– Ладно, что от меня требуется? – спросил я.
– Да ничего особенного. Поедешь с нами, там недалеко машину поставишь. Если что-то увидишь, если какая-то непонятка произойдет, – принимать нас будут СОБР, ОМОН, – ты свою ксиву покажешь, спросишь, в чем дело, какие проблемы. Я думаю, при адвокате они не решатся ничего подкинуть.
– Ладно, давайте попробуем, – согласился я. – Дело в принципе несложное.
– А мы тебе деньги хорошие заплатим, – добавил Маркел. – Не бесплатно же ты будешь работать!
– Да ладно, какие там деньги! – махнул я рукой.
– Нет, погоди, мы серьезно тебе говорим! – И Маркел тут же полез в карман, вытаскивая оттуда пачку долларовых купюр. – Тысячи тебе хватит? А, нас двое, давай мы тебе две штуки заплатим.
– Ладно, – махнул я снова рукой, – дело несложное. В конце концов, сколько по времени займет?
– Да минут пятнадцать-двадцать, – сказал Маркел.
– Вы хоть скажите свои фамилии, имена и отчества.
– А зачем это нужно?
– Как же – если вас заберут, как я буду документы на вас оформлять в качестве вашего адвоката, по кличкам, что ли, – Маркел и Утюг?
– Действительно, – улыбнулся Маркел. – Точно говоришь! Записывай фамилии. – Он продиктовал данные свои и Утюга. – Ну что, поехали?
– А что, стрелка сразу будет?
– Да, мы тем отзвоним, они подтянутся. Они сказали, что это якобы их точка.
– Хорошо, поехали.
Создавалась нелепая ситуация. Если бы кто посмотрел на нас со стороны, было бы смешно. Если раньше черный джип «Чероки» вел меня, то теперь было наоборот – Маркел ехал впереди, я – за ним. Я сам заулыбался, думая: если нас разрабатывают какие-то спецслужбы, интересная картинка получится!
Через несколько минут мы въехали в Люберцы. Остановив машину, Маркел сказал:
– Стрелка будет около этой кафешки, – и он показал на кафе.
– Погоди, – сказал я, – так это же кафе, где Михаила Кузьмина завалили?
– Конечно, то самое. Мы туда подъедем, а ты поставь машину метрах в трехстах, чтобы тебе было все хорошо видно. Если нас будут из машины вытаскивать, махать красными книжечками или еще что – РУОП, МУР, – стал перечислять Маркел названия организаций, оппонирующих братве, – ты подъезжай и скажи, что вот, я адвокат и все такое, мимо проезжал. Ты все сам знаешь.
– Да я-то знаю, что мне сказать.
– В общем, скажи, что мимо проезжал, ты ничего не знаешь, не при делах ты.
– Да ничего мне объяснять не надо! А если тебя, Маркел, все же примут, кому мне звонить?
Маркел подумал.
– Знаешь что? – И он снова помолчал.
– Да пускай он Анатолию Ивановичу позвонит, – неожиданно вмешался в разговор Утюг. – Записывай телефон! – И он хотел уже продиктовать мне телефон, но Маркел остановил его:
– Не надо Анатолия Ивановича, он ругаться будет. Ты Тамарке позвони. Той, которая тебя привезла из бара. Записывай телефон, ей сообщишь, если что, не дай бог, случится.
Я записал номер мобильного телефона Тамары. Странная ситуация получается, думал я, мои бывшие оппоненты, можно сказать враги, теперь нуждаются в моей срочной защите! Надо же, как быстро иногда жизнь меняется!
Мы сели в машины и поехали по направлению к кафе. Не доезжая нескольких сот метров, машина Маркела снова затормозила. Я тоже остановился. Из машины неожиданно вышел Утюг. Он держал в руке полиэтиленовый пакет. Видно было, что в пакете находились какие-то тяжести. Он дошел до ближайшей урны, осмотрелся, достал из пакета газету и высыпал на нее содержимое урны. Затем, снова осмотревшись и убедившись, что вокруг никого нет, он положил на дно урны пакет, а сверху – газету с мусором. Нетрудно было догадаться, что в этом пакете было оружие, что ребята сбросили все, что было необходимо убрать. Затем Утюг вернулся к машине, снова залез на заднее сиденье, через несколько мгновений вновь вылез и, держа в руках какой-то темный предмет, направился ко мне.
– Вот, Маркел просил передать, – сказал Утюг.
– Что это?
– Бинокль, чтобы лучше было видно.
Я взял бинокль темно-зеленого цвета. Он был необычным, импортным, немецкого производства.
– Хорошо, я воспользуюсь вашим биноклем.
Я поставил машину на обговоренном расстоянии от кафе, а Маркел подъехал ближе. Взяв в руки бинокль, я немного опустил стекло. Бинокль был очень красивым. Поднеся его к глазам, я понял, что это прибор ночного видения. «Надо же, – подумал я, – как бандиты укомплектованы! Такой бинокль стоит минимум четыреста долларов». Я стал наблюдать в бинокль за кафе.
Уже темнело. Джип Маркела стоял с включенным двигателем. Причем я обратил внимание, что поставили они его не капотом к кафе, а наоборот, задом, чтобы в случае чего можно было быстро рвануть с места. Они ждали. На площадке перед кафе не было ни одной машины. Наконец я заметил, как неожиданно с противоположной стороны вынырнула вишневая «девятка» с тонированными стеклами. Я быстро всмотрелся в номера. Номера были заляпаны грязью полностью. Я насторожился. Теперь я четко видел, что «девятка» поравнялась с машиной Маркела. Стекла джипа Маркела опустились. Он что-то говорил. В «девятке» стекло не открывали. Неожиданно раздался треск. Бог ты мой, да это же автоматная очередь! Конечно же, из «девятки» через стекло велась стрельба, причем один автоматчик находился на переднем пассажирском сиденье, а другой – на заднем.
Стрельба продолжалась не более минуты. Затем «девятка» резко рванула с места. Мне стало не по себе. Я постарался внимательно всмотреться. Нетрудно было догадаться, что Маркел с Утюгом лежали на своих сиденьях. Судя по всему, их уже не было в живых.
Но самое интересное было впереди. Я был в полной растерянности, не зная, что мне делать дальше – то ли уезжать отсюда, то ли подъехать к джипу. Не прошло и двух минут, как с противоположной стороны появилась бежевая «шестерка» с синим маячком на крыше. Из машины выскочили несколько человек с рациями. Это была милиция. Их лица показались мне знакомыми. Точно, я узнал одного из них, оперативника, который был со следователем Филипповым. Он подошел к машине, где лежали трупы Маркела и Утюга, и стал что-то говорить по рации. Через секунду маячок на «шестерке» заработал. Но самое странное было в другом. Создавалось впечатление, что оперативники прекрасно видели вишневую «девятку», может быть даже, что они пасли их. Конечно, я допускал, что участники были в оперативной разработке. Но, с другой стороны, почему же «шестерка» с оперативниками не стала преследовать «девятку»? Для меня это было полной загадкой.
Тем временем я увидел, как один из оперативников надел белые перчатки, которые продаются для автомобилистов, и полез в джип, вероятно, производя предварительный осмотр. Другой оперативник вышел из машины и стал смотреть по сторонам. Мне показалось, что они заметили меня. Может, мне это показалось, а может, и нет. Я почувствовал себя в непонятном состоянии. Что же мне делать дальше? Не идти же к ним – здравствуйте, я адвокат, стрелку тут подстраховывал и видел убийство? Нет, это мне не нужно. И так я погряз в другой интриге…
Быстро отъехал от кафе и направился в сторону Москвы. Я попал в дурацкое положение. С одной стороны, я был невольным свидетелем убийства Маркела и Утюга. С другой стороны, я не знал, как мне дальше поступать – идти в милицию или к хозяевам Маркела, к Анатолию Ивановичу. Нет, все варианты отпадают. «Что я скажу в милиции? Еще сам в передрягу попаду», – думал я.
Тут я вспомнил про телефон Тамары. Но в это время я проезжал мимо той самой урны, в которую Утюг опустил оружие. Я остановился. Может, мне взять это оружие? Нет, это уже граничит с преступлением. Я должен быть в рамках закона. Это их проблемы, их оружие…
Прибавив скорость, чтобы не думать об урне с оружием, я выехал из Люберец. Проехав еще немного, свернул на широкую улицу. По моим расчетам, она должна была вывести меня из города на московскую трассу. Но, проехав несколько метров, я заметил, как из какого-то переулка справа выскочил милицейский «газик» с включенной синей мигалкой и направился в мою сторону. Я забеспокоился. Конечно, это не по мою душу – я же не имею никакого отношения к происшедшему! Тем не менее я прибавил газу. Не знаю, что послужило причиной для этого, но «газик» неожиданно устремился за мной, и через громкоговоритель, установленный внутри, я услышал приказ:
– Водитель машины номер… немедленно остановитесь!
Я включил левый поворотник и стал медленно притормаживать. Не успел я остановиться, как из «газика» выскочили два милиционера с автоматами и побежали к моей машине. Еще секунда – и они изо всей силы рванули водительскую дверь.
– Быстро выйти из машины! – приказали они.
Такого поворота я не ожидал. Хотел было сказать, что я адвокат, что милиционеры ошиблись. Но неожиданно я увидел, как другой милиционер вытаскивает из-под соседнего сиденья тот самый бинокль, который дал мне Маркел.
– Посмотри, – обратился он к коллеге, – тут оптика! Стоять! – приказал он мне. – Ноги на ширину плеч! Руки на капот!
Через минуту я уже стоял в такой позе. Второй милиционер обыскивал меня. Теперь говорить, что я адвокат, не было никакого смысла.
– Ребята, наверное, вы ошиблись номером, – сказал я.
– Что вы имеете в виду? – спросил милиционер.
Я понимал, что попал в глупейшее положение. Зачем я сказал, что они ошиблись номером? Теперь они могут подумать, что я имею отношение к убийству.
– Нет, я просто ехал и ничего не делал, ничего не нарушал, – попытался я выкрутиться.
– Хорошо, сейчас в отделение поедем, там разберемся! Если вы ни в чем не виноваты, мы отпустим вас и извинимся перед вами, – сказал милиционер.
Спорить было бесполезно. Я вынужден был сесть в милицейский «газик». За руль моей машины сел второй милиционер. Закрыв меня в так называемой клетке для перевозки задержанных, милиционеры направились в сторону отделения милиции.
Через несколько минут мы уже были в каком-то отделении милиции. Я прошел туда в сопровождении милиционеров. Мою машину поставили во дворе отделения. К тому времени в отделении милиции уже была вечерняя суета, обезьянник был забит. Сержант, который доставил меня, начал обыскивать м