– Ходи, Уолт, – напомнил кто–то.
Казалось, Гроган его не слышал. Взгляд его был устремлен на Кори.
Потом он медленно поднялся и направился к задней двери, открыл ее и сделал знак Кори Брэдфорду следовать за ним. Они вышли вместе.
Дом Грогана располагался меньше чем в квартале от «Забегаловки». Снаружи он ничем не отличался от остальных полуразвалившихся жилищ на Второй улице. С одной стороны проходил узкий переулок, с другой простирался замусоренный пустырь. Окна давно не мыли, на парадной двери краска облезла, а дерево местами растрескалось.
Гроган отпер дверь, и они вошли. Кори никогда не был внутри этого дома, но слышал разговоры о нем и считал, что слухи здорово преувеличены. Теперь он осматривался, и глаза у него от изумления вылезали на лоб.
Вся обстановка была выдержана в китайском стиле, очень дорогая и элегантная. Мебель из черного дерева и тика. Лампы, вазы и пепельницы – из розового кварца и нефрита. По стенам – росписи по шелку, которые выглядели словно музейные экспонаты. В углу располагалась массивная бронзовая статуя Будды. С того места, где стоял Кори, видна была столовая, обставленная тоже на восточный манер, и в приглушенном зеленом свете лампы он увидел стол с затейливой резьбой, инкрустированный слоновой костью. Кори снова оглядел прихожую.
«Это действительно что–то, – подумал он. – Такое можно увидеть лишь на картинке в иллюстрированном журнале».
Кори почувствовал, что Гроган наблюдает за ним, ожидая какой–то реакции. Он посмотрел на Грогана и сказал:
– Ну, раньше я об этом только слышал, теперь увидел собственными глазами.
– Все это из Китая, – пояснил Гроган. – Мне всегда хотелось увидеть Китай. Но как–то все не получалось. Слишком дел много. Однако я нашел выход – привез Китай сюда.
Пока Гроган говорил, с лестницы послышался какой–то шорох. Кори поднял глаза и увидел женщину, медленно спускавшуюся по ступенькам. Она была одета в серебряное с золотом кимоно, среднего роста, очень стройная. Большие зеленые глаза казались темными по контрасту с платиновыми волосами.
Кори видел ее прежде, но только на расстоянии: за рулем автомобиля или выходящей из машины, припаркованной у какого–нибудь магазина на Эддисон–авеню. Обычно это был кафетерий или бакалейный магазинчик, и покупала она исключительно сигареты. Она никогда и близко не подходила к «Забегаловке».
Как слышал Кори, она большую часть времени проводила дома и редко разговаривала с кем–нибудь из предместья. Она жила с Гроганом вот уже больше трех лет. Это большой срок, учитывая, что Гроган не отличался постоянством в отношениях с женщинами. Другие сменялись через пару месяцев.
«Но, похоже, эта вытянула козырную карту, – подумал Кори. – Дело ясное, судя по тому, как он на нее смотрит. Он проглотил наживку, точно. И крепко сидит на крючке. Я бы не дал ей больше двадцати четырех. И еще я бы сказал, что она не из тех дамочек легкого поведения, которые согласны на все, лишь бы жить за чужой счет. Стоит только посмотреть, что у нее в руках».
В одной руке у нее были очки. В другой – книга. Кори мог прочесть название на обложке. Он не разбирался в философии, но догадался, что речь шла не о каком–то легком чтиве. Это была книга Ницше «Так говорил Заратустра».
Девушка еще не заметила Кори. Она стояла и разговаривала с Гроганом. Голос ее был тихий, но четкий, речь – точная, грамматика – безукоризненная. Она рассказывала Грогану, что была сегодня в городе и ходила по магазинам. Купила туфли и сумочку, а потом отправилась в салон красоты. Пообедала в городе и сходила на лекцию в художественный музей.
– Лекция была очень интересная, – заметила она. – Про французских импрессионистов. И докладчик высказал несколько очень оригинальных идей. Стоило послушать.
– Замечательно, – подтвердил Гроган. – Рад, что ты неплохо провела вечер.
– Сходить в музей – всегда удовольствие. Жаль, что ты ни разу не составил мне компанию.
– Постараюсь это исправить, – пообещал Гроган.
– Ты всегда так говоришь!
– Ну ты же знаешь! Просто у меня не хватает времени.
– Ты мог бы найти время, если бы захотел.
– Едва ли, – возразил Гроган. – Поверь, дорогая, у меня дел по горло.
– Не думай – я не жалуюсь, – сказала она. – Я забочусь не столько о себе, сколько о тебе. Ты слишком много работаешь. Надо хоть немного отдыхать! У тебя такой усталый вид!
– И вовсе я не устал! – резко бросил Гроган. – Просто я…
– Уолтер, пожалуйста.
Гроган отвернулся, опустил голову и закусил губу.
– Говоришь, я устал? – буркнул он.
– Не надо, – сказала она спокойно, но твердо, – не начинай!
Но, начав, Гроган уже не мог остановиться.
– Устать – это одно, – бубнил он, – быть сытым по горло – совершенно другое. Я же говорю, меня достало, что я…
– Не сейчас! – предостерегающе сказала она. Гроган поднял глаза и увидел стоящего рядом Кори.
Он на мгновение замолк, потом посмотрел на нее и проворчал:
Будто закрыли занавес, и настроение переменилось. Гроган провел ладонью по губам, словно желая стереть раздраженную гримасу и заменить ее на добродушную улыбку. Он так и продолжал улыбаться, уставившись на элегантный ковер.
– Лита, – пробубнил он, – это Кори Брэдфорд.
Лита вежливо кивнула Кори. Потом отступила на шаг, будто хотела получше его разглядеть. И начала она с ботинок. Кори подумал, что его обувь представляет собой печальное зрелище – кожа местами полопалась, каблуки стоптались, – и к тому же давно не видела щетки. Брюки неглаженые и вряд ли выдержат очередную химчистку. Пиджак под стать им. Теперь Лита смотрела на галстук. Он был потрепанным, из него торчали нитки.
То же самое относилось и к рубашке.
«Ну что ж, в десятку, носящую лучшие костюмы, мы не входим, – думал Кори. – Довольствуйся тем, что есть».
Но Лита на этом не остановилась – она опять начала разглядывать его ботинки.
– У меня есть новая пара, – услышал он свой голос, – но эти гораздо удобнее.
– Неужели? – Лита всплеснула руками. – Неужели действительно у вас есть новые ботинки?
– Нет, – ухмыльнулся он. – Я пошутил.
Лита искоса посмотрела на него. Взгляд ее был холоден как лед.
Кори продолжал ухмыляться.
– Пошутил, – повторил он. – У вас есть чувство юмора?
Лита, не говоря ни слова, повернулась к нему спиной, попрощалась с Гроганом и пошла к лестнице. Поднимаясь по ступеням, она надела очки и принялась листать книгу с интригующим названием «Так говорил Заратустра».
Гроган подождал, пока она поднимется наверх. Потом повернулся к Кори и сказал:
– Не стоило этого говорить. Она раздражается по пустякам.
– В другой раз буду знать, – пожал плечами Кори.
Гроган нахмурился:
– Тебе все нипочем, да?
Кори снова пожал плечами. Гроган продолжал хмуриться, разглядывая его. Потом пригласил:
– Садись.
Кори уселся, откинулся на спинку стула и стал следить за Гроганом, вышагивающим перед ним из угла в угол. Это продолжалось несколько минут.
«Не говори ничего, – повторял себе Кори. – Просто жди. Как бы дело ни обернулось, не дави на него. Видишь ведь, он не в настроении играть в игры. Парень разозлился. В довершение ко всем бедам у него еще и проблемы в постели. Ставлю пятьдесят против одного, последнее время он там не часто бывал».
Гроган перестал ходить туда–сюда, сел в кресло из черного дерева и обратился к Кори:
– Ладно, – начал он, – надо отдать тебе должное. Ничего не попишешь – то, что ты проделал сегодня в забегаловке, требует определенного таланта. Чистая работа. Я такого еще не видел, хотя на многое насмотрелся.
Кори откинулся еще дальше на спинку стула.
«Ну, – подумал он, – такие слова слышать приятно. Но их нельзя положить на тарелку и съесть».
И в этот самый момент он увидел, что Гроган сунул руку в карман и вытащил бумажник.
– Вот, – сказал Гроган и протянул ему несколько пятерок и десяток. – Здесь семьдесят долларов.
– Спасибочки, – ответил Кори.
– Не стоит благодарности. Тебе еще придется их отработать. Это – твоя плата за первую неделю.
– И за что же?
– За расследование, – пояснил Гроган. – Я хочу знать, кто их нанял.
Кори посмотрел на деньги в своей руке.
– Ну, – пробормотал он, – и то хлеб. Только…
– Что «только»? Тебя что–то не устраивает?
– Работка–то временная. Я добьюсь толку и сразу останусь не удел.
– Если ты добьешься толку, тебе больше не нужно будет работать.
Глаза Кори чуть расширились от удивления.
– Дело обстоит так, – стал объяснять Гроган. – Семьдесят – это просто аванс. Если ты выигрываешь, забираешь весь банк. Пятнадцать тысяч.
– Пятнадцать чего?
– Тысяч.
Кори остолбенел. «Подумать только, пятнадцать тысяч! Он сказал «пятнадцать тысяч». Стоит заставить его повторить, чтобы убедиться, что я расслышал правильно? Нет, слух меня не обманывает. Он сказал «пятнадцать тысяч долларов».
– Ну? – буркнул Гроган. А потом повторил немного громче: – Ну?
– Согласен, беру банк. – Кори в упор посмотрел на Уолтера Грогана. – Интересно, почему вас это так волнует?
Седой мужчина медленно поднялся с кресла. Во взгляде его появилось раздражение.
– Ты что, мне не доверяешь?
– Да не в этом дело, – сказал Кори. – Просто мне хотелось бы вас кое о чем расспросить.
– Не выйдет, – отрезал Гроган. – Мне нечего тебе рассказать.
– Как это?
– Вот так.
– Вы не можете или не хотите? – поинтересовался Кори ухмыльнувшись.
Гроган бросил на него взгляд. Один только взгляд. И в этом взгляде читалось: «Ты берешься за эту работу или нет?» Кори перестал ухмыляться. Он пожал плечами и сказал:
– В конце концов, я не кошка. Я не могу действовать в полной темноте.
На несколько минут воцарилась тишина. Гроган медленно прошел в другой конец вестибюля и остановился перед массивным бронзовым Буддой. Потом приблизился к нему, будто советовался с изваянием. Наконец он повернулся и посмотрел на Кори. И глаза его были такими же узкими, как и у Будды.