– Вино, виски или любой другой живительный нектар, который вдохнет радость…
– Я же сказал: отстань от меня! – буркнул строитель. Он замахнулся, намереваясь ударить его ребром ладони, но, к его удивлению, не достиг цели. Он с изумлением пялился на пальцы Кори, схватившие его за запястье, потом перевел взгляд на его лицо и осведомился: – Кто тебя просил?
– Проехали, – бросил Кори.
Он освободил запястье мужчины и отвернулся, но почувствовал сильный рывок. Строитель развернул его к себе.
Мужчина наклонился к нему и процедил сквозь сжатые зубы:
– Хочешь, я тебя так отделаю, что мама родная не узнает?
Кори лениво ухмыльнулся. Глаза его были полузакрыты. Он ничего не ответил.
Строитель поднял тяжелую мускулистую руку и погрозил Кори огромным кулаком:
– Видал? Знаешь, что я могу с тобой сделать?
– Нет, – ответил Кори. – Продемонстрируй.
– Ты сам напросился, верно? – Теперь строитель говорил громче и отступил назад, чтобы освободить себе побольше пространства.
Кори не двинулся с места. Прошла минута, но ничего не произошло, если не считать того, что строитель внимательно смотрел Кори в глаза. Потом быстро заморгал, и на лице его отразилось смущение. Не говоря ни слова, он отвернулся от Кори, низко склонился над стойкой и уставился в свой стакан с двойной порцией пшеничного виски.
Карп по–прежнему стоял, спокойно потирая руки, как муха потирает свои лапки. Поверх головы коротышки Кори увидел, что Лилиан встает из–за столика и направляется к задней двери. Он мысленно нажал кнопку, которая пресекала его мысли о женщине по имени Лилиан, и на этой кнопке было написано имя Делберт Кингсли.
Кнопка запустила мысли, связанные с происшествием ночью в проулке на Второй улице, когда он прятался за забором и смотрел на лицо Делберта Кингсли, пока тот искал его взглядом.
Кори схватил Карпа за плечо и развернул так, чтобы тот видел заднюю дверь. Лилиан как раз приближалась к ней.
– Видишь эту даму? – спросил Кори у Карпа. – Ту, что собирается выйти. Ты ее знаешь?
Карп покачал головой.
– Твое предложение, – сказал Кори, – насчет дружбы и доверия. Оно остается в силе?
– Вне всяких сомнений, – ответил тщедушный человечек.
– Проследи за ней, – буркнул Кори. – Узнай, где она живет.
Карп шмыгнул к выходу. По дороге он слямзил чей–то двойной бурбон. Нелли попыталась поймать его, но Карп выскользнул из ее цепких лап. Выходя из бара, он проглотил бурбон.
Кори развернулся к стойке и заказал еще джина. Но когда его подали, он не стал набрасываться на выпивку. Он взял стакан не спеша, потом с отсутствующим видом отпил, явно больше не нуждаясь в спиртном. Мысли его текли автоматически. Он говорил себе, что время сейчас рабочее и что ему следует заниматься делом. Он должен отчитаться перед своим нанимателем.
Кори допил джин, вышел из забегаловки и направился на север в сторону дома Грогана.
Его палец надавил на звонок. Уже в четвертый раз он звонил в эту дверь. На этот раз он не отрывал пальца от кнопки звонка. Дверь наконец открылась, и в проеме возникла какая–то девушка в форменном платье горничной с оторванным воротничком, всклокоченными темными волосами и со слезами на глазах, тяжело переводившая дух. Ей было чуть за двадцать, и в ее лице просматривалось нечто индейское. Кори решил, что она родом из Вест–Индии. Очень стройная, с узкими бедрами, она казалась слишком хрупкой для санкций, которые были причиной ее слез. Присмотревшись повнимательнее, он заметил царапину в уголке ее рта. Она слегка кровила.
– Да? – невнятно произнесла девушка, смотря в сторону и прикладывая кончик пальца к разбитой губе. – Что вам угодно?
– Я к мистеру Грогану.
– Как вас представить?
– Брэдфорд.
– Брэдфорд? А дальше? Назовите мне свое полное имя, пожалуйста. Вы говорите…
Из–за спины девушки появились чьи–то пальцы, которые вцепились ей в плечи и оттянули ее назад, а потом оттолкнули в сторону. Теперь перед Кори стояла Лита, чьи платиновые волосы лишь слегка растрепались, а темно–зеленые глаза превратились в крошечные зелено–желтые факелы. Ее костюм состоял из бледно–зеленого шелкового лифа, оставлявшего живот голым, и облегающих галифе.
– Очень мило, – буркнул Кори, разглядывая ее пупок.
– Что надо? – нетерпеливо осведомилась Лита.
Видимо, ей не терпелось продолжить выяснение отношений.
– Он дома? – спросил Кори.
– Сейчас занят. Он наверху.
– Тогда я подожду. Войду и подожду. У меня есть несколько свободных минут.
– Вы не уложитесь, – ответила Лита.
– А во сколько уложусь?
– По крайней мере, в час.
– Чем же он занят?
Лита не ответила. Она бросила взгляд на стоящую позади индианку. Девушка прислонилась к стене и хлюпала носом.
– Ты у меня дождешься! – пригрозила ей Лита. – Дождешься! – А потом обратилась к Кори: – Послушайте, мне некогда с вами беседовать. Я занята…
Она попыталась закрыть дверь, но Кори придержал створку рукой.
– Что происходит наверху? – спросил он.
Лита подавила раздраженный вздох.
– Если вы так хотите знать, – ответила она, – ему делают клизму.
– Чего?
– Ему промывают прямую кишку, – пояснила она.
Кори на минуту задумался над этим. Джин, который он выпил, кружил ему голову, и он услышал свои слова:
– Ему нужно вовсе не это.
Лита застыла от изумления и с шипением выдохнула сквозь зубы.
– Вам прекрасно известно, что ему нужно, – продолжал Кори. – Он в этом нуждается, но не получает.
Лита пристально смотрела на него.
– Да вы напились! – заключила она.
– Верно.
– Вы пьяны.
– Слегка.
Лита улыбнулась легкой презрительной улыбкой:
– Вам много и не требуется, да?
Кори ухмыльнулся:
– За это стоит выпить. У вас найдется что–нибудь?
– Вам уже достаточно, – отрезала Лита.
А потом, отвернувшись, словно он перестал для нее существовать, убрала руку с двери. Кори распахнул ее пошире и вошел.
Когда Кори входил в вестибюль, девушка–индианка скользнула к двери. Он оглянулся и увидел, что Лита схватила девушку за запястье.
– Пожалуйста, не надо! Пожалуйста! – просила девушка.
Лита оттащила ее, потом пинком захлопнула дверь и потащила девушку через вестибюль. Девушка наскочила на Кори, он отступил, а девушка упала на колени.
Кори наклонился, чтобы помочь ей подняться. Лита быстро вошла и оттолкнула его. Джин теперь взбунтовался, и Кори искал место, куда бы присесть. Он, пошатываясь, прошел по дорогому китайскому ковру и упал в кресло черного дерева рядом с массивным Буддой. На полу вокруг Будды валялись перевернутая нефритовая лампа, осколки разбитой вазы, перевернутая пепельница и разлетевшиеся сигаретные окурки и пепел. Кори повернул голову и посмотрел на Будду, словно ожидая, что бесстрастное бронзовое лицо статуи оживет и что–нибудь скажет по этому поводу. В щелеобразных глазах Будды нельзя было прочесть ничего, кроме беззвучного высказывания: «Вероятно, теперь земные дела меня не касаются. Я – лишь сторонний наблюдатель».
«Видно, придется с ним согласиться», – решил Кори.
Джин бил по его чувствам. Кори откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. Сквозь пелену алкоголя он видел Литу и девушку. Они подняли довольно сильный шум. Упал перевернутый стул. Потом упал другой. Девушка сжалась под замахнувшейся на нее рукой Литы.
– Вы не можете, – хныкала девушка. – Вы не имеете права!
Рука Литы опустилась, но девушка остановила удар сложенными крест–накрест ладонями. Лита замахнулась другой рукой, и ее кулак попал девушке в плечо. Та упала на бок, перекатилась, поднялась на ноги и увернулась от следующего удара. Но в другой раз она увернуться не успела. Удар пришелся ей в висок, и она упала на ковер и осталась там сидеть. Сидела на ковре и тихо плакала, закрыв лицо руками. Лита замахнулась было, чтобы ударить ее кулаком еще раз, но в последний момент передумала и, оглядевшись, в конце концов остановила свой взгляд на украшенном бронзовым литьем камине. У камина в подставке стояла искусно выкованная кочерга с ручкой в виде головы дракона. Лита направилась туда, взяла кочергу и взвесила ее в руке.
– А теперь, – приказала она девушке, – говори правду!
– Я уже все сказала, – рыдала та.
Девушка стала было подниматься с ковра, но Лита быстро подошла к ней, замахнулась кочергой. Индианка снова уселась на ковер и закрыла голову руками.
– Ты – воровка! – бросила Лита.
– Почему вы называете меня воровкой? Я ничего не взяла!
– А духи?
– Какие духи?
– Пузырек в пять унций, – уточнила Лита. – По тридцать долларов за унцию.
Девушка в изумлении подняла глаза и медленно покачала головой.
– Как вы можете так говорить, – пробормотала девушка. – Это нехорошо…
– Вчера ночью ты куда–то уходила. Ты наглым образом удрала.
– Я же уже объясняла!
– Я не хочу этого слышать, – отрезала Лита. – Ты мне расскажешь, где ты была.
– Я хотела прогуляться, – рыдала девушка. – Я же уже вам говорила! Я гуляла.
– В половине пятого утра?
– Я не могла заснуть… В комнате слишком жарко… Не могла больше оставаться в постели…
– Продолжай в том же духе, и будешь лежать в постели как миленькая целый месяц. В гипсе.
– Вы этого не сделаете! Так нельзя!
Лита размахнулась кочергой и попала девушке по спине чуть пониже плеча. Та, вскрикнув от боли, упала на пол лицом вниз. Лита опять замахнулась. Кори встал с кресла и ринулся вперед. Когда кочерга оказалась у него в руках, он бросил ее на пол себе за спину. Лита кинулась было туда, но он преградил ей путь.
– Отойдите! – прошипела она. – Это не ваше дело!
Он лениво ухмыльнулся. Взгляд его предупреждал: «Не подходи близко!»
Лита сделала шаг назад. Это не было отступлением. Она сжалась как пружина, руки напряженно согнулись, пальцы скрючились, длинные ногти нацелились на свою жертву. Она приблизилась к Кори, собираясь вцепиться ногтями ему в глаза.