– Это была не моя чертова идея, – наконец бормочет она. – Мне было шестнадцать, и она… это она меня подтолкнула.
– Сара?
Она вздрагивает и смотрит на меня так, будто впервые видит. Ее глаза пронзают меня, и сердце вдруг обволакивает неожиданная нежность. Я узнаю человека с душевной раной, стоит мне только с ним встретиться.
– Кто она?..
– Моя бывшая.
Я понимающе киваю. Легко догадаться, что упомянутая Сара разбила ей сердце. И если именно она написала этот список, то вполне объяснимо, что Зои не хочет выполнять его пункты. Но почему даже спустя четыре года она носит его в сумке?
Потому что она, очевидно, до сих пор ее не отпустила.
Называйте это как хотите: мой психолог наверняка бы сказал, что у меня синдром спасателя, – но мне плевать. Девушка напротив меня несчастна, и от этого у меня сердце разрывается.
– Знаешь что? – говорю я. – Думаю, так даже лучше. Не веди себя как подросток после летнего романа только потому, что вы больше не вместе. Она с тобой порвала? Да и пошла она! Знаю, в это тяжело поверить, но меня тоже бросали… Нет, правда, клянусь. И знаешь, что я сделал?
Все еще неподвижная, словно статуя, она смотрит на меня своими большими глазами и кажется наполовину напуганной, наполовину раздраженной.
– Ну? – повторяю я. – Знаешь, что я сделал?
Она отвечает «нет» тихим, непривычным голосом. Я хмурюсь.
– Я тоже не знаю, – отвечаю я, пытаясь вспомнить. – Черт, кажется, я всю ночь бухал у Итана на диване. Короче, какая разница? Главное, что я с этим справился. Потому что «одна пропала – море найдется».
Она мотает головой:
– Не в этом…
– Тебе нужно больше веселиться. Как давно ты не делала чего-нибудь просто так, чтобы развлечься?
Она молчит. Я знаю, что она не может подобрать внятного ответа. Потому что она знает, что спать с незнакомцами из баров – ответ так себе. Она делает это не чтобы развлечься, а чтобы забыться.
– Исключено, – твердо отрезает она. – Я не могу.
– Даже если на следующей неделе я проведу тебя на показ «Валентино»?
Она мотает головой, не поднимая глаз. Не знаю, почему я так стараюсь, но мой голос звучит почти отчаянно, когда я говорю:
– А летом – на показ «Эли Сааба» в Нью-Йорке?
На этот раз она замирает, сильно бледнея. Я понимаю, что попал в яблочко, но запрещаю себе улыбаться. Она недоверчиво спрашивает, серьезен ли я, и я заверяю ее, что да. Она сомневается, верить ли мне, но я ее понимаю.
– Зачем тебе это?
– Понятия не имею, – искренне отвечаю я. – Мне очень нравится эта идея со списком: думаю, может быть весело. И, признаюсь, мне хочется провести с тобой больше времени. Это преступление?
– Я не стану с тобой спать. Ты ведь понял, да?
– Господь! – вздыхаю я. – Я и не говорил, что ты должна, расслабься.
Она снова обдумывает предложение, кусая нижнюю губу. Я и так знаю, что ответ будет положительным. И мне не особо за это стыдно: в конце концов, я получаю лишь ее компанию, ничего более.
– Ладно, договорились.
9
Сегодня вечером показ, а мне нечего надеть.
Стоя в одном нижнем белье, я ровно час роюсь в шкафу, пытаясь подобрать идеальный наряд.
Через сорок пять минут за мной должен заехать Джейсон, а я ненавижу опаздывать. Я вздыхаю и, уперев руки в бедра, смотрю на свое отражение в зеркале. Мое тело округлое и все в шрамах; оно несовершенно. Я отхожу и с тяжелым сердцем заматываюсь в полотенце.
Слава богу, после приступа на прошлой неделе я решила сесть на диету. Чтобы меня поддержать, Виолетта решила сделать то же самое, и мне это кажется очень милым.
Кстати, о ней: она все еще дома, ждет Лоана. Я позаботилась о том, чтобы эти двое сходили куда-нибудь поужинать, дабы приезд Джейсона не вызвал у них подозрений.
Я знаю свою лучшую подругу: если бы ей стало известно, что происходит между мной и Джейсоном, она бы сделала все возможное, лишь бы мы как можно скорее поженились. Нет уж, спасибо.
– Вы еще не ушли? – спрашиваю я, останавливаясь напротив нее.
Она сидит за кухонной стойкой, и ее лица не видно из-за модного журнала. Услышав мой голос, она опускает его и невинно отвечает:
– Нет, Лоан все еще одевается. Только представь, я собралась быстрее него!
Я не свожу с нее глаз, когда упомянутый, наконец-то собравшись, заходит в гостиную. Он открывает рот, чтобы что-то сказать, но вдруг замирает и пристально вглядывается в Виолетту. Моя подруга по очереди вопросительно на нас смотрит.
– Вио. Ты ела «Нутеллу»? – спрашиваю я скептически.
Она выглядит оскорбленной, и мне почти хочется протянуть ей зеркало, чтобы она увидела след от шоколада на своей нижней губе.
– Нет, конечно! Мы же решили, что сидим на диете, и именно это я и делаю!
Лоан качает головой, сдерживая смех. Я ограничиваюсь вздохом и возвращаюсь в комнату. Виолетте все равно не нужно худеть, у нее идеальное тело.
Вот сучка.
Когда они наконец уходят, я успеваю померить три платья и тихо поплакать из-за того, что не нравлюсь себе. Недолго думая, я отправляю Джейсону сообщение с просьбой все отменить.
В конце концов, с нашей встречи прошла почти неделя, наверняка он забыл о своем обещании. И тогда мне не придется выполнять этот идиотский список, который он у меня украл!
В тот самый момент, когда я натягиваю толстовку размера XXL и носки, кто-то звонит в дверь. Я не реагирую, уверенная, что это Джейсон. Он продолжает упорствовать, снова и снова. В конце концов я рычу и иду открывать. Я уже собираюсь его выпроводить, но он меня опережает:
– Никакой отмены! Ты знаешь, сколько времени я потратил на то, чтобы стать таким красавчиком?
Я закрываю дверь, прожигая его взглядом. Серьезное выражение его лица сменяется широкой улыбкой, и вот она я – умерла от пробравшего меня удара током.
– Шучу, еще двадцать минут назад я спал.
Не знаю, шутит он или нет, но нужно признать, что выглядит он действительно великолепно. На нем белая рубашка, заправленная в черные брюки, темный галстук, идеально чистые дерби и кожаная куртка, подчеркивающая его хулиганскую сторону. И днем и ночью он выглядит просто роскошно, и по спине у меня пробегают мурашки.
Если бы я тоже могла только просыпаться и сразу так выглядеть.
– Мне нечего надеть, – просто говорю я.
– Понятно, – отвечает он, оценивающе осматривая мои толстовку и голые ноги. – Верится с трудом. Пошли-ка найдем тебе что-нибудь!
Не дожидаясь ответа, он исчезает в моей комнате. Я иду следом и кричу, чтобы он ничего не трогал грязными руками. Слишком поздно: Джейсон стоит посреди комнаты, которую я делю с Виолеттой, и обходит валяющиеся на полу кучи одежды.
– Не волнуйся, мои руки, кажется, гораздо чище, чем пол в этой комнате. Тебе знакомо слово «уборка»?
– Не тебе говорить! В прошлый раз, когда я была у тебя дома, на твоей лампе висел носок.
Я молча наблюдаю за тем, как он, посвистывая и ничуть не смущаясь, роется в вещах. Иногда, глядя на некоторые свои находки, он улыбается или приподнимает бровь, но не более.
В конце концов он протягивает мне три разных наряда, явно гордый собой. Я недоверчиво их забираю. Клянусь: если этот парень еще и в моде разбирается, то жизнь просто несправедлива.
– Вот, примерь-ка их и выбери тот, что понравится больше. Лично я питаю слабость к костюмам – меня до смерти возбуждают деловые девушки, ничего не могу с этим поделать.
Я не успеваю ответить, поскольку он выходит из комнаты, закрывая дверь и оставляя меня наедине с собой. Я с любопытством оглядываю то, что он выбрал. К моему великому удивлению, все три наряда идеальны: кроваво-красный костюм с черным боди, желтый слитный костюм с брюками и открытой спиной и длинное платье с блестками цвета индиго под черную шубку из синтетического меха.
Бог ты мой. Этот парень что, Ральф Лорен?
Мне требуется пара секунд, чтобы прийти в себя.
– Все хорошо? Я могу войти? – кричит он из коридора.
Я говорю ему подождать и наконец принимаю решение. Уж если идти, то идти красиво! Я надеваю платье с фиолетовыми блестками, меховую шубку и бирюзовые лодочки и завершаю макияж блеском для губ.
Когда я выхожу, ожидавший меня Джейсон отталкивается от стены и, сунув руки в карманы, осматривает меня с ног до головы.
– Ты…
– Почему ты выбрал такие яркие вещи? – перебиваю я его, искренне заинтригованная. – Что, если я не хотела выделяться?
Он морщится:
– Ты в курсе, что у тебя розовые волосы?
Я отмахиваюсь от него, но он все равно отвечает:
– Потому что тебе это к лицу. Ах да, ты только что испортила мне такой момент! Я хотел сказать, что ты очень красивая. Теперь можем идти?
Я глубоко вдыхаю, когда слышу этот комплимент, и изображаю уверенный вид: я не собираюсь терять перед ним лицо.
– Это для мисс.
Я беру пригласительный, который он протягивает, и с волнением осматриваю его. На бумаге кремового цвета большими золотыми буквами написано название бренда. Хочется плакать.
Джейсон придерживает для меня дверь, и мы молча выходим из квартиры. Я не говорю ему ни о том, что не осмелилась взглянуть перед уходом в зеркало, ни о том, что весь день ничего не ела.
Этот вечер пройдет так, как я всегда хотела: без сучка и задоринки.
Никогда в жизни я не видела столько роскоши. Когда мы приезжаем в отель «Саломон де Ротшильд», на часах шесть вечера. В садах этого величественного каменного здания накрыты высокие столы, и пока часть гостей общаются друг с другом, папарацци делают фотографии.
Все это более чем реально.
Одной только мысли о том, чтобы выйти из машины, хватает, чтобы от нервов мне скрутило живот. Джейсон, видимо, это понимает, поскольку берет меня за руку и сжимает мою ладонь; этот жест меня удивляет.
– Мы всегда можем развернуться… хоть я и знаю, что на самом деле ты этого не хочешь. Не хочу, чтобы ты потом сожалела.