Интуиция подсказывала Навке, что одержимые, кроме того, были ещё и затваренными. Притворяясь своими, иные скрывали свою звериную сущность под покровом физического тела человека. Зачастую их внутреннее естество проявлялось и во внешнем облике. Необходимо было его только разглядеть.
Схожесть одного из парней с овном, а другого с цаплей, выдавали в одном — дикого барана с вьющейся шерстью и серповидными рогами, а в другом — хищную птицу с длинным клювом и с втянутой в плечи S-образной шеей.
Не выдержав пронзительного взгляда Навки, Димон-А опустил глаза.
— Я вижу, вы уже попались в их ловушку, — неожиданно констатировала она, подслушав разговор подселённых в парней нежитей.
— В какую ещё ловушку? — с недоумением произнёс Димон-А. — Женщина, вы о чём?
— Я о тех двух маленьких, лишённых колючек мексиканских кактусах, которые, если пожевать, мало не покажется.
Слова длинноволосой женщины в красном сарафане привели Димонов в такое замешательство, что те застыли на месте, словно поражённые молнией.
— Они и, правда, дадут вам возможность увидеть то, чего не видят другие, — добавила Навка. — Но это последнее, что вы увидите.
О «Димон мгновенно побледнел и напрочь потерял дар речи. Вытаращив глаза от изумления и приоткрыв рот, он силился чтото сказать и не мог. Его приятеля, напротив, тут же бросило в жар. Уши Димона-А стали пунцовыми, словно его только что застали на месте преступления или уличили в том, что он так тщательно скрывал.
Тем не менее, сделав вид, что он тут совершенно не причём, Димон-А пришёл безгласному другу на помощь.
— Нет… никого мы здесь не встречали, — пробормотал он.
— Ясно.
Не говоря больше ни слова, женщина в красном сарафане оставила их и пошла дальше вверх по дороге. Слетевшая со склона жёлтая канарейка вновь закружилась над её головой.
— Отстань! — махнула на неё рукой Навка.
Канарейка обиженно метнулась в сторону и улетела. Хлопая глазами, О'Димон смотрел на удалявшуюся фигуру ясновидящей.
К нему неожиданно вернулся дар речи.
— Как это она догадалась?
— А бес его знает, — пожал плечами Димон-А.
Больше не таясь, он разжал кулак и вновь показал приятелю два тёмных, засушенных кактуса на ладони.
— Ну что, сейчас заточим или потом?
— А там, возле вышек, менты, случайно, не стоят? — спросил О'Димон.
— Обычно не стоят, но сегодня особый день. Сегодня вполне могут стоять.
— Тогда давай сейчас, пока нас не обшманали.
О «Димон протянул руку за одним из кактусов.
В то же мгновенье ушедшая вперёд женщина неожиданно остановилась и повернулась к ним.
— Даже и не думайте! — крикнула она издали.
— А мы и не думаем, — стебаясь, ответил О'Димон.
— В таком случае очень скоро вы увидите её.
— Кого? — полюбопытствовал Димон-А.
— Свою нежить.
— Какую ещё нежить?
Навка усмехнулась.
— Вы будете очень удивлены, увидев её.
— Где же она? — деланно удивился О'Димон. — Почему я её не вижу?
Женщина в красном сарафане на мгновенье призадумалась, сомневаясь, стоит ли открывать им то, что она разглядела в них ещё. И всё благодаря янтарному браслету.
— Потому что она… — Навка намеренно сделала паузу, чтобы ответ её прозвучал весомей, — …в тебе.
— Во мне? — недоумённо перепросил О'Димон.
Этот бес уже давно сидит в тебе. Впрочем, и в твоём друге тоже.
— Да что вы говорите! — усмехнулся Димон-А.
Она явно издевалась над ними. Поверить в то, что говорила им женщина в красном сарафане, было невозможно. Как-то не вязался её обольстительный облик с тем, что она прорицала.
— Более того, очень скоро вы увидите ещё и змею.
— Какую ещё змею?
— Такую, — ответила Навка.
Сжав пальцы в кулаки, она соединила руки над головой, показав им замкнутый круг.
— Уробороса? — насмешливо спросил всезнающий О'Димон.
— Нет, амфисбену.
— Амфисбену? — неожиданно удивился он. — У которой две головы?
Навка кивнула.
— Чёрт подери, сколько же всего интересного мы сейчас увидим! — загорелся Димон-А.
Поняв, что переубедить бесноватых парней ей не удастся, Навка вздохнула и пошла дальше вверх по дороге.
— Ну и что делаем? — неуверенно спросил О'Димон.
— Делаем, что изволим, — решительно ответил Димон-А.
— Ну, тогда погнали! — О'Димон смело, не таясь, отправил свой кактус в рот. Второй кактус исчез во рту Димона-А. Оба молча и усиленно принялись жевать что-то явно несъедобное.
— Фу, какая гадость, — поморщился Димон-А.
— А по мне так вроде ничего, — не согласился с ним О'Димон.
Глядя в спину удалявшейся женщины в красном сарафане, Димон-А предположил:
— А может, у неё просто крыша поехала, паранойя там или какой-нибудь синдром?
— Я бы не сказал, — покачал головой О'Димон. — В чём-то она права. В тот раз я, действительно, почувствовал в себе змею. — Какую ещё змею?
— Ту самую, которая, свернувшись спиралью, спит в крестцовой кости у каждого человека, — со знанием дела ответил О'Димон. — Йоги называют её кундалини.
Ещё со школы увлёкшись змеями, как реальными, так и мифическими, О'Димон знал о них практически всё, что можно было вычитать в интернете. Интерес к серпентологии возник у него сразу же после того, как однажды в лесу в Пуще-Водице его едва не укусила гадюка, выскользнувшая из-под ног.
— Да, ладно, как ты мог её почувствовать?
— Обыкновенно. Когда она выходила из меня.
Выходила? Из тебя? Откуда же она выходила? Из задницы?
Из родничка. Из того места на темечке, которое зарастает у младенцев в первый год жизни.
Их разговор неожиданно вновь прервали призывные крики Навки, раздававшиеся далеко впереди:
— Зоя! Зоя!
13. Иные
Тем временем группа экскурсантов, растянувшись в цепочку, подошла к бетонной подпорной стенке со знакомой надписью «ШАБАШ» и с чёрно-красной стрелкой, указывающей в противоположную их движению сторону, — туда, куда их не пустили.
— Так что, — недовольно протянул похожий на кролика Сеню мужчина в очках, — на шабаш мы тепегь уже не попадём?
Из-за неправильного прикуса он не выговаривал звук «р».
— А вы что, — с напускным недоумением спросил его гид, остановившись возле указателя и поджидая, пока вся группа соберётся возле них, — хотите там сегодня побывать?
— Конечно, — кивнул лопоухий мужчина.
— И я хочу! — осклабилась девушка с лошадиной улыбкой, подходя ближе.
— Это ж будет непростительно, посетить Лысую Гору в такой день и пропустить ш-шабаш-ш, — прошелестела шедшая следом толстая тётка с одутловатым лицом и поросячьими глазками, чемто похожая на владельца фабрики имени Карла Маркса.
— Желаете увидеть песни и пляски ведьм? — подначивая подходящих, продолжил гид.
— Ну, р-разумеется, — кивнул мужик с жидкой козлиной бородкой.
— Но ведь вам всем тогда придётся…, — сделав паузу, продолжил гид, — принять участие в одном ритуале.
— В каком ещё ритуале? — заинтересовалась Лада.
— В ритуальном совокуплении главного избранника дьявола с девственницей, — с откровенной издёвкой добавил гид.
— Обож-жаю такие ритуалы! — облизнула верхнюю губу, как ящерица, барышня с длинным язычком.
— Ну, в таком случае, — обратился ко всем экскурсантам гид, — давайте проголосуем. Кто за то, чтобы после экскурсии отправиться всей группой на шабаш, поднимите руки.
Все без исключения подняли руки. Гид внимательно оглядел присутствующих.
— А не испугаетесь? — усмехнулся он.
— А кого нам пугаться? — бесстрашно ответил плечистый парень с тигриной татуировкой на плечах и шее.
— Ну как же? Того самого ритуального дефлоратора, который предстанет перед вами в образе рогатого козла и которого в начале церемонии придётся всем поцеловать в зад.
Представив церемонию в деталях, все экскурсанты на минуточку задумались.
— Но так было раньше, — поспешил успокоить гид поклонников шабаша. — Сейчас церемония несколько изменилась, и главного избранника дьявола представляет теперь совсем иная фигура. — Какая? — спросила Лада.
— Об этом вы узнаете уже на месте, — пообещал ей босоногий гид.
Далее дорога делала крутой поворот налево, образуя змеиный изгиб, после чего круто спускалась вниз. Группа вновь растянулась в длинную цепочку, повторяя движение змеи. Через пару минут людская змейка спустилась к подножию горы.
Шедший впереди гид, остановился перед закрытым шлагбаумом, с которого началось их восхождение на гору, и перед которым, сделав петлю, оно и завершилось. Подождав, пока все соберутся возле него, он вновь обратился к ним:
— К сожалению, нам помешали зайти на Лысую гору в этом месте. Но ваш покорный слуга знает и другие тропки наверх, которые им неведомы.
— Куда же мы пойдём? — спросила Лада.
— Сейчас мы обойдём Лыску и зайдём на неё с другой стороны. Но прежде я хотел бы вам задать один вопрос. Когда вы поднимались на гору, а потом спускались с неё, заметили ли вы там что-нибудь необычное?
— Да нет, — пожала плечами дама в очках, — всё было вроде бы обычно. Обыкновенный парк, каких в Киеве немало.
— А что конкретно вы там видели?
— Деревья! Дорогу! Траву! Первые цветы! — наперебой посыпались ответы.
— Всё это так, да, — согласился с экскурсантами гид, — вы видели лишь то, что видели ваши глаза. Реальный мир. Но должен вас предупредить, что на этой горе имеется также и иной, невидимый вами ирреальный мир, который существует не менее реально, чем реальный.
Ирреальный мир? — недоумевающе спросила Лада.
Именно так, — кивнул гид. — Он больше похож на зазеркалье. Человек, впервые попадающий на Лысую Гору и видящий перед собой обычный ландшафтный парк, даже не подозревает, что в первоцветах — среди анемонов, пролесков, ряста и скорзонеры — ползают хтонические аспиды, за дубами скрываются динозавры, а над грабами летают крылатые ящеры.