Вот картинки:
1. Одет по-летнему, одна нога завязана в одеяло, а другая босая, а под мышкой резиновый сапог.
2. Один едет на лошади с непокрытой головой, а другой идет сзади лошади и держится за хвост, чтобы не упасть, т. к. мороз и голод свое дело делают.
3. Одет по-щегольски, в летней форме, а уши завязаны носовым платком.
Обычно они обуты в сапоги или ботинки с одним носком. Очень часто они заходят в дома местных жителей погреться и они стараются прежде всего освободиться от сапог. Но так как подошва примерзает к сапогу, то обычно они сапоги разрезают сзади, а потом уже отдирают ноги от сапог. Во всех случаях местные жители передают немцев военным частям. На днях был такой случай. Мы остановились в дер. Листуха и вот к одному старику на краю деревни приходит помороженный немец из леса погреться и поесть картошки. Старик не растерялся и говорит ему: «Сейчас ваши грузятся на машину и хотят ехать в Германию. Я могу тебя проводить до них». Немец с удовольствием согласился и пошел со стариком. Старик довел немца до нашего патруля и передал его нашей воинской части. Оказалось, что это унтер-офицер и он дал очень ценные сведения нашим частям. Кроме того, у него оказались документы, из которых видно, как немцы отбирали лошадей и коров у местных жителей.
В одной деревне, где мы стояли, из 25 коров осталось только две. Особенно много поели куриц. Есть деревни, в которых не встретишь ни одной курицы. Теперь, когда немцы войдут, местные жители их спрашивают «… куда вы направляетесь». Они отвечают: «Мы идем в Берлин, так как немецкому солдату капут». Слово «капут» они оказывается употребляют очень часто. И теперь оно у них употребляется к немецкому солдату и Гитлеру.
Много можно видеть трупов немецких солдат и все они одеты по-летнему. Правда иногда встречаешь еще и таких: одет он по-летнему, а на сапогах или ботинках дополнительно надеты лапти. Они говорят, что лапоть лучше согревает ногу, если он надет на кожаный сапог.
О том, как грабят немцы местных жителей, ты даже знаешь из газет. Оказывается, грабежом теплых вещей у населения они начали заниматься еще в начале сентября. Но местные жители во многих случаях к этому были подготовлены. Все лучшее они закапывали в землю, тем самым сохраняли свои ценности от грабежей и пожаров. Тот, кто не успел своевременно закопать, обычно, дорого расплачивался своим имуществом.
По рассказам жителей, у которых жили немецкие солдаты на квартирах, это народ грязный и нечистоплотный. В тоже время они очень грубы. Питание у них было очень скудное. Хлеб они получали два раза в день и кофе. Единственное, чем они улучшали свое питание, это при помощи грабежа населения.
Что будет интересного, буду также писать.
Ты постарайся мне писать… Всех вас крепко целую.
Папа.
13.02.1942 г. …За время, пока я от вас выбыл, много территорий пришлось объехать. Кроме Литвы и Латвии пришлось побывать в Смоленской, Калининской и Ленинградской областях. Одно время интересовали обычаи местного населения, разговорная речь и т. д. Сейчас интересы изменились. На каждом шагу приходится видеть последствия немцев. Даже иногда в глухих селениях далеких от районных центров и то заметен след их. Или сожжены деревья, или кто-нибудь оказывался убитым или отбирали скот, хлеб.
На днях мне пришлось для местного населения, главным образом для женщин, сделать доклад о дне 8‑е Марта. Когда я им зачитывал некоторые выдержки из сообщений о зверствах фашистов над женщинами и детьми, многие из них плакали. А потом после собрания они рассказывали, как им пришлось помогать партизанам в борьбе против немцев. После ухода немцев это было первое собрание в этом селении.
Мы прошли довольно большое расстояние по бывшей оккупированной территории, примерно, километров триста. Немцы при отступлении стараются жечь селения и больше всего жгут вокруг городов, чтобы не дать возможности подступать нашим войскам к этим городам. Но как правило, они отступают большими группами и попадают под пулеметы или под автоматы наших частей.
Сегодня у нас такая пурга, что все дороги замело. Целые сутки идет пурга, а фашистский стервятник рыщет над деревьями и дорогами, ищет наши части. Наши ястребки в долгу не остаются и, несмотря на метель и снег свое дело делают…
17.02.1942 г. …Сегодня были в бане. Между прочим, как это ни странно, а мы, несмотря ни на какие сложности, в бане бываем почти каждую пятидневку, а то и чаще. Так за последние 10 дней я был в бане 3 раза. У нас в подразделении собрались группа любителей попариться с веником, поэтому при остановках на новом месте жительства люди не теряются. Бани здесь топятся по-черному и очень жаркие, и вполне отвечают нашим запросам.
Ну, морозы теперь как будто кончаются, и появляется наст, который уже выдерживает человека. Очевидно, скоро придется снимать валенки и надевать кожаные сапоги. Ну, пока, спокойной ночи. Крепко целую.
Василий.
23.02.1942 г. …Единственное, что у меня страдает от мороза, так это нос. За эту зиму я его несколько раз отмораживал. Вот сейчас уже февраль месяц, а я три дня тому назад нос отморозил. Правда, это было при ночном морозе, ночью обычно очень холодно… Целую девочек.
Василий.
15.03.1942 г. …Вчера получил дополнительно от [неясно. – Н.П.] 8 писем. Одно из них написанное в феврале. Отвечать на письма буду по очереди, т. к. у каждой свои запросы…
Вот сегодня 15‑е марта, а я утром чуть нос себе не отморозил. Третий день идет такая метель с морозом, что приходится удивляться. Дороги все занесло. Вообще нужно сказать, что погода здесь стоит небывалая. Снегу так много лежит, что очевидно половодье весной будет такое грандиозное, которое можно видеть не каждый год…
20.05.1942 г. …Вообще и в частности живу хорошо. На столе три букета цветов-подснежников. Слушаем сейчас трели соловьиные, которых здесь чрезвычайно много и как правило эти трели перемешиваются со звуками музыки нашей артиллерии. Весна вступила в свои права, а вместе с ней и наше оживление.
Всех крепко целую.
Василий.
23.05.1942 г. Так как на некоторых участках фронта они [т. е. немцы. – Н.П.] иногда устраивают такую артиллерийскую стрельбу, что кажется они все кругом завалили снарядами, но с нашей стороны ни звука. Это они стараются вызвать от нас ответный огонь. Но никак не могут напугать нашу артиллерию или какую-либо часть. Тогда они еще раз возобновляют, но безрезультатно. Зато после, когда они успокаиваются и очевидно решают, что с нашими огневыми точками они покончили, получают такой ураганный огонь, что все у них смешивается с землей. Артиллерию нашу они очень не любят.
Сейчас привозят иногда пленных и чаще всего почти мальчиков. Иногда попадают очень старые и изможденные. В общем, пленные приходят самые разнокалиберные и, нужно прямо сказать, вояки не особенно внушительные. Правда они говорят, что в плен к нам им удается идти с трудом, т. к. офицеры за эти следят и часто расстреливают. Вот поэтому у них сейчас в армии и не здорово. И война надоела, и плохо с питанием и ожидается пуля в затылок. Между прочим, в гитлеровской армии очень много расписывают о комиссарах и политруках. Представляют их в виде каких-то звероподобных существ.
Рассказывают такой случай. В одну воинскую часть привели пленного немецкого офицера. Допрос ему делал комиссар этой части, который хорошо знает немецкий язык. Допрос проходил в три приема. Потом комиссар уехал куда-то в командировку, не закончив допроса. Тогда этого офицера стали допрашивать другие командиры, но с переводчиками. В конце допроса он смущенно спрашивает: нельзя ли ему увидеть комиссара. Его спросили, зачем ему это нужно? Но он не ответил на этот вопрос. Тогда ему сказали, что он комиссара видел в лице первого допрашивающего, с которым он говорил на немецком языке. Он замотал головой и говорит, что нет, это был очень интеллигентный человек, развитой и очень обходительный и не мог быть комиссаром. И только у второго пленного удалось узнать, что немецким солдатам и офицерам внушают о том, что политруки и комиссары – это очень дикий народ, что они расстреливают, устраивают пытки и вообще какие-то ужасные некультурные люди.
Вчера у нас было необычное веселье. Поехали мы по заданию и все время под дождем. На наше счастье в пути наш маршрут отменили и мы вернулись на квартиру. Чтобы поскорее обсохнуть, затопили печку, а потом устроили концерт на балалайке, гитаре и губной немецкой гармошке. Получилось настолько весело, что забыли дождь и слякоть и от души посмеялись.
Между прочим, весна нынче не хорошая. То холодно, то дожди. Эти дожди сейчас сильно мешают.
10.06.1942 г. Новостей у нас пока еще нет. Работы по горло. На участке нашего фронта небольшие стычки. Самолеты фашистские летают над нами только когда стемнеет. Днем если и летают, то очень высоко. После того, как бойцы стали подстреливать их на винтовках, они стали летать высоко и снижаются только по ночам. Мы с командиром обязались сбить из личного оружия по самолету, но сейчас оказывается это очень трудно из-за высоты полета.
Зимой однажды мы с ним вызвали один самолет на поединок, но оказалось безрезультатно. Было дело так. Ехали мы на санях и заметили самолет, который летел по нашему направлению. Лошадь мы оставили, а сами разошлись по кустам. Получилось, что я так слышу свист пуль, но выстрелов не слыхал. Спрашиваю командира, откуда летят пули. Он ответил, что это с самолета. Смотрим, он делает круг и опять направляется к нам. Тогда мы решили ему дать ответ. Дали то несколько выстрелов, а он в свою очередь по нам из пушки. Безрезультатно. Смотрим, еще раз завертывает. Мы снова даем залпы. Он в свою очередь сыплет мелкие бомбы. Опять безрезультатно. На этом кончился наш поединок.
Зимой немецкие самолеты часто гонялись за одиночками, сейчас этого уже не замечаем. Бомбит обычно с большой высоты и беспорядочно.
Пока, всего хорошего. Всех крепко целую включая и ту еврейку, что из Бессарабии…