дные черви, пожиравшие то, что заработали другие, паразиты, присосавшиеся к своим старикам и возомнившие себя богами. Но настоящая удача была им не по зубам. Нет!
Вадик решил обновить и пополнить свои знания в карточных играх. Дома, в перерывах между лекциями (а то и вовсе вместе лекций), он тренировался в игре. Играл с теми, кто знал толк в игре, слушал, запоминал психологические приемы.
Именно тогда в их компании появился Костя, верткий, маленький, юморной живчик, у которого деньги просто не переводились.
— Кто он? — спросил однажды Вадик у Олега.
— А хрен его знает. Наверное, чей-то знакомый. Но пацан клевый. Всегда при «бабках».
— Криминал?
— Насколько я знаю, нет, — покачал головой Олег. — Еще я знаю, что в карты с ним лучше не играть. Обдерет как липку.
Решив попробовать свои силы, он сошелся с Костиком… и выиграл.
— Мужик, я пас, — с кислой миной откинулся на спинку стула Костик, проиграв Вадику тысячу баксов. — С тобой играть — домой без «тачки» и штанов вернусь. Слушай, где ты так натаскался?
— Профессиональный секрет, — усмехнулся Вадик, пряча в карман сумму, которую мать и за год не получала.
— Ну тогда поехали в кабак. На душе у меня херово, дальше некуда.
Вадик милостиво согласился на кабак. Они здорово там набрались, успев побрататься навечно. Тогда Костик и предложил ему поучаствовать в игре, где на кону гуляли умопомрачительные суммы. Конечно, Вадим не был до конца уверен в своих силах… но «новичкам везет». Он уже уверовал в свою удачу, так как до этого с легкостью выигрывал у золотых мальчиков себе на «карманные расходы». Он крушил этих богатеньких сукиных детей так, что им только оставалось доставать свои шикарные кошелечки и платить.
— Ты их сделаешь, — пьяно лепеча, обнимал его новый знакомый. — Говорю тебе, ты их поимеешь, как… как я вон ту проститутку за стойкой. Ты их поимеешь во все щели, брат, точно тебе говорю, как просф… профес… профессионал… Ведь что такое удача, я тебя спрашиваю? Это — удача! Ее надо крепко держать за эти… как их… за яйца! И ты ее держишь, братан! Короче, держи ее крепче.
— Откуда у нее яйца? — недоумевал Вадик. — Она что — голубой?
— Транс… трансвестит! — хохотал Костик.
Предложение Костика было для него неожиданным, но это был шанс одним махом обеспечить себя на всю жизнь. Он же не дурак вечно испытывать судьбу на прочность. Всего один крупный выигрыш мог все изменить в его жизни. Всего один…
Игра проходила на частной квартире где-то на окраине города. Вадик добрался туда на такси и щедро расплатился с шофером.
Сказав в микрофон домофона свое имя и условленную фразу, Вадик еще минуту ждал, пока откроется автоматический замок. Наконец он поднялся на третий этаж, и в квартиру его впустил Костик.
— Игра на разогреве, — полушепотом сообщил он Вадику. — Они играют уже сутки. Устали. Внимания почти никакого. Лохи. Директора фирм, банкиры, чиновники. Они набиты деньгами, как дерьмом. Я сдаю их тебе, а ты платишь мне десять процентов от выигрыша. Идет?
Вадим не возражал. Он был спокоен и собран. Только где-то в глубине души дрожала тонкая опасливая струнка, которую он всеми силами старался заглушить. Он чувствовал себя значительным и таинственным.
Квартира была погружена в темноту, кроме самой большой комнаты, окутанной клубами сигаретного дыма. За столом сидело пятеро игроков. Самому старшему, с которым Вадим сразу встретился взглядом, было под шестьдесят. И именно он цепко захватил его взглядом, словно оценивая, после чего кивнул.
— Кажется, свежая кровь прибыла, — сказал пожилой. — Нам свежая кровь не помешает.
Все согласно кивнули.
— Как тебя зовут, парень? — спросил человек, сидевший справа от пожилого.
— Вадим.
— Вадим… И у тебя есть «бабки», Вадим?
— Есть, — кивнул он, ощущая, как в кармане жгут три тысячи баксов.
— Покажи.
Вадим бросил пронзительный взгляд на Костика…
«Пацан, слушай сюда, — вспомнились слова одного заядлого картежника, — если за столом тебя попросили показать деньги, разворачивайся и уходи. Тебя принимают за лоха, которого можно обуть».
Вадим молча повернулся к выходу.
— Молодой человек! — услышал он голос пожилого. — Вы, я вижу, не тот, за кого вас принял мой неразумный коллега. Проходите, пожалуйста, и мы начнем. Время есть, почему бы и не поиграть с хорошим человеком.
Вадим вернулся, хотя не понимал зачем. Он должен был уйти, потому что тень сомнения уже бросила свое спасительное семя в его душу. Но нечто другое заглушило это семя. Вадим уже не принадлежал себе. Он видел зеленые купюры, видел эти самодовольные лица, которым хотелось показать, кто держит удачу за яйца, и понял, что вирус богатства уже дожидается его, стоило только вдохнуть поглубже…
Ставки росли. Через час Вадим удвоил свою сумму. Еще через два часа на его счету было пятнадцать тысяч. Потом сумма снова удвоилась.
Игроки приуныли. Потянулись за сигаретами.
Через три часа Вадим обладал пятьюдесятью пятью тысячами долларов. Потом проиграл десять, снова выиграл. Проиграл пять. И опять удвоил сумму.
Цифра «93» с тремя нулями на конце бухала в его сознании, словно пневматический молот.
Дальше возникла цифра «115».
Всего сутки назад он вообще не мог поверить, что существуют такие деньги.
Проигрыши незаметно оттяпывали от этой соблазнительной суммы кусок за куском. Выигрышей становилось все меньше, и случались они все реже. Но Вадим не замечал этого. Какое-то чудовище в его мозгу, истекавшее алчной, ядовитой слюной, хлестало его сознание, словно нетерпеливый наездник взмыленную лошадь…
Еще через час все было кончено.
Он ошеломленно смотрел на своих партнеров, на лицах которых снова играло самодовольство.
Яйца удачи выскользнули у него из рук в самый неподходящий момент.
— Вы играете, Вадим? — спросил пожилой с отеческой интонацией в голосе.
— У меня… я… не взял с собой больше, — сорвалось у него с языка.
— В чем проблема? — пожал плечами пожилой, которого игроки называли Петром Палычем. — Мы все здесь деловые люди, привыкшие верить друг другу на слово. Ужасно удобно, когда попадаешь в такую ситуацию. Вы в нашем кругу, Вадим, поэтому…
Как по волшебству, перед Вадимом легли три пачки стодолларовых купюр.
— Играю! — заставило его произнести чудовище, продолжавшее бесноваться в мозгу.
Целый час Вадим был на белом коне, гарцевавшем под триумфальной аркой, на которой светилась цифра «50». Но на исходе второго часа конь издох, огни на арке померкли, а сама арка с грохотом и пылью развалилась.
— Вадим, полагаю, вы меня поймете, если я попрошу вернуть мне мои тридцать тысяч, — после продолжительной паузы проговорил Петр Павлович. — С моей стороны было бы глупо и дальше субсидировать вас, не убедившись в… твердости вашего финансового положения. Вы со мной согласны?
Самодовольные рожи смотрели на него так, словно видели насквозь.
Вадим встал, чуть пошатнулся.
— Я… я не могу отдать прямо сейчас.
— Понимаю. Тридцать тысяч — солидная сумма. Весьма солидная. Но вы, конечно, понимаете, что в карточной игре есть свои правила и свой кодекс. Поэтому я не требую немедленной выплаты. Я готов ждать ровно неделю, по истечении которой надеюсь получить сумму, которую я вам так любезно одолжил. С процентами, разумеется.
— С процентами? — прохрипел Вадим.
— Да. Конечно, я не банк, у меня не так много клиентуры, поэтому два процента в день, думаю, будет по-божески. Я сбросил вам один процент, и то исключительно из-за того, что имел удовольствие общаться с таким замечательным игроком.
В устах Петра Павловича это не прозвучало издевательски. Он был по-прежнему отечески вежлив. Пожалуй, этим Вадим мог бы удовлетвориться, если бы не страшная сумма, висевшая теперь над ним.
Он не помнил, как вышел из квартиры, как спустился на улицу. В его глазах стоял туман, несмотря на то, что давно уже был день.
Первое, о чем Вадим подумал, был побег. Но потом он понял, что бежать куда-то бессмысленно. Такие люди могли достать хоть со дна морского, четвертовать и снова отправить на дно уже в аккуратных пластиковых пакетах.
Где-то в глубине сознания самая разумная его часть вопила: «Тебя надули! Тебя обобрали, как малолетнего сосунка, как деревенского лоха, заехавшего в город продать домашнего кабана!»
Он уничижительно клял себя, что попался на такую уловку. Но поделать было уже ничего нельзя. Стальной обруч чудовищного карточного долга сдавил шею.
Сутки Вадим успокаивал себя, говорил, что не все так страшно. Возможно, его просто пожалеют, если узнают, кто он на самом деле и что у него нет за душой ни гроша…
«Идиот! — тут же выскальзывала из своего укрытия «взыскательная совесть», — неужели ты думаешь, что эти люди сели бы с тобой играть, не зная, кто ты есть?»
Ровно через сутки, когда матери не было дома, ему позвонили. Говорил незнакомый мужчина. Он деловито поинтересовался, не забыл ли Вадим о долге, и участливо посоветовал отдать деньги раньше срока, «чтобы проценты не набежали». Вадим бросил трубку, чуть не взвыв от ужаса.
После этого звонка он помчался к Олегу и рассказал ему все, а потом попросил помочь.
— Помочь?! — завопил Олег и чуть не врезался на своем «форде» в «ауди», кативший впереди. — Ты, в натуре, в своем уме, чувак? У тебя мозги есть? Да меня маман самого на голодном пайке держит! Откуда я тебе рожу эти тридцать тысяч? Я в этом месяце вообще только пару раз в «Реактор» сходил, и то маман всю плешь проела: «Не получишь и рубля сраного, пока за учебу не возьмешься!». Ну ты даешь, чувачок! Так вляпаться! Кто тебя туда тащил? Я же тебя предупреждал насчет этого Костика, а он тебя им скормил, как наживку акулам!
— Я его найду, — зло проговорил Вадим.
— Где? Где ты его найдешь? Может, съездишь на Кипр поищешь? Да и если найдешь, что ты ему сделаешь? Банально, как быдло, набьешь ему морду? Ну и что с того? Тебе же хуже будет. Знаешь, какие за ним люди стоят? Ну ты дурак! Какой же ты дурак. Тебе бы, блин, сидеть в своей квартирке и прилежно учиться, преферансист хренов…