— Мне кажется, неразумно напиваться в таких обстоятельствах, — мягко сказала Фредди. — Это не выход. Лучше ложись спать. Хочешь, я тебя провожу?
— Да-да, хорошая идея, — поддержал Генри. — Иди отдыхать, Макс. А утром все обсудим.
Эта преувеличенная забота подействовала на Макса, словно красная тряпка на быка. Он так завелся, что уже плевал на вежливость.
В первую очередь досталось Фредди.
— Да кто ты такая, чтобы мне указывать? — в бешенстве рявкнул он. — Тоже мне мамочка нашлась! Если мне хочется выпить, я все равно выпью. А что касается твоей фразочки «это не выход», — он зло ткнул стаканом в направлении девушки, расплескав часть содержимого на ковер, — то я тебе отвечу. Я пью просто так! У меня нет необходимости заливать горе, как ты почему-то решила. Мне плевать на Сиену и ее жизнь! Да и дерьмо вся эта история со свадьбой! Чушь! Полная ерунда! Сиена никогда не выйдет замуж за подобного ублюдка, уж можешь мне поверить! И прекрати таращиться на меня, словно сиделка на умалишенного. Мне не нужна твоя жалость!
— Так, — вступил Кристофер, — остынь, парень. Чего ты взъелся на Фредерик?
Француженка, к чести ее будет сказано, никак не выразила обиды, которую чувствовала. Она просто с нежностью глянула на Макса, торопливо со всеми попрощалась (не забыв благодарно улыбнуться Кристоферу) и направилась к лестнице. Она надеялась, что в конечном итоге Макс все же придет к ней за поддержкой, но выслушивать оскорбления в присутствии свидетелей не собиралась.
Макс поначалу попытался ее задержать, но, когда Фредди оглянулась на лестнице и посмотрела на него с жалостью, передумал.
— Даже не знаю, кого ты хочешь убедить, Макс, — бросила она. — Нас или себя?
Стоило ей уйти, Макс повернулся к оставшимся. Генри, Кристофер и Каролин смотрели на него с осуждением. Ему и без этого было плохо, а теперь стало еще хуже.
— О, ради Христа, не надо так на меня пялиться! — Он понял, что не стоило добавлять к пиву виски и срываться на окружающих, но было поздно. — Просто оставьте меня в покое!
Он зашагал в сторону кухни. Генри поднялся, чтобы пойти с ним, но Каролин мягко его остановила.
— Не стоит, — сказала она. Генри с сомнением посмотрел на нее, и она пояснила: — Лучше пойду я. Женщины разбираются в таких вопросах.
Генри и Кристофер коротко переглянулись. Ни один не возразил.
Макс сидел в кухне на мягком пуфике, любимой лежанке для псов, которые частенько боролись за это местечко. Завидев Каролин, он встал и напряженно уставился на нее, приготовившись к защите.
— Меня сейчас лучше не трогать, понимаешь? — фыркнул он. — Мне не хочется вести себя грубо, но я могу сорваться, если ко мне лезть с нравоучениями. Иди к мужу, Каролин.
Женщина присела за стол и спокойно взяла кусочек бисквита с овального блюда.
— Можешь вести себя грубо, если не в силах сдержаться, я как-нибудь это переживу. И я пришла ненадолго, так что расслабься. Кстати, я не возьмусь тебя поучать, Макс. Хочешь бисквита?
Макс послушно взял кусочек выпечки, надеясь, что Каролин выскажется и сразу уйдет.
— Я хотела дать тебе совет. Думаю, тебе стоит позабыть о ней, понимаешь? Просто отпусти, и все.
Так, еще одна лекция, подумал Макс устало. Он тяжело вздохнул.
— Я занимаюсь этим весь последний год, Каролин. — Он горько усмехнулся. — Как видишь, не слишком преуспел. А она давно обо мне позабыла и живет своей жизнью. — Положив бисквитик в рот, Макс стал медленно его пережевывать. — Вот так-то.
Каролин встала, приблизилась и мягко, как-то по-матерински поцеловала его в макушку. Это был такой непривычный, странный жест с ее стороны, что Макс замер, не зная, что должен делать.
Меж тем Каролин подняла его голову за подбородок и заглянула в глаза.
— Я говорила не о Сиене.
Уже на следующее утро все газеты пестрели сообщениями о предстоящей свадьбе. Даже финансовые вестники писали о том, что знаменитый Рэндалл Стайн нашел свою половину.
Макс спустился к завтраку с гудящей головой и необъятным чувством вины за свое вчерашнее поведение. Ночь он провел в своей спальне, опасаясь идти к Фредди и объясняться.
Свежие газеты, которые недавно привезли и которые обычно лежали на столе, были тактично убраны подальше. Впрочем, Максу и не требовалось в них заглядывать, потому что было ясно, о чем там пишут.
Сев за стол, он налил себе чашку черного кофе.
Дети уже поели и поднялись наверх, чтобы почистить зубы под присмотром Фредди. Генри и Маффи доедали яичницу с беконом, а когда к ним присоединился Макс, обменялись многозначительными взглядами.
— Ты голоден? — веселым голосом спросила Маффи, словно обычно Макс пропускал завтрак. — Остался бекон, тушенный с грибами. Вот в той сковороде. Хочешь, разобью туда пару яиц?
Макс улыбнулся. Маффи частенько напоминала ему Хантера своим добродушным нравом и привычкой утешать всех, кто в этом нуждается. Ему очень хотелось быть таким же альтруистом.
— Не надо, спасибо, — сказал он. — Ешь спокойно, я вполне в состоянии сделать себе пару тостов с мармеладом. Мне немного нехорошо.
— Это заметно по твоему лицу, — хмыкнул Генри насмешливо.
— Я хотел извиниться за вчерашнее. Я вел себя отвратительно.
— Ерунда, забудь, — уверенно сказал брат. — Я так понимаю, виной всему был алкоголь, и все. Пытался утопить горе в вине? Ай! — воскликнул Генри, когда Маффи ткнула его в ногу острым мыском домашней туфли. — За что?
— Уверена, что Макс не хочет обсуждать подробности, — твердо сказала она и бросила на мужа неодобрительный взгляд.
— Нет-нет, пусть иронизирует, — покорно сказал Макс. — Я это заслужил. Какой же я дурак! Пытался всячески отрицать очевидное. Да, Сиена выходит замуж. Нужно с этим смириться.
— Вот и хорошо. Рад, что ты это сказал, — одобрительно произнес Генри. — Наша чудесная Фредерик сильно волнуется за тебя. Я объяснил ей, что новость была слишком неожиданной, чтобы ты воспринял ее без боли. Фредди сказала, что ты «ушел в несознанку». Это ты научил ее дурацким калифорнийским фразочкам? Она приехала в Англию учить настоящий английский, а не дурацкий сленг. Тебе стоит… — Маффи пыталась остановить Генри, несколько раз подмигнув и подвигав бровями. Тот недоуменно посмотрел на жену. — Что такое? Нервный тик?
— Бедная Фредерик, — сказал Макс, который не слишком внимательно следил за их жестами. Этим утром первым, что он вспомнил, когда проснулся, были слова Каролин, которые она бросила перед уходом. — Я так погано с ней обошелся, сорвал на ней гнев и вообще вел себя отвратительно. Где она сейчас? Думаю, мне стоит найти ее и поговорить.
Фредди была наверху, в ванной, она тщетно пыталась засунуть розовую зубную щетку в рот Мадлен, а другой рукой начищая туфельки Берти.
— Дядя Макс! — взвизгнула Мэдди, завидев дядю. Брызги зубной пасты попали Фредди на свитер. Девочка бросилась к Максу в объятия.
— Привет, малышка. — Он чмокнул ее в щеку, и Мэдди захихикала. — Ты уже почистила зубы?
Девочка вытерла рукой остатки пасты с губы и показала ему ряд мелких белоснежных зубов.
— Ага. Я уже закончила. — Она сделала Фредди рожицу и выбежала в коридор прежде, чем та успела ее удержать за руку.
— Берти, моя умница, ты не могла бы забрать туфли и отнести их в свою комнату? Нам с Фредерик нужно поболтать.
— Хорошо, — покладисто ответила девочка. Ей нравилось, когда дядя Макс звал ее умницей. От этого она казалась сама себе старше и благоразумнее. Схватив туфельки, которые Фредди только что обтерла салфеткой, она выбежала из ванной вслед за младшей сестрой.
Макс сел на краешек ванны и вперил взгляд в пол, всем видом изображая сильнейшее раскаяние.
— Прости. Вчера я вел себя очень мерзко.
— Да уж, было дело, — согласилась Фредди несколько холодно, но тотчас взяла его за руку. Макс воспринял этот жест как знак примирения и обнял девушку за талию, сажая на край ванны рядом с собой.
— То, что я говорил… в общем, это не совсем правда. Я был расстроен, а злость сорвал на тебе. Это было несправедливо, и я признаю ошибку. Ты прощаешь меня? — Только после этого Макс поднял глаза и с ужасом увидел, что в глазах Фредди стоят слезы. — Боже, милая, мне так стыдно! — воскликнул он, привлекая девушку к себе. — Прошу тебя, не плачь!
Она быстро отерла рукой глаза и пристально посмотрела на него. От этого взгляда Максу стало не по себе. Казалось, Фредерик смотрела прямо ему в душу. Для двадцатилетней девушки она была слишком внимательной и мудрой.
— Ты все еще любишь ее, да? — спросила Фредди после долгого молчания, и было понятно, что этот вопрос дался ей нелегко.
Она по-прежнему не отводила взгляд, и Максу пришлось выдержать эту пытку.
— Нет. Не люблю, — сказал он. — Просто новость о ее браке… застала меня врасплох. Короче, я был потрясен. — Макс надеялся, что его слова звучат убедительно.
— А меня ты любишь?
Она прекрасно все понимала и не собиралась отступать. Макс не желал причинять Фредди еще большую боль, чем раньше, поэтому выдавил из себя торопливо:
— Конечно. Я люблю тебя, и ты это знаешь.
Однако оба они знали обратное: он лгал.
Глава 45
Как выяснилось, надежды Макса, что брак Сиены и Рэндалла — рекламный трюк, оказались ложными.
После благотворительного ужина в пользу больных СПИДом Сиена приехала домой и сразу отправилась в постель. Она продолжала надеяться, что Рэндалл передумает и вернется к ней. К тому моменту, когда он все-таки ввалился домой, пахнущий ликером и женскими духами, часы показывали почти пять утра. Сиена так и не смогла уснуть, глаза ее опухли, нервы были на пределе.
— Полагаю, ты был с Мириам? — жалобно спросила она. — Ради нас обоих надеюсь, что она тебя ничем не наградила.
Рэндалл даже не пытался отрицать свою вину.
— Разумеется, я бы предпочел ей тебя, — сказал он, раздеваясь до боксеров и забираясь к Сиене под одеяло. — Но ты ясно дала понять, что тебе на это плевать. Ты предпочла вернуться домой и предаваться воспоминаниям о своем бывшем, вместо того чтобы ехать со мной на вечер