Комнаты в основном были пусты, но кое-где остались следы прежних хозяев – книжный стеллаж в прихожей. А может, и не книжный, но именно на нем Варя расставила бы книги. На втором этаже в одной из комнат оказалась неожиданно огромная кровать, по виду совершенно новая, с затейливым, явно импортным матрацем.
– Аркадий Сергеич сказал, пусть эта адаробла здесь остается, – просунул между ними голову тот, кого назвали Ник Ником. – Её сюда еле затащили, и во второй раз он не захотел с ней возиться.
Со второго этажа металлическая лестница винтом вкручивалась в третий этаж.
– Комнаты там остались не отделанными, – опять влез с пояснениями старик. – Аркадий Сергеич говорил – и в тех, что есть, жить некому. Может, новый хозяин достроит. Хотите посмотреть?
Ник Ник подобострастно взглянул на Варю.
– В другой раз, – отказалась она.
А Вадим усмехнулся про себя. Третьего этажа на зарегистрированном плане не было. Таки он был прав, богатые перестраивали все по своему усмотрению…
Он увидел, как Варвара рассматривает старика, и тоже присмотрелся повнимательнее. На самом деле тот вовсе не был старым, всего лишь конституция такая, старообразное лицо. Но при этом руки мужчины зрелых лет и, если. Вадиму не показалось, военная выправка. Он нарочно сутулился, шаркал ногами – изображал беспомощность непонятно для чего.
Такое впечатление, что сюда из театра позвали ведущего актера средних лет, чтобы он сыграл перед публикой роль старика. Не может же быть, чтобы Вадим себе это всё придумал.
И этот его быстрый оценивающий взгляд. Метнул его и тут же прикрыл ресницами. Нет, он вовсе не напоминал старика, мечтавшего сторожевать, он напоминал скорее зверя, который сидел в засаде и кого-то ждал. Но не Варвару же!
Они вышли из дома, а сторож? Проворно закрыл дверь особняка, даже на первый взгляд огромного. Куда больше, чем дом на участке Артема. И опять предстал перед ними. Такой услужливый, что ни о чем просить его не хотелось.
Варя тоже почувствовала материальность взгляда, каким этот сторож незаметно оглядел её на прощание. Мол, не выдал ли он себя чем-нибудь, не насторожил ли новую хозяйку?
Интересно, где живёт этот самый Ник Ник? Судя по тому, как тщательно закрывает он на замки особняк, где-нибудь в другом месте.
– В комнатке, при бане, – тут же пояснил тот, оказывается, незаметно за её лицом наблюдавший. – Желаете посмотреть?
– В другой раз, – опять отказалась Варя.
И пошла впереди всех, отчего-то полная желания покинуть эту дачу и никогда больше сюда не возвращаться.
– Да у вас здесь целое поместье! – одобрительно заметил Артём, уже у калитки ещё раз оглядевший участок. – Не хотите со мной поменяться, а, Варя? Я бы доплатил по полной программе. Мои соседи не хотят свои дачи продавать, а мне как раз нужен простор.
– Я подумаю, – сказала Варя. – Надо ещё привыкнуть к мысли, что эта дача у меня есть. А мне кажется, что раньше, чем через полгода я ни к чему не смогу притронуться. Может, в этой даче и заключается всё предполагаемое богатство Бориса?
– Вряд ли, – поморщился Артём. – Терпеть не могу считать деньги в чужом кармане, но, как говорится, нет дыма без огня.
– Значит, он готовил место, куда собирался со временем уйти и где есть что-то, во что его деньги вложены…
– А вы долго с ним прожили?
– Три года.
– Тогда вряд ли, – не согласился с её доводами Артём. – Состояние покойный составил себе задолго до знакомства с вами.
– Может, у него есть дача где-нибудь на Кипре? – со смешком пробормотал Валера.
А Варя думала совсем о другом – о странном стороже, который отчего-то живёт «при бане» на её участке, с виду такой услужливый, а по её ощущениям – опасный, как хищник.
– Артем, а вы не знаете, кто такой этот Ник Ник? Мне показалось, что, во-первых, он вовсе не такой и старый, а во-вторых, что работа сторожа, как и его угодливость, не что иное, как маска.
– Я, признаться, тоже был поражён. В своё время этот человек номинально был директором самого крупного рыбного магазина в городе. Фактически же он контролировал всю рыботорговлю в крае. Икра, осетровые балыки – все рыбные деликатесы были в его руках. Тогда слово «мафия» не употребляли.
– Когда – тогда? – спросила Варя.
– Лет пятнадцать назад. А Ник Ник пять лет как вернулся из зоны. Поговаривали, будто его там сломали, но что-то мне не верится… Не так давно он работал охранником на складе одной частной фирмы по продаже компьютеров. Фирму капитально бомбанули… Ну, вывезли всё, что можно. Как раз в его смену. Вроде Ник Ника нашли без памяти, в луже крови…
– Странно, вы говорите о нём так, словно всё это неточно: может, был, а может, не был…
– В том-то и дело, Варя. Никогда нельзя быть уверенным в чём бы то ни было, когда дело касается Ник Ника…
Вадим в продолжение всего разговора тяжело молчал, словно всё происходившее было ему весьма не по нутру.
Все четверо подошли к джипу.
– Варя, – с запинкой начал говорить Артём, – а мы не могли бы прямо сейчас поехать и взять эти чертовы фотографии?
– Если только Вадим не спрятал их очень далеко, – улыбнулась Варя.
– Зачем далеко? Дипломат лежит в тайнике, который я соорудил собственноручно в квартире родителей. Взять его – пара пустяков.
– Тогда поехали?
Чувствовалось, что Артема сжигает нетерпение.
– Поехали, – согласился Вадим, – только я на своей машине, а вы – за мной.
Он пересел в «Хонду» у дачи Артема и не предложил Варе сесть рядом. Думал, она сама это сделает. Но Варя тоже заметила его непонятную отчужденность и осталась сидеть в джипе Артёма.
Доехали они быстро. И опять Варя осталась сидеть в машине, а Вадим быстрым шагом вошёл в подъезд девятиэтажного дома.
Вернулся он быстро и протянул Варе дипломат – на этот раз она сочла нужным из машины выйти.
Вообще она не понимала, что за чёрная кошка вдруг между ними пробежала. То есть для себя она стала объяснять всё не в лучшем для Вадима свете. Он услышал, как Артём нелицеприятно высказывается о Варином покойном муже, и решил отмежеваться от неё. Мол, я не я, и лошадь не моя, и я не извозчик! Подумал, что это может быть опасно? Струсил?
Вначале – да, она предлагала изображать, что они друг другу чужие, но теперь-то зачем?
– Посидим в машине, – скомандовал всем Артем, – пока я посмотрю, те это снимки или не теё
Варя вынула из дипломата несколько конвертов с фотографиями и подала Артему:
– Нате, выбирайте сами, где тут ваши, а где не ваши.
Мужчина стал бегло просматривать и почти с первой же фотографии стал вначале крякать, потом ахать, потом сопеть – и все эти возгласы означали безмерное удивление.
Временами он отрывался от лицезрения и протягивал одну из фотографий своему телохранителю.
– Нет, ты взгляни! Какие люди! Господи, как же ему такое удалось?
Наконец он оторвался от лицезрения фотографий и посмотрел на Варю.
– Варвара Михайловна, да это же бомба! Стоит только обнародовать хотя бы часть из них, и город взорвётся!
– Может, давайте обольем их все бензином и сожжём?
– Да вы что, как можно! – Артём даже отодвинулся на сиденье, словно Варя собиралась вырвать у него из рук бесценное сокровище. – Погодите.
Он полез в карман куртки и вынул пачку долларов.
– Вот держите. Я покупаю у вас свои фотографии. Здесь десять тысяч долларов. А вот с остальными… Вы не возражаете, если я заберу их все?
– Ради Бога! Я вовсе не собираюсь их рассматривать на досуге.
– Я буду как бы вашим продюсером… Нет, фотоагентом. За эти фотографии можно выручить кучу денег!
– Я же сказала…
– Что вы не торгуете такими вещами! – договорил за неё Артём. – Но вы же должны пять тысяч Вадиму. Да и у вас, насколько я понял, тоже нет денег. Возьмите. Поверьте мне, этим вы меня не обездолите. Вы вернули мне покой, а это дорогого стоит… Люди же, снятые на этих фотографиях, богаты. Даже очень богаты. И они не согласятся взять у меня эти фотографии бесплатно. Берите! Они не верят в бесплатный сыр… Ну и ладушки, пусть покупают…
И Варя деньги взяла. В какой-то момент она вдруг подумала, что ещё пожалеет об этом, но её рука уже сама потянулась за пачкой баксов, которые протягивал ей Артём.
Во всем был виноват Вадим! Если бы он вдруг неизвестно почему не начал кочевряжиться, она не стала бы даже вести разговоров о продаже фотографий. Но теперь она подумала, что действительно должна Вадиму деньги и неизвестно, когда сможет отдать, а после того, что случилось…
Что случилось? Спроси её об этом кто-нибудь, она не смогла бы толком и ответить. Случилось! Вадим от неё отрекся. Или почему ещё у него испортилось настроение? Ему нужны эти деньги, а он подумал, что ему еще долго придется торчать возле нее… Нет, надо было с ним расплатиться!
Варя никак не показала Вадиму своего разочарования. И вообще настроения. Наоборот, она улыбалась в тридцать три зуба и ему, и Артему с Валерой, как будто ничего не произошло.
Артем, невероятно довольный, спрятал фотографии и отдал Варе дипломат, в котором ещё кое-что оставалось. Например, фотоаппарат с телеобъективом и всякие приспособления, с которыми на досуге стоило разобраться. Варя приняла из его рук дипломат и поставила на пол машины, думая о своем.
– Давайте мы подвезём вас, – предложил ей Артём.
– Спасибо, не надо, – отказалась Варя. – Нам с Вадимом ещё кое-какие вопросы решить надо.
Она вылезла из джипа и пошла к его машине… Почему его? Это Варина машина. И она вовсе не собирается дарить её кому бы то ни было. Даже если с этим мужчиной она переспала.
Но шла она медленно, едва передвигая ноги, как будто ей предстояло невероятно трудное предприятие. Подумаешь, всего лишь отдать деньги человеку, который за ними к ней и приходил.
Она открыла дверцу, села на переднее сиденье и сказала ему:
– Вот видишь, Вадим, а ты, наверное, уже простился со своими деньгами.
И отсчитала ему пятьдесят купюр по сто долларов.