– Лучше. – Король кивнул. – Я снова могу говорить. Раньше не мог. Инсульт – это не шутка.
– Я знаю.
– Так что говори, что хотел сказать, – приказал король. – А потом я скажу тебе то, что хотел.
Ксандер глубоко вздохнул:
– Это касается меня… и матери.
Король закрыл глаза и кивнул:
– Да, нам надо поговорить об этом.
– Это не то, о чем ты думаешь. Знаешь, почему случилась авария? Мы поссорились, и я потерял голову.
– Ксандер…
– Подожди, я должен закончить. Я виноват, но тогда… я не мог открыть тебе правду. Я бы молчал и сейчас, если бы речь не шла о том, что важно для нашей семьи, о чистоте королевской крови. Я – не твой сын. Мать была уверена в этом.
Король задумчиво кивнул:
– Разумеется, я подозревал. Ты родился раньше срока, но при этом был крепким и здоровым младенцем.
– Ты подозревал?
– Да. Но мне не хотелось обвинять молодую жену в неверности. Честно признаюсь: это был брак по расчету. Тогда, в самом начале. Нам пришлось повзрослеть, чтобы по-настоящему полюбить друг друга.
– Да, она любила тебя, – кивнул Ксандер.
– Бессмысленно обвинять ее в грехе, совершенном тридцать семь лет назад.
– Тогда я так не считал.
– Это естественно.
– Теперь ты понимаешь, почему я сбежал, – медленно проговорил Ксандер.
– Ты сбежал из-за меня. – В голосе короля послышалось раскаяние. – Я много наговорил тебе… Отец не должен так поступать с сыном.
– Но ты мне не отец.
Король Стефанос нахмурился:
– Ксандер, что бы там ни было, ты – мой сын. Какие бы постыдные тайны ни открылись, сколько бы лет ни прошло, чего бы я ни наговорил тебе, все равно ты – мой сын.
Лиана повесила телефонную трубку. Руки у нее тряслись. Она не знала, как репортеру удалось дозвониться во дворец и зачем ему было рассказывать, что они собираются писать о ней, обильно цитируя прежние мерзкие статейки.
Он сказал, у них есть ее снимки. На них она, в тоненькой ночной рубашке, стоит на балконе апартаментов Ксандера, с зачесанными назад волосами, безо всякого макияжа. И ее шрамы на этих снимках видны во всем своем безобразии. И они собираются опубликовать эти фотографии. С заголовком: «Он занимается с ней любовью в темноте?»
На этих словах Лиана онемевшими пальцами повесила трубку.
Она ненавидела репортеров. Когда все только начиналось, она помогала Ксандеру восстановить репутацию. А теперь? Помогает ли она ему?
Что, если каждый день его правления будет омрачен сплетнями о ее внешности и об их семье? Что он будет делать тогда?
Что произойдет, когда она больше не будет ему нужна? Ксандер может сделать своей любую – зачем ему она? К тому же он собирается признаться отцу… Если это будет стоить ему трона, он ни за что не останется с ней. Ни за что.
Сейчас, быть может, Ксандер не бросит ее. Но однажды…
Она уже однажды потеряла его – и выжила. Она не сможет пережить это вновь.
Ксандер вернулся во дворец, переполняемый радостью. Казалось, впервые за пятнадцать лет он мог свободно дышать. Он вернулся домой. Здесь его место.
Его отец сказал, что хочет видеть его на троне.
Оказывается, правда действительно освобождает. Интересно, что скажет об этом Лиана? Он должен увидеть ее.
Ксандер распахнул дверь в апартаменты. Лиана сидела за столом, невидяще глядя перед собой. Услышав, как хлопнула дверь, она вздрогнула.
Стоило ему увидеть Лиану, как все мысли тотчас же вылетели у него из головы. Забыв обо всем, Ксандер любовался ее глазами, ее высокими скулами, тонкими женственными руками. Складка у рта, возле толстого шрама, становилась резче, когда она сжимала губы, как сейчас, а брови, как всегда, не желали знать симметрию.
Лиана. Все ее черточки складывались в неповторимое единство. Они принадлежали женщине, изменившей его жизнь.
Ксандер хотел ее. Прямо сейчас, чтобы подтвердить себе, что он вновь обрел способность чувствовать.
– Лиана… – Он не знал, что казать. Он умел флиртовать, соблазнять, предлагать секс на одну ночь – но не любовь на всю жизнь. Но он попытается. – Лиана… – вновь начал он. – Мне не хватало тебя каждый день нашей разлуки.
– Ксандер, о чем ты?
Он подошел к столу и, заключив Лиану в объятия, поцеловал в губы. Покрыв поцелуями щеки, перекошенный шрамом угол рта, морщинку на переносице, он прижался лбом к ее лбу.
– Я пятнадцать лет блуждал по пустыне. У меня не было ни дома, ни друзей. Потом я вернулся сюда, на свою обетованную землю, но ничего не ощутил. Пока не встретил тебя.
– Ксандер, пожалуйста, не надо…
– Я должен тебе рассказать.
– Как прошла встреча с отцом?
– Я хочу поговорить не об этом.
– А я хочу об этом узнать.
Лиана была в панике. Она не знала, что делать с его словами, его яростью и искренностью, с его силой, неумолимо разрушающей ее защитные укрепления. Без них она чувствовала себя бесконечно уязвимой.
Он занимается с ней любовью в темноте?
Закрыв глаза, Лиана поцеловала его – чтобы заставить замолчать. Она не хотела, не могла слушать его. Только не сейчас. Она имеет право на это – поцеловать его. Заняться с ним любовью. Они могут пожениться, родить детей, править Кионосом. Но она не может оказаться полностью в его власти. Иначе, если мир снова рухнет, она вновь останется ни с чем.
Пусть он касается ее кожи, но не трогает ее душу. Она не может так рисковать.
– Лиана, – простонал Ксандер, страстно отвечая на поцелуй.
Ее план сработал. Теперь он думал лишь о ее теле, настойчиво ощупывая каждый его изгиб. Это ей и нужно – ошеломляющее физическое наслаждение, которое лишь он умел ей доставить.
Оно гнало те, другие чувства, обнажавшие душу, сносившие стены, которыми она защищалась от мира.
Когда он сказал, что намерен открыть отцу все, земля уплыла у нее из-под ног. Его слова означали, что он намеревается разрушить жизнь, которую они пытались построить. Именно тогда она поняла, что не отдаст себя полностью в его власть.
И вот теперь он здесь, со словами любви… Она не в силах их слушать.
Секс – другое дело. Секса вполне достаточно.
– Возьми меня, – прошептала она. – Грубо. Прямо сейчас.
Но Ксандер продолжал целовать ее. Этот поцелуй был столь нежен и сладостен, что душа у нее заныла. Но она хотела иной боли.
Любить и быть любимой было слишком страшно и тяжело.
– Прекрати! – Лиана толкнула Ксандера в грудь. – Не будь джентльменом! Поцелуй так, как ты любишь.
Сильно и грубо, чтобы она могла про все забыть, долго, чтобы у нее перехватило дыхание.
Она вновь приникла к его губам и почувствовала, как он, крепко ухватив за волосы, тянет ее вниз. Да. Именно так.
– Я хочу на тебя посмотреть, – проговорил Ксандер. – Ты так прекрасна!
Он провел большим пальцем по ее вспухшим губам, продолжая крепко держать ее за волосы.
– Не надо лгать, – покачала головой Лиана.
– Я не лгу. Твоей красоты не заметит лишь идиот.
– Любой, у кого есть глаза.
У всех есть глаза. Людям неприятно смотреть на нее.
Ксандер бесцеремонно впился ей в губы. Поцелуй был грубым до боли. Именно о таком она мечтала.
– Ты должна запомнить, – резко сказал он. – Красота, которая на виду, слишком поверхностна.
– Ах вот как? Значит, ты имел в виду внутреннюю красоту?
– Нет. Господи, женщина, неужели ты действительно считаешь, что полоса грубой кожи способна затмить твой шарм, твои губы, волосы, глаза? Agape, да любой мужчина будет восхищаться ими!
Ее оборонительные бастионы рушились на глазах, решимость слабела.
– Я не хочу восхищения, – сказала Лиана. – Я хочу тебя, здесь и сейчас.
– Значит, тебе нужен только секс? – каким-то странным голосом спросил Ксандер.
– Секс и партнерство. А что еще?
Он сильнее потянул ее за волосы и поцеловал в шею.
– Если хочешь, я покажу, что еще тебе нужно.
– Покажи, – шепнула Лиана.
Ксандер подхватил ее и перенес на стол. Усадив ее на столешницу, он мгновенно сбросил с себя одежду.
– Сними все, быстро! – приказал он.
Лиана повиновалась. Она быстро стянула с себя майку, брюки, белье, сбросила туфли и осталась сидеть на краю стола. Ксандер, раздвинув ей ноги, подхватил ее под ягодицы и медленно вошел в нее. Она чувствовала, как его член неспешно проникает в ее плоть. Внезапно Ксандер крепко взял ее двумя пальцами за подбородок.
– Посмотри на меня, – потребовал он.
– Нет… – Почему-то она была не в силах поднять на него глаза.
– Лиана, посмотри на меня.
– Прошу тебя, Ксандер…
Она подняла на него взгляд – и утонула в его глазах. Она словно наконец увидела его по-настоящему. Лиана вновь крепко зажмурилась.
– Не пытайся заткнуть мне рот, – произнес он.
– Ксандер…
– Я люблю тебя.
– Нет! – Она затрясла головой, еще крепче зажмурив глаза. По ее щекам тянулись дорожки слез.
– Лиана, я тебя люблю! – Ксандер продолжал двигаться внутри ее в лихорадочном ритме, и ее сердце билось в унисон. Тело содрогалось в экстазе, а душа, казалось, лишалась последних защитных доспехов.
– Нет. Не люби меня. И не проси любить тебя.
Нежно обхватив ее лицо ладонями, Ксандер поцеловал ее, продолжая глубоко проникать в нее удар за ударом. Его губы поглотили ее протест и последовавший за ним крик наслаждения, раздавшийся, когда оргазм накрыл ее тело волной мучительного экстаза.
Таким был для нее Ксандер. Идеальная боль и идеальное наслаждение.
Когда она пришла в себя, он обнимал ее, крепко прижав к груди. Ее сотрясали рыдания.
– Ксандер, я не могу…
– Ты меня не любишь?
– А ты уверен, что любишь меня? – Вопрос вырвался будто сам собой. Ей не нужен был ответ. – Нет, не отвечай. Я не могу. Не могу… – Лиана лихорадочно натягивала одежду.
– Но почему?
– Я думала, что смогу… – Она жадно хватала ртом воздух, пытаясь побороть панику. – Что справлюсь. Но… знаешь, почему я так ценила умиротворенность? Потому что если… если я не испытываю ни радости, ни восторга, то не будет и разочарования. Если я не стану думать о своей внешности, я не расстроюсь, если надо мной будут насмехаться. А если я не люблю тебя, то наше расставание не уничтожит меня, не приведет к депрессии, назад, в туман, в тот ужасный туман. Я больше не хочу туда, Ксандер.