Два дня Нинка не подходила к Вовке.
А на третий день Вовка получил двойку по алгебре. Вовка и раньше получал двойки по разным предметам, поэтому даже и не расстроился.
А Нинка подошла к нему и говорит:
– Ты не расстраивайся.
– Даже и не подумаю, – ответил Вовка.
– А если ещё двоек наполучаешь и останешься на второй год в том же классе?
– Тогда расстроюсь.
– А хочешь, я тебе помогу заниматься? Я тебе объясню, как задачки решать.
– Давай, помоги, – согласился Вовка.
После уроков они остались в классе, и Нинка сразу подарила Вовке новую красивую тетрадь. На обложке её были фотки лучших футболистов мира: Пеле, Марадоны, Беккенбауэра, Месси и Льва Яшина.
Вовка как взял в руки эту тетрадь, так и не мог оторваться.
– Где ты это достала? – спросил Вовка дрожащим голосом.
– Папа подарил, – сказала Нинка.
– А кто у тебя папа?
– Папка у меня тренер по футболу, – соврала Нинка.
– А в какой команде? – не унимался Вовка.
– В разных, – ушла от ответа Нинка.
– Ну ты даёшь! У тебя папка тренер, а мы об этом даже не знаем.
– Кому надо, тот знает. Всё, давай заниматься.
– Нет, – сказал Вовка, сразу насторожившись. – Зачем ты со мной решила заниматься, тебе что, учительница поручила?
– Никто мне не поручал, – сказала Нинка. – Просто жалко, если тебя оставят на второй год, а потом ещё и из школы выгонят.
– Нет, – не унимался Вовка, – с чего это ты меня пожалела: то ручку подарила, то тетрадь, а теперь ещё и заниматься со мной решила? Это не так просто. Говори, а то сейчас дам в глаз!
А у него, Вовки, всегда один разговор. Чуть что, он сразу: «Сейчас дам в глаз!»
– Не хочешь заниматься, и пожалуйста, – сказала Нинка. – Я тогда пойду.
– Ага, и тетрадку назад заберёшь! – закричал Вовка. – Фиг я такую тетрадку отдам! Ручку могу вернуть, а тетрадку – ни за что!
– Не нужна мне твоя тетрадка, – чуть не плача, сказала Нинка.
– Нет, – не отступал Вовка, – говори, с чего это ты на меня так насела? Иначе не выпущу. – Вовка взял стул и закрыл им дверь в класс. – Говори! – крикнул он.
Нинка опустила глаза и тихо сказала:
– Потому что я в тебя влюбилась.
– Что? – закричал Вовка. – Влюбилась?
– Ну да.
– В меня?
– В тебя.
– Ну ты даёшь, Гордеева! – обалдело сказал Вовка. – И чего нам теперь с этим делать?
– А что делать, – сказала Нинка, – я в тебя влюбилась, а ты в меня влюбись.
– А как я в тебя влюблюсь?
– Как… Возьми и посмотри на меня.
– Ну посмотрел.
– Ничего не чувствуешь?
– Пока ничего.
– Я тебе кажусь красивой?
– С чего это? Девчонка как девчонка.
– Скажи, я симпатичная?
– Симпатичная.
– Тебе моё лицо нравится?
– Лицо как лицо – круглое.
– А глаза красивые?
– Откуда я знаю – красивые, некрасивые, это твои глаза – ты и думай.
– Ну, хорошо, тебе не противно на меня смотреть?
– Не противно.
– Значит, я тебе нравлюсь?
– Да кто его знает.
– Скажи, что нравлюсь.
– Допустим, нравишься.
– Видишь, ты уже в меня влюбляешься.
– А у тебя папка точно тренер по футболу?
– Конечно, точно. Ну не по городкам же.
– По каким городкам?
– Игра такая есть, городки, там палкой сбивают столбики.
– Не, не надо городков, надо по футболу.
– Он и есть по футболу. Как теперь, чувствуешь, что влюбляешься?
– А у него мячи дома есть хорошие?
– Классные мячи, у него один лишний, я его тебе принесу.
– Иди ты!
– Ну да.
– Хорошо, допустим, я влюбляюсь, и что будет?
– Как – что? В кино будем вместе ходить.
– А на футбол?
– И на футбол.
– А папка нас в ложу проведёт на стадионе?
– Запросто.
– Всё, влюбился. И что теперь будет?
– Будем влюблёнными, на дни рождения будем вместе ходить. Я тебе буду подарки дарить, а ты – мне. Влюбляешься?
– Да вроде. Похоже на то.
– Тогда давай поцелуемся.
– А это чего?
– Как – чего? Тебя мама когда-нибудь целовала?
– Так то мама, а ты-то здесь при чем?
– А все влюблённые обязательно целуются. Губами в губы.
– Ты чего?! – закричал Вовка. – Губы в губы?! Ты чего, спятила?! Знаешь, я готов влюбиться, но целоваться… Да ни за что в жизни, даже за футбол! Чтобы я с девчонками целовался!.. Да я с ребятами никогда не целуюсь. Бери назад свою ручку, ни за что! Нашла дурака!
Он вскочил с парты, снял стул и хлопнул изо всех сил дверью. На том вся любовь и закончилась.
Нинка сильно расстроилась. Но ненадолго. Потому что на другой день к ней подошёл Гриша Плетнёв, тот самый, который учился в Лондоне, и спросил:
– А правда, что у тебя отец – тренер по футболу?
– Неправда, – сказала Нинка.
– Давай с тобой дружить, – сказал Гриша.
И они стали дружить, хотя папа у Нинки действительно был тренером, но не по футболу, а по хоккею.
Здорово – плохо
– Привет, Гоша!
– Привет, Лёша!
– Как жизнь, Гоша? Давно не виделись.
– Да нормальная жизнь. В новую школу перешёл.
– Слушай, здорово. Хорошо!
– Хорошо-то хорошо, только до неё топать километра два.
– Ну, это плохо.
– Почему плохо? Утром, по свежему воздуху, для здоровья полезно.
– Это здорово – окрепнешь, поздоровеешь, хорошо!
– Хорошо-то хорошо, да не очень. Там вся улица перерыта. Стройка какая-то.
– Стройка – это плохо. Школа-то хоть хорошая?
– Да ничего, с английским уклоном.
– Это здорово, по-английски будешь шпрехать[3]. Хорошо.
– Хорошо-то хорошо, только я в той-то школе немецкий учил.
– А, это плохо. Это совсем никуда. Но хоть девчонки-то там ничего?
– Классные девчонки!
– Это здорово, хорошо, когда девчонки классные.
– Хорошо-то хорошо, только они на меня внимания не обращают.
– У-у-у… Это плохо. Вот так прямо все и не обращают внимания?
– Да нет, одна обращает.
– Видишь, здорово! Она хотя бы хорошая?
– Думаю, да. Симпатичная.
– Ну, здорово, поздравляю!
– Чего поздравлять-то: она симпатичная, но не очень-то красивая.
– Ох ты!.. Это плохо, плохо это, Гоша!
– Но она не вся некрасивая, местами только, а в остальном она красавица.
– Здорово, что в остальном. А умная?
– Да, умница, по русскому и по литературе одни пятёрки.
– Здорово! Представляешь, научит наконец тебя говорить по-человечески.
– Оно, конечно, здорово, но по математике одни тройки.
– Это плохо, плохо это, Гоша! Но ты ей поможешь?
– Как я ей помогу, если я сам там ничего не понимаю?
– Это плохо. Как же ты учишься?
– Да хорошо учусь. Понимать не понимаю, а учусь хорошо.
– Это здорово! Хорошо учиться – это хорошо. А с девчонкой-то вы дружите?
– А как же, всё время, она меня даже с родителями познакомила.
– Это хорошо, если с родителями, здорово это. А кто у неё родители?
– Папа у неё – директор кондитерского магазина.
– Вот здорово, всегда с конфетами да с пирожными!
– Чего здорово? Он сейчас как раз под следствием.
– Слушай, это плохо. Значит, тебе ни конфет, ни пирожных?
– Ну почему, и торты, и пирожные когда только захочу. У неё мама тоже в кондитерском отделе, только в другом магазине.
– Вот это здорово! Хорошо, когда сладкого много! А девчонка твоя, она тоже сладкое любит?
– Нет, она любит на сцене играть, артисткой будет.
– Вот здорово! Артистки – они все красивые, это хорошо.
– Но не очень. Она такая маленькая, всю жизнь будет детей играть, это называется – травести.
– У-у-у, это плохо. Представляешь, ты вырастешь, женишься на ней, а она всё пионеров будет играть. Плохо это.
– Ну почему? Она же растёт, пока взрослыми станем, знаешь как она вырастет. И мы решили: когда взрослыми станем, поженимся.
– Слушай, это здорово! Просто классно! Они, наверное, богатые, подарков вам надарят на свадьбу.
– Ну да, папа обещал машину подарить.
– Вот здорово, за город ездить будем! Здорово!
– Да она, понимаешь, сейчас сломана, в аварию попала.
– Это плохо, это никуда не годится.
– Почему не годится? Она сейчас в ремонте, к лету, говорят, починят.
– Значит, здорово, на юг с вами поедем, на море. Своя машина – это класс!
– Да какой класс! Пока мы вырастем, она уже заржавеет и развалится.
– Это плохо. Слушай, вообще ерунда какая-то: папа под следствием, машина сломана, сама травести, лилипутов будет играть… Зачем она тебе?
– Да нравится она мне.
– Да? Это здорово, нет, знаешь, плохо это. Вообще ты мне голову заморочил. Не видел я тебя сто лет и ещё бы столько же не видел!
– Во, это здорово!
– Нет, это плохо!
Хвастуны
Мы с Гришей дружим, но всё время спорим. Потому что каждый хочет доказать, будто он лучше и что у него есть то, чего нет у другого. Вот недавно опять схлестнулись.
Я говорю:
– Знаешь, какой у меня ластик!
– Какой? – спрашивает Гришка.
– Да ты в жизни такого не видел! Ластик у меня чёрный!
– Ну и что?
– А то, что ластики бывают белые, бывают розовые, а чёрных вообще не бывает.
– Как же не бывает – у тебя же есть.
– Вот я тебе и говорю: у меня чёрный, а больше ни у кого такого чёрного ластика нет. Мне его дядя Коля из-за границы привёз.
– Подумаешь, – говорит Гришка, – подумаешь, чёрный ластик! Зато у меня ножик есть, двадцать четыре лезвия, ни у кого такого нет, мне его дядя Петя из-за границы привёз.
– А вот и неправда: у ножей бывает только два лезвия, большое и маленькое.
– Да? А не хочешь, у меня там ещё пилочка есть, ножнички, шило, штопор и даже ковырялка в зубах.
– Тоже мне, грамотей, «ковырялка»!.. Не «ковырялка», а зубочистка.
– У тебя, может, и зубочистка, а у меня – ковырялка. Потому что зубочисткой зубы чистят, а ковырялкой – ковыряют.