- Предохранитель, Ева, - и обернувшись. - Марк, принеси девочке наушники, - и снова мне. - Чтоб не испугалась выстрелов. Стань в пол-оборота. Запястье держи второй рукой, вдохни, прицелься чуть ниже нужного, выдохни и стреляй.
- Так? - я прицелилась.
- Да, - надел мне наушники и, сняв предохранитель, передёрнул затвор.
Руки слегка дрожали. Сердце стучало в горле.
Все смотрели. Вот будет забавно облажаться.
Так, ладно.
Вдох, прицелиться во-он в то красное пятно, выдохнуть и ....
Бум!
Показалось, что рядом взорвалась бомба. Отдача подбросила руки вверх, качнула назад.
Ладно.
Еще раз.
И еще.
Я стреляла, а они смотрели. Когда пули закончились, меня потряхивало от напряжения. Влас забрал у меня пистолет, подвел взглянуть на мишень.
М-да уж.
- Один раз ты попала, - указал на дырку от пули на круге с номером семь на мишени слева. - Прямо в сердце, кто бы сомневался.
Глава 22
В первый день осени в студию царственно вплыла Ксения и положила передо мной увесистую пачку пятисотенных купюр.
- Здесь вся сумма, которую мы у тебя одалживали. Пересчитай, - и с тщательно скрываемым любопытством покосилась на сидевшего слева от входной двери охранника.
- Уж не в кредит ли такие богатства? - я изогнула бровь. - Банки, дающие в долг безработным, знаешь ли, дерут просто адские проценты. Останешься без трусов.
- Оставь свой сарказм при себе, Ева, - зеленые глаза сестры сузились в щелки. - Коленька нашел хорошую, высокооплачиваемую работу. Возит серьезного человека, бизнесмена.
- Кого?
- Ты все равно не знаешь.
- Ксень, не знаю, к чему это высокомерие. Я за тебя переживаю. И, пока что, доверять Коленьке, извини, причин не имею.
- Переживала бы, позвонила. Приехала. Помогла бы чем-то.
- Ты забыла, как вела себя…
- Я сорвалась, понятно?! Побыла бы ты на моем месте, поняла бы. А так, что говорить? Больше я тебе ничего не должна, так что можешь убрать этот надменный, покровительственный тон.
- Думаю, тебе лучше уйти. Ругаться нет времени, честное слово. И деньги забери, - вложила ей в руки пачку. - Я их не возьму.
- Конечно, к чему они тебе? - дергано сунула их в сумку. - Все страдалицу, отрывающую от сердца последнее, строила, а себе вон тачку новую купила, барахла, охрану наняла....
Я медленно вдохнула и выдохнула.
- Ксень.... Ты же говоришь, у тебя все хорошо. А злишься так, словно все на деле иначе и «нужно» на ком-то снова сорваться. Почему на мне?
Сестрино лицо искривилось, из глаз покатились слезы.
- Не хорошо! Он дома почти не бывает! Деньги вот привозит и все! На рубашке, на воротнике, помада красная.
И разразилась рыданиями.
- Сядь, - я придвинула ей стул. - Андрей, ты не мог бы...
Но он, словно прочитав мысли уже принес воды.
Сестра судорожно осушила стакан. Я молчала. Что говорить? Старую песню? Какой в этом смысл? Опять скандал, опять я виновата, эгоистка и завидую?
- Он мне сказал как-то, что сиськи обвисли и живот рыхлый, - зашептала сестра, - Что я его такая не возбуждаю. Я уже вон третью неделю на кето-диете, дома упражнения делаю.... Но они там все молодые! Куда мне до них еще после двоих детей.
Обняв сестру, я стиснула зубы, чтоб не озвучить свои мысли на этот счет. От бессильной злости начинало колотить, она затуманивала разум.
- Ладно, пойду, - проговорила она, выплакавшись. - Ты извини, Ева. Я... я на самом деле все понимаю, правда.
Что именно ты понимаешь, какого хрена терпишь? Почему, ну почему ты не можешь
понять, что от Коленьки бежать надо, теряя тапки.
Я не задала ни одного вопроса. Просто смотрела как за сестрой закрывается дверь.
- Ева, ты извини, - подал голос Андрей. - Возить серьезных людей кого попало не берут. Я пробью, что там и как?
- Ты не обязан этого делать.
- Я что не могу помочь? - нахмурился он.
- Спасибо, Андрюш.
Власу я обо всем рассказала сама. Хоть было не слишком-то с руки фактически вешать на него решение проблем моей семьи, мутить за его спиной я не хотела.
- Одно твое слово и их разведут, а Коленьку уедут из страны, - выслушав все, проговорил Влас.
- Да я бы с радостью десять слов сказала. Но с ней-то что? Она же возненавидит меня. С ума сойдет...
- Да, - тяжелые руки крепче обхватили мою талию. - Он на барыгу работает, птичка. М-м-м, на торговца наркотиками. Не водителем, а курьером, Ева.
Сквозь стук сердца в ушах я услышала собственный голос.
- Сделай это, пожалуйста.
Но «развести и уехать» Колю люди Власа не успели.
*****
Из глубокого сна меня вырвал телефонный звонок.
- Алло! - сипло спросонок проговорила я.
- Ева! К нам кто-то ломится! В квартиру! - зарыдала трубка голосом сестры. - А-а-а, мне страшно.
На заднем фоне захныкали дети.
- Так...
В полицию? Они приедут? Насколько быстро?
- Коля где?
- Его нет. Ева-а-а!
- В ванной закройтесь! - крикнула и прервала соединение.
Дрожащие пальцы нашли на смартфоне номер Власа.
- Да, - ответил после второго гудка.
-Влас, Влас, прости, что разбудила! - затараторила я.- К Ксюше кто-то в квартиру ломится. Я... я не знаю...
- Успокойся, там парни мои. А вот, звонят. Минуту подожди.
Вся превратившись в слух, я пыталась уловить хоть какие-то слова из разговора на заднем фоне. Телефон у Власа был не один. «На все случаи», так он говорил.
- Собирайся, сейчас парни мои тебя к сестре отвезут. С ней все нормально.
И прервал звонок.
Впопыхах я собралась. Распахнула входную дверь и сразу наткнулась на Андрея.
- Ева, не беспокойся, с ними все хорошо, - сразу сказал он. - В квартиру не вошли, наши там были.
По ночным дорогам мы долетели минут за пятнадцать. В парадном на первый взгляд показалось, что и не было ничего. Но потом я увидела, как один из охранников стирает кровь с пола.
Ладно.
Ксюша с порога бросилась мне на шею, разрыдалась в плечо.
- Да заткнитесь вы! - прикрикнула на испуганно цепляющихся за нее детей.
- Не ори на них! - взвилась я.
Отцепила от себя руки сестры.
- На кухню иди! Воды выпей и успокойся!
А сама привычно присела на корточки перед детьми.
- Идите к Еве, - раскрыла объятия.
Я так по ним скучала. Вина за то, что неадекватные отношения с сестрой помешали навещать племянников, обожгла изнутри.
- Ну все, все! Не бойтесь, - слушая их сбивчивые рассказы о том, как было страшно, говорила я. -Больше вас никто не обидит.
- Ева, до Коленьки не дозвониться! - взвыла из кухни сестра.
Машка снова расплакалась.
- Господи боже, - пробормотала я.-Минуту подожди! - крикнула девушке.
- Миша, Маша, посмотрите на меня, - слегка отстранившись, заглянула в заплаканные детские лица, - все будет хорошо, понятно? Бандитов, которые стучали в двери, забрала полиция, их посадят в тюрьму. А с вами теперь будут мои друзья - те парни, которых вы видели в дверях. Они никому вас в обиду не дадут. Идемте умоемся.
Я увела их в ванную. Смотрела, как дети, все еще всхлипывая, послушно умываются и думала о том, как сделать так, чтоб они максимально безболезненно пережили то, что готовит будущее. А готовит оно как минимум развод родителей.
- Ложитесь. Я приду через пять минут и принесу вам молока с печеньками, хорошо? - по очереди поцеловала обоих в щечки. - Почитаю или сказку расскажу, что захотите. Только будьте умницами!
Оба закивали.
Неловкие и неумелые утешения лучше, чем никакие вообще. Успокоив так сама себя, я вышла из детской и заперла дверь.
Из кухни доносились рыдания. Глубоко вздохнув, я приготовилась к тяжелому разговору.
- Ксень, прекрати реветь! - я плеснула воды в стакан и поставила перед ней.
- До Коленьки...
- Да забей ты на Коленьку, о детях подумай! Они в шоке, их трясет всех от страха! Твоих детей, Ксения! В который раз из-за Коленьки!
Упав на стул напротив нее, я потерла руками лицо, стараясь успокоиться.
- Он причем? Я ничего не понимаю!
Я тоже пока ничего особо не понимала, зато предполагала. Грабители не ломятся в квартиры среди ночи.
- Ксюша, твой муж никакой не водитель. Он-наркокурьер, - сказала без обиняков.
- Что за бред ты несешь?!
- Это не бред. К сожалению, это не бред. У меня... В общем, у моего парня связи, и он узнал, что...
- Ты что наняла людей следить за Коленькой? Ты в своем уме?
Вероятно, в этот момент в меня что-то вселилось. Потому, что я сделала недопустимую для себя вещь. Вскочив из-за стола, залепила сестре пощечину и встряхнула за воротник халата.
- Ты услышала меня, идиотка? Твой Коленька стал торговать наркотой! Наркотой, понимаешь?
- Этого не может бы-ыть! Ты врешь!
- Вру, да? А кто тогда были эти люди, Ксеня? Воры? Воры ломятся в дома посреди ночи? Включи мозги уже!
Я убрала от нее руки.
- Что же тогда с Коленькой?! Вдруг с ним что-то случилось...
И, словно по заказу, у меня включился телефон.
Глава 23
Наверное, я и правда плохой человек. Наверное, неправильно испытывать облегчение узнав о чьей-то смерти. Особенно, если этот кто-то твой зять. Какой-никакой, а любимый муж сестры, отец твоих маленьких племянников. А еще чей-то сын, друг...
Но, когда Влас сказал, что Колю убили конкуренты его боссов, первым я испытала именно это чувство. А остальные-жалость, боль за сестру и малышей и прочее-возникли уже потом.
Никто больше не будет избивать и унижать сестру. Никто больше не будет обижать малышей. Им не будет страшно. Больше не будет! Больше никогда. Быть может, у них даже выйдет сохранить какие-то хорошие воспоминания об отце. Должны же они быть, правильно?
От мести бандитов, от унизительных разбирательств с полицией и клейма семьи наркоторговца их защитила фамилия Громова. Они, все они будут в безопасности. Смогут начать жить нормально.