Природа великолепна. Сейчас хочется еще сильнее жить. О себе лично нечего расписывать. Все это уже надоело. Ну, скоро, наверное, встретимся… тогда поговорим обо всем… С приветом.
Александр. Пишите. Жду.
Ф. М-33. Оп. 1. Д. 23.
Кузнецов Иван Алексеевич – 1917 г.р… дер. Россошка, Сныткинский с/с, Брянская область. Призван в армию в 1941 г. военкоматом Сталинского района. Погиб в конце1941 – начале 1942 г. в Московской области. Письмо прислал брат в 1980 г.
09.11.1941 г. …Добрый день, дорогая Маруся!
Боевой привет с фронта. Пишу в последний раз в землянке.
Маруся! Я часто вспоминаю каждый час. Только тогда забываешь, когда уже думаешь о смерти.
Маруся! Я лично вас призываю крепить оборону как можно лучше. Охраняйте свой завод. Потом будет наша победа. Передавайте привет всем девушкам и парням, горячий привет с фронта.
Маруся!.. Победа будет за нами. Пусть погибну, но вы вспомните мои слова, которые я писал. И если погибну, то за Москву, за красную столицу, а если останусь, то я вас найду. Я сейчас нахожусь на западном фронте.
Привет всем Вашим подругам и девушкам и в особенности вам от меня горячий дружеский привет. Желаю счастья, крепко жму руку, горячо целую, целую и еще раз целую вас.
С приветом, ваш друг И. Кузнецов.
Не обижайтесь, что неясно написал. Писал на коленях сидя.
Роспись.
Другим почерком написано к брату Ивана [очевидно, рукой девушки. – Н.П.].
Это было последнее письмо от Вани и больше он мне ничего не писал. Наверное, он ушел в бой и больше не вернулся…
Ф. М-33. Оп. 1. Д. 801.
Кузнецовы Сергей и Андрей (братья) – нет ни строчки, ни о них, ни от кого эти письма. Судьба их не ясна. Ясно только, что окончили учебу. Они из г. Бокситогорска (Ленинградская обл.).
26.11.1941 г. Был сержантом технической службы.
03.03.1943 г. …Работаю первым механиком на самолете, получил машину недавно… Идет мне уже 21 год. Очень скучаю по дому и по всем вам. Хотелось бы хоть на 2 часа побывать у вас… Меня с наступлением весны начинает сильнее тянуть на охоту.
09.09.1943 г. …О ребятах ты, конечно, поплакала. Ну, ничего, ведь все равно они рано или поздно должны были идти отдать свой долг. Правда, им первое время будет трудновато, но они скоро привыкнут. И вот, мама, улетели все твои птенчики и остались вы одни с папой.
Мама, а как здоровье папы и твое. Время очень быстро летит. У нас уже настоящая осень и холодно…
Крепко вас всех целую. Сергей.
29.09.1944 г. …Очень был удивлен, когда мне сказали, почему я домой не пишу… Уже около 3‑х месяцев я не получаю писем ни от кого… У нас уже зима, морозы порядочные, хотя снег только на сопках, но держится прочно… Уже 4 года как я вас всех не видел. На праздник сфотографируюсь и пошлю вам свою рожу…
04.12.1944 г. Дорогие мама и папа.
Получил сегодня ваше письмо, которое лучше бы и не получал. Ну, да, все равно рано или поздно, а знать пришлось о смерти Дмитрия. На что я крепкий, а и то не выдержал и поплакал, а вам это, конечно, был удар. Я знаю, мама, что это очень тяжело, но не допускаю и мысли, чтобы и с Андрюшей случилось тоже самое, а если что, по отчаянию и случилось, мама, не говори папе, он не перенесет. Сам я жив и здоров… Желаю, чтобы к Новому году не было больших неприятностей, их хватит и в прошедшем. Любящий вас сам Сергей.
02.12.1943 г. …Вместо ВВС попал в пехоту – мать-родную, будет, наверно, трудновато и тяжело, но я думаю, что это все вынесу… Мама, пожалуйста, не плач… Как у вас в Бокситске идет жизнь, как здоровье у дочки…
13.01.1944 г. …Меня поставили командиром отделения и весь день мечусь как угорелый: то дай масло, тряпок, шинели, оружие, вообще всякую мелочь и как-то с командира и спрос больше, чем с бойца. Ну, это ничего, все равно надо привыкать к командирской должности… Наш взвод занимает первое место в батальоне [по меткости в стрельбе. – Н.П.].
11.10.1944 г. …Мамочка, извини, что я так долго не писал: все было некогда, был в походах. Мама, я сейчас нахожусь в Латвии, и был в Эстонии. Там я поел досыта яблок и меду. Яблоки там антоновка и райские яблочки.
Мамочка, напиши, как дело идет с хозяйством, убрали или нет картошку и привезли ли сено…
Остаюсь любящий вас Андрей…
03.11.1944 г. …Мама, я был в Риге. Город большой и красивый и не очень сильно разбит…
04.11.1944 г. …Сейчас я нахожусь на отдыхе, но не знаю, сколько мы будем отдыхать… Ну, пока. Целую крепко, крепко. Передай всем привет. Андрей.
Ф. М-33. Оп. 1. Д. 24.
Кузьмин Вениамин Иннокентьевич – 1921 г.р., с. Марковь, Благовещенского р-на, Амурской обл. Работал воспитателем в детской трудколоннии. По состоянию здоровья его не призвали. Ушел добровольцем на фронт. Погиб 14 августа 1942 г. Был зам. политрука.
Б/д по штемпелю: 14.08.1942 г. Здравствуйте дорогие родители! Сейчас меня отделяет от Вас тысячи км. Вот когда действительно стал далеким Дальний Восток, и его леса, просторы стала дорога и недосягаемой.
Сейчас я нахожусь на Южном фронте. Несколько дней иду под разрывами бомб, под визгом мин, под палящими лучами донского солнца. Губы трескаются. Жара. Был и в сражениях. Небольшой раной отделался. А сейчас, выкопав окоп, сижу и пишу вам, уведомляя вас о своем здоровье и надежде вернуться с победой в родной край.
Мы победим – это неоспоримо. Рано или поздно справедливое дело победит.
С приветом к Вам, Ваш сын, Вениамин.
Ф. М-33. Оп. 1. Д. 363.
Кузьмин Владимир Филиппович – г. Озеры Московской области. Призван в армию в 1941 г. Был в хозчасти, затем пулеметная рота. Погиб на Курской дуге в июне 1943 г. В семье Кузьмина было 4 детей, мать часто болела, поэтому окончил в школе только 7 классов. Его сестры Екатерина и Нина, а также брат Федор – тоже участники войны. Они остались живы. Письма прислала в 1980 г. знакомая по школе Т. Митрохина, член Союза журналистов СССР.
08.11.1941 г. …Мама, о моем здоровье не думайте. Живу хорошо. Мама, пиши о своем здоровье, а также о здоровье папы… Мама, мне зима не страшна: одет и обут хорошо… Нам рассказывал один красноармеец про немецкого солдата как они одеты и обуты… очень плохо. На голове у них летние пилотки, они не в валенках как мы, а в кожаных сапогах. Одним словом очень плохо одеты. Мороз им не по вкусу. Грабят жителей, отбирают все, даже женское белье, спасаются от холода…
Твой сын.
14.11.1941 г. …Пишу письмо, когда кончил завтракать. Настроение неважное, сказать по правде. Я очень соскучился по дому, вернее очень трудно мне привыкать к армейской жизни. Ну, это ничего, привыкну, как привыкал на фабрике, но тут мама, лучше, чем на фабрике… Кормят ничего, дают… водки по 100 гр. и даже дают махорки, получил теплое белье. Я его одел. Скоро наверное дадут телогрейки ватные. Мама, как получите письмо дайте быстрее ответ…
12.11.1941 г. …Сейчас нахожусь в деревне Дулов, в 5–7 км от Москвы, так же недалеко от Серпухова… Мы стоим недалеко от фронта, 2‑я линия обороны, но пока ничего… Моя часть и профессия это хозчасть. Это приготовить продукты для красноармейцев и боепитание… Одеть нас одели хорошо, дали ботинки, теплое белье и теплые портянки и… шинели. Одним словом все. Пальто бросил, и когда оставил пальто, то оставил все адреса, конверты, бумагу и т. д.
…Спим на соломе в избе, очень хорошо, а в школе на голом полу. Хозяйка хорошая, когда получил чистое белье, то мое грязное хозяйка нам выстирала. Ребят своих много… Насчет пищи бывает плохо, когда переезжаем, но сейчас пока хорошо. Дали махорки, скоро может быть дадут и водки. Мама, завелись вошки, но бани нет, а белье чистое есть. Терпи казак, атаманом будешь…
19.12.1941 г. …Пишу письмо с фронта на улице, возле своей точки. Я из хозвзвода перешел в пулеметчики. Обижаюсь на вас: почему от вас нет писем… Пишу коротко руки зябнут и ничего нового нет. Все как обычно, а писем от вас нет…
20.12.1941 г. [Из письма сестре] …Писать много не буду, пока нечего. Живу я ничего, питание хорошее, курево дают, а также вино дают по 100 гр. Одели нас тепло, дали телогрейки, теплые брюки, а шинель дали в Москве. Одним словом, все хорошо…
22.12.1941 г. …Пишу второй десяток писем, а от вас нет ни одного. Я хочу знать, если вы живы, то дайте знать о себе. Мама, может скоро двинемся в бой. Дай ответ… Настроение хорошее…
16.02.1942 г. Пишу и спешу при плохом свете… Иду в бой 17 февраля 1942 г., настроение бодрое, и не думайте много обо мне, берегите свое здоровье, маму берегите…
06.04.1942 г. …Папа, я не писал тебе какое мое настроение, вернее, какая меня будущая жизнь ожидает впереди. Я так тебе скажу, не думаю тебе солгать. Вот стою и не знаю, какую мне выбрать дальнейшую жизнь. Мне не нравится быть санитаром, но требует и война, и закон, и ничего не поделаешь. Ну, ладно, например я не буду санитаром, и как все стрелком, или по своей квалификации пулеметчиком, так отслужу я свое время, выйдет срок мой, я приду домой, у меня нету никакой квалификации, ведь в учреждение какое-нибудь не пойдешь пулеметчиком…
Не нужно никому приказывать, не по кому стрелять. Я помню все твои слова, папа, что ты мне говорил, когда я не хотел учиться и так же помню маму, которая дороже всего у меня на свете, я не ругаю и не обижаюсь на тебя, папа, и на тебя, мама, не за что, сам себя виню, что не хотел вас слушаться. Да! мне так же говорила тетя Маня Софонова, когда я пришел с работы и сидел, пил чай. Она тоже говорила: «Учись Володя, больше! Надо терпение». Ну, ладно, это прошло, уже не вернешь. Посоветуйте, как в дальнейшем идти мне по своей дороге или повернуть куда. Пишите. Ваш грустный сын Володя.
11.04.1942 г. …Письма идут почти 10 дней. Папа, ты спросил меня, как я попал на фронт из школы младших лейтенантов. Очень просто. 15‑го февраля нам дали приказ выехать на фронт, отбить врага из нескольких населенных пунктов, и там меня ранило и попал я в госпиталь. В госпитале какое-то время напутали, написали не курсант, а красноармеец в больничной карточке, откуда узнают какие специалисты и так же, если гвардеец. Ну, когда я выздоровел в госпитале и нас послали как полагается по этапу и я думал скоро увижу фронт, а тут как нет: послали учиться на санитара. Я стал отказываться от этой службы. Но там всем сказали, куда пошлют, то туда и пойдешь и будешь учиться. Ну, и я начал свое учение, где мне не понравилось. Это музыка, я ее дома учил по подготовке на значок ГСО II ступени и тут так же, только есть немного изменений. Но я также знаю это все, мне скучно я стал читать книги…