— Это было больше, чем замысел! Это было настоящим. По крайней мере, это ощущалось настоящим... большую часть времени. — Мои плечи опустились, когда дух борьбы покинул мое тело. Даже мой голос ослаб.
Его голос тоже стал мягче.
— Хочешь узнать, что я думаю?
— Нет.
Он поднял руки.
— Достаточно честно.
Я положила свою кредитку на барную стойку.
— Я хочу оплатить свой счет и уйти.
— Вино за счет заведения.
— Потому что ты меня жалеешь? — огрызнулась я. Боже, Миа, просто закрой рот. Почему я позволяю этому парню доставать меня? Разве я в этом баре не потому, что я жалею себя?
Он колебался, прежде чем ответить.
— Да. Поначалу мне было жаль тебя, потому что какой-то придурок обошелся с тобой неправильно. Но теперь, когда я знаю немного больше, то думаю, что он сделал тебе огромное одолжение. Теперь я жалею тебя, потому что ты позволяешь одному плохому дню разрушить мечту, которая была у тебя так долго. Знаешь, если ты уедешь завтра, держу пари, что ты никогда не вернешься. Уверен, что ты всегда будешь думать о Париже как о несчастливом, одиноком месте.
Я открыла рот, чтобы поспорить, но затем закрыла. Он был прав? Я позволю одному плохому дню затмить все то время, что я мечтала о Париже?
— Но я также уверен, что ты сильнее, чем думаешь.
Я встретила его взгляд, и он был серьезным. Он был прав? Я знала, что приезд сюда не будет легким, но я села на самолет. Покачав головой, я спросила:
— Твой профилирующий предмет психология или что-то в этом роде?
Он усмехнулся.
— У меня двойной: музыка и психология. Ученая степень в психологии. Послушай, я знаю, что мы только познакомились, и я стремлюсь анализировать людей и открываю свой большой рот, когда я, вероятно, должен просто держать свое мнение при себе. Но когда ты вошла сюда одна и огляделась вокруг, я подумал: «Это женщина знает, чего она хочет. Такая уверенность — сексуальна».
— Но я не уверенная. — Слова были похожи на хныканье, когда я смотрела на свою левую руку, где должно быть мое кольцо. Я задавалась вопросом: где оно сейчас — я бросила его в унитаз, но Коко спасла его.
— Да, ты уверенная. Сейчас ты просто немного напугана.
Выдохнув, я посмотрела на него сквозь ресницы.
— Ты споришь со всем, что я говорю. Это правда раздражает.
— Извини. Позволь мне исправить это.
— Как?
Он задумался на мгновение.
— Ну, давай заключим сделку. Ты соглашаешься остаться в Париже еще на один день, а я проведу этот день в качестве твоего гида-экскурсовода, не психоаналитика, я обещаю. Если ты все еще будешь несчастной, даже когда рядом с тобой будет друг, ты сможешь улететь домой на следующий же день. Я даже позвоню в авиакомпанию за тебя.
— Друг, ха?
— Подумай об этом. — Он продвинулся по бару, чтобы выполнить заказы, и я снова посмотрела на его задницу. Она на самом деле была милой. И хотя он не был моим приоритетным выбором в компаньоны для путешествия — я расположила его где-то над моей матерью, но ниже Коко и Эрин — предложение было своего рода милым, и я полагала, что он будет довольно хорошим гидом, будучи коренным жителем.
Когда он вернулся, я подняла два пальца.
— У меня два условия.
Он сложил руки на груди.
— Назови их.
— Ты должен перестать спорить со всем, что я говорю о себе. Ты едва знаешь меня.
— Да, знаю.
Я зло выдохнула, но он рассмеялся.
— Извини. — Он поднял ладони вверх, словно сдавался. — Но ты такая милая, когда злишься. Мне будет трудно сопротивляться тому, чтобы не подтрунивать над тобой.
Мой рот широко открылся. Он флиртовал со мной? Я была наполовину зла, наполовину польщена. С одной стороны, он крайне раздражал меня сегодня своей умной задницей, знающей все об отношениях, но с другой... Боже мой, сколько времени прошло, с тех пор как кто-то флиртовал со мной?
Другой бармен позвал его на помощь, и Лукас поднял один палец, чтобы ему дали минутку.
— Так что? Какое второе условие?
— Там должно быть вино.
Он усмехнулся.
— Договорились. — Я вытянула руку, мы пожали их, и затем внезапно он притянул меня вперед через барную стойку, поцеловал обе мои щеки, и затем первую щеку снова. — Приятно познакомиться с тобой, Миа. Добро пожаловать в Париж.
#
Несмотря на мнение Лукаса, я не чувствовала достаточно уверенности, чтобы в первый раз воспользоваться здешним метро ночью, так что он посадил меня в такси и дал указание водителю ехать к отелю. Лукас поднял одну бровь, узнав о моем модном месте проживания, но не сказал ничего остроумного. Мы договорились встретиться в вестибюле утром в десять утра — он предложил в полдень, но я настояла на том, чтобы встретиться пораньше.
— Я должен работать до двух, — пожаловался он.
— Тогда лучше езжай домой сразу после окончания. Мы должны завтра обойти много мест, если ты собираешься показать мне Париж всего за один день.
Он застонал и открыл дверь такси, и я послала ему победную улыбку. Я ожидала чего-то вроде объятия или типа того, но он не выказал особого желания. Скользнув на заднее сиденье, я помахала рукой на прощание, и он сделал то же самое.
Это странно разочаровывало.
#
Следующим утром я проснулась в восемь, приняла душ и надела самый маленький из двух халатов, что висел в ванной. Напевая вместе с Кейт Нэш «Paris», одну из моих самых любимых песен парижского плейлиста, я позволила своим волосам сохнуть самостоятельно, пока потягивала восхитительный кофе из обслуживания номеров, покусывая клубнику и шоколадные булочки, и изучая свою одежду для подходящего наряда. Согласно англоязычным газетам, что ждали меня у моей двери, день будет пасмурным, но не дождливым, а температура умеренная
Хммм. Постукивая пальчиком по губам, я рассматривала свой гардероб. Я хотела выглядеть красиво, но так, словно я не особо старалась — потому что я не старалась — но также мне должно быть удобно. Мои туфли без каблука подходили для вчерашней прогулки, но сегодня я подумала, что должна надеть кроссовки. Я подобрала к ним мои любимые подкатанные джинсы и простую белую майку. На случай если станет холодно, я взяла мягкий свитер с розовым арбузным цветом на плечах.
Одевшись, я нанесла немного туши и поработала со своими волосами, но в действительности, я не могла сделать так уж много, после того как они уже высохли. Мне нравились продукты фирмы «Керастаз», но иногда мои кудри жили собственной жизнью. К счастью, сегодня они вели себя приемлемо.
Я допила свой кофе и чистила зубы, когда позвонили с ресепшена, сказав, что в вестибюле меня ждет гость. Я прополоскала рот, сплюнула и нанесла свой любимый бальзам для губ, прежде чем перекинула сумку через плечо и выскочила за дверь.
Когда лифт поехал вниз, мой желудок немного подпрыгнул — какого черта? Я положила на него руку и напомнила себе, не ждать слишком многого от этого дня. Лукас был милым парнем и все такое, может, даже немного привлекательным, но я не могла быть уверена, что буду наслаждаться его компанией в течение нескольких часов подряд так же, как и он моей. На самом деле, этот день может стать неловким, если у нас не окажется ничего общего. Для этого случая я должна придумать оправдание, чтобы закончить пораньше.
Выйдя из лифта, я пошла по элегантному лобби, осматривая толпу.
— Ищешь кого-то? — голос возник позади меня, и я повернулась, обнаружив Лукаса, который стоял там, засунув руки в карманы.
Я улыбнулась.
— На этот раз, да.
Он вернул мне улыбку, прежде чем наклонился и поцеловал меня по разу в каждую щеку. Это мое воображение, или сейчас он милее, чем был в баре вчера вечером? Что-то изменилось? Я быстро посмотрела: нет, щетина на месте, и волосы все еще были в беспорядке. Иисус, у этого мужчины вообще есть расческа?
Но этот наряд не был плох. На нем снова были серые брюки с прошлой ночи, но сверху он надел белую рубашку и шерстяной джемпер. Это было мило, в стиле элегантного ботаника.
Мы вышли из отеля, и Лукас жестом показал налево.
— Туда.
— Куда мы идем? — я подстраивалась под его шаг.
— За кофе.
Я выпустила звук раздражения.
— Я уже пила кофе! Я хочу что-нибудь увидеть!
— Расслабься, принцесса. Мы прогуляемся по Елисейским полям как правильные туристы, затем сядем в кафе и выпьем кофе с видом на Триумфальную Арку. И ты сразу же сможешь вычеркнуть две известные достопримечательности из своего списка.
— Как ты узнал, что у меня есть список?
Он искоса улыбнулся.
— Просто догадка.
Сжав губы, я ударила его в плечо.
— Ты сказал, что сегодня не будешь меня анализировать.
Его глаза засветились.
— О боже мой, у тебя есть списки для всего, так? Держу пари, что у тебя есть такой: «Утро вторника: голубые джинсы, розовый свитер, серые кроссовки». — Он изобразил женский голос, чтобы сымитировать меня. — «Наряд сменяется в 4:45 на коктейльное платье и черные туфли на шпильке».
— Прекрати это. У меня нет такого списка. — Я подняла подбородок и продолжила идти, отказываясь смотреть на него, чтобы мое выражение лица меня не выдало. Как чертовски раздражало, что его глупое анализирование меня попадало в самую точку.
Лукас рассмеялся.
— Я пошутил, но у тебя есть, не так ли? У тебя есть список нарядов!
— И что, если это так? Что плохого в том, чтобы быть организованной и планировать наперед? Я хороша в этом. — Я всегда думала о своей хорошей подготовленности, как о преимуществе, так почему сейчас мои щеки покраснели?
— Ничего плохого, принцесса. — Он взял меня за локоть, чтобы потянуть в переулок, но я высвободилась из его хватки.
— Перестань меня так называть. Я не принцесса.
— Сказала девушка, остановившаяся в «Плаза Атене».
— Я не плачу за это, помнишь? Бывший жених?
Лукас остановился.
— Ох, да. Я забыл о нем.
— Я бы тоже хотела о нем забыть.
— Ты можешь. Ты забудешь. — Он положил руку мне на плечо и сжал на мгновение, удивив меня. — Извини, что я дразнил тебя.