Глава 25
Клад? В этой невероятной дыре? Впрочем, после встречи с таким «сторожевым псом», всё возможно.
Но я не пошла. Вместо этого прижала ладонь к полу и, наконец, позвала мысленно:
«Зора? Зора, милая, ты меня слышишь? Ты очень мне нужна».
Едва парни исчезли в проёме, повторила уже шёпотом:
– Зора. Приди, если можешь.
Сказала и замерла, ожидая появления чёрной кляксы. Но мгновенного отклика, конечно, не последовало. Зато из проёма донеслось приглушённое и восторженное:
– Ого!
Любопытство сделало стойку, уподобившись гончей, а мои спутники…
– Это не «ого», – заявил Псих. – Это ого-го-го! Ботаник, нет, ну ты представляешь?!
И уже мне:
– Марго, хватит рассиживаться. Ты обязана взглянуть!
Обязана?
Я не послушалась. Поморщившись, потянулась к висевшему на шее кулону леди Мирры. Решила всё-таки попробовать подать сигнал, но в последний момент передумала. Опасность нам больше не угрожает, а значит и с вызовом можно подождать.
В следующий миг случилось сразу два события: Псих снова позвал по имени, а МикВой заорал, да так, что я подскочила и, перехватив шпагу Вейзов, ринулась к проёму.
Вскарабкалась на перекрывавшую проход тушу, потом нырнула и скатилась по застывшему желеобразному телу. Уже тут, очутившись во втором зале, обнаружила, что опасности нет.
Второй зал точь-в-точь напоминал первый, но соль не в этом. Я увидела скачущего, трясущего рукой Джима и замершего в отдалении Храфса. А ещё здесь имелось громадное, ростом с меня, золотое яйцо.
Яйцо было рукотворным, состоящим из множества пластин, и на нём имелись узоры, похожие на гравировку на запиравшей этот тайник «печати».
Конечно, я сразу попятилась! Вдруг в этом яйце новый монстр?
Одновременно поймала себя на знакомом ощущении – блестящий кокон манил, и сильно. Почти нестерпимо!
Храфс разгадал мои мысли, сказал:
– Не волнуйся, там нет никакой дряни. Это клад, Марго. Совершенно точно. По легенде, первый ректор нашей Академии спрятал в стенах этого замка невероятное богатство.
– Зачем спрятал? – не поняла я.
Псих слегка опешил:
– Как «зачем»? Зачем вообще прячут клады?
Я отвлеклась, временно переключившись на Джима. Тот уже не скакал – просто баюкал повреждённую руку.
Кстати, а чем повредил?
– Что у вас здесь произошло? – запоздало спросила я.
– Подожди, – отозвался Псих. – Маргарита, ты не поняла. Мы нашли…
Я посмотрела хмуро.
– Ладно, – прозвучал неожиданный ответ, – сейчас сама всё увидишь.
С этими словами портальщик шагнул к яйцу и приложил ладонь к золотым пластинам. Секунда, и пространство озарила вспышка! Храфса отбросило, и он завопил, как вопил недавно МикВой.
Тоже принялся трясти рукой, на которую пришёлся основной магический удар, а я всё-таки дождалась вспыхнувшей в воздухе надписи. Правда «поговорить» решила не шпага, а обнаруженный нами клад.
Надпись гласила: «Я откроюсь лишь достойному!»
– Кхм, – кашлянула я. Мило.
И всё бы ничего, но…
– Маргарита, давай, – морщась от боли, прошипел Псих. – «Откроюсь достойному» – это же ты. Кто завалил стража, тот и герой.
Стража?
– То есть ты всё-таки считаешь, что чудовище охраняло эту штуку? – уточнила я.
Псих закивал, Ботаник тоже.
– Ну же, Маргарита, – снова подтолкнул Храфс.
Нервно сглотнув и борясь с необъяснимым желанием подойти к яйцу, я повторила уже звучавшее:
– Так зачем ректор что-то прятал?
– Кто ж знает? – фыркнул Ботаник. – Исторические хроники намекают, что он был большим сумасбродом. Вроде как владел чем-то слишком ценным. Таким, что отказался передавать даже семье.
Ы-ы-ы!
Желание приблизиться к яйцу усилилось, но здравый смысл после схватки с «актинией» вопил белугой. Вдруг там не столько ценное, сколько опасное? Этакая ядерная бомба, которая сейчас рванёт?
– Маргарита, – простонал Храфс. – Этот клад безуспешно искали несколько веков. Мы первые и единственные. Не томи!
Секунда на очищающий разум вдох, и я спросила:
– Вы уверены, что это сокровища?
Парни закивали.
Легенду про клад я не знала, зато эти двое точно были в курсе.
Но можно ли доверять их убеждённости? Разум по-прежнему сопротивлялся, но… ожидание оказалось выше моих сил.
Держа шпагу наготове, я приблизилась к золотой махине. Вздохнула ещё раз и приложила ладонь.
Я была готова отлететь, как МикВой с Храфсом, и тоже затрясти повреждённой конечностью, но удара не случилось. Вместо этого раздался щелчок, и пластины начали раскрываться, превратившись в этакие лепестки.
Медленно лепестки опустились на пол, обнажив содержимое. Им оказалась полупрозрачная, выполненная из какого-то камня полусфера – этакий гигантский стакан. Он был доверху наполнен золотыми монетами, поверх лежал внушительный слой драгоценных камней, только мой взгляд зацепился за другое.
На россыпи драгоценностей скромно покоились два невзрачных предмета – небольшой деревянный кубок и характерная плоская шкатулка.
Теперь стало ясно, что так меня притягивало. Семена!
– Глазам не верю, – поражённо выдохнул МикВой.
Псих тоже не верил, но молча.
Ну а я…
Это было хуже, чем увидеть шоколадный торт после изнуряющей продолжительной диеты. Я не могла сопротивляться влечению! Шагнув к полупрозрачной глыбе, подхватила шкатулку и тут же её открыла. На бархатной подложке, в ячейках, тускло мерцали несколько шариков.
– Ну, привет, – зачем-то прошептала я.
Р-раз, и семена ожили!
Их сияние стало ярче, они резко поднялись в воздух и стремительной стаей закружились вокруг меня. Семена напоминали щенков, обрадованных появлением хозяина – приделай каждому хвостик, и точно завиляют.
Не знаю, способны ли крупицы дара на эмоции, но я словно уловила ощущение их восторга. Сама тоже наполнилась каким-то невероятным, запредельным позитивом. Стояла посреди круглого зала, рядом с дохлой тушей, и была абсолютно счастлива.
Какое там золото? Какие камни? Вот истинное сокровище этого клада!
– Эм… Марго? – недоумённо позвал Псих.
Друзья были ошарашены, стояли с вытянутыми лицами. Даже про ранения забыли!
– Маргарита, это вообще как? – выдохнул МикВой.
Я повернула голову, а Псих…
– Тут одно из двух. Либо наша Марго близкая родственница первого ректора, либо мы имеем возможность наблюдать нечто очень особенное.
Я не могла соврать. Вот просто не могла.
– Не родственница. У меня, кажется, особый талант. Я притягиваю семена дара.
Лица парней стали совсем уж узкими, а я поспешила добавить:
– Только это секрет.
Храфс шумно сглотнул, а Джим спросил опять:
– Но как? Почему?
Я пожала плечами.
Полюбовавшись на мерцающий танец, устроенный вокруг меня семенами, я сунула пустую шкатулку подмышку и потянулась к кубку. Этот предмет выглядел совсем уж скромно, но при касании возникла странная мысль, что весь этот тайник устроен ради него.
В первые секунды кубок отозвался теплом и лёгкой вибрацией. При этом шпага Вейзов в моей руке тоже завибрировала, и я не сразу сообразила в чём суть.
Потом вспомнилась книга про Великий Храм, а ещё лекции с упоминанием и рассказы.
От Древа когда-то отпилили ветки, часть которых в итоге пропала. Может ли быть такое, что кубок выточен из одной из них?
Словно улыбаясь моей догадке, на дне кубка проявился весьма характерный символ. Именно этим символом обозначалась первая и главная из местных святынь.
Да-да, там проявился рисунок, который обозначал Древо, а шпага в моей руке опять завибрировала.
А ведь в ней тоже есть кусочек священной древесины. Отсюда и ответная вибрация? Так?
Новый глубокий вдох, и я заставила себя очнуться. Задвинула подальше эйфорию и, вновь открыв шкатулку, сказала строго:
– Так! Быстро все сюда!
Я действовала по наитию, вообще не задумываясь, а семена вдруг подчинились. Перестали кружить и бодренько вернулись в ячейки.
После этого шкатулка была закрыта, кубок спрятан в карман платья, а шпагу я заткнула за пояс. Уже после этого повернулась к сообщникам.
Здесь и сейчас меня волновал один-единственный вопрос:
– Мы можем как-нибудь скрыть всю эту историю от Георга?
– В смысле? – хлопнул глазами МикВой.
А Храфс выдал скептичное «Мм-м»...
Георг! Не нужно подключать фантазию, чтобы понять, как отреагирует его величество.
По уму, после победы над жутким монстром страх должен отключиться, ведь хуже уже не будет, но во мне вдруг проснулся реалист.
Оптимист издох, а реалист наоборот выскочил, и теперь занудно объяснял, что оправдания не помогут.
Со мной слишком часто что-то случается. Король даже не спросит «почему» – это уже не важно. Значение имеет сам факт!
– Опять? – это будет первое, что прорычит Георг.
Но короля тут пока не было, и это позволяло хотя бы надеяться. Я посмотрела на парней выразительно, а Храфс спросил:
– Ну и как ты представляешь сокрытие всех этих улик?
Я поёжилась:
– Если яйцо открылось, значит его можно запечатать. Учитывая установленную на нём защиту, никто наш клад не заберёт. Зал этот тоже закроем, и просто уйдём. Вернёмся при первой возможности, при первом же подходящем моменте. Заберём яйцо, и…
А договорить не получилось – Псих отрицательно качнул головой.
– Не получится, Марго. Клад, в теории, запечатать можно, но орзимус…
– Кто-кто? – переспросила я.
Портальщик указал на тушу за моей спиной.
– Орзимус. Я сразу не опознал, ведь эти твари обычно размером с ладонь, они не вырастают настолько огромными. А теперь вижу. Это редкий зверь, Маргарита. А особь таких габаритов – вообще из ряда вон.
– При чём тут чудовище? – не поняла я.
Тут вмешался Ботаник:
– При том, что оно, во-первых, ценное, а во-вторых, если оставить здесь, начнёт разлагаться.
Ох, а вот про разложение я не подумала. Если процесс начнётся, мы просто не сможем войти в эту комнату – либо завязнем в трупной массе, либо задохнёмся.