Осталось перетерпеть несколько часов. Опасных часов. Что бы я ни делала – это провоцировало дракона. Само моё присутствие во дворце уже было провокацией, и какой поступок окажется переломным – неизвестно. Наверно, так себя чувствуют сапёры на минном поле. Потому я выбрала естественность. Жить, как чувствую, поступать, как живу. Выбрала путь наименьшего сопротивления – честность с собой.
Кивнула отражению, молча отвечая мыслям, и пошла в малую столовую. Время поджимало, опаздывать нельзя. Во-первых, некрасиво, во-вторых, лишний раз привлеку внимание. И так уже для всех как красная тряпка. А ещё это платье и его насыщенный цвет!
Дальше был ужин, приход Ридерика, злые и очень уставшие девушки, вымученные улыбки на их губах. Совершенно искренняя мужская радость, адресованная мне, повышенные знаки внимания. Снова проводил за стол, похвалил за танец и антураж. У меня складывалось ощущение, что маленький мальчишка засунул палку в змеиное гнездо и с удовольствием там шарит, раздражая и провоцируя гадюк. Но хотелось надеяться, что делает он это исключительно из-за собственного эгоизма и просто не видит, что происходит вокруг.
Время снова потянулось резиной.
Наконец принесли кубки с вином. С места встала Алиа. Она подошла к Ридерику. Мужчина попробовал, поблагодарил. Следом встала Милен. Затем – Леми и Колин. Они все словно сговорились сделать это быстрее меня. Настала моя очередь.
Я поднялась, захватила кубок. Передала из рук в руки, гораздо спокойнее, чем раньше.
– Ева?
В глазах Альросского засветилось лёгкое удивление.
А затем кое-что произошло. Ридерик не просто попробовал глинтвейн, он выпил его до дна. Вот в этот момент я почувствовала подвох. Очередной. Кажется, я начала понимать, к чему ведёт это лёгкое нытье и покалывание в сердце. К чему-то нежелательному, неприятному.
– Ева. Мои комплименты, – произнёс Ридерик, не сводя с меня глаз. – Новый вкус. Не пробовал такого раньше. Великолепно.
Я выдавила подобие довольной улыбки. Надо же… Глинтвейн ему понравился настолько, что он выпил его до дна?
– Возвращайся на место, Ева, – улыбнулся в ответ мужчина. Он дождался, пока я сяду на стул, а затем поднялся. – Девушки, приятного вечера. Оставайтесь, – распорядился Альросский и покинул зал.
Мои глаза сами устремились к любовницам. Я не понимала, что происходит, но ясно видела на их лицах кривые усмешки, затронувшие кончики губ, злые взгляды, исполненные разочарования. Это была зависть. Зелёная зависть. Жгучая, какую могут испытывать только сильно обиженные люди. К тому же меня не покидало тревожное предчувствие. Я вернулась к себе в комнаты, дождалась служанку. Приняла ванную, позволила расчесать себе волосы. Всячески показывала, что готовлюсь ко сну.
Как только Роз покинула комнату, я слетела с кровати и ринулась в гардеробную. Нужно найти удобную одежду. Такую, чтобы максимально соответствовала нарядам мира вне дворца.
Мне повезло. В закромах я выудила тёмное платье с корсетом, явно предназначенное для поездок. Конечно, оно отличалось более тонкой тканью, более изящной вышивкой и кружевами. Платье, достойное королевы. Но если накинуть на него меховую накидку (а Грег обещал оставить и её), вполне сойду за особу из хорошей семьи. Переодеваться в крестьянское платье я не собиралась, равно как и идти на встречу с отцом стражника. Мало ли что меня ждёт!
Я надеялась, что Грег оставит деньги. Они помогут в первое время. Спрятала за корсаж несколько украшений. Этого хватит, чтобы нанять почтовую карету и доехать до поместья Дилирис.
Что будет, если портал не сработает, даже думать не хотелось. Продажа украшений поможет прожить в городе несколько недель. А там… Буду разбираться с проблемами по мере их появления.
Я медленно опустилась на кровать. Время отсчитывало час, другой, постепенно приближая побег и усиливая волнение. Я как раз сдирала слишком тонкие, изящные кружева с платья, чтобы сделать его менее приметным, когда двери в мою спальню распахнулись. Тут же перехватило дыхание. В комнату зашёл Ридерик. На мужских губах играла лёгкая загадочная улыбка.
– Ева, – вкрадчиво и ласково произнёс он, – ты специально заставляешь меня ждать?
Дракон направился ко мне, в секунду преодолев разделяющее нас расстояние. Я даже ойкнуть не успела, как оказалась у него на руках. Сильный, он подхватил меня как перышко и прижал к себе. Сердце глухо билось, хорошо слышимое сквозь тонкую ткань рубашки.
– Хотела, чтобы я сам пришёл за тобой? – более хрипло сказал Альросский. – Я пришёл.
– Отпустите, – тихонько попросила мужчину, но он лишь крепче сжал объятия. – Я не ждала вас. Сегодня, – добавила под его пристальным взглядом.
– Ну как же – не ждала? – усмехнулся Ридерик. – Вино поднесла вечером. Я так понял, ты не знаешь дорогу в нашу спальню. Пришёл показать.
Он пинком открыл дверь и пошёл со мной по коридору.
– Вино поднесла? – удивилась я. – Все же так делают.
– Делают, может, и все, но твоё оказалось лучшим.
– Да погодите же! – очередная попытка вырваться закончилась плачевно.
– Что с тобой, Ева? Тебя до этого никогда раньше не носили на руках? – засмеялся Ридерик. Он словно не чувствовал мой вес. – Мне приятно быть первым.
– Да при чём здесь руки! – взмолилась я. – Выслушайте же! Я не готова к ночи с вами.
– Почему? – Альросский казался непробиваемым. – Сначала решилась, а теперь отказываешься? Трусишка. Обещаю, буду нежным.
– Да как же – решилась?
Я выдавила вопрос, уже догадываясь об ответе. Вдруг всё встало на свои места. Девушки подносят напиток. Дракон выпивает вино той, с кем хочет провести ночь. Как всё просто! И я – бестолочь!
– Ева. Снежинка моя. – Ридерик ласково смотрел на меня. – Конечно, я и без кубка пришёл бы к тебе. Не сегодня, но завтра. Девочка моя… Не переживай так. Тебе понравится.
Чёрт! На этих словах коридор закончился, и мы оказались в спальне для свиданий. Той самой, которую показывала Саяна.
– Ридерик! – вскрикнула я, почувствовав спиной мягкую поверхность кровати.
Мужчина оказался надо мной. Я смотрела в его шальные от желания глаза и лихорадочно думала, как выкрутиться из щекотливой ситуации. Эта самая щекотливая, но очень твёрдая ситуация касалась моего бедра, недвусмысленно намекая на грядущее продолжение. Ридерик попытался поцеловать меня в губы, но я вовремя отвернулась, что, в общем-то, совершенно не смутило Альросского. Он с чувственным удовольствием целовал мою шею, спускаясь ниже к груди и обжигая кожу тёплым влажным дыханием.
– Чёрт возьми этот глинтвейн!
Я искренне возмутилась такой самоподставой. Оглянуться не успею, как потеряю невинность. Пусть вторую, но я ей, оказывается, тоже дорожила!
– Что? – в недоумении дракон остановился. Наши взгляды снова встретились. – Что ты сказала?
– Горячее вино в моём мире называют «глинтвейн», – пролепетала я, пытаясь затянуть перерыв. – Если бы я знала о смысле ритуала, то не подала бы кубок.
– Ева, – коварно прищурился мужчина, – ритуал с вином не имеет значения. Красивая мелочь к тому, что и так должно случиться. Какая разница – сегодня или завтра?
– Большая разница, Ридерик! Огромная!
Я заёрзала в попытке выкарабкаться из объятий, пользуясь заминкой, но, увидев, как затуманивается от возрастающего желания мужской взгляд, быстро замерла. Сопротивление лишь сильнее раззадоривало дракона.
– Ну и в чём же она, Ева? – прерывающимся от страсти голосом произнёс Ридерик. – Что изменит день?
– Многое! Мне… – мозг сейчас напоминал скоростной компьютер, – мне подготовиться надо. Я не могу вот так. Уж очень хочется, чтобы наша первая ночь стала незабываемой.
– Она и будет незабываемой, – самоуверенно улыбнулся Альросский, а затем снова попытался поцеловать.
– Нет-нет! Не так!
Мужские губы касались моего лица, вызывая дрожь. Поцелуи спускались вниз от скул к подбородку, губам. Мешали думать, говорить.
Мне требовался радикальный подход.
– Вы… Вы же не будете брать меня силой?
– Ева. – Ридерик снова оторвался от меня. Посмотрел с подозрением. – Ты сейчас зачем это говоришь?
– Просто прошу ещё времени. Мир чужой. Всё чужое. Мне надо свыкнуться со своим положением. Всё так изменилось в жизни.
– Ева.
– Нет, – одними губами прошептала я, отрицательно качая головой. – Нет. Пожалуйста, Ридерик, – добавила чуть громче. – Не сегодня.
– Ты – моя, Ева.
– Но не рабыня, да?
Хватка тут же ослабла. Мужчина отпустил меня и поднялся. Пользуясь возможностью, я мигом слетела с кровати, запахивая потуже ночную рубашку. Тонкая полупрозрачная ткань мало что скрывала, но дарила зыбкое чувство защищённости.
– Я… не готова к более близким отношениям, – выдохнула я, наблюдая за тем, как всё сильнее мрачнеет Альросский.
По его лицу скользнула лёгкая тень недоумения и досады. Она быстро сменилась равнодушной маской, губы плотнее сжались. Дракон сверлил меня сердитым взглядом. Кажется, я сильно задела его последним замечанием.
– Вот, значит, как? – недовольно произнёс он.
Ридерик шагнул ко мне, я инстинктивно отступила. Всего на полшажочка, но мужчина замер.
– Ева, – он наклонил голову, с интересом рассматривая меня, – ты не сможешь долго бегать от меня. Моё терпение не безгранично. – Его слова звучали как приговор. – Наступит день. Скоро. Очень скоро. И я не услышу твой отказ. И ничто меня не сдержит. Знаешь почему?
Я отрицательно покачала головой. Еле-еле. Всего чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы Ридерик стремительно качнулся ко мне. Его рука уверенно скользнула по спине, крепче прижимая меня к мужчине. Другая легла на затылок, не давая повернуть голову. Даже опомниться не успела, как Ридерик меня поцеловал. Впился в мои губы поцелуем. Горячим, чуть-чуть хмельным, но очень жадным.
От стремительного напора я всхлипнула, но стало только хуже. Острее. Ярче. Страстный порыв неожиданно зажёг меня, как сухую спичку, превратив в пламя. Кровь предательски заструилась в жилах огненным потоком, а тело резко ослабло в его объятиях.