Известно также, что и Далай-Лама присылал на Лысую гору буддийских монахов, чтобы они здесь молили Высшие силы о прекращении войны между Тибетом и Китаем. Монахи молились три дня, и на третий день умер Ден Сяо Пин, после чего и прекратились там вооружённые столкновения.
Позднее, уже в наши дни, здесь стали применять ещё один обряд, так называемый «удар огненным кнутом» или «пульса денура», с целью устранения неугодных иудеев, виновных в преступлениях против еврейского народа.
Молитву на уничтожение в присутствии девяти чернобородых раввинов, одетых во всё черное и держащих в руках чёрные свечи, произносил белобородый раввин, одетый во всё белое. Во время обряда при помощи заклинаний он просил Всевышнего свершить суд над тем, кому посылалось проклятие и над тем, кто вызывал Гспода, то есть над собой.
Ангел смерти Самаэль во главе с двумя другими ангеламимучителями Абаддоном и Давером нисходили в мир и решали, кто более грешен перед Яхве. Если был прав раввин, то ангелы смерти поражали проклятого. Но если приговор заведомо был несправедлив или был сделан по ложному обвинению, то они оставляли в живых невинного и поражали самого проклинавшего.
Обычно приговор приводился в исполнение спустя месяц. После удара «огненного кнута» приговорённого настигала пуля, как это было с Ицхаком Рабином, инсульт, как это случилось с Ариэлем Шароном или ледоруб, как это произошло с Львом Троцким.
— Откуда вы всё это знаете?! — недовольно перебил гида похожий на кролика лопоухий мужчина в очках.
— Я видел всё это собственными глазами, — тут же успокоил его гид. — Однажды ночью, пару лет тому назад, я пришёл сюда, чтобы понаблюдать за этим феноменом с привидениями. Забравшись на дуб, я уселся на нижнем суку и честно просидел там два часа, но ничего так и не увидел. Ближе к полуночи, собравшись уже уходить, я вдруг к ужасу своему обнаружил, что из потерны выплывает нечто похожее на человека, причём, как это не банально звучит, покрытого белым покрывалом. В руке он держал зажжённую свечу, а за ним, как шлейф, двигалась ещё целая вереница горящих огоньков. Я обомлел. Ну, всё, думаю: точно, привидения. Но, присмотревшись, я обнаружил, что это не огоньки двигались сами по себе по воздуху, а это чёрные свечи несли девять мужчин, одетых во всё чёрное.
Встав в круг, первый из них стал читать молитву, остальные, раскачиваясь, повторяли её следом. Насколько я понял, проклятие было обращено к некоему бену Ходесу.
После того церемония была закончена, они потушили свои свечи. Луна тотчас вышла из-за облаков и ярко осветила всё вокруг. Кто-то из чёрных раввинов, видно, заметил мой тёмный силуэт, сидящий на дереве, и воскликнул: «Там кто-то есть!»
Вся толпа направилась к дубу. В ужасе я затараторил «Отче наш», чтобы он пощадил меня. Ведь я согрешил, я подглядывал за церемонией. И вот, когда они подошли совсем близко и один из них даже закричал: «А-ну, слезай оттуда! Живо!», в этот момент вдруг раздался другой крик, сдавленный, словно от боли: «А! А-а-а!».
Белый раввин покачнулся и осел на землю. Черные раввины бросились к нему. Послышались возгласы: «Что с ним? Проверьте у него пульс! Он дышит или нет? Не дышит! Наверно, с ним инсульт. Это ответка! Удар огненным кнутом. Хватайте его скорей! Понесли в машину!»
Забыв обо мне, чёрные раввины подхватили белого за руки-за ноги и понесли его прочь отсюда. С тех пор, как вы понимаете, я больше ни разу не посещал эту поляну ночью. Но если у кого-то появится такое желание, что ж, милости просим.
Гид вздохнул и продолжил:
— Короче, ближе к теме. Чтобы загаданное желание исполнилось наверняка, нужно, чтобы сила на его осуществление шла не только из пространства, но и из времени. Вот почему для обряда необходимо совмещать место силы с днём силы.
Места силы — это такие места, где с высшими мирами легче, чем из любого другого места, контактировать и получать энергию.
Лысая Гора, как раз и принадлежит к их числу.
Дни силы — это тринадцать полнолуний и шесть, так называемых, шабашей. Самые главные из них это — Вальпургиевая ночь и День всех святых — Хеллоуин, а также дни равноденствий и солнцестояний. То есть сегодня и есть как раз такой день!
Кроме того, необходимо использовать технологию силы, то есть то, что называется обрядом или ритуалом. Если удастся совместить все три силы — силу времени, силу места и силу ритуала, то это и явится непременным условием того, что желание обязательно сбудется, причём даже самое невероятное.
— А кто вы такие? — с интересом спросила прыщавая девица с острой крысиной мордочкой проходившего мимо длинноволосого мужчину с окладистой русой бородой.
— Мы? — не ожидая вопроса, переспросил русобородый и мило улыбнулся. — Веганы.
— А кто такие веганы? — тут же полюбопытствовала у него крутобокая женщина с выдающимся бюстом, — вегетарианцы, что ли?
— Типа того, — дружелюбно ответил ей мужчина с повязкой, стягивающей волосы посередине лба, — только у нас диета более строгая. Кроме мяса мы не едим также яйца и молочные продукты. А также принципиально не носим меховые, кожаные и шерстяные изделия.
— А я думала, вы язычники, — усмехнулась девушка с массивной, выдвинутой вперёд нижней челюстью, обнажив верхнюю десну.
— Светозар! — позвал его кто-то из компании веганов.
— Иду! — отозвался Светозар и с улыбкой продолжил. — Нет, мы не язычники. Язычниками считают себя те, кто поклоняются Перуну — богу грозному и воинственному. Вот они, как раз, мясо едят и шкуры носят. Ну, а мы, скорей, родноверы.
— Огнепоклонники, что ли? — спросил его мужик с козлиной бородкой.
— Можно сказать и так. Как только этот костёр догорит, — показал Светозар на полыхавший костёр, — мы станем ходить по угольям босиком. Мы поклоняемся огню земному и огню небесному, то есть солнцу. Ходим босиком по угольям и славим солнечных богов — Ярилу, Даждьбога, Хорса и Коляду. И едим только то, что даёт земля. Не хотите ли к нам присоединиться?
— Нет, спасибо, — ответил гид.
— Светозар! — вновь позвал его кто. — Пора уже богов наших славить.
— Иду!
Светозар хлопнул в ладони и позвал сидящих на брёвнах под дубом:
— Все на поляну!
Все родноверы тотчас поднялись и последовали за волхвом. Став в круг вокруг него, они образовали так называемое коло. Светозар поднял руки вверх и, обращая ладони к солнцу, громко воззвал:
— Славим Коляду, наше зимнее солнце!
— Слава Коляде! — дружно ответили все хором.
— Славим Ярилу, наше весеннее солнце!
— Слава Яриле!
— Славим Даждьбога, наше летнее солнце!
— Слава Даждьбогу!
— Славим Хорса, наше осеннее солнце!
— Слава Хорсу!
Славление солнечных богов явно не понравилось одному из экскурсантов — парню с тигриными разводами на плечах и шее. Чтобы подразнить солнцепоклонников, он вдруг выкрикнул задорно:
— Нет, нет никого, кроме бога одного!
Родноверы с недоумением уставились на него. Те, что стояли спиной, обернулись.
— Может, у вас он и один, — резко ответил на неожиданную выходку экскурсанта Светозар, — только вашего бога не видно. Зато наш весь год с утра до вечера взирает на всех с небес.
Не согласный с этим другой экскурсант — молодой человек с бульдожьим выражением лица — усмехнулся и, взмахивая руками и подмахивая головой в такт каждому слову, пропел эту фразу на мотив известной хасидской песенки:
— Нет, нет никого, кроме бога одного! Ай! Яй! Ая-яй-яй-яй!
Светозар, задетый за живое, тут же крикнул в отместку:
— Вы — рабы своего бога, а мы — внуки богов наших!
Чтобы поддержать своих парней и заглушить жреца, многие из экскурсантов тут же подхватили эту незамысловатую песенку, хлопая в ладони в такт каждому слову из двустишия и подтанцовывая бесхитростному припеву:
— Нет, нет никого, кроме бога одного! Ай! Яй! Ая-яй-яй-яй!
— А что вы будете делать со своим незримым богом, — не сдавался волхв, — если солнце вдруг погаснет?
В ответ на это задорную песенку затянули дружно, ни на секунду не делая перерыва, уже почти все экскурсанты. Лада с удивлением смотрела на неожиданное и необычное поведение тех, с кем она уже довольно долго находилась в одной группе. Кроме гида, стоявшего в сторонке возле старого дуба, она оказалась единственной, кто не присоединилась к общему порыву.
Она не понимала, каким образом эта песенка смогла их всех, таких непохожих друг на друга, объединить в одно целое. Видимо, простота стиха и мелодии оказалась такой заразительной, что под конец все они запели хором и заплясали. Экскурсантов охватило такое необычное воодушевление, что Ладе показалось, что сейчас оно перекинется на стоявших рядом родноверов, а затем к ним примкнут и все прочие люди на Лысой Горе, а потом, возможно, запоёт и весь мир.
Но угрюмые солнцепоклонники почему-то к ним не присоединялись. Не обращая внимания на бесноватых, они вслед за волхвом принялись ходить босиком по горящим угольям. Заметив это, гид неожиданно махнул экскурсантам рукой и громко позвал их к себе, прерывая тем самым их безудержное веселье:
— Идите сюда!
Вдоволь навеселившись, вся группа враз умолкла и дружно повалили к гиду.
— Не увлекайтесь! Ну что же вы! — развёл он руками, когда экскурсанты обступили его, — давайте по-быстрому, пока они там заняты, проведём обряд загадывания желаний. Прежде всего, надо коротко и ясно сформулировать своё желание.
— Я, например, хотела бы стать… — начала было Лада, но её тут же перебил низкорослый мужик с длинной жидкой козлиной бородкой, не отошедший ещё от заводной песенки:
— У меня есть желание!
— Какое? — безапелляционно спросила его толстая тётка с заплывшими, как у свиньи глазками.
— Я хочу, чтобы он стал зримым!
— Кто? — спросила его дама в очках, имевшая сходство с обезьяной.
— Чтобы он явился, наконец! Тот, кого мы так долго ждём! — восторженно произнёс козлобородый и добавил, — наш мессия!
— Да, давайте все свои личные желания оставим сегодня при себе, — затараторила девушка с выдвинутой вперёд нижней челюстью. — Я бы не хотела прилюдно озвучивать своё! Я это сделаю когда-нибудь в другое время. Ну, я не знаю, может кто-то и против, но я считаю, что сегодня надо на примере этого желания поучиться, как надо его загадывать, чтобы оно осуществилось.