«по вооружению, скороподъемности и незначительно по горизонтальной скорости, но уступают им по дальности и продолжительности полета, горизонтальной маневренности и стрелковому прицелу».
Один из двух самых результативных летчиков Корейской войны, командир 196-го авиаполка в дивизии Кожедуба, полковник, Герой Советского Союза Е.Г. Пепеляев также отмечал: «Сравнивая возможности двух самолетов, можно сказать, что характеристики истребителей весьма близки. Поэтому успех в воздушном бою МиГ-15бис и F-86 зависел только от мастерства летчиков, выбора маневра и взаимодействия в групповом бою».
Боевая и летная работа с аэродромов Мукден и Аньшань
К началу боевой работы 32-й дивизии обстановка в районе аэродромов 1-го эшелона обострилась. 20 августа два пилота МиГов были сбиты и катапультировались над аэродромом Аньдун, через десять дней еще один – над Дапу. Четыре дня спустя на этом аэродроме, при посадке, «сейбры» сбили два МиГа, летчики которых катапультировались, а старший лейтенант Александр Титов, атакованный американцами на взлете, погиб. На следующий день катапультировался пилот, сбитый при посадке в Мяогоу.
7 сентября на прикрытие передовых аэродромов из Аньшаня вылетела эскадрилья 913-го, а из Мукдена – 535-го полка, для летчиков которого это был первый, но неудачный боевой вылет. Из-за несогласованности действий они «пропустили» атаку четверки «сейбров» на свое замыкающее звено, в результате чего над аэродромом Дапу был сбит и погиб при катапультировании старший лейтенант Иван Шикунов.
Боевые вылеты для Урвачёва начались на следующий день:
«08.09.52. МиГ-15. Вылет звеном на боевые действия, 1 полет, 50 минут, Н —11 000 м».
Звено прикрывало взлет и посадку на аэродроме Аньдун летчиков 216-й дивизии, которые вернулись после неудачного для них боя. Отражая налет самолетов противника в районе Ансю, они сбили «тандерджета» и «сейбра», однако сами потеряли пять самолетов, правда, их летчики смогли катапультироваться. Но звено Урвачёва свою задачу выполнило, обеспечило благополучную посадку вернувшихся МиГов и само потерь не имело. Назавтра у подполковника Урвачёва снова боевой вылет:
«09.09.52, МиГ-15. Вылет звеном на боевые действия, 1 полет, 58 минут, Н – 11 000 м».
В этот день в 30 км от ГЭС Супхун, в районе Дээгуадонга произошло сражение, в котором участвовали шестьдесят самолетов F-84 под прикрытием сорока F-86, и около ста МиГов из дивизий 1-го эшелона. По словам одного из его участников: «Бой был кровавым и жестоким: мы их, или они нас». В ходе боя был сбит 21 самолет противника, потеряны шесть МиГов и три летчика. Один из этих МиГов американцам удалось подкараулить и сбить при посадке на аэродроме Аньдун, но его пилот, командир эскадрильи майор Дегтярёв катапультировался.
Урвачёв рассказывал, что в воздушных боях в Корее иногда сходилось так много самолетов, что небо, голубое и чистое перед боем, после него было сплошь, как облаками, затянуто конденсационными следами самолетов. А в сражении над Дээгуадонгом, о котором идет речь, дрались 200 самолетов.
После этого боя произошло то, что отмечал Евгений Пепеляев: «Американцы очень болезненно реагировали, когда в бою сбивали их самолеты. Известны случаи, когда после потерь в воздушных сражениях они по нескольку дней не приходили в район боев».
Затем «сейбры» вновь начали «охоту» над передовыми аэродромами корпуса. 14 сентября, атакуя на взлете МиГи 216-й дивизии в Мяугоу, они убили капитана Владимира Чернавина, на следующий день в Дапу – старшего лейтенанта Ивана Ефимова, а один пилот смог катапультироваться. Летчики 32-й дивизии усилили прикрытие этих аэродромов, и Георгий Урвачёв вскоре тоже был в воздухе:
«18.09.52. МиГ-15. Перелет на КП в район боевых действий, 2 полета, 50 мин., 7000 м».
Через два дня, когда три восьмерки МиГов из 216-й дивизии после воздушного боя возвращались на свой аэродром Дапу, «сейбры» попытались его блокировать. Навстречу им с аэродрома поднялись летчики этой дивизии и взлетевшие с аэродрома Аньшань летчики 913-го полка. В развернувшемся в районе Дапу сражении старший лейтенант Александров сбил одного из «сейбров», открыв боевой счет этого полка.
22—26 сентября у подполковника Урвачёва – еще «4 полета парой в район боевых действий и обратно». В один из этих дней американцам удалось блокировать передовой аэродром Мяогоу, с которого взлетела эскадрилья 518-го полка. Поэтому её летчикам после боя с шестеркой «сейбров», одного из которых они сбили, пришлось садиться на «тыловом» аэродроме 913-го полка в Аньшане. В последующем, вылетев с аэродромов 1-го эшелона, летчики передовых дивизий нередко, выполнив боевое задание, приземлялись на аэродромах 2-го эшелона, дожидаясь, пока небо над их аэродромами будет расчищено.
С началом боевой работы нового состава корпуса его потери резко возросли. За сентябрь в 133-й и 216-й дивизиях 1-го эшелона были сбиты 38 МиГов и погибли 11 летчиков. Это более чем в два раза превышало уровень потерь за любой из предыдущих месяцев Корейской войны. Еще один летчик погиб при вынужденной посадке из-за потери ориентировки в воздухе, двое катапультировались вследствии полной выработки топлива, и, наконец, один самолет был разбит в результате ошибки пилота при посадке.
Командир корпуса генерал-лейтенант Лобов нелицеприятно подвел итоги первого месяца боевой работы новой смены: «Вновь прибывшие соединения после ввода их в бой свою задачу выполняют недостаточно успешно <…>. В результате противнику решительного поражения с целью срыва его налетов на прикрываемые объекты не наносится, и наши части несут тяжелые и неоправданные потери».
Он указал на слабое взаимодействие, медлительность, недостаточную активность и маневренность боевых групп при отражении налетов противника: «Только отдельные группы ведут бой, а остальные бесцельно болтаются в стороне <…>. Поэтому наши истребители не имеют ни численного, ни тактического превосходства, а, следовательно, и успеха в боях». Причина – недостаток боевого опыта у летного состава и неумение некоторых командиров управлять своими группами в воздухе, их пассивность и уклонение от боя.
Командир корпуса приказал: «Всему летному составу перейти к активным наступательным боям с истребителями и штурмовиками противника, добиваться в боях тактического и численного преимущества». Командирам дивизий отстранить от вождения групп командиров частей и подразделений, не умеющих организовать бой, пассивных и недостаточно смелых. Представлять материалы на снижение в должности тех из них, кто не справляется с управлением своими подчиненными в боевой обстановке.
В день подписания этого приказа, 26 сентября, некоторые его положения получили драматическое подтверждение. Шесть МиГов 518-го полка под командованием майора Переславцева вылетели на перехват противника в районе юго-восточнее Дапу, где на высоте 10500 м обнаружили шестнадцать «сейбров» и вступили в бой. Однако после первых же маневров пара Переславцева и капитана Хлопова оказалась «нос к носу» с парой капитана Баева и старшего лейтенанта Басалаева. МиГ Хлопова отбил хвост у самолета Басалаева и тоже развалился в воздухе. Летчики катапультировались.
По заключению командира корпуса, столкновение произошло потому, что «управление боем со стороны ведущего и осмотрительность в группе отсутствовали, а также от неправильного построения боевого порядка». Поэтому заместителю командира эскадрильи майору Переславцеву – предупреждение о неполном служебном соответствии, а командиру звена капитану Баеву – пять суток домашнего ареста с исполнением служебных обязанностей. На остальных виновников происшествия взыскания наложил командир дивизии.
26—29 сентября Урвачёв семнадцать раз поднимался в воздух, выполняя облет МиГов. В следующие полтора месяца было затишье, видимо, из-за нелетной погоды, а во второй половине октября у него четыре вылета на разведку погоды, три инструкторских полета на «спарке» и перелет Мукден – Аньшань и обратно. Затем вновь боевая работа:
«15.11.52. МиГ-15. Перелет парой на КП в район боевых действий, 2 полета, 54 минуты, H – 5000 м».
Командование корпуса констатировало, что 32-я дивизия, выполняя поставленную задачу, повысила эффективность противодействия американской авиации, в результате чего с ноября «противник отказался от <…> блокирования аэродромов базирования МиГ-15, а действия отдельных групп «охотников» резко сократилось». Исследователи тоже отмечают, что боевая работа, в которой участвовал подполковник Урвачёв, имела несомненный результат: «Сейбры» уже не так вольготно себя чувствовали в районах аэродромов, поскольку за ними вели охоту летчики 32-й иад, в задачу которых входило прикрытие трех передовых аэродромов корпуса».
Через неделю летчики 32-й дивизии, прикрывая ГЭС Супхун от налетов американских истребителей-бомбардировщиков, провели несколько воздушных боев. В одном из них эскадрилья 224-го полка в составе бывших летчиков 147-й иад под командой капитана Миронова сбила три и подбила одного «сейбра», а сама потерь не имела.
Однако передовые аэродромы корпуса были все-таки уязвимы для атак американской авиации, поскольку располагались близко к морскому побережью и недалеко друг от друга. Поэтому для строительства новых аэродромов велись поиски площадок, в которых участвовал подполковник Урвачёв:
«24.11.52. Як-11. Маршрутный полет на разведку аэродромов, 1 полет, 1 час 30 минут».
До конца года у него еще девять перелетов на Як-12, МиГ-15 и УТИ МиГ-15 между полками дивизии в Мукдене и Аньшане, а также в Дапу. В первые дни 1953 г. погода была нелетной, но едва она наладилась, Урвачёв за пять дней в середине января выполнил на «спарке» с летчиками 32-й дивизии пятнадцать инструкторских полетов.
В это время поступил приказ, «не снижая боевой готовности для выполнения боевых задач»