И все же Лиана не могла оторвать от него глаз. Он как будто открыл окно в другую, потерянную жизнь.
Пусть он уйдет! Тогда она вновь постарается все забыть.
– Уходи, – сказала Лиана. – Теперь ты знаешь все. Вряд ли я смогу спасти твою душу.
– Меня не волнует спасение души, – ответил Ксандер. – Я просто хочу поступить правильно. Для разнообразия.
– Я не смогу тебе помочь. Возвращайся в деревню.
– Я переночую здесь.
– Что? – Она взглянула на него с изумлением.
– Я поговорил с аббатисой. Не хочу, чтобы люди прямо сейчас узнали о моем появлении. Мне нужно подготовиться. И я собираюсь увезти тебя с собой.
– Ясно. А мои желания тебя не интересуют?
Он покачал головой, решительно выдвинув вперед подбородок:
– Нет.
– И то, что я совсем не та, что была когда-то, тоже не имеет значения?
Он оценивающе посмотрел ей в лицо. Этот холодный взгляд был как пощечина. Раньше при взгляде на нее в мужских глазах всегда горел огонь.
– Утром увидимся.
Развернувшись, он двинулся к главному корпусу. Она стояла, надеясь лишь, что им больше не доведется встретиться. Она поговорит с аббатисой. И утром Ксандер, наверное, уедет. Тогда он вновь станет лишь нежеланным воспоминанием.
Рано утром ее вызвала мать Мария-Франческа.
– Ты должна поехать с ним.
– Я не могу! – Лиана отшатнулась. – Я хочу остаться здесь.
– Он просит лишь, чтобы ты помогла ему упрочить свое положение. Ты хочешь служить людям? Думаю, этим ты окажешь им лучшую услугу.
– Но… одна? С мужчиной?
– Если я должна беспокоиться о том, сможешь ли ты достойно держать себя наедине с мужчиной, возможно, ты выбрала не тот путь в жизни.
Казалось, ее духовная наставница, неизменно восхищавшая ее душевной чистотой, насквозь видит ее помыслы, которые сама Лиана полагала не совсем безупречными.
Страхи и неуверенность. Тщеславие. Гнев. Былые желания, которые так и не умерли окончательно.
– Нет, дело не в этом, – проговорила Лиана. – То есть я не боюсь впасть в искушение… – И уж конечно, вряд ли она введет в искушение Ксандера. – Но как это будет выглядеть?
– Дорогая моя, на внешность смотрят мужчины. Бог видит лишь душу. Так ли важно, что подумают люди? Ты можешь сделать великое дело. Такое выпадает немногим. К тебе прислушивается Отец наш небесный, а теперь – и король земной. Не упусти этот шанс.
– Я… подумаю. Помолитесь, чтобы у меня получилось.
Выходя из комнаты, Лиана еле сдерживала слезы. По коридору она почти бежала. Скорее, скорее – наружу и дальше, к конюшням.
Она не могла дышать. Не могла думать. Помочь ей могла лишь скачка. Она гнала коня, пока от набегающего потока воздуха не заслезились глаза. Теперь она уже не могла сказать, почему у нее текут слезы: от ветра или от ошеломляющего шквала чувств, грозившего утащить ее в свои глубины.
Лиана добралась до вершины холма и долго смотрела на волны, бившиеся внизу о скалы. Ей казалось, что огромные валы тащат ее и безжалостно колотят о камень, дробя и переламывая ее душу. Жизнь требует от нее слишком многого. Она уже отдала все, что у нее было.
Она зарылась лицом в гриву Финеаса. Как ни больно в этом признаться, пусть даже самой себе, но Мария-Франческа права. Она не приняла обетов, потому что не была готова. Потому что часть ее души тосковала по бальным залам, мечтала о муже и детях, о жизни, от которой ей пришлось отказаться.
Монашество – не ее призвание. Но куда еще ей податься?
Можно отправиться с ним. Не ради него. Ради себя. Ради исцеления. Чтобы наконец избавиться от боли, пронзавшей ее при воспоминаниях о Ксандере и теплых вечерах в дворцовом саду. Может быть, там, в миру, она сумеет измениться. О, как давно Лиана об этом мечтала! Тогда она вернется сюда и все-таки сумеет сделать последний шаг – принять монашеский обет.
Быть может, когда все это кончится, она наконец найдет свое место на земле.
Все ее вещи уместились в один чемодан. Без излишеств, с одним только минимумом повседневной одежды, жизнь становится гораздо проще. Не говоря уже о переездах.
Уже стоя в дверях, Лиана оглянулась на Ксандера:
– Надеюсь, нас уже ждет шикарное авто?
Отвернувшись от окна, Ксандер улыбнулся. Ей явно не нравятся его пристальные взгляды, думал он. Кажется, она предпочла бы стать невидимкой.
– Разумеется. Здоровенное, восьмицилиндровое… чтобы все видели, что у владельца огромный фаллос.
– Значит, похвастаться больше нечем?
Эти слова слетели с губ сами собой. Чужие слова. Как привет из прошлого.
Странно. Его присутствие пробуждало не только воспоминания, оно заставляло вести себя по-прежнему. В блестящем и беспощадном светском обществе язвительность и цинизм были в чести. Они все были такими. Играли в пресыщенность, перебрасывались едкими замечаниями и манерными смешками. А Ксандер ведь тоже изменился, вдруг подумала Лиана. Он другой.
Та же ленивая улыбка, чувственный рот. Но в глубине его блестящих глаз таилось что-то новое. Что-то темное и таинственное, от чего у нее екало в животе и начинало сильнее биться сердце.
– Прости, – сказала она. – Это было невежливо и не к месту. Я готова.
Пожав плечами, Ксандер подхватил ее чемодан и двинулся вперед. Лиана пошла следом.
На стоянке их ждала красная спортивная машина. Он уложил ее чемодан в багажник.
– Садись. Мы можем поговорить по дороге к Тизису.
Мысль о столице наполнила ее ужасом.
– Каковы наши планы?
– Садись в машину.
Страх сжал ее горло, она едва удержалась, чтобы не броситься прочь.
– Подожди. Где мы остановимся? Что будем делать?
– Мы едем во дворец. Ты помнишь его?
– Да.
Лиана помнила его слишком хорошо. Когда-то она думала, что он станет ее домом, а сама она – королевой. Она должна была стать королевой.
– Пресса вцепится в эту сенсацию. – Ксандер сел на водительское место. Лиана медлила, глядя на свое кривое отражение в стекле.
– Этого я и боюсь. – С этими словами она забралась в машину и захлопнула дверь.
Салон авто пах новенькой кожей. И большими деньгами. Какой разительный контраст с обшарпанными каменными стенами монастыря!
– Об этом я и мечтал. Ты и я, и вместе мы ведем страну к новым вершинам.
– Ты напомнил мне «Звездные войны»: «Мы будем вместе править галактикой – отец и сын…»
– Думаешь, я зову тебя на темную сторону?
– Что-то в этом роде.
– Странные ассоциации для монахини.
– Я пока не монахиня. Я послушница. И между прочим, я смотрю кино. Мы не отказываем себе в таких развлечениях.
Автомобиль выехал на дорогу. Лиана направлялась в большой мир. Навстречу людям. И журналистам в том числе.
Ее вдруг охватил животный ужас, отчаянное стремление бежать. Но усилием воли она подавила панику. Это ее испытание. Она должна делать то, что от нее требуется, даже если задача окажется невыносимо трудной. На смену страху пришел гнев. Она не просила об этом. Ни о появлении Ксандера, ни о возвращении в большой мир.
Она не просила, чтобы на нее напали. Чтобы украли ее жизнь. Тем не менее она приняла случившееся и сохранила достоинство. Почему она должна вновь проходить через страдания?
Паника не уходила. Лиана дрожала всем телом.
«У меня отобрали слишком многое. И он в том числе. Я им больше ничего не отдам!»
Из-за Ксандера, из-за жителей Кионоса она уже испытала море боли. Она не позволит им добавить еще хоть каплю. Она поможет ему. Поможет возродить нацию, наладить дела в стране, утвердиться в правах на трон. Но не отдаст ему своей души.
– Не ты одна, – хрипло произнес Ксандер.
– Что?
– Не ты одна предстанешь перед судом толпы.
Эти слова были настолько созвучны ее мыслям, что она испугалась.
– Но только я ничем не заслужила осуждения.
Что ж, она не будет полностью скрывать свои чувства от Ксандера. Ярости она отмерит ему с избытком.
Засмеявшись, он утопил педаль газа. Машина неслась по дороге, вереницы кипарисов на обочинах сливались в бесконечный зеленый полог.
– Ты совершенно права. Я заслужил осуждение. Что ж, думаю, это будет весело.
Глава 3
Ксандер чувствовал себя словно после ночной попойки. Щемило сердце, сердито бурчало в животе. Воспоминания копошились в укромных уголках сознания, страшась вылезти на яркий свет.
Точно как похмелье. А может, наоборот, похмелье – лишь подобие возвращения домой?
Он остановил машину у ворот. Ставрос не знал о его приезде. Звонить ему не хотелось. Наконец он все же набрал номер.
– Ты во дворце? – спросил он, когда Ставрос взял трубку.
– Нет.
– А где?
– Мы отдыхаем. Жене захотелось в Грецию, да и дети были рады сменить обстановку. Во дворце им скучно.
– Помню-помню. Тоска, – произнес Ксандер, глядя на кипенно-белые башни на фоне выжженного солнцем неба.
Ему предстоит к этому вернуться. Вернуться в прошлое. У него вдруг перехватило дыхание. Он вспомнил свой побег. Картина всплыла из небытия и стояла перед глазами. Кровь. Смерть. Обвинения. Проще было бежать. Спрятаться в центре бесконечного вихря удовольствий, забыв о боли.
– Да, кстати, я решил вернуться, – проговорил Ксандер. – И принять корону.
Повисла долгая пауза. Он взглянул на Лиану. Та делала вид, что не слышит его.
– Я рад, – наконец проговорил Ставрос. Он явно был искренен. – Но если для тебя это всего лишь игра, тогда убирайся, откуда приехал, и поскорее. Я с трудом оттащил Кионос от края пропасти и не позволю тебе вновь все разрушить.
– Не беспокойся. Я разрушаю лишь свою жизнь.
– И по ходу дела ломаешь чужие.
Ксандер взглянул на Лиану, и его сердце болезненно сжалось.
– Не в этот раз, – произнес он. – Позвони во дворец, прикажи меня впустить.
– Твои апартаменты стоят в неприкосновенности.
– Надеюсь, порножурналы под матрасом никто не трогал, – рассмеялся Ксандер.
Лиану проводил в ее комнату дворецкий. Ксандера сопровождал королевский советник. Старик без остановки сыпал вопросами. Но Ксандер был не в настроении на них отвечать. Выпроводив его наконец, он запер двери и огляделся. Старые порножурналы, лежавшие на своем месте, лишь нагоняли тоску, казались скучными и наивными.