Лида! Я вас прошу об одном, чтобы вы сильно не расстраивались. Ведь вы знаете, что война без жертв не бывает… Ваш муж мужественно защищал свою Родину… и вы должны отдать ему честь как патриоту Родины… Вы еще молоды, ваша жизнь впереди и может быть вы еще будете счастливой в своей жизни и у вас еще будет друг. Лида! А пока до свидания… Жду вашего письма.
Коля Мухин.
Об этих днях легенды сложат
И песни будут петь,
И годы времени не сгложут
Воспоминай сеть
В полях могильные курганы
Навек оставят след
Расскажут внукам наши раны
О подвигах побед.
Как шли в атаку под Москвой,
Как встретили врага,
Как черной вражескою кровью окрасили снега,
Как наш свинец лениногорский
Нам славу добывал
В Москве, в Орле, в Белоозерске
Везде, где враг ступал.
Как не жалея сил и жизни,
И юные сердца
Мы добывали для отчизны
По 30 норм свинца
И внук, спускаясь гордо в шахту
С отрядом горняков
С любовью вспомнит твою вахту
Товарищ Худяков.
Об этих днях легенды сложат
И песни будут петь
И годы времени не сгложут
Воспоминаний сеть.
Моей Лидке.
Яснее ясного
Не может быть.
Страстнее страстного
Нельзя любить!
Пройдешь тропою лет
Под солнца ясь,
Больших и малых бед
Сквозь дым и грязь,
И нежной юности
Туманный круг
Под жидкой лунностью
Развеет вдруг.
И станет ясно:
То,
Что улетело вдаль,
Смешно наивность,
Но все же… жаль!
г. Лениногорск, 29.03.1942 г.
Ф. М-33. Оп. 1. Д. 1214.
Гаркуша Петр Макарович – 1925 г.р. Радист. Был корректировщиком огня артиллерии. После войны работал в Нижнем Тагиле. 44 письма любимой девушке.
25.05.1944 г. Привет из Чехословакии!..
Спешу передать тебе свой горячий привет и массу лучших пожеланий в твоей жизни и учебе. Сегодня мне, наконец, выпало большое счастье получить твое письмо, за которое я должен сердечно тебя благодарить. Ты, конечно, знаешь, как я его ждал и сколько его ждал, и теперь оно уже у меня, теперь я спокоен. Правда, сегодня я не надеялся получить, ибо мы сейчас в движении (гоним фрица на запад) и почта случайно попала на нас, а то мы немного позже тогда должны были ее встретить. Да к тому же и от отца тоже получил письмо и узнал радостную весть, что вы теперь почти вместе. Очень приятно читать эту новость, я рад этому, может ты чаще вспоминать будешь меня из-за той самой ямочки, что и у него на щеке. Конечно, до нее ты уж не дотронешься, как бывало до моей и недаром половица говорит: «Близок локоток, да короток». Но ничего, когда-нибудь ты дотронешься до самой настоящей – лично моей. Теперь тебе веселей будет с моим отцом, да и ему лучше будет с такой хорошенькой знакомкой, а то и больше. Верно?
А теперь о себе. Сейчас пишу письмо ночью, хоть часто приходится его прерывать, но все же хочу ответить, да нельзя не ответить на такое письмо, которое (оторван край) нет возможности, но ты, конечно, обижаться не будешь из-за этого. Когда есть время, я пишу. Сегодня удачный момент: можно и обсушиться, и тебе письмо написать, ведь так приходится очень очень редко…
От дыма воспаленными глазами
Мы смотрим в ночь, собравшись у костра.
А дождь идет, не расстается с нами,
Идет всю ночь, до самого утра.
Течет вода, вода течет за спину.
Ночной туман закрыл вершины гор.
За нами расстилалась Украина
Огромный отвоеванный простор.
И пусть бывает трудно нам солдатам.
Врагам трудней. И эта цепь вершин
Их не спасла. Мы перешли Карпаты
И мы, как мстители, придем в Берлин.
Вот такие мои дела. Жизнь проходит в общем ничего, самочувствие прекрасное, что самое главное в данный момент. На этом надо кончать. Писал бы больше, но надо дать ответ и отцу, а возможно я завтра еще напишу тебе. Посылаю здесь на память открытку. Все.
До свидания. Крепко целую. Петя.
03.09.1944 г. Привет из Карпат!
Милая Эллочка! Добрый день, веселый час, что ты делаешь сейчас, брось ты дело, брось ты все и прочти мое письмо.
На улице полночь, свеча догорает,
Высокие звезды видны.
Ты пишешь письмо, моя дорогая,
В пылающий адрес войны.
И долго ты пишешь, моя дорогая,
Окончишь и примешься вновь.
Зато я уверен, к переднему краю
Прорвется такая любовь.
Давно я из дома, огни наших комнат
За дымом войны не видны.
Но тот, кого помнят, и тот, кого любят,
Как дома и в дыме видны.
Тепло на фронте от ласковых писем,
Читая за каждой строкой,
И каждое слово радостных песен
Счастье вселяет рукой.
Но скоро вернусь я. Я знаю, я верю,
Что время такое придет.
Останутся грусть и разлука за дверью,
И в дом только счастье войдет.
И как-нибудь вечером вместе с тобою,
К плечу прижимаясь плечом,
Мы сядем. И письма, как летопись боя,
Как хронику чувств перечтем.
Я помнить тебя долго буду,
Ты подруга моих ласковых дней.
И где б не была, я тебя не забуду,
Любя всей душою своей.
Дорогая, писал бы я без конца для тебя песни, но ведь надо и о себе написать, о своем состоянии. Ведь знаю, ты сейчас взволнована и все время ждешь новой весточки от меня, чтобы узнать немного обо мне. Я сам виноват в том, что заставляю так ожидать и особенно сейчас. Но с тех пор, как написал тебе последнее письмо, я вообще не делал ничего своими руками, абсолютно ничего. И вот сейчас, когда руки освободились от всего, я сразу же принялся за письмо к тебе, моя любимая. Я знаю, что ты все время только и думала, как пройдет моя операция, и должен тебя обрадовать, что прошла она успешно (это видно сразу по моему почерку, ведь те письма не так я писал, правда) и теперь я уже не беспокоюсь за нежелательные последствия, мысль о которых не покидала меня, постоянно тревожила меня. Ведь, что я мог делать, когда моя одна рука не действовала, ведь разве ты могла бы увидеть тогда меня, нет. Но теперь мне возвращено все и обе руки нормально работают, хотя и ослабли из-за потери крови. Милая, не хотел я тебя тревожить преждевременно и писал, что ранение легкое, не опасное. Чтобы ты делала бы, если я сразу в этом признался бы? Была бы постоянно в тревоге. Но я думал, что лучше сейчас обрадовать, чем тогда я огорчил бы тебя. Ведь верно? А теперь осталось дело лишь в том, чтобы раны скорее заживали, только этого сейчас и не хватает. Может ты задумаешься в том, что я еще что-то скрываю и не вдаюсь в подробности. Подробности все, я думаю, не нужны, но разве я это скрою от тебя, что мне вернули прежнюю жизнь и вернусь лишь только для тебя, для нашего общего счастья, о котором немного сказано в данной песне, и о котором еще расскажет не одна песня. Все это для тебя, Эллочка! Я постараюсь сделать все, что бы ты была по-прежнему веселой и милая улыбка не сходила с твоего лица, чтобы твои глаза (ох, эти милые глазки!) всегда искрились радостью и надеждой. Ведь и тогда я буду счастлив, зная о тебе. Конечно, ты скажешь: «Разве я могу быть счастливой, когда возле меня нет самого дорогого?» Да, дорогая! Ты должна быть и сейчас счастлива, что твой самый дорогой, таким и остается, каким был еще при встречах с тобою. Остается таким же любящим преданно, как прежде и он останется для тебя таким же, каким был и в последнюю минуту разлуки. Для моей любви к тебе нет ни границ, ни предела.
Ты стоила мне слез, и сил, и воли
Упорная она нашлась во мне.
Поэтому люблю тебя до боли
А без тебя – люблю тебя вдвойне.
Ты, вероятно, и не представляешь, что я только о тебе и думаю и тем более сейчас, когда у меня нет никакого дела. Лежу ли в постели, смотрю ли кинокартину, или слушаю концерт, но мысль о тебе не покидает меня. Вот сегодня будет картина «В старом Чикаго». Вспоминаешь ли ты что-нибудь при упоминании о ней? А я помню все, как будто это было вчера, как пришел я за тобою, чтобы позвать на картину. Я взял тогда тебя за руку и хотел дать понять тебе, что я уже любил тебя и ждал твоего ответа. Но потом лишь только откровенно объяснился во всем. И после твоего положительного ответа, я уже считал себя счастливым, что нашел в тебе верную подругу, так много отличавшуюся от всех окружающих. Дорогая, помни всегда, что ты не ошиблась при выборе друга, который оправдает все свои слова, обещания и клятвы. Ведь я пока сдерживаю все свои слова, которые я тебе говорил. Я обязан это делать для тебя, лишь только для тебя, ибо все окружающие никакой роли для меня не играют. Конечно, я и не думаю обманывать, но в своих словах для них я осторожен, не говорю, чего не следует, кто бы он не был. Надеюсь, что ты уже хоть немного узнала мой твердый характер, которого сломить никто не сможет любой ценой. В дальнейшем ты еще его лучше узнаешь и тогда ты без сомнения будешь верить каждому моему слову. Но я думаю, что ты и сейчас веришь мне. Если так, то пусть оно так навсегда останется, ибо во мне изменений по отношению к тебе не должно быть, кроме того, что буду любить тебя все сильней и сильней и так до самой встречи. Какова же будет наша встреча, если только мы увидимся? Не знаю, что я делал бы тогда. Обхватил бы тебя, прижался к твоим устам и так и не отпускал бы от себя. Но к чему заранее предугадывать, когда это в свое время само придет и наша встреча и наше счастье. Но за это счастье мне еще придется драться с врагами и не отпущу его от себя, чтобы со мной не случилось. Еще одна последняя схватка за него и я тогда буду с тобой вместе счастлив. Я не эгоист, чтобы думать только о своем счастье. И ты вместе со мной получишь это счастье, оно и не мое и не твое, а наше общее, к чему я так распространяюсь, ведь ты и сама это прекрасно понимаешь.