вот прям щас.
Аля по-прежнему не могла видеть, что творится сейчас в её паблике, зато она разместила пост на личной странице: сообщила, что группу взломали, призывая подписчиков и френдов не беспокоиться. Она убеждала себя в том, что мало кто из её знакомых примет этот бред про эскорт за чистую монету – в друзьях у неё были в основном адекватные люди. Да, неловко было сверкать перед ними нижним бельём, но… не голая же она там, в конце концов. Гораздо больше беспокоило другое – кто-нибудь из общих знакомых мог написать или позвонить Игорю, чтобы уточнить, что происходит – а вот в благоразумии драгоценного супруга она совершенно не была уверена. С него сталось бы прикинуться жертвой, разыграв роль несчастного и обманутого рогача, которого эта бессовестная дрянь – то есть Аля – выставила на посмешище, уехав в Москву на сомнительные заработки. Его не беспокоило то, что тень Алиного позора могла частично упасть и на него, главным было – очернить жену-распутницу.
Постепенно Аля даже смогла более-менее успокоиться и взять себя в руки. Она уговаривала себя, что конца света не произошло. Да, неприятно, да, противно… больше всего противно из-за того, что ещё одна незнакомая грань характера Игоря, о которой она раньше не подозревала, открылась и заблистала перед ней во всей красе. Но если кто-то из друзей примет это всё за правду и отвернётся от неё – что ж, значит, такие это были друзья.
Ей по-прежнему писали и звонили незнакомцы, но Аля хладнокровно заносила их всех в чёрный список, который разбухал как на дрожжах. В принципе, эта проблема тоже легко решалась – обычной сменой номера… ей просто нужна была новая симка, и как можно скорее.
К офису Аля и вовсе подходила с абсолютно боевым настроем, вполне успокоенная и уверовавшая в торжество справедливости. А может, это предстоящая встреча с Андрисом так её бодрила.
Он нравился ей. Очень нравился… Когда Аля думала о своём начальнике, то всегда чувствовала, что её губы против воли начинают растягиваться в мечтательной улыбке. Это было то приятное состояние – нет, ещё даже не влюблённости, а её предвкушения. Когда не хотелось чего-то конкретного, никаких свиданий, объятий, поцелуев или секса. Пока ей достаточно было просто смотреть на него, ловить его ответные взгляды и улыбки, вслушиваться в звук его голоса… и смутно мечтать о чём-то хорошем, пусть даже и несбыточном.
Поднимаясь в лифте, Аля мурлыкала себе под нос песню из мюзикла “Ромео и Джульетта”:
– “Предчувствие любви, ты соткано из снов, невнятных, смутных слов, несвязанных стихов…”
Если Андрис и ожидал увидеть убитую горем, растерянную и напуганную Алю, которой она представилась ему в телефонном разговоре, то он явно очень удивился, когда она возникла на пороге его кабинета.
А затем он вдруг отвёл взгляд от её лица, скользнув по шее и чуть ниже… и удивился ещё больше. Его глаза округлились точно так же, как в тот памятный день, когда Аля явилась на собеседование в “УДИВЛЯЙ-ТУР” и устроила песни и пляски в директорском кабинете.
Она машинально проследила за направлением взгляда Андриса – и чуть не подпрыгнула на месте. “Мамочки мои! Мама-а-а!” – застучало у неё в висках.
Аля была одета в джинсы и куртку. А вот под курткой… под курткой вместо свитера оказался верх от пижамы. Пока она ехала в метро, ни у кого это не вызывало ни смешков, ни косых взглядов, потому что она застегнула молнию на куртке до самого горла. Здесь же, в офисе, Аля решила наконец расстегнуться… и явить всему миру столь интимный предмет своего гардероба.
Да что ж за день-то сегодня такой, а?! Сначала Игорь выставляет её фото в нижнем белье, теперь она сама красуется перед боссом в пижаме… И ладно бы, это была изящная и стильная шёлковая пижамка от “Виктория Сикрет” – ага, щас! Как говорится, не с Алиным везением. Отопительный сезон в Москве ещё не начался, а в квартире уже становилось холодновато ночами, поэтому Аля была одета в добротную фланелевую пижаму, украшенную многочисленными розовыми хрюшками и сердечками. К этой пижаме так и просилось заключение: “Одобрено ведущими бабушками России”. Это же надо было так облажаться!..
Андрис, разумеется, не был виноват в этой неловкой ситуации, но менее стрёмно от этого Аля себя чувствовать не перестала. Испепелив Петухова негодующим взглядом, она резво запахнула полы куртки и попыталась пуститься наутёк (точнее – трусливо и позорно сбежать). Впрочем, её попытка тут же провалилась – Аля была придержана за локоток и остановлена начальством.
– Ну и куда же вы удираете? – спросил Андрис своим чарующим голосом, чуть растягивая гласные. – Вы, вроде бы, собирались мне кое-что рассказать…
А затем он развернул испуганно притихшую Алю лицом к себе и несколько мгновений, удерживая её за плечи, пристально вглядывался в глаза.
– Передумала, – упорно избегая его взгляда, буркнула она, пунцовая как свёкла.
Да, конечно, она собиралась в спешке и выскочила из дома в смятении и раздрае, банально забыв, что не полностью переоделась. Но почему, чёрт возьми, почему именно Андрис должен был стать этому свидетелем?
– Ну, Алечка, это просто какой-то детский сад, – мягко сказал он, и оттого, что он назвал её “Алечкой”, у неё буквально остановилось дыхание. – Если вы собираетесь лить слёзы из-за… – он смущённо кашлянул, а затем взял подчёркнуто деловой тон, – то у нас в компании нет дресс-кода. И если уж на то пошло, пижама очень даже симпатичная. Мне нравится, – и ободряюще улыбнулся ей.
– Мне просто было не до этого… – выдохнула Аля чуть слышно. – Я слишком торопилась.
Взгляд Андриса тут же стал серьёзным.
– Вам угрожала опасность? Вы… убегали от кого-то?
Господи, как же ей хотелось сейчас чуть податься вперёд – всего-то на несколько сантиметров – и уткнуться лицом ему в грудь! И чтобы он непременно обнял её, прижал к себе, погладил по волосам, как маленькую девочку…
Наверное, Андрис был колдуном, умеющим читать мысли. Потому что он сам вдруг сделал едва уловимое движение, качнувшись в её сторону – и всё получилось именно так, как она себе намечтала. Она прижималась лицом к его рубашке на груди, а он приобнимал её одной рукой, а второй гладил по волосам, тихо бормоча что-то бессвязно-успокаивающее.
Аля позабыла обо всём, что её тревожило. Какой Игорь, какие звонки с неизвестных номеров, какая, к дьяволу, группа ВКонтакте?! Она и собственного имени бы сейчас не вспомнила. Только бы стоять вот так с ним в обнимку, как можно дольше – умирая от блаженства, вдыхая пока ещё непривычный запах чужого, но уже такого близкого мужчины, слушая биение его сердца, чувствуя прикосновения и жар его тела… Ей было всё равно, что он ей говорил – да пусть хоть таблицу умножения наизусть рассказывал! Только бы не отпускал никуда… и не отдавал никому…
– Доброе утро, Андрис, – раздался от двери несколько обескураженный голос секретарши Ксюши.
Он выпустил Алю – не отпрыгнул в испуге, как пойманный с поличным воришка, этого бы она просто не пережила – но всё-таки разорвал это сладкое объятие.
Андрис действительно помог. Без ненужной суеты и отсрочек, сразу вникнув в суть проблемы и быстро подключив на помощь знакомых – во-первых, толкового юриста, а во-вторых, офисного сисадмина Серёгу, который неофициально слыл гениальным хакером.
Юрист связался с Алиным мужем и внятно – что называется, с чувством, с толком, с расстановкой – разъяснил мерзавцу, как сильно тот облажался и чем ему это грозит. Естественно, пришлось немного сгустить краски и ошеломить Игоря обилием незнакомых зловещих юридических терминов и списком статей, по которым его можно будет привлечь к ответственности. Игорь, конечно, не на шутку струхнул, хоть и пытался бравировать, однако было совершенно очевидно – ему даже в голову не приходило, что эта невинная “шалость” может повлечь за собой весьма неприятные последствия. Злополучный пост был моментально удалён из паблика ВКонтакте, а Аля восстановлена в статусе администратора.
Заметая следы, Игорь также поспешно подчистил за собой грязь на прочих сомнительных сайтах. Как объяснил Але сисадмин, едва ли дело ограничилось одним лишь закрытым форумом – слишком много звонков и сообщений ей поступало, супруг должен был раскидать объявление всюду, куда только смогли дотянуться его шаловливые ручонки. Разумеется, полностью проблемы это не решило: Але продолжали звонить и писать в ватсап с недвусмысленными предложениями и сальными комплиментами, но и это оказалось поправимо – Аля, как и собиралась, просто сменила номер, сообщив его лишь самым близким и родным людям.
Они сохранили все нужные и важные скрины на случай, если Игорь вдруг снова начнёт чудить – им было чем его припугнуть, поскольку ответственности за содеянное тот боялся просто панически. Напоследок Серёга всё же не удержался от того, чтобы немного не прикольнуться – выяснив у Али, в каких ещё соцсетях обитал её муж, он хакнул все его аккаунты и всюду установил статус: “У меня очень маленький член, мне завидует только снегирь!”* Возможно, это было мелко и вообще недостойно, но Аля принималась ржать буквально до колик, представляя, как мечется и матерится бедолага Игорь, обнаружив эти строки на своих личных страницах, а затем поспешно их удаляя.
Она была бесконечно признательна и благодарна этим людям – юристу (который, к слову, пообещал подробно проконсультировать Алю по вопросам развода, чтобы она вышла из этой неприятной ситуации как можно безболезненнее и без потерь), Серёге и, разумеется, Андрису. Особенно Андрису! Ведь если бы не он… долго бы ей пришлось дожидаться торжества справедливости.
Больше всего она ценила его деликатность. Впервые показывая ему тот проклятый пост с объявлением и собственной фотографией, Аля ужасно боялась прочесть в выражении его лица что-нибудь такое… от чего она не смогла бы относиться к нему по-прежнему. Хватило бы любой мелочи – кривой ухмылки, многозначительной усмешки, вульгарной шуточки или похотливо заблестевших глаз… Ничего этого не случилось, Андрис повёл себя по-джентльменски безупречно.