по всему миру. Знаете, какая у меня основная гитара? Лёгкая! И мне не нужна ещё одна. А каждый миллиардер, с которым он имел дело (а Уинтерс общался далеко не с одним), экстремально сконцентрирован на увеличении собственного богатства.
Ещё один эксперт, Брук Харрингтон, профессор Копенгагенской бизнес-школы, тоже изучал (45) привычки сверхбогатых. Он говорит, что многие богачи принципиально по-другому думают о деньгах, совсем не так как вы. Ок, как мы. Богачи не задумываются о том, хватит ли у них денег купить что-то. Конечно, хватит. Они думают о том, сколько денег у ближайшего соперника.
Харрингтон пишет: «Если меня чему-то и научило десятилетнее изучение этого топ 1 %, так это то, что ультра-богатые и ультра-бедные очень похожи, в отличие от того, что говорят нам стереотипы. И те, и другие абсолютно без башни. Одним просто нечего терять, другие при всём желании не могут потерять что-либо существенное».
Управляющие не могут смириться с грехами своих клиентов. Это довольно неожиданно, но в процессе обсуждения минимизации налогов управляющие не раз говорили вещи типа: «Я объявил своим коллегам, что если я когда-нибудь стану похож на кого-то из своих клиентов, просто пристрелите меня. Они абсолютно аморальны. У них бесконечное количество времени и денег. У них нет никаких границ. Один клиент сказал мне, чтобы я не брал на поездку в Монако свою жену, ну если только я не хотел бы, чтобы её попытались совратить как минимум с десяток моих клиентов. Оказывается, соблазнять чужих жён – это такой местный аттракцион». А весёлый он потому, что всегда получается.
Клиенты этого женевского управляющего активами верят в то, что они – потомки фараонов и им суждено унаследовать планету. Ощущение того, что у вас всё ок с деньгами, совсем не похоже на выполнение какой-то детской мечты, ну типа, год путешествовать на парусной яхте. И даже не купить эту яхту. Ощущение богатства – это когда у тебя больше денег, чем у твоих знакомых. Поэтому вопрос не в том, что люди хотят купить, а в том, что они должны купить, чтобы удержать свой статус в группе. Вы уже понимаете, что это прямая дорога в ад. Или по крайней мере, к депрессии.
Американский писатель ленинградского происхождения Гари Штейнгарт не понаслышке знает, что богачи думают о своих деньгах. В его последней книге «Озеро Саксесс» (46) главный герой – финансист, и по мере написания Гари специально тусовался с богачами из финансовой индустрии. С теми, кто не летает регулярными рейсами, а для распоряжения состоянием семьи нанимает отдельного портфельного управляющего. Они достигли того уровня, когда денег достаточно для чего угодно, потому что всё, что им может понадобиться, не сравнится с тем, что у них уже есть. Новая Tesla с откидными дверями? Ну ок, сколько она стоит? Да какая разница, ну сколько-то. Если у вас 100 миллионов долларов, какое это имеет значение?
Одна из наиболее занятных вещей, которую он обнаружил после того, как какое-то время потусовался с этими чуваками, – атмосфера вечного соперничества. Днём они будут пытаться переторговать друг друга в терминале Блумберга, а вечером продолжат сражаться за покерным столом. Этот безумный дух соревнований дошёл даже до сумм, которые они жертвуют на благотворительность: тут тоже каждому надо выпендриться. Штейнгарт пишет, что в основе соперничества лежит желание казаться умнее и способнее своих коллег. Менеджеры хедж-фондов могут разбогатеть очень стремительно на одной-двух громадных сделках. Естественно, во многом благодаря удаче и стечению обстоятельств. И внутри себя они прекрасно понимают, что даже если деньги и демонстрируют уровень их профессионализма, это далеко не всегда означает преимущество в эрудиции и интеллекте.
Штейнгарт обнаружил, что управляющие хедж-фондами сравнивают себя с коллегами или соперниками, и деньги в их случае – это просто способ посчитать, кто побеждает в соревновании. Кто-то из управляющих сказал: «У нас нет Нобелевских премий или медалей за лучшее управление. Всё, что у нас есть – количество денег под управлением и насколько мы смогли увеличить эту цифру».
Весь этот опыт заставил Штейнгарта изрядно понервничать. Он изучал людей, которые могли купить вообще всё что угодно, всё, что они хотят и могут когда-то захотеть. Их богатству завидуют все вокруг, и они всё равно недовольны! Как, собственно, предсказывали Нортон и Уинтерс, которые изучали связь богатства и счастья.
В конце концов, говорит Штейнгарт, самой большой радостью для него было закончить это чёртово исследование.
Какой вывод надо сделать? Сколько бы миллионов у вас ни было, вам всё равно будет нужен ещё один. Поэтому, наверное, стоит сконцентрироваться на поиске других причин для счастья.
10.5. Дорожка к счастью
Американская культура преподносит трудоголизм как нечто очень ценное. Такой подход вполне может сдвинуть мышление человека в сторону успешного успеха. Но надежда есть. Есть множество вещей, которые принесут вам радость и удовольствие вне зависимости от того, считает ли вас кто-то успешным. Вот три шага, которые помогут вам сдвинуться с дороги, которая ведёт к успеху, на дорогу, которая ведёт к счастью. Сейчас неважно, находитесь ли вы на пике карьеры или в процессе, или только взбираетесь на первую ступеньку. Или вообще все ваши успехи уже в прошлом.
Первый шаг: принять тот факт, что вне зависимости от того, насколько вы успешны, или были успешны, или надеетесь стать успешным, вы не сможете найти настоящее счастье в гедонистической гонке. Счастье находится в глубоко обычных вещах (кто не смотрел мультик «Душа», сильно рекомендую). Прогулка в парке или разговор с близким человеком вместо того, чтобы ещё часок поработать. Для многих людей это очень сложный выбор, даже порой какое-то предательство. Мы тут всеми силами стараемся сделать побольше, превозносим всяких Джобсов и Масков и пытаемся всех обогнать и чего-то достичь. И что стало совершенно обычным делом? Сравнение себя с окружающими – вот самая распространённая метрика успеха. Только вот исследования показывают, что эта метрика не добавляет нам счастья, а – сюрприз! – забирает его.