А в нескольких кварталах от нее Джулиан читал о прибытии в город балета Деннисона.
Вернувшись в отель переодеться к ужину, он заметил огромные фотографии танцовщиков. С одной из них на него смотрела Люси, а надпись внизу гласила: «Люсинда Марлоу, балерина, которую с восторгом принимает Вашингтон». Сначала он не мог поверить, что это та самая женщина. Но не проходило и дня, чтобы Джулиан не натыкался в газетах на ее имя. «Премьера Марлоу», «Блестящая партия Авроры». И он подумал, что скажут его коллеги в посольстве, если узнают, что чопорный англичанин Джулиан Саммерфорд женат на этой великолепной балерине.
В Америке, где Кумб-Хаус казался совсем нереальным, Джулиан был свободен от всех оков своего прошлого, и его уверенность в том, что Люси и Беллами были любовниками, поколебалась. Вдали от влияния матери он сумел лучше понять поведение жены и, хотя не желал признать, что она была права, покинув его, все же осознал, что ее толкнули на этот шаг.
Требовалось принять какое-то решение, не мог же он вернуться в Лондон, не повидавшись прежде с Люси…
Сотрудники посольства заняли две ложи рядом со сценой, жена посла пригласила Джулиана сесть рядом с ней. Когда огни в зале погасли, дирижер взошел на свое место под гром аплодисментов, и занавес начал подниматься под звуки скрипок. Первая часть программы была посвящена современному балету, но Джулиан думал только о том, когда же он увидит Люси в «Дафнисе и Хлое».
После антракта занавес вновь поднялся, и на сцене предстала пещера Пана. На подмостки выступил кордебалет, поклоняющиеся Пану несли букеты цветов и фрукты, а потом появились легкие фигуры мужчины и девушки. Каждый их выход заканчивался бурными овациями.
Джулиан хлопал, пока не устали ладони, а когда занавес опустился, в памяти стояла лишь Люси-Хлоя, улыбающаяся Пирзу-Дафнису из-за огромного букета.
– Разве не очаровательно? – заговорила жена посла. – Какое неземное существо эта Люсинда Марлоу.
– Неземное, – как во сне повторил Джулиан.
Во время приема он пытался скрыть свое нетерпение, пока взгляд не выхватил из толпы Люси. Никогда жена не была столь прелестной и изысканной! Она заговорила с послом и его женой, а когда хозяева отошли встретить запоздавшего гостя, взяла бокал шампанского у проходящего мимо официанта.
– На твоем месте я бы не пил на голодный желудок, – раздался позади голос.
Люси не надо было оборачиваться, чтобы понять, кому он принадлежит. Она сразу заметила, что прошедшие несколько месяцев почти не изменили мужа, и тут же поняла, что попрежнему любит его.
– Здравствуй, Джулиан, я не знала, что ты будешь здесь. Как ты?
– Хорошо, спасибо. Не стану задавать тебе этот же вопрос – ты вся светишься.
Она приняла комплимент с незнакомым ему прежде спокойствием.
– Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь.
Джулиан улыбнулся:
– Даже если шампанское не ударило в голову, уверен, тебе захочется присесть. Должно быть, ты устала после представления.
Люси последовала за ним к нише с диваном, внешне никак не показывая волнения от встречи.
– Джулиан, как Аманда? – нетерпеливо спросила она. – Я почти ничего о ней не знаю.
Она здорова? Ходит? Начала говорить?
– У меня есть несколько фотографий. Хочешь взглянуть?
– Конечно! – Люси выхватила снимки у него из рук и принялась внимательно их разглядывать. – Как девочка выросла! – воскликнула она. – Я просто поражена!
– А я поражен нашей встречей, – признался Джулиан. – Ты многого добилась с тех пор, как оставила меня, Люси. Я рад, что у тебя все хорошо. Ведь этого ты хотела?
– Не совсем, но у меня не было выбора. – Она провела рукой по волосам. – Мне нужно было либо покинуть тебя, либо задохнуться в Кумб-Хаус. Балет – единственное, к чему я могла вернуться. Но ты тоже многого достиг, став дипломатом?
– Если бы я был более дипломатичен в своей личной жизни, то не сидел бы здесь и не разговаривал с тобой, как чужой, – с внезапной горечью произнес Джулиан.
Люси подала ему фотографии, но он отмахнулся, и, приняв дар с благодарной улыбкой, она заговорила:
– Чужими нас сделала твоя мать. Я не хотела разрушать наш брак, Джулиан. А убежала в Лондон, чтобы ты почувствовал ответственность по отношению ко мне и Аманде, и неделями ждала тебя. Ты не можешь меня винить за то, что сам предпочел легкий путь.
– Черт возьми, Люси, когда я приехал, ты была с Беллами!
– И ты, естественно, сделал поспешный вывод, подсказанный, несомненно, твоей матерью.
Джулиан поморщился:
– Время не смягчило твой язык.
– Мне пришлось защищаться, когда мы были женаты, и с тех пор мало что изменилось.
– Но теперь ты знаменита.
– Да, но успех не поднесли мне на блюдечке, и хочешь верь, хочешь нет, я оставила тебя не ради карьеры. Теперь, конечно, она много для меня значит.
– А мы с Амандой ничего для тебя не значим?
– Джулиан, глупо задавать вопрос, значит ли что-нибудь для меня Аманда. Единственная причина, по которой я вышла на работу, – это иметь возможность бороться за дочь. Тебя же я оставила не потому, что разлюбила, – просто не могла спокойно смотреть, как ты подчиняешься чужой воле. Я хотела иметь свой дом и думала, что моя мечта сбудется, если я оставлю тебя. А ты приехал за мной только для того, чтобы забрать Аманду.
– Но я решил, что ты ушла к Пирзу.
– Он мой единственный друг, который помог мне с работой.
– Если все было так просто, то я поступил как дурак, но не надо винить маму. Она руководствовалась исключительно нашими интересами.
– Ты действительно в это веришь, Джулиан, несмотря на все, что случилось?
– Конечно. Но признаю свою вину в том, что не понял сразу, – вы не сможете ужиться вместе.
– По крайней мере, теперь тебе это ясно.
Люси нервно повела плечами, и Джулиан инстинктивно обнял ее, но тут же неловко опустил руки.
– Нет, я не могу говорить спокойно, когда ты в моих объятиях. Люси, я люблю тебя и не прошу бросить карьеру. Я всего лишь хочу, чтобы ты вернулась ко мне и Аманде.
– Я не могу, Джулиан! Неужели ты не понимаешь, что у нашего брака нет будущего. В любом случае твоя мать быстро положит конец нашей совместной жизни.
Джулиан вспыхнул:
– Почему ты вечно втягиваешь во все маму?
– Потому что, пока ты не поймешь, как ведет себя твоя мать, у нас нет надежды. Больше не о чем говорить.
Сдерживая слезы, Люси поднялась и ушла.
Глава 10
Люси не стало бы легче, если бы она узнала, как сильно переживает Джулиан. Когда шок прошел, его охватило отчаяние, и он одновременно проклинал себя и был зол на жену за то, что она терпеть не может его мать. За время его отсутствия Аманда подросла и так напоминала женщину, которую хотелось забыть, что в первые дни дома он даже не заходил в детскую.
Фрэнсис постоянно находился в Кумб-Хаус, избегая встреч с женой.
Время тянулось мучительно медленно. Возможно, от скуки Джулиан решил повидаться с Энн и вечером отправился в Мэйфилдс. Хозяйка была наверху, но, когда он распахнул дверь, тут же сбежала вниз. Обменявшись приветствиями, они прошли в гостиную и уселись на диване перед камином.
– У тебя такой вид, словно забыл про отдых, – начала Энн. – Тебе понравилось в Америке или ты слишком много работал?
– Работы было достаточно, но сейчас у меня появился свободный месяц. У тебя тоже уставший вид. – Под глазами у женщины были круги, которых Джулиан не замечал раньше, и ему не нравилось, что она сопровождает речь отрывистыми, нервными жестами.
– Да, я устала, Джулиан.
Она поднялась и начала расхаживать по комнате.
– Устала притворяться, что мой брак еще можно спасти, устала скрывать от детей, какими чужими стали мы с Фрэнсисом. Так устала, что больше не могу продолжать нашу жизнь в том же духе.
– Все ведь не так плохо? Почему бы вам вместе не уехать ненадолго?
Энн фыркнула:
– Хватит притворяться, Джулиан! Или ты слишком воспитан, чтобы не замечать, что творится у тебя под носом? У нас с Фрэнсисом все кончено. Я поняла это уже давно, но теперь должна что-то предпринять.
– Я не знал… Прости.
Энн достала сигарету и закурила.
– Думаю, я бы смирилась, если бы не Люси. У нее хватило смелости все бросить и начать новую жизнь, вот и я решила взглянуть правде в глаза.
– Ты ведь не собираешься последовать ее примеру? Подумай о детях!
– Я уже семь лет только о них и думаю! Я еще молода, дорогой мой, и хочу счастья. А если оставлю Фрэнсиса, мои родители с радостью примут мальчиков.
– Никогда не думал, что ты можешь так хладнокровно говорить об этом.
– Бедненький, ты всегда ожидал, чтобы люди поступали правильно!
– Конечно, ведь существуют определенные моральные нормы.
– У каждого свои взгляды. Я буду поступать так, как считаю нужным. Ты слишком консервативен, Джулиан, и, прости меня, довольно инфантилен. Ты веришь тому, во что хочешь верить, не желая задумываться. Разве уход Люси ничему тебя не научил?
– Она разрушила наш брак, если ты об этом.
– Но разве ты не стал рассуждать более здраво? Разве не понял, почему она так поступила? Ты можешь сидеть здесь и уверять, что это ее вина?
По лицу Джулиана пробежала тень неуверенности.
– Я по-прежнему считаю, что она выбрала неправильный способ. Нельзя решать проблемы, убегая от них.
– Но нельзя также решать их, оставаясь на том же месте! Рано или поздно приходится действовать.
– Значит, ты считаешь, что Люси поступила правильно, бросив меня и Аманду?
– Люси не бросала Аманду, – тихо сказала Энн.
– Ладно, она взяла ребенка с собой, и что с того? Попала в грязную кухню на окраине города! Чтобы за девочкой присматривала неопрятная хозяйка, пока Люси весь день будет в театре? Если ей это по душе, то мне нет.
– Но она не хотела, чтобы так продолжалось всегда! Она надеялась, что ты позволишь ей жить с тобой в Лондоне.
– Так она сейчас говорит, но когда я приехал за ней, она была у Беллами.