- Ладно! - она вскочила с кресла. – Ничего другого я от тебя, эгоистки, и не ожидала! Спасибо тебе, сестра!
В дверях студии почти налетела на... Власа. Свежая рубашка с платиновыми запонками, уложенная назад челка, отдохнувший вид, словно он хорошенько выспался этой ночью, а не валял меня по кровати в самолете. И я... На голове пучок, как попало замазанные тональным кремом лицо и шея, опухшие от утренних слез глаза.
Сидела бы себе дома, так нет же, поперлась в студию, ведь на людях особо не пострадаешь. И вот, пожалуйста...
Влас сгреб меня в охапку и сжал в объятиях. Склонившись, вдохнул запах моей кожи так, словно безумно соскучился за те несколько часов, что прошли после того, как он завез меня домой.
По всему телу рассыпались мурашки. В животе задрожало так радостно, что показалось, я взлетела над землей. Позабыв обо всем, потянулась к его губам. Влас вдавил меня своим разгоряченным телом в стенку у двери. Жадно набросился на губы совсем как тогда, в первый раз. Сколько прошло? Чуть меньше двух недель. А ощущение, что целая жизнь.
Запер дверь на ключ, забрался горячими руками под платье, забросил ногу себе на бедро, раскрывая меня.
-Подыхаю, как хочу тебя, птичка...
Он так приезжал почти каждый день. Просто запирал дверь на ключ и нетерпеливо брал меня прямо возле нее или увозил из студии куда-то. На яхту, ко мне, к нему-в белый, как снег, особняк за трехметровым забором. Мы чуть ли не каждое утро встречали вместе-утоленные, счастливые, потерявшиеся друг в друге. «Найтись» мне пришлось неожиданно.
Тринадцать дней спустя. Не по-июльски дождливое утро. Студия. Я вся в делах, которых скопилось миллион. Звук открывающейся двери почти ненавистен. На пороге высокая и стройная женщина лет тридцати с небольшим. Длинные черные волосы до талии, деликатные следы пластики на тонком лице с высокими скулами и миндалевидными зелеными глазами. Их цвет родной. Не линзы. Маркиза Ангелов, блин. Кожа гладенькая без единого изъяна. Из макияжа только тушь для ресниц и светло-розовая помада на пухлых, четко очерченных губах. Брючный костюм в цвет глаз, мокасины. Меня бы такой превратил в бледную поганку, а ее смуглой коже шел безупречно. Сумочка ценой в три моих средних дохода в месяц. Такие ко мне сфотографироваться на паспорт и распечатать фото с флешки не заходят.
- Ну, здравствуй! - насмешливым тоном.
- Добрый день, - внутренне подобравшись, проговорила я.
Пауза. Разглядывание. Такое, что если б презрение было жидкостью, то я бы в нем уже утонула.
- Я чем-то могу помочь?
- Да. Скажи, сколько тебе заплатить, чтоб ты исчезла из жизни Власа?
Глава 15
С возрастом «растерять» меня стало крайне трудно. Но сейчас как раз произошло именно это. Кровь ударила в лицо, мысли закружились в голове и все, что я могла, это стоять и молча пялиться на… Любовницу Власа. Бывшую? Действующую?
От очень и очень ясного предположения, что второе вероятнее первого, внутри все сжалось до боли.
- Что глазками хлопаешь, девочка с фотыком? Думаешь, я не знаю, что ты продалась за одну поездочку за бугор? – скривилась она. – Так сколько?
- Вдруг вы не знаете – не все продаются.
- Точно. Не все. Но ты продалась. И очень задешево. Другие получали больше, - задумчиво протянула она. – Знаешь, сколько таких, как ты, дешевых шлюх, было у него за то время, что мы вместе? Сотни, девочка.
- И вы что заявлялись к каждой? Вот, значит, чем занимаются постоянные содержанки… Или вы жена?
Зеленые глаза женщины гневно вспыхнули. Я испугалась, что сейчас выхвачу по лицу ее безупречными бледно-розовыми ногтями. Но она быстро взяла себя в руки. Полные губы медленно растянулись в улыбке.
- Думаешь, что ты станешь ему женой, да? Только потому, что он не слазит с тебя! Так вот, этого не будет, - она прищурилась,- Он накувыркается с тобой и выбросит на помойку, как всех остальных. И, судя по всему, даже особо не расщедрится... Одной поездочки же хватило...А я дам тебе, -сделала паузу. - Двадцать штук баксов. Прямо сейчас. Для дешевки вроде тебя это целое состояние.
- К чему тратиться на ту, которая и без этого скоро перестанет мельтешить? Никак не могу понять...
- Слушай сюда...
Зашел Дмитрий, охранник Власа. Один из тех, что продолжали находиться возле меня, потому, что... «Тебе есть что скрывать?». «Так надо».
Его появление, кажется, лишило даму остатков самообладания. Держать лицо ей стало трудно, оно скривилось от злости.
- Каролина, я провожу вас к выходу, - в вежливом тоне парня звучал металл.
Обычно спокойный, даже где-то флегматичный, сейчас он был напряжен и даже зол. Конечно это не потому, что с ним и со вторым охранником Андреем, у нас установилось какое-никакое подобие приятельства. Заключалось оно в том, что, либо они, либо я по утрам покупали кофе на троих, а днем я всегда кормила их бутербродами с индейкой-единственным своим коронным блюдом. Первые пару дней было «не положено», но потом оба соблазнились едой.
Но потому, что я, очевидно, не должна была столкнуться с этой женщиной. А они это допустили.
Каролина не двинулась с места.
- Не заставляйте применять силу, пожалуйста!
- А примени, - завизжала она. - Ну, давай, примени!
Раскраснелась, замахала руками.
- Что ж ты стал? Попробуй поднять на меня руку из-за этой шлюхи, и он тебя на ремни порежет!
Дмитрий сделал решительный шаг ей навстречу, и в этот момент в студию влетел Влас.
Бледный, с горящим яростью взглядом исподлобья, весь подобравшийся... Пугающий.
Невольно я отшатнулась.
- Влас, Влас, дорогой, - Каролина бросилась к нему.
Мужчина с силой схватил ее за запястье и, дернув к себе, наклонился к лицу, зло оскалившись.
- Я тебе что сказал, сука? М? Чтоб ты потерялась нахрен!
Тихо, очень тихо, проговорил. А по коже мороз. Если б заорал, и то было бы, наверно, не так страшно.
- Мудак! Ублюдок, - зарыдала Каролина. - Да как ты мог променять меня на эту дешевку? Ненавижу...
Превращение зрелой и холеной, обеспеченной красавицы в истеричную зареванную тетку с лексиконом девушки низкой социальной ответственности всегда выглядит противно. И жалко, да.
Она была жалкой как всякая женщина, не уважающая себя настолько, чтоб терпеть недопустимое. Чтоб унижаться вот так.
И когда Дмитрий чуть ли не за шкирку выволакивал ее прочь, я не испытывала удовольствия. Не чувствовала своего триумфа. Мне просто было ее жалко.
Хрипло выругавшись, Влас запустил пальцы в волосы на макушке. Я плюхнулась в свое кресло, стараясь не прикусить язык отбивающими чечетку зубами. Рвано вздохнула дважды, и только в третий раз получился более-менее нормальный вдох-выдох. Сердце стучало, как сумасшедшее. Хотелось плакать, но слез не было.
В двери повернулся ключ, Влас нас запер. Подняв взгляд, наткнулась на его полубезумные серые глаза. Влас тяжело дышал раздутыми ноздрями, выдыхая сквозь стиснутые зубы. На слегка заросших скулах играли желваки. Руки были сжаты в кулаки так, что побелели костяшки. Под рубашкой напряглись мышцы, натягивая ткань.
Страшно?
Я не знала, что чувствую.
Он двумя шагами оказался рядом. Я замерла, ожидая, что он сейчас меня схватит, свалит на пол.... Не знаю, что сделает. Вспомнилось начало той нашей первой ночи, когда он озверел от вожделения.
Но мужчина развернул мое кресло к себе и опустился у моих ног на корточки. Надсадно дыша, положил на подлокотники тяжелые руки. На бычьей шее колотилась жилка.
- Что скажешь? - севшим голосом проговорил, глядя куда-то в район моего живота.
Я протянула руку и провела по его волосам. Спустилась к щеке, и мужчина прижался к моей ладони.
- Раз уж твоей охране возле меня быть надо, то может пусть один внутри сидит?
Искреннее удивление на суровом лице выглядело почти забавно.
- Ну, вдруг следующая придет со стаканчиком кислоты или пистолетом?
Сказала максимально беззаботно и весело, хоть душу острыми когтями начали драть кошки.
Влас поднялся. Зло посмотрел. Так, словно это я в чем-то виновата. Хотя, а кто вообще виноват? Кто и в чем, учитывая, что мне ничего не обещали? А предлагали и вовсе исключительно деньги.
Предлагали стать новой Каролиной.
- Не будет следующей. Но, охранник в студии хорошая идея. Другие будут, не эти.
Не будет следующей. Глупое сердце зацепилось за эти пару слов и радостно застучало.
- Почему?
- Потому, что не справились.
- А что они должны были делать, увидев ее? Сразу вытолкать за двери? - хмыкнула я. - Ее! Серьезно?
Я выпрямилась, заглядывая в его глаза. Положила ладони на грудь, гладя твердые рельефы. Влас обнял меня.
- Не наказывай их. И ее. Пожалуйста, - и, помедлив, решилась. - Это очень-очень больно, когда...
- Теряешь источник бабла? Так я ей оставил. До конца дней хватит.
- Похоже, не в этом дело...
- Не суди по себе, - небрежно бросил.
Напрягся. Так, словно...
- Ты не поймешь.
Я оплела его торс руками и положила голову на грудь. Вдохнула поглубже мужской запах.
Что ты ждал, Влас? Истерику и обвинения? Требования что-то пообещать? Вопросы о том, кто я...
О, как бы я этого хотела. Услышать о любви. Услышать, обещания, в которых слово «всегда». Но я промолчала. Потому, что, слыша это много раз, получала в итоге совсем другое. Потому, что скупые слова, сказанные Власом невзначай, эти его взгляды, касания...казались большим. Но, если только казались, тогда смысл спрашивать, чтоб услышать ложь?
Дрожь прошла. Я отогрелась в сильных руках сама и отогрела их обладателя. Каменные мышцы расслабились, сердце застучало тише у меня под щекой. Он успокоился? А я?
Глава 16
- Она не поедет? - задав этот вопрос, я почувствовала себя полнейшей идиоткой. Но на лице Андрея не появилось раздражения. Оно осталось спокойным и доброжелательным. Хотя, может все дело было в том, что этот парень в принципе всегда выглядел таким из-за светлых ресниц, веснушек на носу и рыжеватых кудрявых волос.