Не дожидаясь пока свечи догорят, Реннер быстро расстелила постель, расстегнула и сняла через голову свое голубое платье, расплела волосы и, задув свечи, забралась под одеяло. В полной темноте ее слух обострился. До нее донесся гул приближающихся шагов. Шли двое. Шаги первого были широкими и звонкими. Второй ступал мягко, семеня, как ребенок.
Наконец, шум шагов затих перед дверью и та распахнулась. На пороге стоял Маркиз Рейвен с горящим подсвечником в руке и невысокая фигура в плаще.
— Дверь будет не заперта, возьмешь все необходимое у Генриетты на нижнем этаже, — сказал мужчина, и фигура в плаще уважительно поклонилась, взяла одну свечу и прошла внутрь комнаты.
«Прислуга, а если точнее — надзиратель», — подумала Реннер и принялась всматриваться в темный силуэт. Когда фигура подошла к столу, она повернулась к принцессе спиной и скинула капюшон, обнажив длинные светло-каштановые волосы. Эти волосы показались Реннер очень знакомыми. Девушка установила свечу в подсвечник и, скинув плащ, сказала:
— Не беспокойтесь, принцесса, это я — Арлин.
Лицо Реннер перекосилось от удивления и возмущения. Как эта мерзавка посмела явиться в ее комнату после всего, что она сделала?
— Вы не рады меня видеть? — обиженным тоном спросила девушка и, быстро обнажившись догола, стала бесцеремонно забираться под одеяло. — Что ты делаешь? — прошипела Реннер. — Пришла получить заслуженную благодарность, принцесса. — Да как ты смеешь. — Вы наверно не до конца понимаете, что происходит, Ваше Высочество? — Я прекрасно понимаю, что ты предала меня. — Отнюдь, все как раз наоборот. Вы предали меня, но я все равно осталась вам верна и перетянула вашего сильнейшего противника на вашу сторону и теперь не прошу, а требую благодарности.
Реннер растерянно хлопала глазами и была поражена, когда скромная девушка потеснила ее в кровати, а потом и вовсе прижала к груди с требованием ласк.
— Когда отец сказал, что ты открыла секретный шифр, я была готова тебя убить. — Это неправда, ваши послания, связи и важные люди в безопасности. Король не знает ничего, что может хоть как-то повредить вашему становлению на трон. У него есть лишь догадки. — Но тогда, зачем весь этот спектакль с отстранением от дворца? — Я расскажу вам все в мельчайших подробностях, Ваше Высочество, когда получу вашу благодарность, — бесстыдно шантажировала Арлин и ткнула принцессу в губы стоячим соском.
Реннер не знала, что ей делать. Девушка требовательно прижимала ее затылок, но принцесса не умела дарить ласки. Все это время ее отношения с Арлин были односторонними. Она с удовольствием принимала ее любовь, но получив наслаждение, оставляла девушку ни с чем.
Реннер неловко захватила упругий сосок девушки губами и слегка потеребила его языком. Арлин отозвалась стоном наслаждения. «А это не так трудно, как могло показаться. Буду рассматривать это, как полезный практический опыт для соблазнения Сайтамы, если мои планы все же нарушатся», — подумала принцесса. Она прикрыла глаза и стала припоминать, что делала Арлин.
Реннер стала посыпать приятно пахнущую кожу девушки поцелуями и заметила, что тоже возбуждается. Она посасывала соски, щекотала языком ее ключицы и живот. Арлин стала мягко давить ей на плечи и принцесса поняла, что ее партнерша желает переноса ласк в нижнюю часть тела. Реннер осыпала поцелуями внутреннюю поверхность бедер и неуклюже прижалась губами к лобку. Дальнейшие действия принцессы шли не от ума, а по наитию. Девушка под ней шумно дышала и извивалась от удовольствия. Она умело управляла принцессой, подсказывая ее правильный ритм и интенсивность ласк.
Наградой для принцессы стал ее бурный оргазм. Арлин не желала быстро отпускать свою госпожу и закинула ей ноги на спину, удерживая в ногах. Она беззвучно приказала принцессе продолжить ласки, схватив ее за волосы на затылке в кулак. Удивленная настойчивости и наглости слуги, Реннер все же подчинилась, ведь она и сама частенько удерживала ее подобным образом. Она помнила, что доставляло удовольствие ей самой, и пыталась повторить это на Арлин. Девушка вновь испытала оргазм, но вошла во вкус и не желала останавливаться. Она легко повалила принцессу на спину и оседлала ее лицо.
Принцесса почувствовала себя беспомощно. Арлин крепко прижала ее к кровати, и делала волнообразные движения бедрами, используя ее нежные губы для самоудовлетворения. Это мало напоминало нежные касания, и Реннер запротестовала:
— Прекрати, Арлин, мне больно. — Терпите, Ваше Высочество, вы же не хотите, чтобы я сболтнула что-нибудь лишнее?
Реннер молча вытерпела унизительное обращение, но изменила отношение к девушке. Остатки теплых чувств уступили место презрению. Тут принцессу посетила страшная догадка. Арлин требовала от неё то же самое, что любила она сама, а это значило, что следующим будет нескромное, но очень любимое ею развлечение. Реннер попыталась выбраться из-под Арлин, но та крепко удержала ее на кровати. Служанка была гораздо сильней.
Как Реннер и ожидала, Арлин прижалась к ее губам анусом. Принцесса отказалась лизать зад слуге, хотя сама частенько и подолгу придавалась этой забаве. Она потребовала Арлин встать с неё и сразу же получила по лицу, да так неслабо, что из ее носа полилась кровь. Это не остановило бывшую служанку, вмиг превратившуюся в жестокого тирана, и она отвесила строптивой принцессе еще несколько болезненных оплеух. Шокированная Реннер подчинилась и выполняла требование Арлин так долго, как та пожелала. «Она мстит мне», — догадалась принцесса. «Но почему маркиз Рейвен позволяет слуге издеваться над особой королевской крови? В каких они отношениях?»
За следующие две недели Реннер возненавидела Арлин больше всех людей на свете. Та приходила в ее камеру, когда вздумается и неизменно требовала «благодарности» за молчание в унизительной для неё форме. Реннер была подавлена. Никогда она не чувствовала себя столь униженной. Она была готова поскорее выйти замуж за первого встречного, лишь бы прекратить сексуальное насилие со стороны мстительной слуги.
Слуги гильдии Аин Оал Гоун медленно, но уверенно очищали огромный лабиринт под Азелийскими горами. Он состоял из множества заброшенных шахт, подземных пещер, тоннелей и вентиляционных каналов. Аинз наслаждался хорошими новостями и даже лично прибыл осмотреть отбитый у хорьков подземный город гномов.
К сожалению, самих гномов в нем не оказалось, но Аинз не оставлял надежды встретиться с ними в других ветвях лабиринта. Для ускорения процесса зачистки Аинз привлек к нему и остальных слуг Назарика, включая отряд плеяд, Себаса, Маре и множество среднеуровневой нежити. Дело шло хорошо и вскоре слуги обнаружили огромный подземный город, по всей видимости, тоже раньше принадлежавший гномам.
Хорьки оказывали в этой огромной пещере особо яростное сопротивление, и вскоре выяснилось почему. Настоящими хозяевами города были ледяные драконы. В городе их жил целый выводок. Сильнейший и самый древний дракон, пару его самок и десяток уже выросших до взрослых размеров детенышей.
Демиург предложил перевести на этот участок всех слуг Назарика, чтобы перекрыть все выходы и входы из пещеры. Аинз прислушался к предложению слуги и вскоре во главе многочисленной армии ворвался в город. Пока слуги занимались разделкой десятков тысяч хорьков, владыка насладился своей любимой магией «хватка сердца», вступив в неравный бой с драконами.
В конце насыщенного событиями дня, счет в пользу гильдии Аин Оал Гоун, с учетом двенадцати драконов был: семьдесят пять тысяч сто четырнадцать — ноль.
Заглянув в гильдию авантюристов, Фубуки хотела лишь попить воды. Но девушки из «Синей Розы», едва заметив ее, чуть ли не на руках отнесли ее в зал совета гильдии, чтобы обсудить очень важный вопрос. «Очень важным вопросом» оказался королевский контракт, привезенный из столицы Газефом Строновым.
Изучив условия контракта, Лакюс была готова принять участие в войне с кваготами, если будет участвовать Сайтама. Но лысый герой уехал в неизвестном направлении и физически не мог выполнить важнейшее условие контракта — в трехдневный срок явиться к западному торговому посту гномов у Азелийских гор.
Чтобы получить обещанное Рампоссой III золото, отправляться в путь нужно было немедленно, но без Сайтамы вся затея с помощью гномам превращалась в фарс. Так считали все присутствующие в зале, поэтому «Синяя Роза» и отказалась от контракта. Девушки уже покинули собрание и решили вернуться в столицу, но им повстречалась Фубуки.
Глава гильдии трижды перепроверил цифру вознаграждения в контракте Сайтамы. Он недоуменно глянул на Газефа и, получив утвердительный кивок, покачал головой.
— На эти деньги можно содержать целую армию. — Сайтама и есть целая армия, только в одном человеке, — сказал Газеф, почесывая короткий ежик на голове. — Как невовремя он уехал, жаль терять такие деньги, — сокрушенно сказал Бурдон, — двадцать процентов от шести тысяч это же целая тысяча двести монет! — Но никто, кроме Сайтамы не сможет уничтожить толпы кваготов, — сказал Газеф. — Сможет! — услышав последнюю фразу воина-капитана, воскликнула Лакюс, возвращаясь в комнату, — госпожа Фубуки сможет.
Напоив девушку водой, глава гильдии и «Синяя Роза» во всех красках описали девушке, что значит вознаграждение в шесть тысяч золотых монет. Роскошь, лучшие апартаменты в самых роскошных гостиницах и лучшее снаряжение — лишь малая часть того, что можно было купить на эти деньги.
Не долго думая, Фубуки согласилась, но при одном условии. Она прибудет к торговому посту гномов к нужной дате не на повозке, а своим ходом. В качестве провожатой она затребовала оставить в городе Ивилай. Мелкая заклинательница знала, что ее ждет и обреченно опустила голову.
Вкратце обсудив условия контракта, Бурдон оформил передачу контракта Сайтамы госпоже Фубуки. Спустя два часа Газеф Строноф в компании «Синей Розы» покинул И-Рантель.
Остановившись у небольшого леса, эльфийки долго искали в нем подходящее дерево, обнимая стволы и прижимаясь щекой к коре. Обнаружив «священное» дерево, они принялись рыть у его корней неглубокую могилу. Сайтама не вмешивался. Девушки все делали сами. Сами обтирали тело Элалу водой, сами закутали ее в чистую ткань и упокоили в земле, напевая заунывные песни о прекрасном боге гордых эльфов — Эландааре.