«сборы Ассов частей корпуса с задачей – повышения знаний и обмена опытом лучших летчиков корпуса». Из каждого полка для участия в сборах должны были прибыть на своих самолетах «по одному лучшему летчику, имеющему опыт боевой работы в системе ПВО г. Москва и сбившего не менее 5 самолетов противника».
В назначенное время в Люберцы прилетели четырнадцать летчиков-асов. 34-й полк представлял Николай Тараканчиков, а 177-й, вместо осужденного Василия Рожкова, – Александр Печеневский, несколько уступавший Василию в результативности, но ранее быший ведомым летчиком у Героя Советского Союза Талалихина и сам накануне сборов сбивший «юнкерса» тараном.
Лекцией «Тактика и техника ведения воздушного боя по опыту Отечественной войны. Действия советских асов» сборы открыл их руководитель, заместитель командира 6-го корпуса полковник В.В. Зеленцов, ставший Героем Советского Союза на войне с Финляндией, где он командовал истребительным авиационным полком, совершил 30 боевых вылетов, но побед в воздухе не имел.
Некоторые тезисы лекции Зеленцов изложил в форме, напоминающей заповеди.
Например, о длине пулеметной очереди: «Длина очереди зависит от дистанции до противнка, чем длиннее дистанция, тем короче должна быть очередь».
Об осмотрительности: «Летчик должен искать противника, а не оглядываться, видеть не только самолет, который он атакует, а все самолеты, ведущие бой, тот, кто видит только свой самолет, не заслуживает названия истребителя – сам никого не собьет, а будет сбит противником».
О первой атаке: «Успех боя надо искать в первой атаке, она должна производиться не только внезапно, но и решительно и дерзко с расчетом на верное уничтожение противника».
И, наконец, о точности огня истребителя: «Ни внезапность нападения, ни преимущество в высоте, никакой маневр или тактический прием не обеспечат успешный исход боя, если пули и снаряды атакующего не попадут в противника».
На сборах летчики изучили способы и методы поиска самолетов противника с помощью систем радиообнаружения, радионавигации, использования новейших приборов и оборудования, расчетов для воздушной стрельбы. Но главным, конечно, был обмен опытом боевой работы, использования возможностей своего самолета, тактики ведения воздушного боя, методов поиска самолета противника.
Летчики делились секретами атаки этих самолетов, приемов и дистанции стрельбы по ним, способов выхода из атаки. Рассказывали о «применении хитрости и обмана в бою».
Сборы завершились полетами с наведением на цель при помощи станции радиообнаружения и стрельбой по конусу. В заключение командир 6-го иак ПВО генерал-майор авиции А.А. Демидов провел «разбор занятий и дачу указаний».
Одним из участников сборов был Герой Советского Союза, старший лейтенант Иван Калабушкин. Он встретил войну под Брестом в 123-м иап вместе с упоминавшимся в настояящих записках Николаем Гурьевым, который погиб в октябре 1941 г. недалеко от аэродрома Кубинка. За первые полтора месяца войны Иван на биплане И-153 лично сбил пять самолетов противника – стал асом, а к началу сборов имел уже 7 личных побед и 3 – в групповых воздушных боях. С июля он вместе с Николаем воевал в 562-м иап ПВО Москвы.
Николай Гурьев, как было сказано, в первых воздушных боях у границы одержал две победы и в день гибели довел свой боевой счет до восьми сбитых самолетов противника. Надо вспомнить, что «кандидат для подготовки летчиков АССОВ» в 34-м полку Виктор Киселёв тоже встретил войну в Западном особом военном округе, сбив за первые две недели четыре немецких самолета. А всего за этот короткий период в начале войны люфтваффе потеряли в ходе воздушных боев более 800 самолетов. Такого высокого уровня потерь у них на Востоке в течение всей войны больше не было.
Это к вопросу о том, что советская авиация якобы была разгромлена в начале войны. Да, на приграничных аэродромах были сожжены почти все стоявшие там самолеты. Потери их были особенно велики в связи с тем, что многие авиаполки на этих аэродромах имели двойной комплект самолетов. Наряду с предусмотренными штатами И-153 и И-16 в них направлялись первые серийные самолеты новых типов, которые предстояло еще осваивать.
Так, летчики 123-го иап Калабушкин и Гурьев вступили в бой на устаревших бипланах И-153 «чайках», а на их аэродроме стояли 20 новых, только что с завода истребителей Як-1, на которых не летал еще ни один летчик полка. А «кандидат в АССЫ» из 34-го полка Виктор Киселёв встретил войну в составе 41-го иап, в котором помимо истребителей И-16 было 56 МиГ-3, но для полетов на них были подотовлены только 28 пилотов полка из 65 по штату.
Но, как известно, воюют не самолеты, а летчики, потери которых в начальный период войны были намного меньше, чем самолетов. Во всяком случае, Калабушкин, Гурьев и Киселёв в первые дни войны в приграничных боях сбили девять самолетов противника, а впоследствии под Москвой записали на свой общий боевой счет еще 20 побед в одиночных и групповых воздушных боях. То есть они втроем с помощью однополчан в 1941 г. уничтожили почти целый истребительный полк люфтваффе. Вот такой разгром.
Тем не менее следует отметить, что участники сборов стали асами в самый трудный для советской авиации, нещедрый на победы и награды начальный период войны. Известно, что трижды Герой Советского Союза А.И. Покрышкин говорил: «Тот, кто не воевал в 1941–1942, не знает настоящей войны». С 1942 г. звание «ас» для особо результативных летчиков-истребителей стало использоваться в официальных документах.
В октябре – декабре у командира звена Урвачёва всего 26 боевых вылетов, остальные – инструкторские и учебно-тренировочные, а командир полка в его аттестации написал: «Летчик отличной техники пилотирования, летает днем и ночью в любых метеоусловиях». Вместе с тем в летной книжке Урвачёва, в разделе «Катастрофы, аварии, поломки, вынужденные посадки и прочие происшествия», появилась запись:
«17.12.42. МиГ-3. Поломка: При взлете закипел жидкостный охладитель. Летчик пошел на посадку и из-за недостатка высоты посадку произвел на не укатанную часть аэродрома на «живот».
Расследование показало: «Перед вылетом по тревоге не была снята заслонка водорадиатора». Вывод: «Технику-лейтенанту Шилову <…> 8 суток домашнего ареста с удержанием 50 % зарплаты за каждый день ареста и за принесенный ущерб произвести удержание 25 % зарплаты в течение 3-х месяцев». Дорого техник-лейтенант заплатил за свою оплошность, но летчик мог заплатить за нее много дороже – жизнью.
За день до этого по той же причине произвел вынужденную посадку сержант Георгий Лещенко. Поэтому взыскания виновникам этих аварий командир полка вынес в последнем пункте приказа, а первый посвятил тому, как устранить их причину: «Для одновременного снятия всех заслонок радиаторов соединить их одним тросом <…>, что бы при снятии одной заслонки были сняты остальные две. После снятия заслонок механик самолета обязан показом заслонок летчику доложить об их снятии».
Подведение итогов боевой работы 6-го иак за 1942 г. показало, что 34-й полк, несмотря на изношенный самолетный парк, партийный прессинг и судебное преследование летчиков, кадровую чехарду и трудности освоения систем радиообнаружения самолетов противника, остался передовым среди шестнадцати авиаполков корпуса. Его летчики совершили больше всех боевых вылетов – около трех тысяч, и налет их был также самый большой – 2676 часов. Правда, сбив в воздушных боях 24 самолета противника, уступил 126-му и 28-му авиаполкам, но в отличие от них потерял всего два своих самолета и ни одного летчика. На конец года полк имел в боевом составе почти штатное количество самолетов – тридцать МиГ-3, правда, как уже сказано, потрепанных.
Глава VIБорьба с высотными самолетами-разведчиками
Январские бои с высотными самолетами-разведчиками
В 1943 г. немецкие бомбардировщики окончательно прекратили налеты на Москву, но к столице постоянно пытались прорваться высотные самолеты-разведчики, в основном Ю-88. Самолеты этого типа обладали летными характеристиками, позволявшими немцам применять их так же, как пикирующие бомбардировщики и даже истребители. Используя это, высотные разведчики часто при атаке перехватчиков резко, как истребители, переворотом через крыло переходили в пикирование, выходя из него на бреющем полете, иной раз на высоте всего 5—10 метров. В результате этих эволюций летчики ПВО нередко теряли цель в облаках или на фоне поверхности земли.
Бывший летчик ПВО Москвы Николай Дудник тоже вспоминал: «Разведчиков было очень трудно сбить. Если он тебя заметил, то сразу в пике, а на выходе выпускал возушные тормоза, а преследующий его истребитель иногда врезался в землю. Такие случаи были».
В январе наступившего года летчики полка провели ряд упорных, тяжелых, но не всегда успешных воздушных боев с самолетами-разведчиками. Боевой счет полка открыл Сергей Платов. 6 января он и старший сержант Георгий Лещенко на высоте 7500 метров перехватили Ю-88. Заметив истребителей, «юнкерс» развернулся и стал уходить на запад, но перехватчики настигли и атаковали его с дистанции 300 м, а затем сблизились до 50 метров. Лещенко при перезарядке пулеметов потерял ведущего и противника из вида, тем более, что у него в этот момент в открытой кабине сорвало защитные очки. Но Платов продолжил атаку немецкого самолета, который с дымящимися моторами упал на землю западнее деревни Мякотино, в 40 км к северу от Гжатска Калининской области.
На следующий день воздушный бой с Ю-88 провели Сергей Платов и Николай Тараканчиков. Платов обнаружил его в районе аэродрома на высоте 5000 м в облачности, прямо перед собой. После первой атаки «юнкерс» резким пикированием снизился до бреющего полета на высоте 3–5 м, но Сергей продолжал его преследование, а Николай, будучи выше на 500 м, не видел их из-за дымки. Сергей вывел из строя огневые точки и подбил правый мотор на «юнкерсе», но в одной пушке у него кончились снаряды, а другая отказала. Он дважды пытался таранить самолет противника, однако немец, маневрируя, уклонился от его таранных атак и в конце концов скрылся.