- Иди спать, я немного в кабинете посижу и приду, - сказал Влас, когда мы вошли в дом.
- Вместе посидим, - ответила я.
- Ева, я знаю, сколько у тебя вопросов. Я отвечу, но не сейчас.
- А мне ответы не нужны, - проговорила ему в плечо. - И даже разговаривать со мной не нужно. Иди, я чай заварю.
Зайдя в кухню, я наполнила чайник. Засыпала в заварник ароматные листья. Поставила его на поднос, добавила пару чашек, выложила в тарелочку печенье. Залив заварку кипятком, подхватила поднос и направилась в кабинет.
Влас сидел в кресле за столом. Положив локти на стол, оперся подбородком о костяшки пальцев и неподвижно смотрел перед собой. Свет настольной лампы падал так, что половина его лица была скрыта в темноте.
Свет и тьма. Свет только для меня.
Я поставила поднос на стол. Обошла со спины, подышала на руки чтоб согреть. Принялась осторожно разминать скованные мышцы. Начала с раненного плеча, переместилась на здоровое. На шею, затылок. Тишину нарушало лишь наше дыхание и тихий шорох ткани его рубашки под моими пальцами. Чувствуя, как расслабляются напряженные плечи мужчины, как замедляется его дыхание, я успокаивалась сама. За дверями кабинета, за стенами дома был остальной мир, полный ужаса, горя и опасностей. Но здесь, в спасительной темноте были только мы. Так же, как той ночью, когда его ранили, когда все это началось, темнота укрывала, дарила спасительный отдых. Я старалась не думать, что не за горами серое и холодное утро, которое снова столкнет с кошмарами.
Влас взял меня за руку, потянул, чтоб села ему на колени. Теплые ладони обхватили мое лицо. Мужчина смотрел на него так, словно видел впервые и не мог насмотреться. Я гладила его по затылку, ерошила волосы.
Хотелось коснуться губами вновь ставшей напряженной линии рта, тяжелых век. Увести в кровать, чтоб отдохнул. Мы бы переплелись телами под огромным одеялом. Влас бы спал, а я бы слушала его дыхание, оберегала бы чуткий, настороженный сон.
Вот только он не уснет. Не сможет. Не с бетонной плитой на плечах, мешающей вздохнуть полной грудью.
- Ева, этот Беркут силен и опасен. Очень. Это правда. Но он тебе не навредит. Я не позволю ему. Ты должна мне верить.
В который уже раз?
- Я верю. Но мне нужно не это.
- А что?
- Чтоб не дал навредить и себе.
Влас устало усмехнулся.
- Ты ведь моя. Пока это так, я и с того света вернусь…
- Не надо… С того света. Оставайся на этом, я тебя прошу.
Слезы все же скатились по щекам. Я просто не успела, не смогла их сдержать.
- Не плачь, - шершавые подушечки больших пальцев запорхали над щеками, стирая слезы. - Мы готовимся, но на это нужно время, понимаешь?
Я не спрашивала к чему. И так ясно без слов, что в будущем нас ждет война. Та, в которой выживет лишь кто-то один.
Глава 38
Держа в руках поднос с завтраком, я спускалась в подвал Громовского особняка. Поговорить с Вовой я сама вызвалась еще до того, как Анна открыла рот чтоб попросить об этом, когда мы с Власом утром приехали.
Мне было безразлично что подумает об этом Диана. Глупое беспокойство о какой-то там власти, и ее подозрения насчет меня скорее бесили, чем беспокоили. Если она сама по какой-то причине не в состоянии не дать мужчинам перегрызться между собой, то сделать это придется мне. Анна вообще не способна повлиять на сына, а Лизы… Лизы больше нет.
Вова сидел на матрасе со скованными спереди руками. Лицо отекшее, смертельно усталое.
- Доброе утро, - я примостила поднос на табурет.
- Подослали вразумить? – хриплым голосом спросил он.
- Меня трудно куда-то подослать, если ты еще этого не понял.
Я села прямо на пол, в пыль.
- Жопу простудишь, с ума сошла? - он махнул головой, приглашая к себе на матрац.
Усмехнувшись, села рядом с ним.
- Тупое решение, Ева, - он рывком перекинул скованные руки через меня, придушивая. - Оба-на! Легко могу потребовать, чтоб сняли наручники.
- Сделаешь это? - просипела я.
Он помедлил. Убрал руки, сел ровно.
- Значит, не такое уж и тупое.
Протянув руку, прикоснулась к его запястью.
- Вова, мне очень хочется что-то сделать. Хоть что-то… Но я не знаю…
- Я тебе уже говорил, что делать, - глухо перебил он. - Собирай шмотки и вали. Поможешь себе и королевичу. Ему хоть хоронить тебя не придется.
Его голос дрогнул.
- Давай ты поешь, Вова. Я понимаю, кусок в горло не лезет, но так нельзя. Ты еще даже не оправился полностью.
Я поставила поднос себе на колени. Взяла тарелку с кашей, погрузила туда ложку.
- Или пообещаешь быть умницей, и я сниму наручники?
- Сними, я так не буду, - выдавил он. - Она меня кормила, когда ранили…
Я торопливо отстегнула браслет. Отдала ему тарелку. Вова отправил в рот пару ложек тупо глядя перед собой.
Как быть? Чем помочь и возможно ли это? Тут время надо, а его, этого времени нет.
- Вова, я всего лишь женщина. Самая обычная, живущая до встречи с Власом простой законной жизнью. Я мало смыслю в ваших делах. Но понимаю, уж если этот… Этот человек собрал достаточно сил, чтоб поднять на вас руку, то просто прийти к нему с пистолетом в руках и убить не выйдет. И забить стрелку тоже… Иначе бы это уже сделали. Лиза была дорога не только тебе. И она была частью семьи…
- Вот именно, Ева, ты мало смыслишь, - перебил он.
Отставил тарелку, стал на колени на матрац. Заводил пальце по пыльному полу рисуя какую-то таблицу. Большая ячейка от нее стрелочки к маленьким.
- Вот это мы, - ткнул пальцем в самую крупную. - Это те, кто под нами ходит. Ну, то есть…. Фильмы про девяностые смотрела. Ларьки, крыши?
Я закивала.
- Только теперь вместо ларьков компании. Мы даем деньги, людей своих во главе ставим. Отмываем грязное бабло, короче.
Вопросительно посмотрел в глаза. Я кивнула. Понимаю.
- Так вот, - принялся зачеркивать мелкие квадратики. - Этих больше нет. Рейдерские захваты, прочая хрень. Все за пару-тройку месяцев, Ева. Про склад ты знаешь сама. Мы крупно подвели клиентов, подорвали доверие.
- У Беркута новое имя, чистая репутация и связей немеряно. Он топит нас, а мы подобраться не можем. У Тимура хватка не та уже, медлит. Его гасить надо, Ева. Кто-то сядет, кто-то умрет, но другие останутся. Такое уже было…
Это он про отца.
- В две тысячи пятом и вряд ли именно такое, Вова. Ты был подростком, что ты можешь знать?
Он качнул головой.
- Я не позволю тебе наделать глупостей. Нужно будет-сама привяжу к батарее и буду кормить трижды в день. Но Власу нужен его брат, Тимуру-племянник. И вы втроем нужны остальным. Все должны видеть, что вы вместе. Заодно. Ты же сам это понимаешь. Тимур не оставит все так. Не согласен с чем, ну обсудите… Не собачьтесь между собой, Вова. Это всех погубит. А я не хочу больше никого терять.
Он как-то странно посмотрел. Долгим, тягучим взглядом, тяжелым от эмоций.
- Если соглашусь… Ты уедешь?
- Не уеду. Не смогу, ты понимаешь? Я не смогу бросить Власа, убежать и спрятаться.
Он зажмурился. Горько и криво усмехнулся, сжав кулаки. Лизу, наверное, вспомнил. Может у них был подобный разговор, и он просил ее о том же самом.
- Иди сюда, - я раскрыла объятия.
Вова склонился ко мне, сцепил пальцы на талии. Положил голову на плечо, шумно вздыхая. Я забралась пальцами в его волосы, погладила по затылку.
Думала о Лизе. О том, что могу сделать для нее хоть что-то. Могу позаботиться о ее любимом.
Мужчины заперлись в долбанном кабинете и говорили там уже вечность. Мне ничего не оставалось, кроме как сидеть в кухне, тети Полиными стараниями ставшей мне самым уютным местом в особняке, и ждать, стараясь запихнуть в себя яблочный штрудель. Он был свежий и вкусный, ароматный, но я едва это замечала.
- Ты стала сердцем этой семьи, дочка. На тебе все держится, - сказала тетя Поля вполголоса.
- Перестаньте…
- Это так. Если б не ты, они б разругались между собой, сволочи этой на потеху. Живучий, гад.
Она покачала головой, помешивая что-то в кастрюле.
- Словно вчера помню тот день. Только Рената схоронили… Сколько полегло тогда, - запнулась, снова качая головой. - Влас мальчишка совсем, первую пулю свою поймал. Еле на ногах стоял, а все равно…
Тихий голос погружал в прошлое, которого я не видела. Но все равно живо представила залу-чуть-чуть другую, чем сейчас, но в которой точно так же собрались Громовы. Моложе, другим составом, но все равно такие же, как сейчас. Представила кабинет Тимура, в котором они запирались, чтоб решить, что делать дальше… Все повторяется! Снова и снова.
- Справились тогда и сейчас тоже сможем, - выдохнула я свято в это веря.
Не столько даже в Тимура, но во Власа. В мужчину, который всегда просто брал и делал. Без раздумий, без колебаний пер напролом. Со мной, в бизнесе. В каждом вопросе. Такие не проигрывают. Такие крепчают, когда их бьют.
- Ты только не оставляй его, дочка, - прошептала женщина, склонившись ко мне.
Я кивнула.
- О чем шепчетесь? - в кухню зашел Влас.
Напряженный, но вроде бы не взвинченный.
- Вы о своем, мы о своем, - улыбнулась я, обнимая его.
- Давай и мы с тобой о своем, - он взял меня за руку и решительно вывел из кухни.
Я успела лишь кивнуть на прощанье тете Поле. Без слов понимала, что уезжаем. Вот только, оказывается, не понимала куда.
Выражение лица-не задавай вопросов. Сидя рядом с мужем на заднем сиденье я ждала пока он сам начнет разговор. Однако Влас молчал. Слепо глядел в промозглую серость зимнего дня, поглаживая мою ладонь. Периодически тыкался носом в макушку, касался губами волос.
Марк и Дима на переднем сиденье насторожено сканировали местность. Первый вел машину не превышая, второй то и дело вертел головой и бубнил в гарнитуру. Покружив по городу, видно проверяя слежку, направились в лесопарк.
Влас вышел, обогнул машину и, открыв дверцу, протянул руку мне. Я взялась за нее и вышла на сырую улицу.