Это произошло в середине марта 1946 года, в дни работы первой послевоенной сессии Верховного Совета СССР, в заседаниях которой принимал участие и Сталин. В Георгиевском зале Кремля весь цвет советской военной элиты расположился перед фотокамерой четырёхъярусным каскадом. Первый ряд был укомплектован, что называется, по персональному определению: К. Е. Ворошилов, Н. А. Булганин, Г. К. Жуков, А. М. Василевский, К. К. Рокоссовский, И. С. Конев, С. М. Будённый…
На крайние стулья усадили командующих родами войск: слева – Воронова (артиллерия), а справа – Федоренко (бронетанковые войска). В центре зияло свободное кресло для генералиссимуса.
Войдя в зал, Сталин одним взглядом окинул разом всех бурно его встречавших и вдруг, на миг остановив свой взор на фигуре А. Е. Голованова, возвышавшейся во втором ряду справа, чуть отклонился в сторону, на ходу подправил стоявший с края первого ряда стул, предназначенный для Федоренко, и молча указал на него Александру Евгеньевичу. Там А. Е. Голованов и отображён – застыл для истории.
Ошеломляющая сцена! Такое попусту не проходит и имеет свои последствия – где со знаком плюс, а где и минус»[25].
От 18-й ВА к Дальней авиации
16 марта 1946 года постановлением СНК СССР была назначена комиссия по приёму и сдаче дел ВВС во главе с заместителем наркома обороны Н. А. Булганиным (наркомом был Сталин). В её состав вошёл и А. Е. Голованов. Постановление предписывало «бывшему командующему ВВС А. А. Новикову сдать дела, а Главнокомандующему ВВС тов. К. А. Вершинину принять дела по ВВС в течение двух недель». Позже Главный маршал авиации А. А. Новиков был арестован и осуждён на шесть лет.
Между тем комиссия, особенно её авиационная часть, работала неохотно, без «должного» энтузиазма, видимо осознавая всю неловкость своего положения. Исключением был А. Е. Голованов. Фактически он руководил работой комиссии, был активен. Оценив ситуацию, поставил вопрос об изъятии из состава ВВС 18-й воздушной армии и преобразовании её в самостоятельную структуру. Процедура не затянулась: 6 апреля 1946 года вышло постановление Совета министров об образовании Дальней авиации Вооружённых сил СССР в составе трёх воздушных армий. Их авиационные корпуса, дивизии и полки получили статус тяжелобомбардировочных. Командующим Дальней авиацией был назначен А. Е. Голованов.
Голованов снова был на подъёме. Переполненный энергией созидания, он весь окунулся в организационные дела: перетряхивал и обновлял командные кадры, назначал на ключевые посты верных ему генералов и сумел в предельно короткое время сформировать и сколотить управления Дальней авиации и её воздушных армий. Состав ДА: три воздушные армии, шесть авиакорпусов, пятнадцать авиадивизий, тридцать авиаполков.
В 1947 году, в августе, на традиционном воздушном параде в честь Воздушного флота в Тушине мимо ликующих трибун на малой высоте промчалась тройка новеньких Ту-4. Головную машину вёл сам Александр Евгеньевич.
Руководил воздушным парадом генерал-лейтенант авиации Василий Сталин, командующий ВВС Московского военного округа.
А к ноябрю, ко дню 30-летия Октябрьской революции, для пролёта над Красной площадью Голованов уже тренировал полковую колонну.
Послевоенный закат
Лишь три военачальника к маю 1945 года имели звания Главных маршалов родов войск: Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов, а также Главные маршалы авиации А. А. Новиков и А. Е. Голованов. Однако в послевоенные годы все они были сняты с занимаемых постов. Судьба каждого из них индивидуальна, но существовали, конечно, и более общие причины. Когда необходимо выстоять в испытаниях, заложить основы нового дела, власти требуется руководитель твёрдый и независимый, способный иметь собственное мнение и отстаивать его. Когда же испытания позади, такие люди становятся ненужными: они не могут приспосабливаться и угождать.
Время шло, вождь старел, впадал в маниакальную подозрительность. Л. П. Берия интригами убирал ближайшее верное окружение Сталина: А. Н. Поскрёбышева (секретаря), Н. С. Власика (начальника личной охраны). Дошло дело и до А. Е. Голованова. Он ждал ареста, несколько месяцев скрывался на даче и в дальнейшем уже никогда не занимал посты, соответствовавшие его званию.
Послевоенный закат карьеры Александра Евгеньевича Голованова идеально вписывается в логику сталинских действий по отношению к творцам Победы. Мало кому из них удалось избежать сталинского гнева и послевоенных гонений.
На этом фоне судьба Главного маршала авиации А. Е. Голованова, хотя и снятого в мае 1948-го с должности командующего Дальней авиацией и чудом избежавшего ареста, кажется ещё сравнительно благополучной.
Как только Сталин начинал непосредственно работать с кем-нибудь из военачальников, министров или авиаконструкторов, как ближний круг начинал интриговать, стремясь очернить такого человека в глазах Хозяина. В итоге очередной калиф на час навсегда исчезал со сталинского горизонта.
В 1948 году Дальняя авиация Вооружённых сил подверглась министерской проверке (видимо, не без санкции Сталина). Главный инспектор ВВС генерал-полковник авиации С. Д. Рыбальченко «расковырял» до основания боевую подготовку и службу войск авиационных частей и соединений, деятельность управленческих звеньев и нагромоздил в своих итоговых документах такие обвинения, что за них предстояло крепко отвечать. Тут, конечно, не обошлось без некоторой предвзятости по отношению к Голованову. Поскольку уровень управления Дальней авиацией со стороны командующего был признан недостаточно квалифицированным, предлагалось передать её под начало Главнокомандующего Военно-воздушными силами как заместителя министра Вооружённых сил.
Отбиться А. Е. Голованову не удалось. Решение состоялось.
Он был потрясён и, не теряя времени, сел за письмо Сталину, адресуя его ЦК ВКП(б):
«В связи с тем, что на заседании у тов. Булганина по докладу Главной инспекции Вооружённых сил принципиально решён вопрос о ликвидации Дальней авиации как самостоятельного рода авиации и принято решение влить Дальнюю авиацию в состав ВВС, прошу Вас дать разрешение на увольнение меня в отставку.
Причин, побудивших меня обратиться к Вам с этой просьбой, две:
1. Состояние моего здоровья не является хорошим.
2. При обмене мнениями у тов. Булганина мне стало совершенно очевидно, что пребывание моё в ВВС не принесёт пользы делу, так как высказывание мнения о Дальней авиации со стороны ВВС тождественно 1944 году. В отставке я буду иметь возможность как следует заняться своим здоровьем, после чего смогу принести ещё некоторую пользу на гражданской работе.
Убедительно прошу Вас, товарищ Сталин, разрешить вопрос положительно.
14.05.1948 г.
Голованов».
Но всё обернулось иначе. 19 мая приказом министра Вооружённых сил СССР «за серьёзные упущения в служебной деятельности по руководству частями и соединениями» А. Е. Голованов от должности командующего Дальней авиацией был освобождён и зачислен в распоряжение министра Вооружённых сил с привлечением к работе в области авиации. Сталин промолчал, но приказ был его всемогущий перст: никто другой с ним так поступить не посмел бы. В один миг рухнул весь мир надежд А. Е. Голованова, судьба расплылась, как в тумане.
Что дальше? А. Е. Голованов не заблуждался, хорошо зная по опыту «новейшей истории», что жизненный путь государственных и военных деятелей такого масштаба, к которому принадлежал и он, в подобных ситуациях проходит через Лубянку (здание МВД, КГБ СССР на Лубянской площади в Москве, где была внутренняя тюрьма).
Он исчез с горизонта, найдя убежище на Икше, где была его дача. В Москве Александр Евгеньевич не появлялся, даже за денежным окладом не приезжал. Работал на огородных грядках, как заправский мужик. Накоплений никаких, а у него четыре дочери и сын.
Но однажды, спустя почти год, Сталин как бы между прочим спросил Василевского, нового министра Вооружённых сил: «А где Голованов?» Василевский, почувствовав в вопросе положительный заряд, тут же нашёлся и доложил, что А. Е. Голованов планирует проходить учёбу в Академии Генерального штаба. Сталин к такому решению отнёсся одобрительно.
Когда на дачу привезли чуть ли не мешок денег годового оклада, Голованов понял: сошло!
На новом изломе судьбы
В мае 1949 года Александр Евгеньевич был зачислен на Высшие академические курсы. Учился блестяще, а завершив учёбу, подал рапорт с просьбой принять его сразу на второй курс… общевойскового факультета академии. Случай был уникальный – типично головановский. Однажды Александр Евгеньевич по одному из предметов получил четвёрку. Как ни убеждали его сокурсники и профессора не делать из этого трагедии, он настоял на своём и добился переэкзаменовки – первой и единственной за всю историю академии! На этот раз был собран целый консилиум – строптивца нужно было хорошенько проучить и посадить на место, но вышло всё не так: консилиум развёл руками и выставил заветную пятёрку.
В декабре 1950 года Главный маршал авиации А. Е. Голованов, целый год изумлявший сухопутных командармов-сокурсников и академических профессоров своей всесторонней развитостью и блеском оперативного мышления, окончил академию с золотой медалью и дипломом с отличием.
Аттестация
За период с 26 ноября 1948 по декабрь 1950 года на слушателя 2-го основного курса Высшей ордена Суворова I степени военной академии им. К. Е. Ворошилова Главного маршала авиации Голованова А. Е. 30 ноября 1950 г.
Главный маршал авиации Голованов Александр Евгеньевич в академию прибыл с должности командующего Дальней авиацией ВС СССР.
Общее и политическое развитие хорошее.
До поступления в академию т. Голованов систематизированного военного образования не имел. Несмотря на это обстоятельство, благодаря исключительной способности, большому трудолюбию, усидчивости и настойчивости в работе, проявленным т. Головановым за время учёбы в академии, учебный материал программы академического курса изучен им и усвоен весьма успешно.