– Зомбуш!
Её верный слуга, элегантно проникший в тайные покои своей госпожи через окно, присел на подоконник, демонстрируя свою эффектную внешность. Сейчас, когда его плоть после некоторых магических манипуляций особенно напоминала живую, им можно было любоваться, как писаным красавцем. Правда, по техническим причина он был излишне бледен, а все слизистые, как и линии рваных шрамов, а также ногти, имели синеватый оттенок, но это только добавляло потустороннего очарования в глазах повелительницы Царства Мёртвых. Хель помнила, как выпила его жизнь вместе с болью и кровью из смертельных ран. С тех пор прошло много лет, его настоящее имя стёрлось из памяти, но сам он по-прежнему был рядом. Она никогда не отлучалась надолго из Хельхейма, поэтому не придавала значения их отношениям, но сейчас, в разлуке, вдруг ясно ощутила, что ей не хватает именно внимания, спокойствия и поддержки Зомбуша.
– Ты здесь откуда? – спросила Хель.
– Не мог устоять перед вашим смертоносным магнетизмом! Тянет! – сказал Зомбуш.
Хель сосредоточенно взглянула на него. Притяжение мёртвой плоти – вот чего она не учла, продумывая меры конспирации. Так её могли вычислить. Впрочем, сейчас это было уже не так важно, ведь скоро она сама заявит о себе.
– Как ты посмел оставить Нидхёгга одного?! – проворчала Хель, жестом подзывая Зомбуша к себе.
– Он уже несколько столетий как взрослый мальчик. Вы не находите, госпожа? – заметил Зомбуш.
– Это и плохо! – усмехнулась Хель. – У него разыгрался запоздалый пубертат. Начинает показывать характер, а сейчас это совсем некстати!
Зомбуш коснулся её спины, разминая красно-синюю плоть своими умелыми и могучими руками. Хель собиралась наказать своего слугу за неудачу с приворотным зельем, но почувствовала, что не может на него сердиться. Поняв это, Зомбуш рассказал ей, как произошла неудача, и эта нелепая ситуация, которую спровоцировал сам Нидхёгг, неожиданно рассмешила Хель.
– Где бродит наше чудо? – спросила она, прекратив ядовито хихикать.
– Нашёл себе достойную собеседницу в виде механической копии Её Высочества, —сказал Зомбуш. Он всегда был в курсе всего.
– Это можно обратить нам на пользу! – задумчиво проговорила Хель. – Что, если заменить ею оригинал навсегда?
– Ваше коварство не знает границ, госпожа! – усмехнулся Зомбуш, переходя к массажу груди. – Куда же вы денете настоящую?
– Я подумаю! – довольно пробормотала повелительница Царства Мёртвых, подчиняясь его рукам.
Давно умершая возлюбленная Зомбуша, которую ему так напоминала Хель, тоже была стервой, но сравниться в изысканности замыслов с повелительницей Царства Мёртвых не могла ни одна из женщин. Сейчас, когда она млела от его прикосновений, Зомбуш думал о том, что ему нужно чудесным образом ухитриться угодить Хель и при этом подыграть Локи, чтобы юрлыцарь принцессы никогда не попал в Хельхейм. Задача сказалась невыполнимой, но он не никогда не отступал перед трудностями. Зомбуш уже готов был перейти к более смелым ласкам, когда в дверь неожиданно постучали.
– Это Гиперион! – прошептала Хель, узнав условный сигнал. – Спрячься! Ты понадобишься мне позже!
Зомбуш поклонился и скрылся в шкафу.
– Вот так и превращаются в скелеты! – побормотал он себе под нос, готовясь выдержать долгую беседу Хель и её партизанского гостя. Никто из них и представить себе не мог, что поблизости затаилась ещё одна опасная партизанка.
***
С момента её прибытия в Мир лат и крыльев Скади находилась в состоянии радостного возбуждения. Всё вокруг было так ново, так необычно и красиво, что у неё, воспитанной в самых простецких и суровых условиях быта, захватывало дух от восхищения! Климат Мира лат и крыльев оказался гораздо более мягким, тёплым и гостеприимным, чем тот, к которому она привыкла, поэтому ледяные доспехи, лыжи и шкуры пришлось снять и облачиться в принятое в дар от принцессы Замзагул лёгкое струящееся платье и туфли на каблуке. В этом наряде она пришла поглазеть на жениховское дефиле и была поражена колоссальным выбором самых разных кандидатов. Столько мужчин одновременно ей не приходилось видеть никогда!
Поэтому Скади с замиранием сердца следила за их шествием, невольно, по старой привычке, обращая внимание на ноги, и вот, наконец, нашла такие, которые пришлись ей по душе. Это были мощные, волосатые и мускулистые ножищи, на одной из которых красовалась крылатая сандалия, отчего походку мужчины с долей иронии можно было проиллюстрировать фразой «Навылет». Скади оторвала взгляд от ног, чтобы оценить внешний вид незнакомца. У него были вьющиеся чёрные волосы до плеч, обрамлявшие мужественное лицо, на котором читалась печать гордости и властности. А ещё от его головы и тела исходило свечение, так что этого эффектного брюнета Скади про себя окрестила «Солнышко»!
– Будет мой! – решила она и вскинула лук, но незнакомец вдруг исчез из виду, оставив её в недоумении и раздумьях.
Похоже, он не был женихом, а просто воспользовался ситуацией, чтобы незамеченным пройти в нужное место во время дефиле. Но для Скади это было не важно: выбор сделан, глаз положен, а отступать она не привыкла! Она приступила к поискам и вскоре обнаружила объект своих мечтаний, а так как вёл он себя несколько странно, решила проследить за ним, справедливо полагая, что забить ему в ногу стрелку она всегда успеет.
В результате слежки выяснилось, что этот светящийся и волосатый красавец со всей возможной скоростью засандаливал вслед за удалявшейся дамой в длинном хитоне и с разноцветным попугаем на плече, который время от времени выкрикивал забавные лозунги. Это очень заинтересовало Скади, в которой всё это действо пробуждало инстинкт охотницы. Дело осложнялось отсутствием лыж, а каблуки и длинный подол платья существенно замедляли ход, поэтому Скади, недолго думая, отломила каблуки от подошвы и завязала подол узлом у пояса, чтобы устранить помехи для быстрого бега, и понеслась вдогонку. Бегал Гиперион хорошо, что только добавляло азарта преследования. Войдя во вкус, она сшибла нескольких мужчин, попавшихся ей на дороге.
– Богиня! – с придыханием шептали они ей вслед, а Скади мчалась дальше, только пятки сверкали.
Она проследовала за своим возможным трофеем до какой-то тёмной улицы, а потом, когда женщина в хитоне неожиданно будто прошла сквозь стену, исчезнув в темноте, долгое время ждала вместе со своим волосатым избранником, который, так ничего и не дождавшись, зачем-то отправился в центр города. Вот тут Скади позволила себе несколько выстрелов, направленных на запугивание: жертва должна занервничать – вот главный принцип азартной охоты!
Увлекшись преследованием, Скади постаралась запомнить расположение дома, куда направился светящийся объект вспыхнувшей в ней страсти. Фигура, мелькнувшая в окне, показалась ей знакомой, но она не сразу поняла, кому принадлежит эта красно-синяя гамма. Теперь нужно было дождаться выхода её героя из укрытия. У Скади было достаточно терпения, чтобы сделать это, а также лук, стрелы и мешок, чтобы довести дело до конца.
***
А вот у Хель терпение было на исходе! Гиперион ворвался в открытую дверь и очертя голову бросился к шкафу, где как раз прятался Зомбуш.
– Куда?! – Хель жёстко удержала Гипериона за руку, а тот продолжал пытаться спрятаться, стараясь то залезть под стол, то накрыться одеялом.
– Да что случилось-то?! – изумилась Хель.
– Опасности подстерегали меня на каждом шагу! Стрелы свистели над головой! – пробормотал Гиперион, вспомнив, что кто-то стрелял в него из темноты.
– Прямо так и свистели?! – ядовито поинтересовалась Хель, чем мгновенно привела в чувство партизанствующего титана. – Что удалось узнать?
– Я знаю, где и с кем сейчас Локи!
Гиперион сбивчиво рассказал Хель о том, что видел, не замечая, как в глазах у повелительницы Царства Мёртвых вспыхнул алый огонь азарта.
– Ошибки быть не могло? – спросила она, остро взглянув на перепуганного партизана.
– За кого вы меня принимаете?! – возмутился Гиперион. – Я её, как вас сейчас, видел! Неужели я сестру не узнаю?! Да я вижу днём, как орёл, а ночью, как филин!
– Ну да! И вообще, воробей стреляный…– ехидно усмехнулась Хель, видимо, намекая на стрелы, свистевшие над его партизанской головой.
Ей не верилось, что её отец, насмешник и нарушитель всех возможных порядков, вдруг имеет какое-то отношение к Фемиде. А, впрочем, с него станется! Может, решил завести полезные связи? Но это ничего не изменит, потому что богиня Правосудия его не спасёт! И когда только он успел с ней снюхаться?!
– Хорошо, Фемиду вы видели, но почему решили, что она была с моим отцом? Ведь Локи не вышел ей навстречу, – наконец озвучила Хель свои сомнения.
– Попугай доложил мне, – сказал Гиперион. – Он мой тайный агент.
В доказательство Гиперион продекламировал стихи, которые Локи посвятил Фемиде, и Хель расплылась в улыбке: нет, тут не выгода, папочка-то, похоже, втрескался по уши – вот оно, слабое место Локи! Она вздохнула, думая о том, как это можно использовать.
– Я завербовал попугая недавно и ждал, что он вернётся и расскажет мне, о чём Фемида говорила с Локи, но он не вернулся: возможно, погиб от пыток! Вы ведь знаете, что Локи – это редкостно вредный индивидуй, он на всё способен!
Далее, выложив все данные своей партизанской вылазки, Гиперион упросил Хель оставить его в её апартаментах до утра, потому что боялся выходить на улицу. Хель смилостивилась и отправила его спать в кладовку: там не было окон, в которые, по подозрениям главного партизана, могли проникнуть враги. Выпроводив партизана, она подошла к шкафу и распахнула двери. В остаток ночи ей очень хотелось продолжения удовольствий, которые обещала каждая встреча с Зомбушем.
***
А советнику принцессы было не до удовольствий, потому что турнир по отбору женихов никто не отменял. Вместе с Пашт Апалал провёл подсчёт отсеявшихся после дефиле кандидатур и составил список на следующие конкурсные испытания. Количество желающих уменьшилось почти в десять раз, поэтому турнир красноречия обещал пройти более компактно в плане затраченного времени. Пашт заготовила всем женихам конверты с заданиями, увидев которые, Апалал весело рассмеялся, предвкушая, что будет твориться на сцене весь этот день. Женихам было не позавидовать!