— Роберта, — в гулком басе слышалось раздражение, — я очень уважаю тебя, очень уважаю твоих прародителей, но помогать ей… Мы же договаривались: больше никакой…
— Кит-Санс, — в разговор влезла я, понимая, что слова отказа вот-вот прозвучат. — Это название вам о чём-то говорит?
— Говорит, — отец Эдуардо уставился на меня. Таким же пристальным взглядом меня одарила и Лапласа Шэдоу.
А вот Бобби, похоже, оказалась не в теме. Она удивленно смотрела на меня. С чуть меньшим удивлением на меня посматривал и Дэн Тейлор. В чём-то ему было проще. Он просто донёс меня до церкви, а остальное его не сильно касалось.
— У Александера есть Чаша и нужная кровь. Про Ритуал он всё знает. Я встречалась с ним и его подручной, — я замолкла. Новая волна боли заставила стиснуть зубы. Переждав, продолжила: — Я всё расскажу. Но сперва помогите мне. Вылечите.
Глаза Дэна слегка округлились. В его мире сломанные руки лечились неделями. Правда в его мире и вампиров не было, и оборотней, и идиотов, верящих в то, что они существуют.
Бобби попыталась что-то сказать, но священник взмахнул рукой, и соседка замолкла. С минуту отец Эдуардо всматривался в моё лицо, а я старательно избегала его взгляда.
— Хорошо, — медленно произнес священник. — Я помогу тебе.
Меня уложили на скамью. Отец Эдуардо коснулся моего плеча, перекрестил и начал читать «Отче наш». Я прям чувствовала, как рука приходит в норму. С каждым сказанным словом боль, зажатость и онемение уходили, сменяясь расслабленностью. Чужой бархатистый голос окутывал меня. Черные добрые глаза смотрели прямо в душу, а голодные красные искорки не казались чем-то плохим. Теплые волны вселенского покоя ласкали меня, уносили в беспамятство.
— Всё, — резко произнес отец Эдуардо, и я вздрогнула. — Лечение закончено.
Он отвернулся и неторопливо двинулся к остальным.
— Хорошо, — замедленно произнесла я. Возвращение в реальность оказалось слишком неожиданным. Мне хотелось вернуться туда, где ничто не беспокоит, где бесконечный сон дарит истинное блаженство. К тому же внутреннее тепло столкнулось с внешним холодом: откуда-то потянуло морозным воздухом. Мне даже почудилось, будто в воздухе закружились крохотные, едва заметные снежинки.
— Так, — отец Эдуардо сурово глянул на Дэна Тейлора, — никак не пойму, что с тобой делать.
— Не надо со мной ничего делать, — насупился футболист. — Мне и так хорошо.
— Да, — отстраненно произнесла Лапласа, — лишние свидетели нам не нужны.
— Лишние свидетели? — Тейлор сжал кулаки, приготовился к… Он еще не понимал с кем столкнулся.
Холод стал сильнее. По телу пробежала дрожь, я зябко повела плечами…
— Тихо! — отец Эдуардо насторожился. Глянул по сторонам, прислушался и ошарашенно сообщил: — Защита! Защита пропала!
— Что? — вскинулись Бобби и Лапласа. — Как?
Тейлор переводил недоуменный взгляд с одного лица на другое. Хорошо хоть, глупых вопросов задавать не стал.
— Это всё она! — горящие голодные глаза уставились на меня. Отец Эдуардо менялся. Появились клыки. Посерела кожа. Отросли когти. — Я предупреждал!
— Не надо! — выкрикнула Бобби. Она попыталась выхватить карандаш из рюкзака. Но не смогла, не успела. Тени Лапласы поднялись в воздух, обрели материальность, оплели соседку и…
Вампир бросился ко мне, замахнулся и!..
Мир посерел. Исчезли звуки. Люди и нелюди замерли в пространстве, застыли на безумном, нереальном стоп-кадре. Цвет и подвижность сохранила только я. Чем и поспешила воспользоваться. Осторожно сползла со скамейки, стукнулась локтем о ножку, зашипела от боли.
Послышались аплодисменты. Не очень бурные, можно сказать — жидкие. Ведь их исполняла всего лишь пара рук. Я подняла голову: около массивных дверей стоял Александер и улыбался. В этот раз блондинистый красавчик надел костюм-тройку яркого алого цвета, на шею повязал цветастый платок, а на руки зачем-то натянул ядовито-желтые медицинские перчатки. Среди застывшей серости это яркое пятно пробуждало страх, безотчетный ужас, желание убежать, спрятаться, засунуть в песок хотя бы голову.
— Не помешал? — участливо поинтересовался Александер и перестал хлопать в ладоши.
Я промолчала. Задавать вопросы о том, что происходит, показалось мне плохой идеей. Да и к чему их задавать? И так всё ясно: очередное проявление недокументированных способностей Александера. И было непонятно только одно: есть ли хоть что-то, что неподвластно ему?
— Вот и славно, — он неспешно прошелся меж скамеек, подошел ко мне, протянул руку, помог встать на ноги: — Немного подождете, хорошо? Надо завершить одно небольшое дельце.
Я кивнула. Можно было и возразить, а то и устроить пошлую истерику, но… А смысл?
Александер поднялся на возвышение, подошел к алтарю, стянул перчатку. Обнаженная рука коснулась гладкой алтарной плиты и… утонула в ней, скрылась, камнем скользнула на дно.
— Как я и думал, — Александер покачал головой. — Какая непревзойденная наглость. Они даже не прятали его.
— Это, — во рту пересохло: внезапно вспомнились слова Лизы о намечающемся конце света, — Источник?
— Верно. Это Источник.
— И что теперь? — сдавленно спросила я.
— Ничего, мисс Хьюз. Ни-че-го, — Александер пожал плечами и вытащил руку из камня. — Теперь со всеми проблемами будет разбираться Марго. Она главная, она всё решает. А моё дело — сторона.
— Да? — поверить в это было трудно.
— Да, — Александер спустился ко мне, блеснул зубами в улыбке. — А теперь перейдем к нашим делам. Завтра в три часа дня жду от вас итоговый отчет о церкви.
— Как завтра? Как в три часа? Вы же говорили о…
— Время, мисс Хьюз, — улыбка Александера стала грустной. — Я думал, у нас будет больше времени. Но Марго активно включилась в игру. Сегодня она побывала на территории университета.
— Да, видела её сегодня, — уточнять, чем закончилась наша встреча, я не стала.
— Думаю, — а блондин как будто и не заметил моих слов, — скоро она разгадает загадку местных Хранителей. Благо найти ответ нетрудно. Ей потребуется день-два, не больше.
И тут я поняла, что он всё знал о моих встречах с Марго: и о первой, и о второй, и о том, чем они закончились. Знал и ничего не сделал, чтобы помешать этой черноволосой стерве.
— И когда она разберется с загадкой, — Александер продолжал говорить, — то…
— Она любит… — перебила я его. — Тебя. Вас.
— Любит? — переспросил блондин и коротко хохотнул. — Вы ошибаетесь, мисс Хьюз. Разве может пучок фотонов кого-то любить? Разве способны минуты что-то чувствовать? Разве безграничному космосу не наплевать на коротко живущую человеческую букашку?
— Но я видела, как она смотрит на…
— Мисс Хьюз, — голос Александера зазвучал зло, холодно, а в его голубых глазах появилось очень странное выражение, — повторю еще раз: вы в меру своей ограниченности просто ничего не понимаете. Вы смотрите на меня, на Марго и видите перед собой людей, тех, кто очень похож на людей. Вы оцениваете наши действия с человеческой точки зрения. Пытаетесь. И вы забываете, что мы не люди. На самом деле мы даже выглядим совершенно иначе. Этот облик всего лишь образ для упрощения коммуникации между нами и людьми. И всё.
— Но Марго способна чувствовать! Я видела ее лицо… А ее поступки!..
— Вы многого не знаете. Марго всего неделю назад заточила себя в человеческом теле. И это давит на нее. Невиданные ранее ощущения, эмоции, страсти. Она не вполне справилась с ними. И этот неизведанный мир. Для Марго всё внове. Я знаю о чём говорю: мне потребовалось немало времени, чтобы пережить этот ворох бессмысленных эмоций и иррациональных желаний.
— А вы здесь давно?
— Очень давно, мисс Хьюз, очень давно, — глаза Александера заволокло туманом. — Вы даже не представляете, насколько.
Я промолчала. Похоже человеческое тело и сейчас давило на блондина, заставляя совершать иррациональные поступки. Например, Александеру не понравилось, что Совет отстранил его и передал все полномочия (в чём бы они ни заключались) Марго. И теперь блондин строил из себя обиженку. А с каким по-детски жестоким наслаждением он сжигал модель парка Кит-Санс. Не смотря на всё своё положение, богатство, невероятные способности, в душе Александер оставался инфантильным подростком. Или же… позволял себе казаться таким.
— Значит, жду вас завтра с отчетом в три часа дня, — Александер снова перешел к делу. — Встретимся в кафе «Ля Роз де Молинар».
Очередной намек. Теперь уже на встречу с Ларой Грин. Возникало ощущение, что наглый блондин знал о каждом моем шаге. Вряд ли он посылал кого-то следить за мной. Следил сам? Маловероятно. Всеведение? Хотелось надеяться, что такой способностью Александер всё-таки не обладал. Зато о посещении этой забегаловки знала Лиза Коффин. Самозваная Созерцательница с длинным языком и непонятными мотивами. Вот она как раз и могла!..
— Хорошо, я всё подготовлю, — смелое заявление, учитывая, что я и с архивными документами не до конца ознакомилась.
— Надеюсь, мисс Хьюз, вы сумеете убедить Хранителей, что не имеете никакого отношения к моему приходу, — Александер резко сменил тему, в голубых глазах возникли насмешливые огоньки. — Мне будет жаль потерять вас из-за такой глупости.
— Что? — я насторожилась. — О чём речь?
Александер не ответил. Его фигура оледенела, и тут же взорвалась, засыпав пол быстро тающими искорками-снежинками. Кроме снега о появлении блондина напоминали желтые резиновые перчатки. Вот их он почему-то забрать с собой не захотел.
Церковь, объездная дорога, свет, даруемый фонарями, и целая куча всякой разной бессмыслицы — всё осталось позади. Мы шли по тёмной аллее и молчали. И пусть нам было о чём поговорить, но еще о большем нам стоило помолчать.
После исчезновения Александера серая неподвижность продержалась минут пять. За это время я успела подготовить несколько речей разной степени убедительности и все их забраковать. Как-то не верилось, что отец Эдуардо захочет выслушать меня перед смертью. Знакомиться с блестящими клыками и острыми когтями мне не хотелось, умирать — тоже, поэтому я решила спрятаться за алтарем, выждать, а потом действовать по ситуации. И ведь не ошиблась…